Сказания о Неверлэнде

Обучиться полиморфизму способен не каждый чародей. И это касается старых и опытных чародеев, способных управлять несколькими стихиями и знающих множество ритуалов. Освоение Стихии Земли только первый шаг, и оно же включено в последующие, ведь учатся чародеи долго. Недостаточно пуляться заклинаниями, основанными на Стихии Земли, или на голом контроле управлять грунтом и камнем. Эта стихия играет роль материальной основы, в какой-то мере организует деятельность других стихий. Воплощает в себе стойкость разума, что так важно в изменении своего тела. Второй шаг заключается в изучении животного, в чью ипостась чародей собирается превратиться. Полиморфизм не просто оболочка, это целое тело, созданное и поддерживаемое окружающей магией. Я по своей природе не человек науки. В прошлом мире уделял ей время только на уровне обучения в университете и школе. Чего уж говорить об личных экспериментах, кои вообще никогда не проводил в прошлом мире. В этом мире только с созданием заклинаний, и то, скорее изменением существующих. Поэтому, освоение Полиморфизма стало для меня этаким испытанием. Вникание в биологию и доскональное изучение ворона вызвали трудности на начальном этапе. Третий шаг переходит на привыкание к новой форме и управление ей. В него входит контроль над телом после превращение, сохранение человеческого разума и обратное превращение из животного в человека. Я потратил около десяти лет на последние два шага, а на первый куда больше: начал его с академии, но, в свое оправдание могу сказать, что не уделял Стихии Земли времени больше, чем остальным. Так еще то время, которое уделялось под обучение, забирали на себя ритуалы и алхимия. Зачастую первая сотня лет уходит на широкой познание всего связанного с магией. Во второй сотне некоторые становятся ученными, реже кто-то начинает эксперименты раньше. Филиппа, с её слов, углубилась в магию только к концу первой сотни. Это не потому, что все перечисленное невероятно трудно освоить, нет, просто хватает других забот и никто не застрахован от скуки. Чародеи подсмотрели концепцию полиморфизма у существ, способных проворачивать подобное благодаря врожденным свойствам. Да и на проклятия обращали внимания, как например ликантропия. Подсмотрели у них, а затем сделали контролируемый способ трансформироваться самим. А вместе с ним пришли проклятия, превращающие других в животных или монстров в зависимости от навыков творящего заклятия. Имеются у полиморфизма свои минусы, их не много. Главным считается сложность при сотворении заклинаний в измененной форме. Оболочка сама по себе магическая, от чего нарушается фон вокруг мага. Приходиться затрачивать заметно больше усилий и энергии на те же самые манипуляции с Хаосом. Мне, как обученному Истоку, попроще с этим, а вот большинство полиморфов сталкиваются с проблемами и вовсе не способны творить заклинания в измененной форме. «Уверен, Филиппа завидуют красотам Серебряных Башен», — в данный момент я пролетал в форме вороны над не столь впечатлительным - после долгого проживания в Серебряных Башнях, и просто на фоне того же Венгерберга или Ард Каррайга, - городом. Как на ладони подо мной раскинулась столица Редании - готовящийся ко сну Третогор. Редания не славилась красивыми городами или замками, зато славился обиходной валютой - новиградской кроной, - торговлей, включая морскую, Новиградом и Оксенфуртским университетом. Близилась ночь, около двух часов оставалось до полной темноты. Это время я решил выбрать, чтобы встретиться сегодня с Филиппой, после того, как позавчера она связалась со мной по мегаскопу и позвала «побеседовать о важном» - как сказала она во время связи. Наше сотрудничество с реданской чародейкой всегда оставалось в активном состоянии. В основном мы сотрудничали в сборе информации. Она в реданских кругах, частично вдвоем с игрального дома в Туссенте, я в Аэдирне - чему поспособствовало изменение и расширение Претории. Кстати, именно с её помощью мне удалось освоить столь сложное ответвление магических искусств. Филиппа давным-давно научилась превращаться в сову. По моей просьбе помогла мне с превращением в ворона. С её слов, с чем вполне согласен, самый лучший выбор для полиморфа - птицы или грызуны. Лучше освоить оба вида. На ворона указала жена: вороны нравились Йеннифер. «Она на месте», — вижу свет от свечи в покоях Филиппы во дворце. Делаю кружок вокруг замка, чтобы осмотреть его с высоты птичьего полета - появилась такая привычка после освоения полета, - и подлетаю к открытому окну и сажусь на подоконник. Мое приземление заметила Филиппа, до этого строчившая пером текст письма: она отвлеклась, отставила в сторону пишущие принадлежности, встала с кресла и расправила платье. На ней сегодня оказалось на первый взгляд пестрое платье, состоящее из множества цветов и компонентов. Вытянутый вверх воротник с белыми кружевами на конце. Как всегда крупное декольте, проходящее вдоль начала груди. От локтей до кистей шли перчатки. Преобладали цвета Редании: в основном красный, золотистый, черный и оранжевый в виде полос вдоль платья - лишь последний цвет выбивался из палитры Реданского флага, но зато им окрашивали территории королевства на карте Континента. На флаге Редании изображен белый орел с золотистой короной на червлёном фоне. На гербе в лапу орлу добавляется золотой скипетр. — Не привычно встречать кого-то в виде птицы. За свою жизнь таким образом только я навещала других. Я преобразился в свою настоящую ипостась под конец её фразы и огляделся. Это первая наша встреча, когда навещаю Филиппу в виде птицы. Встреча планируется тайной. — Как будто в кабинете расширился интерьер. Не с этим ли связано твое новое предпочтение в вещах? — Ох, ты заметил? — она слегка повернулась, встав полуоборотом ко мне и провела рукой по платью. — Я хочу подобрать стиль на основе цветов Редании. Подчеркиваю, среди королевского двора, у кого в руках власть над этим клоповником, — фраза посвящалась столице Редании. Преувеличены были её слова. Филиппа может и не последний человек в Редании, и королю приходиться часто на неё полагаться, но власть скорее разделена в разных вопросах. Сейчас из-за пограничных конфликтов с Темерией, где как раз всем управляет король, в руках Филиппы больше контроля над королевством. Конфликт даже близко не равен по масштабам творящемуся в Аэдирне, но внимания заслуживает. — Освободи меня от подробностей. — Освободить от самого интересного? Не в подробностях ли кроется суть? Брось, сегодня мы встретились как старые друзья и союзники, обсудим темы в подробностях. — Возможно, но не в то время, когда я устал. — Ваша войнушка с Демавендом поставила всех на уши. Ну, кроме меня, не без нашего общения, — Филиппа уселась на маленький диванчик и поглаживанием соседнего места попросила присесть рядом. — Жаль только, общение все уменьшается и уменьшается. — Время такое и мы не подружки, чтобы обо всем сплетничать. — Иногда твое поведение невыносимо... Посплетничать я могу с другими, как и с Эльзой. Я так понимаю, вскоре она покинет Цинтру и осядет в Аэдирне? — Когда победим, — соглашаюсь с ней. Помощь дочери будет кстати - после войны. — Никаких «если»? Впрочем, потери на севере в столкновении с Хенсельтом, увязании в Долине Цветов у первых крепостей и отходе части дворян со своим войском домой, подпортили позиции Демавенда. Умная, кстати, задумка с захватом крепостей. — Ты отвлекаешь меня потому... — протягиваю раскрытую ладонь в её сторону, чтобы она продолжила. — Потому что несмотря на дробление войска Демавенда, весомый кусок от них до сих пор планирует двигаться в Серебряные Башни. Хенсельт свое захватит в этот раз, а дальше не пойдет - останетесь один на один с остальной армией. Лет сорок назад мне в руки попал рецепт зерриканского огня, — она резко сменила тему. — Мы ведь до сих пор союзники? — Разве я показывал обратное? — Нет. Но ты слишком тесно якшаешься с эльфами, мне это не нравится. Как бы приоритеты не изменились в твоей занятой головушке. — Эльфов даже недостаточно, чтобы заполнить Долину Цветов, если говорить о тех, что пришли с Синих Гор. С ними проблем не станется, я лишь выполняю давнюю просьбу. Не ты ли рекомендовала «вгрызться» в целый Аэдирн и стать королем в случае победы. — После удач в войне, — поморщилась она, — а в самом начале я бы рекомендовала оставить эльфов разбираться самим. Это хороший прецендент. Не было раньше чародеев на троне, только подле. — Ну, тогда привыкай к честному сотрудничеству с эльфами, без них у меня не выйдет. И я успел узнать их получше: без подстрекательств не станут чинить неприятности. — Приму это как заверение с твоей стороны о продолжении нашего сотрудничества. — Филиппа встала и подошла к столу. Из внутреннего ящика она достала свёрнутый свиток и передала мне, — Рецепт зерриканского огня. В малых количествам то не особо страшен, зато в больших... поговаривают, что им можно сжигать целые города. Думаю, сил твоей части Претории хватит, чтобы наварить достаточно для защиты крепостей от осады. Это максимум, чем способна помочь. Не проходили бы сейчас пограничные конфликты с Темерией, склонила короля на продажу вам оружия и доспехов. Две крепости на расстоянии пяти километров от границы взяли в осаду силы Демавенда. Наших сил в открытом бою может хватить на то, чтобы снять осады, но это повлечет слишком много смертей с нашей стороны, на что мы не можем пойти. Мы уже начали планировать штурм дворца в Венгерберге, хоть это бы и не сняло осаду крепостей. Скорее та часть войска и дворяне, управляющие этой частью, объявят сразу о своей независимости и отойдут на свои территории - нас такой исход устраивал в ближайшее время. В долгое пришлось бы что-то делать. Но, раз есть возможность обойтись без разделения Аэдирна, не считая Нижней Мархии, чья судьба отойти Каэдвену, мы бы хотели ей воспользоваться. Ослабить силы на территории Долины Цветов и оставить оставшихся графов с проигравшим и разбитым войском, чья провизия с самого начала подвергалась налетам наших лазутчиков, по-моему, рабочий вариант. Помощь от Филиппы имела ценность. Я наслышан вкратце о зерриканском огне. Один раз видел его в деле, лишь в малых дозах, впечатлило. Жидкое вещество, на ум приходит аналогия в виде нефти, только с иными свойствами. Легко загорается и долго горит, а в больших количествах ещё и взрывается при резком контакте с горячим воздухом. Огненные стрелы в поле, затем закидываешь катапультами бочки с зерриканским огнем, или навешиваешь маленькие емкости на снаряд скорпиона, и закидываешь в толпу врагов. Должно сработать. — Спасибо, Филиппа. Сочтемся в будущем. — Непременно, на это и расчет. А теперь расскажи что-нибудь интересное о твоем герцогстве и твоих новых союзниках - эльфах, потешь мое любопытство. *** — Чувствую себя какой-то поварихой, — пожаловалась Йеннифер, стоя рядом со мной и помешивая вязкую тёмно-зеленоватую жидкость в котле. — Надеюсь достаточно этой бурды? Не совсем правильную аналогию она нашла. Подходит сравнение со злой лесной ведьмой, мешающей непойми что в котле, но явно не что-то хорошее. Свою аналогию оставил при себе по понятным причинам. — Для проверки хватит, — пожимаю плечами. Редко стал пользоваться алхимией последнее время. В рядах Претории появились чародеи, коих по началу стали обучать алхимии опытные чародеи, включая меня. Эти ребята создают зелья для членов организации, поэтому всегда могу взять простенькое зелья, если понадобиться, что, впрочем, случается крайне редко. Да и алхимия всегда была ближе Йеннифер, а я занимался ей обособленно. — Первый раз за две недели нам довелось побыть на едине... и мы варим зерриканскую бурду, — продолжала бухтеть чародейка. На следующий день после встречи с Филиппой я отправился делать пробную версию зерриканского огня. Перед тем, как отдать рецепт в руки чародеев моей части Претории - название сменю после победы над Демавендом, - сначала лучше попробовать самому и проверить результат в малых количествах. Филиппа предельно четка дала понять, что с этой субстанцией нужно вести себя аккуратно. — Брось Йен, мы каждую ночь наедине в постели. — Это другое. И эта варка, обязательно тебе с ней возиться? — Я не заставлял тебя помогать, сама вызвалась, — начинаю высыпать фосфор, перемешанный с другими ингредиентами, включая алхимический порох, в чан. — А что касается личного участия, так опасное дело, лучше убедиться лично. — Конечно, вызвалась, ведь теперь даже Францеска проводит с тобой больше времени, чем я. Слишком вязкая, — она перестала мешать и подлила теплой зеленоватой воды, после чего вновь вернулась к своему занятию. — Сейчас бы приравнивать комнату Совета к «наедине». — Пф. Я не имею ничего против эльфах, но эта особа мне не нравится. Вся такая помпезная всегда. — Боже, Йен, а кто из чародеек не ведет себя помпезно? — Но не всегда ведь! В последнее время я стал проводить больше времени с Францеской только потому, что всегда сидим вместе на совещаниях. Йеннифер же помогает мне с Преторией и занимается сыном. Добавим сюда мои отлучки по делу, и получаем недовольную чародейку. — Просто скажи мне, что ты хочешь. А то порой не поймешь, то ли ты просто так цапаешься, то ли правда что-то хочешь. — Ты понял о чём я, не пререкайся. Давай проведем несколько дней вместе с сыном на княжеской винодельне в Туссенте, то есть вилле рядом с городом? Туссентом теперь правит сын княгини, у которой Йеннифер находилась на месте придворного чародея. Парень совсем молодой, лет четырнадцать, только-только вошёл в право наследовать без регента. Ему пришлось брать бразды правления в свои руки, так как отец давно скончался, а княгиня постарела и поплохела здоровьем. — После победы на Демавендом? — отдых точно не повредит после всего произошедшего и того, что произойдет до окончания конфликта с королем. — Да. Сейчас то тебя бессмысленно просить. — Я только за. Напомни, когда все уляжется, обязательно отдохнем на винодельне. — Так-то лучше. Давай быстрее закончим с бурдой в котле, мне ещё с Астером урок проводить. Мое заверение о согласии на уединенный отдых успокоило Йеннифер: оставшееся время она не донимала меня, а только помогала варить зерриканский огонь. Как оказалось, самое сложное в процессе варки этой чудо-смеси заключается в подготовке всех необходимых ингредиентов. Для варки не требуется чародей. Не только мы такие умные, что решили использовать зерриканский огонь в сражениях. Нильфгард с начала южных войн повсеместно применяет его, но не часто и только при захвате не желающих сдаваться крепостей и замков. Со слов Филиппы, пристально наблюдающей за черными с начала их продвижения на север, зерриканский огонь полезен и страшен в битве, когда применяется в больших количествах. Реданскому шпиону удалось выкрасть рецепт и передать ей, а затем, позвав меня, она передала рецепт в мои руки. Когда субстанция приготовилась, пришло время экспериментов. Проверили поджег субстанции и нанесение на поверхности. Также, чтобы представлять примерный эффект от взрыва, налили сваренное в мелкую бочку и подорвали на одной из гор. Взрыв оказался не сильным, но вот огонь другое дело, распространялся только так, а ведь подрывали на скалистой местности. Результат устроил, осталось только передать рецепт Фрингилье и Адриане, чтобы начали с помощью подчиненных варить крупные объемы для защиты пограничных крепостей. «Надо обзавестись техникой безопасности при варке зерриканского огня», — вспоминаю взрыв мелкой бочки на горе, — «а то ещё поубивают себя без посторонней помощи».