Скованные

«Бывшая подруга!». Кире хотелось закричать на всю комнату от этих слов. Ощутив как к глазам подступают горячие слёзы, девушка сильно зажмурилась. В голове мгновенно стали представать картинки из прошлого, где всё казалось более-менее счастливым и беззаботным. — У меня никогда не получится, — уныло протянула девочка, что присела в углу танцевальной студии и поджала под себя ноги. Глядя на талантливую подружку, хотелось заплакать то ли от лёгкой зависти и обиды, ведь у той были превосходные движения, то ли от собственного неумения. Маленькая Воронцова обернулась к ней и широко улыбнулась. — Получиться. Это ведь легко, — и в доказательство сделала несколько шагов. Со стороны это выглядело забавно, ибо танец парный и Кира словно танцевала с невидимым партнёром. — Я всё время путаюсь, куда ставить ноги, — в прежнем тоне отозвалась Мирослава. — Я помогу, — Кира настойчиво тянула подруге руку, надеясь, что та возьмётся за неё, — Давай! Мещерякова хмыкнула, но резким рывком поднялась на ноги и встала в пару с Воронцовой. Кира старалась объяснять всё максимально простым языком и неспешно вести Миру в танце. Вскорее неуверенность ушла, отдав место смеху и спокойствию. Воронцова мягко улыбнулась от воспоминания. Надо же, но ведь это благодаря ей Мирослава сейчас танцует вальс и не путается, как прежде. Осторожный стук в дверь и приглушённый голос: — Кролик, это я. Девушка подошла, быстро открыла брату дверь и столь же быстро закрыла её. Марк, не демонстрируя никаких эмоций, вальяжной походкой подошёл к кровати и присел. Спустил на шею наушники и стал копошиться в карманах. Он молчал. — Я с Мирой немного поговорила, — как бы между прочим сообщила Воронцова. Заметив, как сжатая в кулак ладонь побледнела в районе костяшек, девушка напряглась сильнее, — Мы не успели ничего друг другу сделать, не переживай. Данил почти сразу увёл её, как мы заговорили. — Хоть у кого-то из их компании есть здравый рассудок, — холодно буркнул Марк, после чего протянул сестре чуть помятые денежные купюры, — Держи. У меня могут найти. — Найти? — Кира вопросительно выгнула тонкую бровь, но деньги приняла и быстро сбросила их к своим сбережениям. — Угу. Недавнокупленные тарелки для барабанов оказались поцарапанными. Думаю, отец решил мою комнату осмотреть, — Воронцов сильно сжал челюсть. — Стой, — чуть боязливо протянула девушка, хватая уходящего брата за рукав кофты, — А если ко мне зайдут? Сразу же найдут все деньги. — К тебе не полезут, кролик, — Марк сдержанно улыбнулся, даже тёмные глаза приятно замерцали, — Отец любит тебя и дорожит. Поэтому вряд ли он тебя в чём-то заподозрит, чтобы проверить комнату. Парень вышел, плотно закрыв за собой дверь и даже не дождавшись, что скажет сестра. Вновь оставшись наедине с собой, девушка прилегла на постель. И прикрыв глаза, провалилась в глубокий сон.

***

Кусок в горло не лезит. Тимур потупил взгляд в тарелку, продолжая гонять по ней отдельные продукты. «Я хочу всё объяснить…». И сколько можно слышать в голове её голос? Одна и та же фраза заела, как старая пластинка, которую никто не в силах сменить. Черных понимает, что прошлое, которое возможно было не совсем правильным, но по своему счастливым ускользает. Хоть Ева и делала больно, тем не менее очень сложно вычеркнуть её. Она слишком эксцентрична. Слишком самолюбива. Слишком… боится оставаться одна. Ему ли не знать, как Королёвой страшно повторить судьбу лучшей подруги матери — Марины Ивановны Сафроновой. Несколько лет назад маленькая девочка, видевшая слёзы тёти и смятение подруги, а сейчас молодая девушка, стремящаяся держать всё и всех в своих руках. — Тим? — голос Дарины зазвучал практически над ним. Кажется она… взволнована? — Ты совсем ничего не съел… — Я не хочу, мам, — парень посторался натянуть на лицо привычную безмятежную улыбку. Выходило не очень, — Правда. Карие глаза Черных немного сузились. — Раз так, то собирайся, — проголосовал Филипп. Тимур вопросительно посмотрел на него, совершенно не понимая, куда его собираются отправить, — Давай, давай. У нас с Дар только сегодня выходной, нужно успеть всё сделать. — Сделать, что? — Узнаешь, — Рина мягко улыбнулась и поспешила в спальню.

***

— Так вы расскажите, куда мы? — Тимур заинтересовано оглядывал родителей, надеясь сделать хотя бы попытку, чтобы угадать, куда они направляются. Единственное, что выяснил парень — «Никто больше пока не должен знать!». К чему такая строгость и секретность? Отец радостный, не желающий скрывать счастья. А вот мать… Дарина казалось, ушла глубоко в размышления. Её лицо не выражало ничего, оно было спокойным со стороны, но всё-таки от неё тянуло напряжением. — Тимур, ты уже взрослый человек и… — Тим едва ли не в первый раз видит, как маме тяжело подобрать слова. Как же странно, что такая начитанная и собранная женщина, сейчас не понимает, как поговорить с сыном, — Понимаешь, мы очень, очень хотели второго ребёнка… — И? — нетерпеливо протянул он, как бы подталкивая родителей поскорее перейти к главному. — Я не смогу… больше… — Рина тяжело вздохнула и зажмурилась, но почти сразу открыла глаза, когда почувствовала, как муж сжал её ладони, — Мы хотим взять ребёнка из детского дома. — Значит, у меня будет брат или сестра? — Только если ты сам этого захочешь, — добавил Фил, улыбаясь. Он понимал, что этот вопрос должен решаться вместе, ведь Тимур уже взрослый, понимающий и должен принять участие таком важном деле. Всё не может зависить лишь от родительских хотелок. Черных-младший попытался отразить отцовскую улыбку. — Если это сделает вас счастливыми, я только рад. Дарина, высвободив одну руку, приобняла сына, ненавязчиво притянув его в себе. — Я люблю тебя. Тимур улыбнулся шире. — Пап, так получается новая машина именно по этому случаю? — От тебя ничего не скрыть, да? — парень с усмешкой кивнул, — Да, да, ты прав. Так будет намного проще куда-нибудь добираться нам всем вместе.