Никто не предугадает, когда рука на бедре может привести к ножу в спине.
Июль 2018 года.
Сентфор.
Хорошо, что есть дождь. Он смывает всё плохое, и улицы такие мытые после него, что хочется плясать. Но не сейчас. Когда идя под дождём, ты думаешь, насколько много лжи и гнили в этом городе. А ты стала её частью. Ужасной, чёрствой и противной частью. Могло ли всё быть по-другому? То, что было написано судьбой, не изменится. И от этого плохо. Из-за нервов на ладонях остались красные следы от ногтей. Но в потоке мыслей это тяжело заметить. «Люк? Неужели он?» Возвращаясь после встречи с Максом, я думала о сказанном. Стоило поднять вверх голову, и я видела падающие на моё лицо капли дождя. Но чтобы не промокнуть насквозь, я забежала в ближайшее кафе. И это оказалось тем самым местом, где я раньше работала. Сев за столик, взяла в руки смартфон, открыв заметки. Записала то, о чём просветил меня Макс. С кого начать? Тот чувак с Тоусона. Найти его будет сложнее. Надо написать Каю, чтобы они выяснили о нём. Сама же займусь Люком, а за третьего пусть возьмутся мои парни. А что насчёт моего парня? После той ситуации у Кая у нас не было времени нормально поговорить. Потом же он уехал в Балтимор, чтобы закончить дела с той бандой и Анджелой. А я даже не звонила. Собственно, почему бы не сделать это прямо сейчас? Я набрала Вишню, и стала ждать ответа. Ответил он скоро. — Привет, принцесса. Давно тебя не слышно. — Привет. Занята, извини. А ты как? Как дела? — Решил. Нет больше Анджелы, — его голос явно был грустным. — Тебе плохо из-за этого? — Нет… Не знаю. Это сложно. Скажи лучше, что у тебя? — Ты просто переводишь тему? — Да. Я не хочу говорить об этом. — Ладно. Что у меня? Мне известны имена трёх дилеров, которые могут вывести нас на главного. И я более чем уверена, что это Холл. — Почему? С чего такая уверенность? — Он пошёл по той же стратегии. Криминалисты, школьники. — Школьники? Кто именно? — Да-а… Ты не знаешь. Он не из нашей школы. — Будь только аккуратна. Я скоро вернусь. — Скучаю и жду. Я не видела, но была уверена, что он улыбался. — Я тоже. Ещё несколько минут мы поговорили не о чём. О погоде, о днях, о забавных ситуациях. Закончив разговор, я увидела одно сообщение с Инстаграма. Аккаунт без нормального имени, аватарки и фотографий. «Привет, Сара. Веришь ли ты в то, что люди меняются?» Я удивилась. Учитывая моё окружение, это было очень странным вопросом. Но я ответила. «Нет» А потом дождь остановился, и я пошла в казино. Там я поговорила с Бурым, рассказывая ему обо всём. Кроме участия Люка во всей этой вьюге. Также написала Каю, и тот сказал, что займётся этим. Надеюсь, это было не зря. На следующий день решила, что встречусь с Люком. Придя домой вечером, я увидела новое сообщение от того аккаунта. «А что ты делаешь с людьми с длинными языком?» Насторожилась. «Кто ты? Что тебе нужно?» «Любишь ходить в старый парк? А больше не придётся. Птичке перерезали горло» Руки затряслись. Я выронила телефон на пол. — Макс… Подумала я и, схватив с вешалки кожанку, побежала в парк. А в кармане лежал ствол, который я взяла утром. Я бежала так быстро, как только могла. Одиннадцать ночи. Уже темно, и улицы освещаются фонарями. Огоньки света размывались в глазах, когда я бежала мимо них. Сердце билось с бешеной скоростью, а тело дрожало от страха и холода. Я была на месте. Парк. Было тихо. Подозрительно тихо. Но подойдя к лавочке, где мы сидели с парнем, я чуть не потеряла сознание. На скамейке с перерезанным горлом сидел Макс. Крови было много. Я прикрыла рот рукой и в жутком испуге попятилась назад. В руке его была бумажка. Вероятно, она была для меня. Пытаясь подавить подступившую тошноту, я медленно зашагала вперёд. Это была записка. Много болтать вредно для здоровья. Не только для тех, кто выдал. А и для тех, кого выдали… Паника накрыла меня. Что делать? Оставить тело? А если за мной следили? Только сейчас я посмотрела вниз. Дорожка была в крови, а теперь ещё и в отпечатках моей обуви. Послышался шорох. Смяв записку, я засунула её в карман. А сама сняла кеды и взяла их в руки. Кто-то идёт сюда, и мне это не нравится. Меня засекут с трупом, а как я потом объясню это всё, в добавок с ружьём в кармане? Неприметно я поспешила к пруду, который находился чуть дальше. Прятаться было некуда, я пошла под воду. И это были самые напряжённые секунды в моей жизни. Когда ты с закрытыми глазами и ртом под водой молишься, чтобы она не попала в лёгкие. До чёртиков холодная вода будто иглами пронизывала тело. Руки, кажется, замертвели. Без лишнего шума я аккуратно вынырнула. Голоса и крики людей доносились с той лавочки. Это не был Джон, или кто-то из его русла. Вроде бы двое мужчин. Воспользовавшись моментом их паники, я в обход вышла с парка. До ниточки мокрая, напуганная и дрожащая от холода. Всю ночь перед глазами то и дело всплывали картинки вчерашнего дня. Лужа крови, мертвый Макс и ледяная вода. Естественно, в пруду записка намокла и порвалась, поэтому больше у меня её нет. Теперь я ещё больше уверена, что за этим всем стоит Джон. Только он настолько психованный, что готов пойти на такое. Но что делать мне? Моего дилера больше нет, а мне больше не к кому обратиться. По новостях уже говорили о загадочной смерти молодого парня в старом парке. Тот, кто нашёл тело, вызвал полицию и скрылся. Сим-карта уничтожена. И чёрт, это слишком подозрительно. Там было двое людей. Могли ли они быть причастны? Скорее всего. В этом парке практически не бывает людей, и не кажется ли странным то, что кто-то оказался там именно в тот момент, вызвал полицию и убежал? Это тоже нельзя оставлять без внимания. Но сейчас у меня другие планы. Хренов Люк Моринг. Адель сообщать не хотелось, поэтому просто пошла. На моё счастье, друг оказался дома, а его сестра — нет. — Привет, ты к Адель? — сказал он. — Хай. Нет, к тебе. Можно? Парень удивился. — Э-э-э… Ну проходи. Чаю? — Не, спасибо. А есть кто-то дома? — Дель с родителями уже как неделю не в городе. Вы разве не общались? Стало неудобно. Я действительно не написала лучшей подруге за всю неделю? — Общались, просто… она не упоминала. — Ясно. Повисло неудобное молчание. — Хочу спросить прямо. Тянуть нет смысла. Ты причастен к наркотикам в городе? Люк никак не отреагировал. Лишь спокойно заглянул мне в глаза. — Да. Как и ты. — Что? Я не… — Не надо. Я всё знаю. — Знаешь что? — Что ты принимаешь. Он прошёлся по гостиной. — От Макса? — Это тот, которого убили вчера? Бедняжка. Спокойствие Моринга напрягало. — Я до последнего не верила, что ты соучастник этого дерьма! — А ты разве нет? — Нет! Я не травлю людей. — Лишь себя. Напряжение в комнате росло. Я не знала, чего ожидать, и как действовать. — Ты знаешь Джона Холла? — А ты знаешь? То ли случайно, то ли намеренно его взгляд упал на мою ногу. На то место, где до сих пор красуется оставленный Холлом шрам. — Знаю. — Всё намного иначе, Сара. Ты идёшь в неверном направлении. — Просто скажи мне, где он. Скажи! — И что ты сделаешь, когда узнаешь? — Люк… Я не узнаю тебя. Что за чёрт?Lana Del Rey — Blue Jeans.
Медленно, будто плавно, он подошёл ко мне. Что творилось в его голове? А что в моей? Став возле меня почти вплотную, Моринг взял в руки моё лицо. Совершенно спокоен, будто так и должно быть. Я не отрывалась от этого пронзительного взгляда, который до чёртиков пугал. В следующую секунду он поцеловал меня. Так, как не целовал никто. Это было… иначе. Это было страшно и непонятно. А ещё страшнее то, что я не оттолкнула его, а отвечала. Чувства, которые я не понимала. Которые глухим комком стояли внутри, не подавая признаков жизни. Были они, или нет, я тоже не знала. Я лишь целовала друга, который только что дал понять, что он не друг. А потом я резко отпрянула. — Что ты делаешь?! — То, чего ты сама хотела. — Нет! Нет… не хотела! — А почему ты пришла? — За ответами. Кто ты? Что ты знаешь? — Будешь лезть в это, будет хуже. И я ушла. Нет, я убежала. Бежала, без понимания, что только что сделала. В кармане звонил телефон. Вишня. Совести и сил не хватало, чтобы поднять трубку.Июнь 2018 год.
Сан-Франциско.
Аарон.
После ночи в пустом холодном доме Аарон поехал в офис отца. Ехал и молил о надежде, что родители живы. Не здесь, но живы. Это всё, что он так хотел на данный момент. Сердце бешено стучало, когда он нажимал кнопку на лифте. Дмитрия дракон не предупреждал, но тот и так всё знал. — Где мои родители? — сказал Хилл, врываясь в кабинет помощника. — Здравствуйте, мистер Хилл. Дмитрий даже не оторвался от бумаг на столе. — Где.мои.родители. — Сядьте, пожалуйста. Главарь проигнорировал. — Ладно. Тогда стойте. — Не крути мне мозги. Какой к чёрту длинный проект? Где мой отец? — Успокойтесь. Вы ведь прочли послание? — Да. Это ничего не объяснило. — Ваши деньги, и деньги мисс Хилл есть. Чеки вы видели? — Да плевать я хотел на ваши деньги! Где мои родители?! — Сожалею, но им пришлось исчезнуть. Это было решение мистера Джейсона. — Почему? — Старые дела всплыли. Вам и бизнесу грозила опасность. Это были крайние меры. — Не води меня вокруг пальца. Просто скажи прямо. — Не могу. Это последняя воля вашего отца. — Они… живы? Дмитрий замолчал, смотря в пол. — Мне жаль, мистер Хилл. Они должны были улететь с материка, но самолёт разбился. Мои сожаления. Несколько минут молчания. — И ты не сказал об этом? — Я не мог. Вы должны были приехать. И Аарон ушёл. Этот вечер в Сан-Франциско был худшим. Даже не хотелось курить. Он громко хлопнул входной дверью родного дома. Слёзы бешено лились из глаз мужчины. Одна ваза разбилась в дребезги, а за ней и вторая. — Твои чёртовы деньги! Чёртовы деньги! Ненавижу! Хилл крушил все дорогие вещи, которые так любил отец. Вазы, скульптуры, стеклянные статуи. В глазах всё расплывалось, и он уже не контролировал собственную злость и печаль.