Феликс ещё какое-то время сидел в машине, приходя в себя: Чанбину пришлось ждать на улице, сгорая от нетерпения. Тяжело было сдержать в себе этот бурлящий поток энергии, вскормленный предвкушением полной свободы и абсолютного счастья, но Чанбин старался, как мог.
- Чего ты там застрял? Сам ведь предложил кино, уже больше не хочешь?
Феликс вылез из джипа, умудрившись прищемить дверцей рукав своей рубашки. Чанбин помог ему разобраться в чём дело, и они наконец-то покинули парковку торгового центра. Феликс потирал пальцем прокушенную губу, на которой уже образовалась лёгкая корочка. Чанбин с ухмылкой смотрел на него и поэтому сразу заметил, насколько одеревеневшим тот стал, почувствовав на себе огромное помещение с сотнями людей вокруг.
- Я с тобой, - Чанбин взял его за ладонь.
- Люди будут смотреть.
- Мне похуй.
До кинотеатра они добрались почти без проблем. Феликс был прав: на них действительно оборачивались и перешёптывались за спиной, но, пока никто не лез внаглую, Чанбин чувствовал себя вполне комфортно, в отличие от Феликса: его ладонь быстро стала влажной, и он не мог поднять будто приклеившуюся к груди голову.
- Ты скоро её съешь, - пока они стояли в очереди на вход в кинозал Чанбин попытался высвободить губу, которую Феликс не переставал мучить, прикусывая. Феликс кивнул, но свою нервозность ему надо было куда-то деть, и он принялся ногтями свободной руки безостановочно почёсывать свою ладонь и переминаться с ноги на ногу.
Парочка впереди – парень и девушка – смеялись о чём-то, обнимаясь и умудряясь держать при этом огромное ведро попкорна.
- О, тоже хочу, - Чанбин сглотнул слюну и, вытащив Феликса из очереди, потащил в мини-бар.
- Хочу карамельный.
- Ты же не любишь сладкое.
- Но ты же любишь, - Чанбин взглянул на него с ухмылкой. - К тому же день сегодня такой… ванильный, отлично подходит.
Феликс промолчал, оплатил ведро XXL и запихнул банковскую карточку в карман джинсов Чанбина.
- Она твоя. Я обещал отдать.
Чанбин кивнул, стараясь выглядеть не сильно радостно.
- Ты что, выкупил весь ряд? – он завертел головой в разные стороны, заметив, что почти весь зал полон, но кресла рядом с ними пустуют. – Жаль, что последний. Я никогда не бывал в кинотеатре, хотелось бы поближе.
- Прости.
- Да ничего, я понимаю, что тебе здесь комфортней.
На них засматривались все, кто заходил в зал, и Феликс заёрзал в кресле, сцепив зубы. Чанбин нашёл его ладонь, и Феликс благодарно сжал его руку в ответ, прикрыл глаза и так просидел всю рекламу.
Чанбин не посмотрел на название фильма, а рекламные трейлеры триллеров, детективов и хорроров напрягли. Он поинтересовался у Феликса, что за фильм, но тот пожал плечами. Почувствовав накативший озноб, Чанбин уселся в кресле поудобнее и покрепче перехватил руку Феликса. Попкорн стремительно съедался в нервозной оторопи.
Фильм оказался милой юморной историей о пятерых друзьях, запланировавших кемпинг на берегу реки, но ламповая атмосфера ситкома девяностых быстро закончилась, как только один из друзей вдруг утопился в реке, а другой исчез при загадочных обстоятельствах.
- Это ужастик, да? – у Чанбина больше не оставалось сомнений, когда один из героев фильма нашёл в интернете и прочитал остальным легенду о каком-то духе.
- Не знаю, - вяло отозвался Феликс, глядя в сиденье перед собой.
Чанбин сцепил зубы и отпустил его руку, чтобы вытереть о джинсы запотевшую ладонь. Хоррор – наихудший выбор: в детдоме, когда он был мелким, старшие ребята как-то раз поиздевались над ним и заперли одного в комнате с выключенным светом и включённым телевизором без пульта – после этого Чанбин неделю не мог нормально спать, настолько шокировался страшным фильмом, а другие ребята добавляли стресса, пугая неожиданными звуками и откровенно глумясь. Воспитатели, прознавшие про эти «шалости», такое поведение пресекли, однако фобию Чанбина запомнили и использовали как эффективный метод контроля – ни один его каприз, ссора или драка не проходили без угрозы запереть его в комнате с выключенным светом и телевизором. Став старше, он разобрался как вырубать телевизор без пульта и в каких комнатах два переключателя света - один работающий, второй нет, однако фобия никуда не делась.
После первой смерти Чанбин перестал смотреть. Сидел, крепко зажмуриваясь и вздрагивая от воплей, брызжащих с экрана. Феликс спросил, хочет ли он уйти, но взбрыкнувшаяся гордость заставила отказаться и остаться терпеть и завидовать спокойному Феликсу – тот будто в парке дышал лёгким свежим воздухом, а не сидел в душном зале в темноте, озарённой вспышками с экрана, и смотрел жуткие кадры.
От чавкающего звука, символизирующего разрываемую плоть, Чанбина затрясло, а после парочки эффектных булькающих звуков замутило. Не выдержав, он отпустил руку Феликса, перевернул ведро с попкорном, неудачно вскочив, и пулей вылетел из зала, упав на тёмных ступеньках, но быстро поднявшись. Феликс преследовал его, как тень.
Яркий искусственный свет ослепил привыкшие к темноте глаза – Чанбин на ощупь нашёл стенку и уткнулся в неё лбом, пытаясь отдышаться. Феликс тронул его за плечо.
- Ты в порядке?
- Просто не люблю фильмы ужасов, - сквозь стиснутые зубы ответил Чанбин.
- Я бы не смог сходить на что-то другое. Прости. Надо было спросить.
«Прости». Опять.
Чанбин разворачивается и прижимается к Феликсу: плевать, кто он, что с ним делал и на что способен – зато его присутствие даёт ощущение реальности и защищённости, а его сердце бьётся так успокаивающе. Феликс несколько раз подряд приподнимает руки и наконец осмеливается обнять его.
- Всё хорошо, - успокаивающе гладит по спине, бормоча что-то.
Теперь похоже на то, будто бы у них нормальные отношения. Может, именно этой иллюзии и добивался Феликс, придумав это недосвидание.
- Заплатишь мне за секс в туалете? – выпаливает Чанбин и смотрит в раскрывшиеся от удивления глаза, которые через секунду сужаются из-за эмоции, напоминающей боль.
- Не стоит, - Феликс мягко дотрагивается до его лица, и волна трепета пробегается по телу: он так ласково погладил щеку. – Иди без меня, тебе надо умыться. Я сяду вон там, – он кивнул в сторону зоны отдыха, которую почти не было видно за стойкой оператора сотовой связи. – Я никуда не уйду. Не уйду… за тобой.
Чанбин кивнул машинально и поспешил к коридору, над которым висел указатель с эмблемой туалета и комнаты матери и ребёнка, но затем остановился и оглянулся на Феликса – тот дёрнул уголком рта, продолжая смотреть добродушно. Так непохоже на него. Хороший момент для последнего воспоминания, и Чанбин решает сделать это последнее воспоминание ещё ярче.
Феликс отвечает на поцелуй, почти не двигая губами, руку опустив Чанбину на плечо, будто готовый в любой момент оттолкнуть. Этого было мало, и Чанбин протолкнул язык, но Феликс не позволил поцелую стать вызывающе грязным, удержал на грани напористой нежности, бережно доведя до конца.
В туалете Чанбин где-то с минуту ополаскивает лицо холодной водой, затем тратит с десяток одноразовых полотенец, чтобы вытереться насухо. Он медленно выдыхает, отпуская последнее фантомное эхо тревоги. Теперь сердце забилось в ритме готовности, а желудок приятно защекотало. Вот он – шанс!
Чанбин снимает шерстяную кофту, которую взял с собой вместо куртки, и выкидывает её в мусорку, затем меняет порядок одежды – водолазку натягивает поверх рубашки. Чтобы не застревать надолго в одном месте, решает не снимать наличку в коридоре у туалета, а найти банкомат где подальше. На выходе дожидается, когда его опередит компания мужчин и прячется за их спинами. Те сворачивают и удаётся и дальше пройти вместе с ними.
- Ты чего? – оборачивается на него толстяк, к которому он случайно слишком сильно прижался.
- Извините, - бормочет Чанбин и бежит к лифтам.
Вот он уже в кабине лифта, ползёт вниз, а сердце ликует. Чанбин старается успокоить пульс – пока ещё рано. Перед тем, как снять наличку, он звонит в банк и просит отключить все уведомления – мало ли, вдруг Феликс будет так следить за ним. Банкомат сжирает карточку, Чанбин вводит пин-код, смотрит на окошко, показывающее сумму на счету, и обновляет счёт – ничего не меняется. Он вытаскивает карточку, заново вставляет и снова видит это сумасшедшее количество нулей.
- Эй, парень, давай быстрей, - его толкнули в спину сзади, когда он в третий раз по новой запихивал карточку в автомат, на этот раз наконец снимая наличными сумму, которую изначально планировал снять, ни воной больше.
Феликс сошёл с ума или просто ошибся? Чанбин в жизни не видел таких цифр, связанных с деньгами, и не думал, что однажды увидит такое на своём собственном счету. Как ни крути и сколько не пересчитывай – это гораздо больше денег, которых Чанбин рассчитывал получить за все свои подработки подстилкой. Он боялся подсчитать во сколько раз больше. Эту карточку со всеми остатками денег, исчисляемыми немыслимым количеством нулей, стоит выбросить от греха подальше после того, как он снимет всю планируемую сумму в более безопасном месте. Ему хватит на жизнь, а несоизмеримое количество денег может навредить и сделать его мишенью. И вообще, мало ли, Феликс ошибся и захочет найти его, чтобы вернуть деньги.
Забежав в первый попавшийся бутик, Чанбин купил на наличные деньги длинную куртку с огромным капюшоном, сразу же надел её, натянул капюшон и выбежал в главный холл. На этот раз лифты проигнорировал – слишком медленно. Ноги сами несли – быстрей, быстрей, дальше, как можно дальше!
Но что-то было не так – какое-то чувство преследовало его тенью, щекотало на подкорке сознания. Может, страх, ведь он ещё в том же месте, где и Феликс, пусть это и огромный многолюдный ТЦ, но они всё ещё связаны тем, что оба находятся здесь. Феликс всё ещё может его найти. Если будет искать.
Чанбин остановился, не добежав до очередного эскалатора.
Если будет искать.
«Я никуда не уйду. Не уйду за тобой». Что Феликс имел в виду? Он специально так сказал – косвенно намекнул, что позволит Чанбину сбежать?
Живот скрутило вновь, но уже в тревоге. А вдруг это проверка? Вдруг Феликс всего лишь решил посмотреть может ли его игрушка быть послушной?
Чанбин затряс головой. Да пошёл он к чёрту! Даже если этот ублюдок попросту избавился от Чанбина сразу же, как только он перестал быть удобен, так благородно всё обставив, - это его дело. Чанбину нет разницы выкинули ли его, попытались обмануть или снова поиздевались – он получил свой шанс и ни за что не упустит его.
Ноги отпружинили от пола, за спиной будто раскрылись вторые крылья – он помчался ещё быстрее. Остановился перед панорамным окном второго этажа, откуда проглядывалась вся площадь перед главным входом – взгляд зацепился за одну единственную фигуру, полностью в чёрном. Чанбин был уверен, что это Феликс: тот медленно брёл прочь от торгового центра, низко опустив голову, - бедный потерявшийся ребёнок, нашкодивший щенок, получивший незаслуженное наказание и пинок под зад.
- Мама, мама, я не хочу на улицу! Там залило, как из бочки! – сознанье ухватилось за слова маленькой девочки, и Чанбин вынырнул из состояния транса. Ему больше нет дела, как там Феликс, больше не надо постоянно о нём думать, чтобы знать, как к нему подступиться и как вообще пережить следующий день без травм.
- Давай переждём дождь в кафе, - улыбнулась женщина и увела дочку к фудкорту.
Чанбин вновь посмотрел перед собой: сквозь помутневшее стекло, облитое струями стекающей воды, больше ничего не разглядеть чётко. И хорошо.
Но он подошёл ещё ближе, почти уткнувшись носом в стекло, и поискал взглядом Феликса: из-за ливня тот может вернуться обратно в ТЦ, а там и передумать добровольно отпускать свою любимую игрушку и отправиться на поиски. Но нет – посреди шустро передвигающихся кружков зонтов и спешащих к открытой автостоянке, беззащитных от дождя, людей стояла одинокая фигура. Но это мог быть и кто-то другой. Струи воды с силой хлестали по стеклу, будто пытались пробить насквозь, деревья внизу гнулись под немыслимым углами - на улице не просто ливень, а настоящий ураган.
Снаружи что-то громыхнуло, и видимость ещё больше ухудшилась из-за густого облака пыли. Чанбин прижался носом к холодному стеклу, пытаясь разглядеть, что случилось. Он потерял точное местоположение Феликса, помнил только, что тот стоял у лавочки рядом с цветочной клумбой. К окну набежали такие же любопытные люди, а вскоре раздался сигнал важных оповещаний и голос диктора предупредил о закрытии главного выхода по причине обрушившейся конструкции, удерживающей объёмную наружную вывеску с названием одного из магазинов.
- Походу, оно упало плашмя: все лавочки вдоль клумб раздавило! - выкрикнул мужчина позади Чанбина. – Господи, надеюсь, там не было людей.
Чанбин с тревожно забившимся сердцем помчался к северному выходу из ТЦ – одному из ближайших открытых. На улице оказался в считанные секунды и продолжил бежать, огибая здание: оказавшись на площади у главного входа, не щадя дыхалки, рванул к огромной груде металлических конструкций и балок. Работники, ограждающие территорию, поймали его за руки и оттащили, матерясь. Чанбин попытался вернуться обратно, но, заметив человека, которого также пытались увести подальше от места обрушения, перестал сопротивляться и бросился к нему. Феликс мелко дрожал и смотрел прямо перед собой, его глаза слепые и безумные: мужчина, пытающийся заставить его уйти, не мог сдвинуть парня ни на шаг.
- Я уведу его, - Чанбин встал на его место и схватил Феликса за плечи. – Ликс, это я. Посмотри на меня. Посмотри, ну же, - перестав трясти за плечи, он схватил его за лицо, откинул назад мокрую, налипающую на глаза чёлку, и похлопал по щекам. – Ёнбок! Пойдём отсюда, ну же, пойдём!
Вцепившись в его руки, Чанбин с силой потащил за собой. Феликс поплёлся за ним по инерции и несколько раз чуть не сбил с ног, навалившись на него всем телом. Он не переставал дрожать.
Около стоянки, где было поспокойней, Чанбин остановился и развернулся к Феликсу лицом. Одного поцелуя хватило, чтобы наконец обратить на себя внимание – взгляд Феликса стал более осознанным. Он резко выдохнул большое количество воздуха, будто всё время до этого вообще не дышал, и, вцепившись в плечи Чанбина, повис на нём, хватая ртом воздух.
- Блять, да что с тобой? – Чанбин испуганно смотрел на Феликса, упавшего на колени и уперевшегося руками в асфальт: тот тщетно пытался восстановить дыхание, но не мог нормально вдохнуть, будто давился воздухом. Поцелуй здесь больше не сработает. И что теперь делать?
Людей по близости не было: Чанбин попытался окликнуть хоть кого-нибудь на другой стороне стоянки, но его не услышали – тогда он побежал к ним, но Феликс схватил его за ногу. Еле устояв на месте, Чанбин присел рядом с парнем и осторожно погладил его по спине.
- Всё будет хорошо, слышишь?
Феликс захлопал ладонью по асфальту, будто в поисках чего-то, нащупал коленку Чанбина и наклонился вперёд, упираясь макушкой ему в грудь. Чанбин положил руку ему на спину, обхватил под талией и притянул ближе к себе. Феликсу наконец удалось сделать полноценный вдох и выдох, и теперь он закашлялся, но после приступа кашля его дыхание восстановилось. Он посмотрел на Чанбина красными глазами – в них отражался дождь, стекающий по его лицу.
Когда напряжение спало, жгучий холод пробрался под одежду, и Чанбин понял, что сильно промок.
- Д-давай вернёмся в-в машину, - предложил, клацая зубами.
Он помог Феликсу встать, подставил своё плечо и дотащил до джипа. Дверцу пришлось открывать самому – Феликс показывал полное безразличие к окружающему миру и лишь мешал, приросший к его руке. Чтобы он отцепился и сел в машину, пришлось его толкать, буквально запихивая внутрь салона. Выпрямившись, Феликс потянулся за ним, чтобы вновь схватить мёртвой хваткой, но Чанбин успел захлопнуть дверцу, и побежал вокруг джипа, к своей дверце. Феликс последовал за ним и перегородил путь в салон, передвинувшись на соседнее кресло и обняв сразу же, как только Чанбин открыл дверь.
- Блять, д-дай мне войти, хо-холодно пиздец! – рыкнул Чанбин, с силой отталкивая его от себя. – Феликс!
Тот кое-как, двигаясь назад спиной, вернулся на водительское кресло, при этом не отпуская руки Чанбина, впиваясь пальцами так, будто собрался выгравировать на его коже свои отпечатки. Дыхание парня снова начало сбиваться.
- Да хорош уже! Дыши на счёт: вдох-выдох, вдох – раз, два, три – выдох.
Феликс смотрел на него во все глаза и постепенно подстроился под демонстрируемый образец. Перестал пугать предсмертными хрипами, но теперь выбивал зубами чечётку. Зубы Чанбина ему вторили, и он стянул с себя мокрую куртку – та не промокла насквозь, но, поскольку он бегал под ливнем расстёгнутый и без капюшона, вода залила остальную одежду, а сама куртка была противно холодной и склизкой.
- Ты можешь включить печку?
Феликс кивнул и переключил внимание на ключ зажигания, нежелающий попадать в механизм. Чанбин перехватил и вставил, повернув куда надо: заработал двигатель, врубился обогреватель, но теплей не становилось. Феликс снова стиснул свой капкан из пальцев на его руке и под его ледяными пальцами постепенно накапливалось тепло. Чанбин поднял взгляд на рукав его кожаной куртки, добрался глазами до потемневшей от воды рубашки – там, под мокрой тяжёлой тканью, тепло человеческого тела. Тепло.
- Отпусти, я обниму тебя, - Чанбин тряхнул рукой, но Феликс не собирался разжимать пальцы: он вообще никак не реагировал, выглядел, будто вот-вот хлопнется в обморок – веки трепетали, голова запрокидывалась на подставку. – Феликс, пожалуйста, приди в себя. Слышишь?
Чанбин подсел к нему ближе, свободной рукой заскользил по его лицу: гладил щёки и легонько похлопывал, вытирал воду, убирал прилипшие к коже мокрые волосы.
- Я в порядке, - спустя какое-то время Феликс отпустил его и поймал за другое запястье, останавливая. – Спасибо.
Чанбин, не стесняясь, засунул ладони ему под куртку.
- Сильно замёрз? – Феликс вытащил его руки и поднёс к губам.
- Н-нет, блять, у меня об-бычная температура тела, как у л-лягушки, - фыркнул Чанбин и придвинулся вплотную. – Сними чёртову к-куртку, она ле-ледяная и мокрая.
Феликс выкинул куртку на заднее сиденье и принялся растирать Чанбина, хорошенько надавливая ладонями.
- Неприятно, - тот повёл плечами.
- Тогда надо раздеться. В мокрой одежде не получится согреться.
- Просто езжай уже домой, - Чанбин отвернулся. – В особняке согреемся.
Феликс приоткрыл губы.
- Ты… ты не уйдёшь? Чанбин, я не смогу так ещё раз. Я не дам второго шанса.
- Плевать, - Чанбин закусил губу и впился пальцами себе в колени. - К тому же, я боюсь за собаку. Ты вполне можешь выместить эмоции на ни в чём не повинном животном.
- Уйди сейчас, - будто из последних сил прошептал Феликс, обессиленно уронив руки с его спины. – Пожалуйста.
- Я уйду тогда, когда захочу, - усмехнулся Чанбин. – Теперь твоя очередь страдать.
Феликс протяжно выдохнул. Чанбин наблюдал за его лицом: как сжаты брови, как напряжён лоб, как из зажмуренных глаз медленно полились беззвучные слёзы. В который раз за день?
- Ты чего ревёшь?
- Не хочу, чтобы ты уходил, - Феликс утёр щёки запястьем.
- Ну ты уж определись.
- Я хотел уберечь тебя, но ты, - Феликс хлюпнул носом, поток его слёз усилился. – Никому из нас не будет лучше, если ты останешься.
Он ещё что-то там бормотал, но Чанбин помешал – не хотел ничего слушать, устал от холода и принялся искать тепло в физическом контакте. Поцелуй наращивал мощь, Феликс забывал дышать, позволяя одну за другой расстёгивать пуговицы его рубашки и не мешая избавляться от одежды.
- Наконец-то теплей, - выдохнул Чанбин, прижимаясь кожей к коже. – Так что, всё-таки, с тобой было? – спросил, отвернув голову.
- Потерял контроль. Их паника и страх вышибли мне мозги сразу же, как только ты ушёл.
- Чьи паника и страх? Людей в ТЦ? – Феликс кивнул, и Чанбин сдвинул брови. – Из-за крушения конструкции вывески? – снова кивок. – Но это произошло не сразу, как только я ушёл. Далеко не сразу.
Феликс замер, его дыхание тоже приостановилось. Чанбин занервничал и поцеловал его в уголок губ, надеясь отвлечь. Феликс повернул голову, и он тут же поймал его губы своими.
- Согрей меня, - прошептал, коротко лизнув мочку его уха.
Феликс обнял, принявшись растирать ладонями его кожу.
- Да не так, придурок.
Сглотнув, Феликс вжался в кресло и выгнулся, когда Чанбин сжал рукой его пах.
- У тебя не встанет сейчас?
- Прости.
Феликс закусил губу, в уголках глаз вновь заискрились бусины слёз.
- Да ты достал, - Чанбин хлопнул его по щеке. - Переворачивайся на живот, не хочу видеть твоё лицо.
Он нащупал кнопку сбоку и опустил спинку сиденья. Феликс послушно перевернулся на живот, не жалуясь на неудобства. Чанбин ударился макушкой о крышу салона, шикнул и вцепился в ремень джинсов Феликса, пытаясь стянуть с него джинсы.
- Блять, расстегни ремень и молнию.
Феликс покорно выполнил указание, сам приспустил с себя мокрую тяжёлую ткань и позволил стянуть бельё.
- Ты же не чувствуешь боли, - Чанбин задумчиво провёл ногтем по его обнажённой ягодице. – Я могу попробовать сразу, не растягивая и насухую.
- Да. Но тебе самому может быть больно.
Чанбин фыркнул.
- Тогда можно без проникновения, - он впился пальцами в одну из ягодиц, наблюдая как краснеет кожа вокруг продавленных ямок.
Феликс затих, его плечи перестали трястись, и Чанбин, привстав с его бёдер, спустил с себя джинсы и сразу приложил член к ямке между ягодиц. Раздвинув их руками, потёрся, добавил слюны и сжал сильнее руками. Полностью лёг на Феликса, забирая тепло его тела. Феликс вёл себя очень тихо, позволял себя щипать, царапать и сам вжимался задницей вплотную, пару раз даже попытавшись помочь движением. Руки, сложенные на подголовнике кресла, он то ли кусал, то ли заталкивал в рот запястья. Молчал, как труп. Чанбин прикусил его лопатку и заставил вынуть руки, завёл их ему за спину и придержал одним запястьем, будто бы связанные: так Феликсу было менее удобно, он заёрзал и его дыхание наконец сбилось.
- Хочу кончить тебе в рот, - Чанбин слез с его бёдер и пересел на соседнее кресло. – Ты меня слышал? – он звонко шлёпнул по ягодице, и Феликс перевернулся на бок, поднялся, опираясь на руки, остался сидеть на этом кресле, а носом уткнулся в пах Чанбину, удерживая тело навесу – одной рукой придерживался за бардачок, другой держался за спинку сиденья. Повернул голову, чтобы упереть головку члена во внутреннюю сторону щеки, и хорошенько поработал языком. Чуть не захлебнулся, глотая сперму – Чанбину так не хотелось покидать это тёплое влажное пространство, но Феликсу надо было как-то дышать, не дай бог он снова начнёт задыхаться.
Феликс, поглаживая ладонью его сократившийся член, поднял вопросительный взгляд.
- Хочешь ещё раз?
Хриплый голос резанул по нервам, от этого льстящего угодливого взгляда обдало волной жара, и Чанбин почувствовал, что краснеет.
- Нет, давай уже уедем отсюда, - он нервно посмотрел в окно на людей на стоянке: дождь прекратился, и кто-то, кажется, пялился в их сторону.
Феликс кивнул, отпустил его и завертелся в поисках одежды.
- Эй, подожди, - Чанбин поймал его за руку. – Тебе самому не надо?.. Ты не?.. – прикусил язык, понимая, что выглядит глупо.
Феликс поцеловал его в лоб, ещё больше вгоняя в смущение: какого чёрта он ведёт себя, будто галантный кавалер?
- Не надо.
Чанбин оделся быстро, а Феликс влез в рубашку и очень долго застёгивал пуговицы непослушными пальцами. Надев куртку, принялся согревать руки дыханием.
- Ты так и не согрелся? – Чанбин снова схватил его за руку: ладонь оказалась ледяной.
- Нет, мне тепло, просто руки не согрелись.
Чанбин на всякий случай проверил: залез к нему под рубашку ладонью – живот правда тёплый. А вот нос такой же ледяной, как и руки. Чанбин снова перебрался к нему на колени, взял одну ладонь в свои руки, поднёс пальцы ко рту, согревая своим дыханием, поцеловал один и тут же прикусил. Кожа Феликса на вкус словно холодные сливки. Не хватает только кофе к нему.
- Ты голодный?
- Нет, - Чанбин снова смутился. – Просто пытаюсь тебя согреть.
Он засунул ладони Феликса себе под водолазку и поморщился, ощутив обжигающий холод. Феликс попытался убрать руки, но Чанбин держал крепко. Пытался не смотреть ему в глаза и укусил за нос, не зная, что ещё может сделать, чтобы унять эту нервозность.
- Можно поцеловать тебя? – прошелестел Феликс.
Чанбин завис, чувствуя себя нехорошо, но кивнул, и Феликс очень нежно накрыл его губы своими – просто прикоснулся, задержался на секунду и отдалился. Жар разлился по всему телу, даже глаза теперь пылали, а Феликс смотрел так глупо, так по-идиотски… будто Чанбин - раненный щеночек, найденный на улице. Чанбин запыхтел, несогласный с таким статусом, потерял бдительность, а за ней и ладони Феликса – тот вытащил их из-под одежды Чанбина и положил ему на спину, притянув к себе.
- Я забронировал яхту сегодня на восемь, - глухо проговорил, опустив подбородок на плечо Чанбину. – Думал, если ничего не случится, после кино пойдём туда, а потом я отпустил бы тебя… Давай сейчас сходим? Ты ещё раз подумаешь, хочешь ли остаться жить со мной. О собаке не беспокойся, я отдам её обратно в приют.
Чанбин впился пальцами ему в плечи.
- Я же сказал уже, - процедил сквозь зубы. – Когда захочу, тогда и уйду. Но яхта звучит интересно. Пошли.
✤✤✤
Мокрая одежда противно липла к телу и до причала они добрались бегом.
- Что-то вы задержались, - крикнул молодой мужчина в морской униформе, опуская трап небольшой моторной яхты. – Под дождь попали?
Чанбин улыбнулся ему, приметив большие уши, добрые глаза и широкую заразительную улыбку матроса – у него очень приятное дружелюбное лицо. Кажется, поездка получится удачной.
На палубе их встретил капитан, представил себя и матроса, рассказал о планируемом маршруте, уверил, что непогода позади и можно смело выдвигаться, не забыл упомянуть все прелести своей яхты и свой многолетний профессиональный опыт, затем выдал каждому гостю по тёплому пледу и предложил перед началом морской прогулки зайти в рубку выпить горячего чаю и прогреться. Феликс с безучастным видом зашёл внутрь, взял в руки большую кружку чая, но не притронулся к ней, просто смотрел на пар. Чанбин подтянул сползший с его плеча плед и вежливо улыбнулся, слушая странные анекдоты про моряков и не менее странные морские байки: усатый, грозный на вид, дядька очень старался расшевелить их обоих.
- Что ж, - он прокашлялся. – Думаю, пора в путь.
Заработал мотор, и капитан переключился на управление яхтой.
- Пойдём на палубу?
Феликс качнул головой и вырвал руку из его ладони. Чанбин фыркнул и вышел один. Его встретил прохладный ветер, и Чанбин поплотней закутался в плед. Убедившись, что яхту не шатает, осторожными шажками подобрался к борту и схватился за поручень. По воде шла мелкая рябь, в которой преломлялись и мелькали отражения огней города на берегу. От этого мельтешения поплохело и Чанбин перевёл взгляд повыше, чтобы видеть только проплывающий мимо город. А ведь сегодня он мог навсегда попрощаться с этим проклятым местом.
Шаги по доскам палубы оповестили о приближении Феликса.
- Ты больше не вздрагиваешь, когда я подхожу к тебе, - тихо заметил тот.
- Ты чего без пледа вышел? – Чанбин окинул осуждающим взглядом его куртку. – Иди сюда. – Он попытался укутать своим пледом их обоих, но Феликс вылез из общего кокона. – Ну и мёрзни в одиночку, получишь воспаление лёгких и сдохнешь.
Феликс дёрнул уголком губ.
- А если всё повторится?
- Что повторится? – Чанбин покосился на Феликса, опирающегося на перила и смотрящего неотрывно на воду.
- Подвал. Изнасилование. Твоё нежелание жить. Твоя жажда мести.
Чанбин хмыкнул и раскачался взад-вперёд, держась за поручни.
- Не повторится.
Феликс обернулся на него с абсолютно пустым лицом, шагнул вперёд и в следующую секунду его руки сжались на горле Чанбина.
- Ты же знаешь, кто я и что могу сделать.
- Ну так сделай, - Чанбин сглотнул и улыбнулся вызывающе. Продолжил улыбаться, почувствовав, как пальцы сильнее сжали горло, перекрывая дыхание. – Сильней, - прохрипел.
Чанбин начинает задыхаться, ещё несколько секунд, и Феликс отпускает.
- Видишь, ты больше не можешь так, - Чанбин потёр горло и отряхнулся.
- Просто здесь свидетели.
- Ну да, только из-за них.
- Это твой последний шанс, Чанбин. Когда мы вернёмся в особняк, не забудь весь свой бесстрашный высокомерный настрой.
- Да хорош блефовать, ты не заставишь меня передумать. К тому же, теперь я знаю как тебя контролировать.
Феликс окинул его недоумённым взглядом.
- Вот так, - Чанбин ухватился за перила, упёрся ногой в выступающую часть борта, подтянулся вверх, уселся на перила и перекинул одну ногу через край.
Феликс в ту же секунду рванул к нему, подхватив на руки, стащил с перил и прижал к себе. Чанбин рассмеялся, обнимая его в ответ.
- Надо же как испугался, у тебя сердце так колотится, - с удовлетворённой ухмылкой он приложил ладонь к груди Феликса. – Что, Ёнбок-и, боишься меня потерять? – Феликс, дрожа, прижал его сильней и Чанбин похлопал его по спине. – Теперь будем играть по моим правилам, не так ли? – кончиками пальцев он огладил лицо Феликса, полюбовался его страхом: зрачки почти полностью закрыли радужку, соблазнительный рот искривился в испуге.
Чанбин закрепил свою победу лёгким поцелуем, слегка прикоснувшись к его губам, и убежал на другую сторону яхты.
✤✤✤
- Всё в порядке? – окликнули Чанбина сверху.
- Да, - тот улыбнулся матросу на крыше рубки. – В полном.
Матрос поправил берет и бесстрашно спрыгнул вниз.
- Мне показалось ваш молодой человек не очень хорошо с вами обращается, - он облокотился на перила рядом с Чанбином, устремив на него серьёзный взгляд слегка раскосых карамельных глаз. – Не моё дело, конечно, но я переживаю за вас.
- Не волнуйтесь, я смогу о себе позаботиться.
- Чем же вас так зацепил этот мудак? Вокруг ведь столько хороших приличных молодых людей, а вы почему-то выбрали самого отвратительного представителя мужского пола.
- Не самого. Как по мне, отвратительнее те, кто лезут без спроса в чужую жизнь, - Чанбин поискал глазами Феликса, боясь, что он может услышать: тот смотрел на них, но вряд ли слышал о чём они говорят, а как только заметил, что Чанбин его видит – повернулся спиной, сделав вид, что смотрит на город.
- Понял, принял, - отчеканил матрос с виноватой улыбкой. – Оставлю вас одних.
- Подождите, - Чанбин всмотрелся в спину Феликса. – Вы не могли бы мне помочь в одном деле?
✤✤✤
Феликс стоял у борта, где его оставил Чанбин, смотрел на воду и боролся с тошнотой. Его никогда не укачивало в море, но сегодня почему-то укачало. И в целом чувствовал он себя не очень. Ему так сильно нужен был Чанбин рядом, так мучительно хотелось намертво приклеиться к нему, не отпускать ни на секунду, но Феликс запрещал себе это, запрещал даже смотреть. Только если Чанбин сам захочет и сам подойдёт.
- Извините, - на него внезапно налетел этот бесящий матросик, усердно вьющийся вокруг Чанбина. – А вы умеете плавать, господин Ли?
Феликс внимательно посмотрел на него. На лице парня заметно нервное напряжение, которое он пытается скрыть за напускным спокойствием: кадык мелко дёргается, уголки губ зажаты и глаза напряжены, будто он изо всех сил сдерживается, чтобы не распахнуть их во всю ширину.
Феликс разжал ноющие пальцы, отпустив перила, и скрестил руки на груди.
- Я не умею плавать.
Матрос чертыхнулся.
- Тогда у нас проблема, - он нервно улыбнулся. Произошёл форс-мажор. Яхта повреждена и, возможно, придётся прыгать.
- Зачем? На яхте нет спасательных шлюпок?
Матрос сглотнул и опустил взгляд.
- Простите, это моя вина. Я не уследил, что шлюпки прохудились. В них не закачаешь воздух.
- То есть вы хотите нас утопить?
- Что? Кто кого хочет утопить? – откуда ни возьмись появился Чанбин. – О чём вы?
- Вы умеете плавать?
- Нет, - Чанбин схватился за локоть Феликса, испуганно рассматривая попеременно то лицо Феликса, то матроса.
- У яхты механическое повреждение. Моторный отсек заполняет вода, это нельзя остановить, у нас нет нужных насосов для откачки воды – те, что имеются, не справляются с напором. Мы можем начать тонуть раньше, чем к нам приплывёт подмога.
Чанбин тут же захлебнулся в панике и затараторил что-то глупое и бессвязное. Феликс приобнял его за плечи, пытаясь хоть немного унять его страх.
- Что насчёт спасательных жилетов?
- Возможно, для вас они будут не по размеру.
Феликс сцепил зубы и прижал к себе Чанбина.
- Что говорит капитан?
- Он и предложил единственный вариант – прыгать, - матрос прикрыл ладонью рот и зажмурился.
- Как вас вообще допустили к работе на яхте? – прошипел Феликс, теряя спокойствие, когда Чанбин начал дрожать. – Вы абсолютно некомпетенты!
Феликс пнул борт, чувствуя нарастающее электричество напряжения, бьющее по нервам. Матрос смиренно выслушал все ругательства, продолжая по-идиотски виновато улыбаться, и поспешил уйти, прикрываясь делами. Феликс продолжил его ругать и не видел, что мужчина не ушёл далеко и, стоя у Феликса за спиной, покрутил пальцем у виска и подмигнул Чанбину. Тот не сдержал смешок. Феликс обернулся, и Чанбин еле успел прикрыть рукой улыбку.
- Нам правда придётся прыгать? – он попытался выдать улыбку за нервную реакцию и замахал руками, указывая на море.
Феликса будто обухом по голове треснули. Ему не показалось, что Чанбин улыбается. Что происходит?
Блеск в глазах Чанбина – вовсе не страх, а смешинки. А ублюдок-матрос напряжён, потому что сдерживает смех, и выглядит он, как человек, который вынужден сдерживаться, когда до туалета далеко.
- Может, тогда первым и прыгнешь? – выплюнул Феликс в лицо Чанбину.
Матрос облегчённо выдохнул, а Чанбин отпустил на волю насмешливую улыбку. Как бы Феликс не был зол на него за этот глупый розыгрыш, в груди всё равно замерло: пусть и насмехаясь, но Чанбин улыбается. Какой бы ни была его улыбка – она потрясающая.
- Прости, мне нужно было кое-что проверить, - Чанбин обнял его, и вся тяжесть мигом покинула тело. - Получается, ты понял, что тебя разыгрывают, только по внешним признакам эмоций? Ты не почувствовал это? Ни вкус, ни цвет? Ну, там, пластик, к примеру.
- Я, - начал было Феликс, но осёкся и уставился на Чанбина. – Я не помню…
- Ты говорил, что всегда чувствуешь, если кто-то притворяется. Сейчас никто по-настоящему не испытывал страха, но ты какое-то время верил в наш страх и волнение.
Мир сузился до одной точки, мысли в голове стали неповоротливыми: Феликс никак не мог заставить себя обдумать произошедшее, мозг будто отказывался включаться.
-Позвольте предположить, - встрял надоедливый матрос. – Когда вы узнали про аварию, господин Ли, вы отреагировали спокойно и безэмоционально, однако, когда увидели, что вашему молодому человеку страшно, вы испугались за него и заволновались. Я считаю, это было поворотным моментом: когда включились ваши эмоции, вы стали смотреть на происходящее через их призму, поэтому не сразу смогли осознать, что вас разыгрывают.
Феликс всё ещё не мог понять, что ему пытаются втереть. К горлу подступила тошнота. Он устал. Очень устал.
- Феликс, - Чанбин взял его за руку, привлекая внимание. – Я придумал это не для того, чтобы доказать, чтобы выбесить тебя. Тот страх, что ты испытал – это были твои эмоции, не чужие. Я хочу, чтобы ты больше сосредотачивался на своих эмоциях, больше замечал их. Расскажи мне сейчас, что ты чувствовал.
- Я не хочу об этом говорить, - голос прозвучал как блеянье, и Феликс поморщился. Выдернул руку из хватки Чанбина и, пошатнувшись, упёрся боком в край яхты, схватился за поручень и с трудом развернулся лицом к морю.
- Ликс, - Чанбин обнял его со спины и прижался щекой к шее. – Ты много всего чувствуешь, и ты имеешь право много всего чувствовать. Не избегай своих эмоций, подружись с ними. Они не враги – даже самые плохие. Ты сможешь стать лучше, если хотя бы попробуешь разобраться в себе.
- Я устал, Чанбин, сегодня был очень тяжёлый день, - Феликс закусил губу, почувствовав лёгкий поцелуй у линии челюсти. – Я не смогу сейчас…
- Хорошо, я понял, - Чанбин отступил, но лишь для того, чтобы укутать их обоих пледом. Ветер перестал задувать под одежду, и Феликс, почувствовав себя в надёжном тепле, закрыл глаза и расслабился, слегка откинувшись назад, позволяя Чанбину придерживать его. Внимая чужому ритму дыхания, улавливая пульс сердца сзади, чувствуя крепость тела, прочно удерживающего в объятьях, Феликс внезапно почувствовал полную расслабленность и защищённость: он смог бы заснуть стоя так, если б яхту не покачивало.
Тепло наполняло изнутри, и Феликс не был уверен, что это только физическое тепло. Чанбин сделал с ним что-то, а хорошее это "что-то" или плохое, Феликс пока не мог понять, да и не желал. Он хотел бы отдать Чанбину столько же, но даже представить не мог, как это сделать. Проще выпрыгнуть прямо сейчас за борт, в ледяную солёную воду.
Феликс глубоко вдохнул воздух, нащупал ладонь Чанбина на своём животе и накрыл её своей рукой, накапливая их общее тепло.
