Oddities

Вибрация телефона нарушила покой и тишину комнаты. Юноша, с трудом открыв глаза, взглянул на экран бушующего смартфона. Звонок от контакта «гоголь-моголь». Сигма гипнотизировал красную кнопку и надпись, но всё же ответил на звонок: — Алё? — Выходи, — произнёс голос из трубки. — Что? — смутился юноша. — Выйди из дома, погнали к Феде, — настоял Николай. — Зачем? — не понял Сигма. — Сём, б**ть, не тупи, мы едем к Феде, чтоб поговорить насчёт группы. — Группы? — тихо переспросил для себя парень со сплитом, — А, да, скоро выйду. — Давай, — попрощался Гоголь и сбросил трубку. Сегодня воскресенье — официальный выходной, какой ещё «к Феде»?! Эх, ладно, надо собираться. Стоп. — Коль, мне бас брать или мою? — Сигма набрал ещё раз номер. — Хоть две, ей Богу, собирайся и гони сюда, — устало выдохнул голос в телефоне. — Ага, — ответил гитарист и сбросил вызов. Понятно, значит сегодня придётся попахать. Сигма встал с дивана и начал собираться на улицу. Бабьего лета не намечалось, так что пришлось надеть толстовку и легкую куртку. Когда первокурсник уже обулся, он осознал, что в коридор не взял инструменты. — Ма! — Что такое? — откликнулась женщина. — Подашь, пожалуйста, две гитары, — попросил студент. — Сразу взять не было возможности, — повозмущалась мать и пошла к сыну в комнату, — Балалайку надо?— выкрикнула из комнаты родитель. — Эм, давай ее тоже, — махнул рукой Сигма. — Держи, — подала предметы женщина, — не надорвёшься? — Всё ок будет, — надевая на спину одну гитару, а на плечо балалайку, — Пока-пока. — Чтоб не поздно был, — пригрозила ему мать. — Ага, — ответил Сигма, взяв в руку бас-гитару и закрыв за собой входную дверь. У подъезда его ожидал вечно веселый баянист с чехлом, очевидно, не баяна (уж больно маленький для такого большого инструмента) и уставший скрипач-иностранец. Первый, завидев Сигму, подошёл и дал пять в знак приветствия. Стокер, явно недовольный тем, что его разбудили, обошёлся кивком. — Пойдёмте к остановке! — воскликнул Гоголь и чуть ли не в припрыжку потопал в указанном направлении. — Ты как вообще? — поинтересовался Сигма у скрипача. — Я в порядке, — вздохнул Брэм. — Ты не хотел вставать? — озвучил догадку гитарист. — Сегодня выходной, я не планировал вставать в принципе, — засетовал Стокер. — Соболезную, — понимающе вздохнул первокурсник. Через некоторое время они уже вышли из автобуса (оказалось Достоевский жил буквально в одной остановке от Сигмы) и направились к многоквартирному зданию. Николай знал код от домофона, так что в подъезд троица пробралась без проблем, однако возникли сложности со входов в непосредственно квартиру. Никто не откликался на звонок. — Может его нет дома? — спросил гитарист. — Где же ему ещё быть, — ответил Гоголь, продолжая нажимать на кнопку звонка. — Сегодня выходной, планы могли быть какие- Сигму прервала резко открывшаяся дверь и человек с недовольным, возможно, сердитым лицом: — Какого *** вы здесь забыли? — И тебе привет, Федь! — улыбнувшись, помахал рукой Николай. Фёдор присмотрелся к незваным гостям и понял, что двое из трёх тоже были не в восторге от ситуации. — Коль, ты предупреждать научись, — устало потёр переносицу Достоевский и кивнул в сторону входа, разрешая посетить чужую обитель. Студия немного мрачная, везде царил лёгкий творческий беспорядок. У стены стояло электронное пианино, возле которого расположились ящики с нотами и стеллаж с книгами. В центре был разобранный диван, прикроватная тумба с проигрывателем и кофейный столик. У противоположной стены обычная кухня. Пока гости разувались, Фёдор отошёл сделать кофе. — Ты живешь один? — пройдя в глубь квартиры, уточнил Сигма. — Да, в наследство осталась, — ответил пианист, выдыхая дым. К нему подошёл Гоголь и, цыкнув, саркастично заметил: — Федя, ужас, курить и на голодный желудок. — И? — Да нет, ничего, — улыбнулся Коля и вытащил сигарету из чужой пачки. Достоевский на это только закатил глаза и продолжил готовить себе завтрак. Вскоре все расположились вокруг столика с кружками тёплого напитка и пепельницей. — И чего вы ко мне пришли? — задал вопрос Фёдор, взглянув на баяниста. — Обсудить планы группы! — восхищенно провозгласил Гоголь. — Если ты думаешь о том, где мы будем играть, то у меня точного ответа нет, — пожал плечами владелец квартиры. — В смысле «точного»? — спросил Сигма. — Я спрашивал у знакомого, владеющего баром, он может даже платить нам гонорар, но только если будет, что играть. — Знакомый? — переспросил Стокер. — Учились вместе какое-то время, он ещё на первом курсе ушёл. — А он… — Ударные, — предвещая вопрос, ответил пианист, — забрал документы, потому что играть по указке не понравилось. — О, понятно. — Ладно, так где мы начнём играть? — поинтересовался Сигма. — На улице можно, если здесь не хотите, — предложил Достоевский. — Ты не против? — уточнил первокурсник. — Мне всё равно, если честно. — Окей, — начал Гоголь, — а играть мы что будем? — Можно Пьяццоллу, можно и попеть, — сказал Фёдор. — Так никто же здесь вокалом не занимался, — смутился Сигма. — Не знаю, я в музыкалке занимался, — произнёс пианист. — У меня раньше был учитель по вокалу, — пожал плечами скрипач. — Я тоже в музыкалке пел, только в народном, — ответил Гоголь. Сигма вздохнул, походу только он здесь не пел нигде кроме сольфеджио, мда, неловко вышло. — Да и у нас со Стокером вступительные по сольфеджио жёстче чем у вас были, — проговорил Федя. — Допустим, — продолжил гитарист, — но что петь будем? Посовещавшись, все единогласно решили открыть свои плейлисты и выбрать на общий вкус. — Вау, ты IC3PEAK слушаешь? — удивился Сигма. — Да, а что такое? — ответил Брэм. — Просто удивился. — Может рил IC3PEAK забацаем? — спросил Гоголь. — Там женский голос, — нахмурился скрипач,- причём слишком высокий. Я сомневаюсь что у кого-то из нас диапазон выше чем первая октава. — Можем Монтгомери иногда звать, — сказал Фёдор. — Кого? — переспросил первокурсник. — Люську с эстрадного, — затараторил Коля. — Эм, ладно, — неуверенно промычал Сигма, — может Queen? — Чур Борька поёт, — поднял руки и засмеялся баянист, Стокер на это мучительно вздохнул, утвердительно кивнув. — Ещё можно «Puttin’ on the Ritz» и «Rhinestone Eyes», там петь легче будет, — предложил Достоевский, — да и скрипку там влепить можно на проигрышах без голоса. — Точно-точно, — интенсивно закивал Гоголь. — Я думаю, Коле можно Короля и Шута дать, — задумавшись, произнёс Сигма. — Короля и Шута? — переспросил Стокер. — Русская панк-рок-группа. — Настолько разные жанры? — Почему нет? — пожал плечами Федя, — О, Коле можно ещё Градусы и Порнофильмы дать. Брэм поперхнулся от услышанного: — Порнофильмы? — Название группы, — ответил гитарист. — Какие у вас странные названия, — смутился скрипач. — Какие есть, — продолжил Сигма, — а Феде можно Щенков и Molchat Doma дать. — Точно, ему пойдёт, — ухмыльнулся Гоголь. — Думаю, пока этого достаточно, — подвёл итоги Достоевский, — Стокеру сильно сложно не будет со скрипкой, на слух подберёшь? — Yep, — ответил иностранец. — Сигма, табулатуру или ноты найдёшь? — Ага. — Коль, ты же в основном на бандонеоне будешь играть? — Да, он легче, — пожал плечами баянист. — Ну, тогда начинаем работать, дети, — хлопнул в ладоши Фёдор, и трое начали распаковывать свои инструменты.

***

— Перчатка? — смутился Стокер. Сигма взглянул на него, усевшись на диване с бас-гитарой на колене: — Да, боюсь ногти сломать. — Тебе удобно будет? — спросил Гоголь, садясь в позу лотоса на полу. — Ну да? — достал телефон и открыл тюнер первокурсник. Скрипач сделал то же самое, — С чего начнём? — Давай IC3PEAK, — сказал первое, что пришло в голову, Достоевский. — А поконкретней? — Не знаю, «Плак-плак» можно, — пожал плечами Николай. Сигма и Федя вздохнули и встали со своих мест. Второй пошёл за мелодикой, а первый снял перчатку и распаковал балалайку, выданную ему недавно (он на ней в оркестре играет). — Дай до, — обратился Достоевский к Гоголю, тот незамедлительно зажал нужный клапан и начал потихоньку раздвигать гармонь. Федя задул в инструмент и взял нужную клавишу, — спасибо, — поблагодарил и уселся обратно. — Не за что. В это время Сигма возился с тюнером и треугольным инструментом. После, когда все были готовы, каждый взял наушники и нотные тетради и попытался записать свою партию. Через часа-полтора четверо сняли затычки и начали обыгрываться. Но перед этим встал вопрос, как им синхронизироваться. — Ну, давайте «А муха тоже вертолёт» сыграем, — пошутил Коля. — Давай, — ответил Достоевский. На это уже трое вылупили глаза, но сообразили и попытались подобрать. — Кто кивает? — Давайте я, — предложил Сигма. — А петь вместе будем? — спросил Стокер. — А ты слова знаешь? — усмехнулся баянист. — Меня одноклассник, когда я в музыкальную школу в России поступил в шестнадцать, замучил ею. — Серьезно? — зашёлся смехом Гоголь. — Все готовы? — уточнил гитарист. — Не тяни кота за яйца, — съязвил Коля. За этими словами последовал кивок и три голоса (Достоевский дул в мелодику) с четырьмя инструментами: — А муха тоже вертолёт…