Круги на воде

Тим обнаруживает его в Готэмском лесу на закате. Он зачарованно разглядывает сверкающую в лучах заходящего солнца кроваво-красную чешую и мощные перепончатые крылья и с трудом верит в то, что своими собственными глазами видит самого настоящего живого дракона – ему казалось, что из-за глупых суеверий и предрассудков всех этих прекрасных созданий безжалостно истребили еще много лет назад. Трава на поляне, где лежит зверь, выжжена дотла, а в воздухе витает едкий запах гари, но Тима это не останавливает. Он ступает неслышно, скрываясь в тенях и осторожно подбираясь ближе, однако под его ногой в самый неподходящий момент с предательским хрустом ломается сухая ветка, и дракон, мгновенно встрепенувшись и вскинув голову, резко поворачивается на звук. Только сейчас Тим замечает глубокий, вне всяких сомнений нанесенный острым клинком из закаленной стали порез на его шее. Дракон утробно рычит и пытается подняться, но не может – его лапы подкашиваются, и он обессиленно падает обратно. То, что Тим не раздумывая делает следом, все его друзья в один голос охарактеризовали бы как самоубийственное безрассудство. Ему плевать. Он не бросит того, кто попал в беду, и ему все равно, человек это или огромный огнедышащий ящер, способный в считаные секунды превратить любого своего врага в унылую горстку пепла. – Я не причиню тебе вреда, – мягко произносит Тим, выходя из-за деревьев. Он догадывается, как абсурдно это звучит. Сняв с пояса меч и откинув его в сторону, Тим выставляет перед собой руки, демонстрируя пустые ладони. Он не уверен, что дракон понимает его речь, но надеется, что отсутствие оружия и доверительная интонация подействуют лучше, чем сказанные на незнакомом языке слова. – Я хочу помочь. Зверь изучающе смотрит на него несколько мучительно долгих минут, будто взвешивая все аргументы, после чего шумно выдыхает, выпуская из ноздрей дым, и как-то очень уж по-человечески кивает. Он шипит и дергает хвостом, пока Тим промывает его рану ключевой водой и аккуратно накладывает компресс из целебных трав, и до того напоминает большого сердитого кота, что Тиму лишь с невероятным трудом удается удерживать серьезное лицо и не смеяться вслух. – Здесь неподалеку есть пещера. Укройся в ней, а когда восстановишь силы, улетай как можно дальше отсюда, – дракон фыркает и подгибает под себя лапы, явно не намереваясь двигаться с места, и Тим, вздохнув, добавляет: – Если останешься, тот, кто тебя ранил, рано или поздно вернется и закончит начатое. Тим не знает, почему продолжает говорить с ним, однако в чем он точно не сомневается, так это в том, кому принадлежит меч, едва не лишивший его нового приятеля жизни. Всего-то стоило отлучиться на пару месяцев в Бладхэвен, как в Готэме все опять покатилось к чертям. Тим опускается на землю, приваливаясь спиной к теплому чешуйчатому боку, и дракон, вряд ли ожидавший чего-то подобного от существа, которому полагается его ненавидеть, издает похожий на негромкое возмущенное ворчание звук. – Тогда хотя бы спрячься и не высовывайся лишний раз, ладно? Завтра после захода солнца я снова приду и принесу тебе еду. Ах да, вот еще что. Я не слишком хорошо разбираюсь в драконьих именах, но все время называть тебя просто «драконом» странно, так что с этого дня, если не возражаешь, ты будешь Красным. А если возражаешь… Встряхнув головой и клацнув зубами, дракон принимается что-то усердно царапать на высохшей и потрескавшейся от жара почве. Это дается ему непросто, и Тим, заглядывая ему через плечо, не без удивления отмечает, что из-под длинных острых когтей выходят кривые, но определенно складывающиеся в имя буквы известного с детства практически каждому жителю королевства алфавита. «Джейсон». Тим замирает. Он на что угодно готов спорить, что у драконов не бывает людских имен. Шестеренки в его мозгу приходят в движение, и обрывки имеющейся у него информации стремительно встают на свои места, образуя единую картину. Ему нужно успеть предупредить Брюса прежде, чем тот совершит ошибку, которую уже нельзя будет исправить. – Будь тут, – вскакивая на ноги и спешно собирая свои вещи, выпаливает Тим. – Я все ему объясню. Способ наверняка есть. Дракон – Джейсон – выглядит растерянным, и Тим, поддавшись внезапному порыву, ласково прикладывает ладонь к его носу. Он искренне надеется на то, что способ действительно есть и что Брюс не сочтет его сумасшедшим. – Никуда не уходи, – повторяет Тим. Добравшись до замка, Тим сразу же направляется в западное крыло. Он взмахом руки приветствует Альфреда, игнорируя его замечание о скверном расположении духа господина, взбегает по лестнице на третий этаж и распахивает тяжелую дубовую дверь, ведущую в кабинет Брюса. – Ты вернулся, – не отрываясь от расстеленной на столе карты констатирует Брюс. – Доклад подготовишь завтра. А теперь ступай, я занят. – Поисками дракона? – спрашивает Тим, и Брюс поднимает на него взгляд фанатично горящих глаз. – У тебя есть сведения о нем? – Я знаю, где он и кто он такой, и прошу меня выслушать. Тим делает глубокий вдох и начинает свой рассказ. Брюс слушает внимательно, не перебивая и не задавая вопросов, однако от его нахмуренных бровей и плотно сжатых челюстей Тиму становится не по себе. Что если это он совершил ошибку и тем самым навлек на Готэм смертельную опасность? Нет, он не мог ошибиться. Только не когда речь идет о его предшественнике. – Ясно. – Ты мне не веришь. – Тебе хватило одного имени, чтобы выстроить целую теорию, Тим. Не забывай о том, как погиб Джейсон, а также о том, что все твое обучение было направлено на то, чтобы ты не повторил его судьбу. Колдуны хитры и изворотливы. Неужели ты даже не подумал о том, что это может быть ловушка? – В таком случае почему я все еще жив? Да и потом, ты говорил, что тело так и не нашли… – Нечего на том пепелище было искать! – рявкает Брюс, и Тим вздрагивает и непроизвольно отступает на шаг. – Пойми, с Джокером не бывает просто. Никто на всем свете не владеет магией хаоса так, как этот безумец. Его поступки невозможно предугадать, и все его планы гораздо сложнее и запутаннее всего того, что кто-либо из нас в состоянии понять. Чужая боль доставляет ему наслаждение, и для того, чтобы ее причинять, он выбирает самые жестокие и изощренные методы. – Брюс, я… – Ты отведешь меня к дракону, и это не просьба. Это приказ. Больше всего Тим хочет, чтобы Джейсона не оказалось на той поляне, когда они до нее доберутся, но он там – лежит, устроив шипастую морду на скрещенных передних лапах и обернув вокруг себя хвост, и мирно посапывает. Брюс спешивается и вынимает из ножен меч. В тот же миг Джейсон просыпается, и Тим сам не понимает, как у него получается так быстро встать между ним и Брюсом. – Брюс, пожалуйста. Я приму любое наказание, если у меня не выйдет подтвердить свою правоту, но не лишай меня шанса хотя бы попытаться это сделать. Ради Джейсона. Тим в очередной раз доказывает на практике, что сравниться в упрямстве с Брюсом Уэйном и превзойти его в нем дано лишь ему одному. Закованный в цепи Джейсон отправляется в подземелье. Он не сопротивляется, и в его янтарных глазах Тим видит покорность, смирение и безграничное доверие. Через три дня из Башни Титанов в сопровождении Рэйвен прибывает Дик. Тим не стал вдаваться в детали в письме, поэтому подробно рассказывает им все уже при встрече. Дик говорит, что ему нужно выпить, и уходит за вином, Рэйвен же просит немедленно проводить ее к дракону. Золотистое пламя факелов разгоняет холодную мрачную тьму. Брюс, скрестив руки на груди и наблюдая, стоит в стороне от яркого света. Он не делит колдунов на хороших и плохих и по этой причине не испытывает к Рэйвен ни капли доверия. В данный момент этот факт заботит Тима меньше всего. – Это человек, – нарушает тишину Рэйвен, и ее голос эхом отражается от каменных стен темницы. – Я чувствую его запутанные и разрозненные воспоминания. Их словно перемешали нарочно, но они несомненно принадлежат Джейсону, так же, как и заключенная в этом сосуде душа. – Ты уверена? – В день вашей первой встречи ему почти удалось украсть твою лошадь. Его любимое место в замке – библиотека. Джокеру его продала родная мать. Ни о чем из этого Тим не знал. Он переводит взгляд с Брюса, выражение лица которого в ту же секунду меняется со скептического на ошеломленное, на Джейсона, который кажется печальным и исполненным надежды одновременно, и улыбается. Рэйвен обещает заняться поиском решения сразу по возвращении в Башню, и они с Диком покидают замок, не дожидаясь наступления утра. После того, как с Джейсона снимают оковы, он по собственному желанию остается в подземелье, чтобы не пугать окрестных жителей и не провоцировать жадных до славы охотников на драконов. Тим навещает его, когда выдается свободная минутка, и приносит с собой взятые из библиотеки замка книги. Ему нравится читать вслух, и то, как Джейсон время от времени довольно урчит, он находит особенно забавным и милым. Пару раз Тим засыпает, разморенный теплом его тела, и Джейсон накрывает его крылом на манер одеяла и утыкается носом ему в бедро, бдительно следя за тем, чтобы никто не потревожил сон дремлющего у него под боком человека. – Проклятие нельзя снять с помощью заклинания. Единственный вариант – зелье из ликориса, – сообщает по прошествии полутора месяцев Рэйвен, и Тим, услышав это, чертыхается сквозь зубы. – Кроме самого цветка потребуется кровь – Джейсона и того, кому он дорог. – Я отдам свою и достану цветок. Несмотря на все возражения, Тим настаивает, что сопровождающие в этом путешествии ему не нужны. Джейсон рычит и преграждает ему путь, не желая отпускать, но в итоге, понурив голову, все же сдается и признает поражение. На прощание он лижет Тима в лицо, а затем, будто смутившись, торопливо отворачивается. Поднимаясь по лестнице, ведущей в коридор первого этажа, и прижимая ладони к пылающим щекам, Тим изо всех сил старается не думать о том, что его только что поцеловал пребывающий в обличье огромного красного дракона Джейсон Тодд. Затерянный в бескрайних песках дворец Ра’с аль Гула Тим отыскивает без труда – он уже бывал в нем раньше и видел целое поле ликорисов в день, когда бессмертный правитель земель демонов заманивал его россказнями о воскрешении мертвых и предлагал свое покровительство. Они расстались далеко не друзьями, и Тим понятия не имеет, как Ра’с воспримет его визит. В тронный зал стража пропускает его беспрепятственно, и высокие кованые двери с грохотом закрываются за его спиной в то же мгновение, как он переступает порог. – Неужели ты согласился наконец принять мое предложение, юный рыцарь? А иначе зачем тебе было являться сюда лично. Ра’с смотрит свысока, уверенный в своем превосходстве, но Тим выдерживает его надменный взгляд и, собрав волю в кулак, отвечает самым дерзким из имеющихся в его распоряжении тоном: – Я здесь не для этого, Ра’с. Мне нужен цветок ликориса. – Что ж, считай он уже твой. – А цена? Если чему жизнь и научила Тима, так это тому, что цена есть абсолютно у всего, и самый редкий цветок этого мира уж точно не представляет собой исключение из данного правила. Губы Ра’са расползаются в плотоядной ухмылке. – Ответ, который ты мне однажды дашь. Ты наивно полагаешь, что это никогда не произойдет, однако я многое повидал на своем веку и успел хорошо изучить человеческую природу. Ты сделаешь это, Тимоти, поверь, но вряд ли ради себя самого. Ра’с сопровождает его к яме Лазаря, и Тим, получив то, за чем пришел, спешит оставить пустынное царство позади. Слова демона прочно заседают в мозгу и на протяжении всей дороги до Готэма порождают в сознании череду тревожных мыслей и образов. Через три дня, когда зелье настаивается, Рэйвен добавляет в него кровь, тщательно перемешивает и разливает его в два кубка. – Зелье вернет Джейсону его истинный вид и свяжет ваши души, поэтому выпить его должны вы оба. Это древняя магия крови, Тим. Непредсказуемая и, как я уже говорила, опасная. Ты еще можешь отказаться. Тим не мешкает. Он осушает свой кубок залпом и помогает Джейсону справиться со вторым. Все пространство заполняет белоснежное сияние, и тело дракона разрушается, осыпаясь на холодный каменный пол горой тусклых безжизненных чешуек – на месте величественного крылатого зверя, обхватив себя за плечи и зябко ежась, сидит обнаженный человек. Тим срывается к нему, едва не спотыкаясь, и укутывает его в плащ. Глаза у Джейсона темно-синие, волосы черные, с широкой белой прядью посреди густой челки, а его обаятельная и слегка кривоватая улыбка заставляет сердце Тима биться чаще. – Привет, – хрипит Джейсон, и Тим больше не может держать себя в руках. Он крепко стискивает его в объятиях и зарывается носом в непослушные темные завитки на макушке. Когда Брюс опускается на колени и сгребает в охапку их обоих, Тим окончательно теряет связь с реальностью. – Он мучил меня и собирался убить, когда ему это надоест, но передумал, – тихо продолжает Джейсон, обращаясь теперь к Брюсу. – Сказал, будет веселее, если мою жизнь отнимешь ты, и заточил в теле дракона. Ты был чертовски близок к тому, чтобы порадовать этого больного ублюдка, когда порезал мне шею. – Боги, Джейсон, как я мог знать, что это ты… – Никак, в том-то и шутка. Приняв ванну и одевшись, Джейсон просит Тима помочь ему подняться на смотровую площадку самой высокой в восточном крыле замка башни. Там они устраиваются рядом, свесив ноги через край, и вместе любуются тем, как небо над горизонтом медленно окрашивается в нежно-розовый свет, знаменующий собой начало нового дня. – Почему ты помог мне тогда? Такого вопроса от Джейсона Тим почему-то не ожидал, ведь причина его поступка кажется ему весьма очевидной. – Потому что тебе было больно и ты истекал кровью. – Но я был драконом. Чудовищем, которое тебе, как рыцарю, при встрече полагается обезглавить. Разве не этому учил тебя Брюс? – А еще он учил меня никогда не следовать чьим-либо наставлениям и приказам слепо, даже его. – Да, но… – не унимается Джейсон. – Помолчи хотя бы минуту, – перебивает Тим, накрывая ладонь Джейсона своей. – Взгляни, солнце встает. Неужели ты хочешь пропустить восход, который впервые за долгое время встречаешь будучи человеком? – Я сейчас смотрю на того, кто прекраснее всех восходов в этом мире вместе взятых, и больше мне ничего не нужно. Когда Джейсон бережно прикасается к его губам, Тим забывает, как дышать. Окутанный мягким пьянящим теплом, он углубляет поцелуй и уже в который раз мысленно благодарит судьбу за то, что в день возвращения из Бладхэвена она направила его на тропу, которая привела его к тому, кого он будет любить всем сердцем до последнего своего вздоха.