☆☆☆
– Ваше Высочество, я справился с поставленным заданием, готов отчитаться, если позволите, – юноша прижал кулак к своей груди, стоя на одном колене перед королём, восседавшем на троне. Мужчина задумчиво потёр указательным пальцем нижнюю губу, смотря сверху вниз на паренька перед ним. Прежде безэмоциональный, он сдержанно усмехнулся, делая жест рукой. Рыцарь поднялся с колен, уверенно шагая вперёд, слегка замедляясь перед ступенями, ведущими к правителю. Вытягивая вперёд изящные пальцы, украшенные драгоценными кольцами, мужчина приказным, надменным взглядом следил за молодым парнем. – Позволите ли вы? – Разумеется, разве могу я отказать тебе в предоставленной чести? – насмешливым тоном произнес король, шевеля пальцами, тем самым подзывая юношу к себе. Поднимаясь по, казалось бы бесконечным, ступеням, он с каждым шагом приближался ближе к правителю. Смотря в его глаза, отражающие в себе ту самую надежду и веру в правильность содеянного, которых так не хватало в длительных отъездах, он добродушно улыбался. Голубые огни, ведущие его в тёмные дни, помогая найти выход из лабиринта, заполненного чёрной аурой смерти, что окутывала тело грешника, посмевшего войти в него. Выбраться из него невозможно, только если божий свет освещает тебе верную дорогу, не позволяет запутаться в собственной боли и страданиях, преследующих тебя на протяжении жизни. Тяжкий груз, что приходится нести в гордом одиночестве, не имея права сломаться, упасть на колени и душераздирающе орать, сжимая больное сердце, ещё стучащее в груди. Настолько тихо, что практически не заметно, нет отличий от мертвеца, что был убит им. Наблюдая за грязным мечом, с которого медленно стекала оставшаяся кровь, он снова и снова протирал его платком, что подарил любимый господин. Юноша знал, что только ему он нужен, только ему не безразличен. Этому человеку не плевать на его судьбу и он уверен, что никогда не позволит себе подвести своего создателя. Верность, что текла в его жилах вместе с алой кровью, бурлила и ускорялась при виде чего-то светлого и притягующего к себе. Парню было все равно на проделки господина, он и сам осознавал, что тот является нечистым человеком, правителем чёрной ауры, пропитанной болью и ненавистью. Но не посмел бы и секунды сомневаться в правильности его решений. Рыцарь знает - возвращаясь, в свой дом, где его действительно ждут и любят, он будет счастлив. Искренне счастлив. Ведь уверен, что король с распростёртыми объятиями встретит его, по‐братски потрепав по волосам. А ему другого и не нужно было, только это. Не интересовало его и золото, что было предложено за верную службу, достаточно и простой похвалы с доброй улыбкой, отражающей в себе самое светлое и приятное для его разбитого сердца. Только господин мог спасти и заново собрать мелкие частицы того, чего не возможно было снова воссоздать. Верность – это то качество, которое утратили люди, но сохранили собаки. Он пёс своего личного бога, согласившийся умереть за него. – Границы с первым герцогством были успешно очищены, их род на гране исчезновения. Все наёмники ликвидированы, остались лишь остатки сильнейших, с ними придётся немного сложнее, – с честным лицом сказал рыцарь, целуя фаланги пальцев своего короля, который с едва заметным удивлением вскинул брови. – Существует то, что является для тебя сложным? – Нет, Ваше Высочество, их навыки хороши, но чтобы убить меня – этого недостаточно, – мужчина с довольной улыбкой погладил парня по щеке, хлопая второй рукой по ляжке, подзывая того ближе к себе. – Я в тебе не сомневался, – юноша опустился на колени, положив голову на лядвеи правителя, полностью расслабляясь, стоило лишь почувствовать родные пальцы в своих волосах. – Ты отлично справился, ***** Тарталья.☆☆☆
– Куда мы идём? – нетерпеливо поинтересовался мальчишка, поспевая за быстрым шагом старшего. Он был весьма выносливым, потому успешно шёл рядом с Чайльдом. Данте настороженно оглядывался по сторонам, пытаясь запомнить каждый поворот и улицу. – Если продолжить в том же духе, выйдем за границу города. Тебе так не терпится сдохнуть? – Тарталья с насмешкой на губах и огоньком в глазах, посмотрел на недовольного ребёнка, потрепав того по голове. – Там находится моя карета, пешим ходом нам понадобится несколько часов, чтобы добраться до моего дома. – Не говори, что ты живёшь в лесу, – Аякс ничего не ответил, лишь шёл вперёд, смотря перед собой и витая в своих мыслях. Щенок отличается от него, казалось бы всем, но что-то их связывало воедино. Юноша не мог понять что именно так тянет его к ребенку, заставляет видеть свое отражение в зелёных глазах. И все таки изумруд и сапфир дополняют друг друга в золотой оболочке. Растрепав потные волосы, Тарталья остановился подле торговой лавки, облокотившись на пустой прилавок. На древесине лежали кусочки еды, что, по всей видимости, продавалась сегодняшним днём. Непослушные рыжие пряди лезли в лицо, неприятно прилипая ко лбу. Попытки убрать их были отложены практически сразу после осознания слабости в собственных руках. Скользкие локоны вырывались с пальцев, а повторно поднести ладонь к лицу - являлось непосильной задачей для него. И все таки состояние улучшилось лишь немного, он продолжал чувствовать боль в голове и тошноту. Здания в глазах все схожи, будто объединились в единый лабиринт с тайными проходами. В одном из таких его, определённо, ждёт дверь, скрывающая за собой выход. Схожие, деревянные дома, цветочные горшки с пёстрыми растениями и горящие фонари, все мелькает на заднем фоне, внимание отвлекают лишь собственные мысли. Солнце через несколько часов должно было начать садиться, сейчас, вероятно, не больше семи. Вечерняя мгла ещё не вырывается наружу, не заполняет собою все. Неудивительно, что все торговцы оставили заработанные мешки с золотом в своих домах и со всей семьёй отправились на великое празднование фестиваля. От веселья отказываться - грех на сердце брать. Город был подготовлен в идеале, Ху Тао отлично справилась с поставленной задачей за короткий срок, весьма неплохо. Чайльду и придраться не к чему, по крайней мере, днём, он не заметил ничего раздражающего для своих глаз и своего утончённого вкуса. Гости из разных семей прогуливались по ярким улочкам, ужиная в различных ресторанах, выпивая горячий кофе. Пьяная гниль попряталась в работающих круглосуточно борделях, развлекаясь с молодыми девицами. На главной площади остались лишь порядочные люди, имеющие неплохой годовой доход. Не так уж и отвратительно находится в такой компании простолюдин. И не так важно, что Аякс сейчас не лучше их, стоит на подкашивающихся ногах, придерживаясь дрожащей рукой о прилавок. Что уже тужить и думать об этом, каждый поход к Грегори заканчивался именно так, следовало бы привыкнуть и не крутить носом после очередного ухода в ужасном состоянии. Как говорит сам старик: "Мое дело тебя напоить, а твое дело - дойти самостоятельно до ворот дома". Мудрости на пьяную голову. Не иначе. – Скоро начнётся главное празднование, мы ещё успеваем, – отпуская торговую лавку, он с грустью взглянул на нее, вероятно, он больше не вернётся к ней сегодня, и больше не сможет с предоставленными удобствами постоять, чтобы перевести дух. Хватая мальчишку за руку, он потянул его на центральную площадь, где расположился великий королевский оркестр. Инструменты были вычищены до блеска, золотыми бликами отдавая в вечернем свете. Юноша ярко улыбнулся, толкая Данте в плечо. – Танцевать умеешь? – Народные танцы? Не слишком ли ты стар для этого? – недовольно фыркнул мальчишка, но не отставал от ведущего его в неизвестность незнакомца. Они подоспели вовремя, стоило влиться в огромный поток людей, как громкая музыка, подобно морской лавине, накрыла всех присутствующих. Чайльд растворялся в ней, опрокидывая голову от приятных ощущений. Девушки, в традиционных нарядах кружились вокруг мужчин, держащих их за руку и талию. Танцы были расслабленными, полностью соответствующие атмосфере праздника. Дамы младше, скромно махали веерами, пытаясь привлечь внимание молодых юношей, дабы те пригласили их на романтичный вальс. Низшая аристократия высокомерно смотрела на танцующий люд, что-то ехидно обсуждая. Тарталья не обращал внимания на других, ему хотелось полностью погрузиться в наслаждение, что было скрыто от него все эти годы. Даже забавно, ведь на этой самой площади проходили публичные казни, что являлись одним из главных развлечений мальчишки. Люди так спокойно танцуют на земле, на которой была пролита кровь их друзей и родственников. Но кого это сейчас могло волновать, все эксцентрично двигались, цепляя друг друга за рукава одежды, привлекая стоящих поодаль ближе к себе. Заметив среди сидящей толпы молоденьких девушек, Аякс довольно усмехнулся, поправляя растрепанные и потные волосы. Дамы были весьма роскошно одеты, явно отпрыски из именитых семей, сидящие в дорогом ресторане за передним столиком. Он подмигнул Данте и схватив его за руку, потащил за собой. – Я в твоём возрасте уже искусно заигрывал с молодыми девицами. Вот тебе первый урок, щенок. Если хочешь добыть информацию у девушки, тебе нужно расположить её к себе, а после уже получать то, за чем пришёл, – не слушая бурчание мальчишки, юноша уверенно шёл вперёд. Облокотившись о преграду между площадью и ресторанчиком, он харизматично улыбнулся, устремляя свой взгляд на определённую девушку. Красива... невероятно изящна и красива. Светлая кожа и ухоженные волосы, явно аристократических кровей. Да и очаровательные дамочки, что сидят рядом с ней выглядят весьма дорого, но без вычурного золота с драгоценными камнями. – Чудный вечер, миледи. Да прославит наш город великий герцог Тарталья, – он протянул ей свою руку, дабы подхватить её и поцеловать, но та лишь смерила его пристальным взглядом, не желая обращать внимание на очередного простолюдина. – Не станете отвечать? – Каков наглец! – надменно произнесла дама. – Ваше красноречие вам не поможет, вы портите нам вечер. – Ну что вы, как бы я посмел?! Лишь хотел услышать ваш чудный голос, подобный пению весенней пташки. И вы так жестоко отвергаете меня. – Мне следует позвать своего секьюрити, сэр? – выдавила она приветливую улыбку. – Мне бы хотелось этого уникнуть, миледи, однако, вы не даёте мне и шанса. А что если перед вами великий человек голубых кровей, а вы так грубо оскорбляете его чувства? – девушки тихо засмеялись, прикрывая лицо веерами. Однако дама, понравившаяся Чайльду, остановила их жестом руки, наклоняясь ближе к юноше. – Обладатель рыжих волос и голубых глаз... – задумчиво протянула она, – это редкость, но этот факт не делает вас тем, кого вы только что так яро описали. Надеюсь, что вы не станете досаждать более. – Стану. – Мне кажется тебя просто отшили, дядь, – с издевкой произнес Данте, все это время стоящий в стороне. – О, это мы ещё посмотрим, – что ж, на танец я вас не приглашу, миледи, – поманив рукой мальчишку, он отошёл в сторону, звонко смеясь своему поведению. – Пф, она бы и не согласилась, – малец увалился на землю, опрокидывая голову вверх и только сейчас в них можно было рассмотреть восторг, смешанный с разочарованием и болью. – О, поверь, совсем скоро она передумает. Взгляд Чайльда остановился на небе, освещаемое горящими фонарями, что запускали детишки с рук своих родителей. Юноша перевел внимательные глаза на молчаливого Данте, сидевшего на грязной земле и наблюдающего за "живыми звездами". Как бы герцог не пытался оживить в нём что-то эмоциональное, у него не получилось. И вот он смог разглядеть... Его губы плотно сжаты, а выражение лица было до боли беспристрастным. И лишь потухшее пламя пыталось разгореться сильнее, окутать своего непоколебимого хозяина. Тарталья обречённо вздохнул, подзывая к себе парня, продающего фонарики по всей площади. Кинув ему добрый мешок золота, Аякс выбрал самый крупный и лучший товар, среди остальных. Данте только сейчас решил блеснуть интересом, наблюдая за незнакомцем и его действиями. – Ну и с чего ты таким стеснительный стал? Бери, для тебя же купил, – мальчишка стыдливо промолчал, не стал отвечать, но благодарность в его глазах определённо проскользнула одним мгновением. Помогая ему поджечь фонарик, он отошёл на несколько шагов назад, давая возможность щенку самостоятельно запустить подарок. Выражение его лица резко переменилось, заставляя крупно выпучить глаза в немом шоке. Что уж там, все мысли практически вылетели за пределы, стоило знакомой макушке мелькнуть в глазах. Тарталья с трудом мог вспомнить дорогу по которой идёт или где спрятана карета, но министра иностранных дел способен заметить даже с подводящей памятью. Расплываясь в довольной, глуповатой улыбке, он потрепал себя ещё раз по волосам, надеясь на своей непревзойденный внешний вид. Однако из красивого в нем осталось лишь чистое личико, не измазанное в пыли и выпирающие ключицы из-под грязной рубахи. – Я отойду на время, не смей никуда уходить, – кинул он мальчишке, быстрым шагом отдаляясь от него. Ноги сами вели его к знакомому человеку, желая как можно быстрее оказаться возле него. Неожиданно, но Чайльд не почувствовал привычной уже тяжести в них. Казалось, что с каждым приближающимся шагом алкоголь выветривается, а видимость в глазах становится намного чётче. Подходя к Мораксу со спины, он коснулся чужого плеча, дабы привлечь его внимание, но этот жест оказался слишком резким, из-за чего мужчина враждебно повернулся. Министр с раздражительностью взглянул на юношу, что посмел вторгнуться в его личное пространство. Видимо, он перебывал не в лучшем расположении духа, о чём явно говорили его нахмуренные брови и скривленные губы. Однако от гневного вида Чжун Ли практически ничего не осталось. Стоило узнать в подошедшем юного герцога, тут же сгладил своё выражение лица прежней заинтересованной ухмылкой. Кончики его губ дрогнули, в момент, когда Чайльд поднял на него очаровательные, ясные глаза, скользящие затуманенным взглядом по собственным острым чертам лица. По крайней мере, именно сам Чжун Ли считал их весьма очаровательными, в особенности, когда в них отражался интерес к своей персоне. Приподнимая, уже расслабленные, брови в немом вопросе, он с фальшивым удивлением уставился на мальчишку, пытающегося начать диалог. Однако Аякс при всём желании не мог придумать и слова. – Вы пьяны, – вынес вердикт министр, принюхиваясь к запаху, исходящему от Аякса. Но тот отстранённо смотрел сквозь мужчину, витая в собственных мыслях. Чувствуя прилив свежей энергии, юноша сжал руки в кулак, проверяя наличие силы и ощущений. Слабость покинула его, стоило лишь коснуться Моракса. Поворачивая голову к Чжун Ли, юноша скривил верхнюю губу. – Вы весьма наблюдательны, – парировал Чайльд, не желая прерывать зрительный контакт с мужчиной. Зацепившись за мысль о своем состоянии и быстрым приходом в себя, Чайльд вынужден был попрощаться с ней, ведь все внимание забирало себе высокомерное выражение лица, манящее и взгляд, и мысли. Юноша вздернул подбородок вверх, сталкиваясь с горящими пламенем, глазами. – Ваше Превосходительство, вы сами подошли ко мне и, вместо того чтобы начать диалог, предпочли съязвить? Могу предположить, что это ваша благодарность за мою помощь в поместье, – спокойным, даже равнодушным тоном произнес Чжун Ли, внутренне наслаждаясь напыщенной гордостью мальчишки. – Благодарность? Нет, вы ошиблись, – Моракс дёрнулся от неожиданности, когда его ладонь сжалась в чужой. Мужчина с некой растерянностью смотрел на свою перчатку, сжатую в руках герцога. – Потеряли бдительность? – ехидно спросил Тарталья, мурлыкая, подобно ласковой кошке. Герцог явно наслаждался этим растерянным видом и потерянным взглядом. Министр не потерял лицо, лишь с долей раздражения вскинул брови, задирая подбородок. Хищная стойка любого аристократа, стоит ему сложить руки на груди и начать говорить - человеку не пережить чужого гнева. Для Аякса такое критическое состояние было что-то наподобие победы, которая давалась ему, чаще всего, с небольшим трудом. Вывести из себя сдержанную особь, ангельского создания с голубой кровью и чистыми ногтями - невероятное свершение за свою жизнь, подвластное только одному единственному мерзавцу. Прирождённый Тарталья. У него на счету таких десятки, если не сотни. Чжун Ли казалось спокоен, но выгнутые брови выдавали, что это далеко не так и чайльд достиг своей цели. Моракс и сам не помнит когда последний раз к нему кто-либо прикасался. На протяжении всей жизни его преследовало чувство неприязни к другим людям. Не говоря уже о близком контакте с ними. Быть может, это из-за жестокого детства, непреломных принципов старшего поколения или из-за редкого происхождения, но ненависть, живущая в его сердце, никогда не покидала и не исчезала из тёмной оболочки, так гостеприимно скрывая злую силу. Последние годы своей жизни на его руках была, скрывающая нежную кожу, ткань. В глазах министра перчатки были лучшим изобретением человеческих созданий. Прикосновения выводили мужчину из себя, заставляли сгорать от ярости, полностью переполняющей его сердце, вырываясь наружу, оставляя неизлечимые дыры в живой оболочке. Или все же всемогущий доктор обладатель регенерации? Сильное чувство омерзения просыпалось в нём, даже если человек посмеет смотреть на него дольше положенного, не говоря уже о физическом контакте без разрешения на то. И что удивительно... то, что заставляло мужчину вопросительно смотреть на собственную руку с едва подрагивающими пальцами. Сладкое покалывание пронеслось по всей ладони, заостряясь на кончиках фаланг. Рваный выдох слетел с приоткрытых губ, сопровождаясь растерянной усмешкой и нелепыми частыми морганиями. Не чувствуя отвращения, министр застыл на месте, со смешанными мыслями наблюдая за юношей перед собой. Быть может внешне он и остался беспристрастным и в глазах Тартальи был именно таким, но сам Чжун Ли знал, насколько сильно сейчас в нём бурлит кипящая кровь. Подобно горному вулкану, таящемуся долгие столетия в заброшенных джунглях. Его сердце звучно отбивало собственный быстрый ритм, разливаясь приятной вибрацией по всему телу. Сглотнув вязкую слюну, он приоткрыл губы, чтобы насытиться свежим воздухом. Лёгкие неприятно сдавливали, вырывая кусками желанный кислород. Чёртов бастард, отрицательно действующий одним своим присутствием. Министр плотно сжал губы, пытаясь разглядеть ответ в голубых глазах. Действительно ли он потерял бдительность? Не могли же его тело и рефлексы так быстро предать своего хозяина и перестать исполнять необходимое в идеале. Сконфуженно нахмуривая брови, он пытался разобраться в себе и в собеседнике, неудачно забираясь в его мысли. Однако мужчину ожидал провал, у юного герцога будто бы невидимый блок на внутренние, собственные размышления. Как же прискорбно не найти причину своего сердцебиения, которое не подчинялось, казалось бы всемогущему, господину. Глаза яростно вцепились в усмехающегося мальчишку, загораясь яркими искрами. Их сияние можно было увидеть в тёмном переулке, стоило лишь подойти ближе. Но в такие моменты Чайльд бывает слишком невнимательным, пропуская все мимо себя. Он даже и не заметил явных изменений на лице мужчины, лишь плотно сжатые скулы могли выдать его внутренний гнев, что с таким усердием вырывается наружу. – Я одолжу у вас ещё кое-что, – помахав кружевной перчаткой перед лицом Чжун Ли, Аякс с особым удовольствием поцеловал кончики его пальцев, вызывая у того обрывистый выдох и более заметное полыхающее пламя в глазах. Адский пожар мог с лёгкостью перекинуться на рядом стоящего мальчишку, однако, он его не трогал, лишь грел, теплом распространяясь по телу. Дьявол, живущий в сердце мужчины, яростно выл, заставляя хозяина успокоить нежеланные эмоции. Ему они не были привычны, он предпочитал вечное спокойствие и равнодушие ко всему. Уже многие годы, десятилетия... К чему будить дьявола, живущего в теле самого дьявола? – Вы, как всегда, невежественны, вернее не высказаться, господин Тарталья, однако, сегодня ваш день, не могу же я отказать герцогу в проявленной мне чести, – большую половину слов Чайльд просто пропустил мимо себя, сжимая изящные пальцы в своих собственных. Он бережно прижимал их к своей груди, больше в попытках раззадорить министра, чем продержаться на ватных ногах. Услышав знакомую мелодию и радостные крики девушек, юноша усмехнулся своей идее. – Господин Моракс, при нашей первой встречи, я предложил вам прогуляться. Раз уж я наглец по вашим словам, что ж, буду соответствовать. Согласитесь потанцевать со мной? – министр вскинул брови, ухмыляясь с невероятной настойчивости, что проявляет мальчишка. Скривив губы в тонкую полоску, он надменным взглядом прошёлся по, казалось бы, равнодушному лицу герцога. Два человека, скрывающие свои истинные эмоции под маской, не забавно ли? Фальшивое очарование, фальшивые слова фальшивый образ, фальшивая любовь. О Боги, как же простые люди ошибались на этот счёт, они все совершали непоправимое, не зная что правильно, не догадываясь о верной возможности. Быть может и был тот самый путь, та самая истинная тропа, по которой можно было найти то, чего желаешь. Неудивительно, что жизнь называют лабиринтом, ведь из него выбраться практически невозможно, если не слушаешь свой голос сердца. А ведь он кричит, молит, чтобы он остановился. Подсказывает. Но Чайльд не станет слушать его. Герцог просто будет действовать так, как сам посчитает нужным. Он же гордый, самонадеянный мальчишка, совсем юный и неопытный. Тарталья то и жизни не видел настоящей, управляя делами со своего чёрного замка, запершего узника в своих стенах. Чайльд не был уверен, что сможет выбраться из этого ада, всегда его терзали сомнения в своих силах. Вот только поддаваться игре своего отца он не стал. Встречать интересных людей в своей жизни стало каким-то скрытым квестом. Чувствовать к ним интерес и позже морально уничтожать, исчезая из их жизни, но не памяти. Забавное развлечение для сломленного ребёнка с искаженным мировоззрением, которому пришлось рано повзрослеть. Влюблённость, она подобно несправедливой смерти, такая же глупая, нечестная и обманчивая. На неё приятно смотреть и её приятно чувствовать, но лишаться её ещё большее удовольствие для самовлюбленного нарцисса. Он не был уверен в своих мыслях и догадках, возможно герцог и правда любил когда-то, или любит сейчас мужчину, что стоит перед ним. Быть может это просто очередная заинтересованность, но он упрямо будет верить своим фальшивым чувствам, чтобы потом не делать больно себе. Герцог Тарталья умен, но недостаточно, чтобы раскусить противника сильнее. А министр явно сильнее, намного превосходит мальчишку. Были предположения в его голове, что Моракс скрывает истинную мощь, но увидеть его гнев и силу на яву, Чайльду не судьба это узнать. – Вы хотите получить мое согласие, сэр? – последнее слово было произнесено намного тише, но грубее предыдущих. С его уст это звучит угрожающе, но не менее очаровательней. – Даже не станете приказывать как было это в нашу первую встречу? – ироничная ухмылка начинала раздражать юношу. Чайльд бы с превеликим удовольствием стёр её с лица мужчины. У них взаимные чувства, каждый демонстрирует своё превосходство. – Если продолжите смотреть на меня таким же высокомерным взглядом, мне придется исправить это, господин министр, – парировал Аякс, довольствуясь своим ответом. – Как всегда самоуверенны, – с долей разочарованности проговорил Чжун Ли, отстраняясь от юноши и делая шаг вперёд, ожидая пока тот последует за ним. И он не ошибся, мальчишка интуитивно ступил шаг вперёд, норовясь схватить его. Мужчина снисходительно снял вторую перчатку, аккуратно пряча её в свой карман. В них больше нет необходимости, истинный королевский щенок стоял перед ним. Министр победно закатывал глаза, наслаждаясь каждым мгновением рядом с юным сокровищем. Обычный человек, но настолько ценный и незаменимый. К его сожалению, подобной копии не сыскать. Хмыкнув, Моракс добродушно улыбнулся про себя, опуская голову. Принимая предложение герцога, он поклонился, как подобает этикету вальса. – А вы, как всегда, прямолинейны и холодны ко мне, – возразил фальшиво обиженный юноша, скалясь в любимой победной ухмылке. Аякс явно наслаждался, сжимая чужие бархатные ладони в своих. Для него это была значимая победа, достигнуть своей цели - прикоснуться к министру иностранных дел и вступить с ним в дружеские отношения. Робко проводя кончиками пальцев по элегантной мужской руке, он задержал дыхание, замечая при свете ночного фонаря его мёртвую бледность. Кисти подобно дорогому мрамору сверкали белоснежными отливами, заставляя привлекать взор лишь к ним. Ужасающая красота, вынуждающая делать нелепые выводы и вестись на обаятельную улыбку. Дьявольский оскал кажется приятной, таинственной ухмылкой. А хищные, животные стекляшки - добродушными глазами, с ярко-оранжевой радужкой. Ложный признак, горящий багряно-красным, сулящий о смертельной опасности. А ведь мальчишка даже не заметит ничего, наслаждаясь нежной кожей, заставляющей сходить его с ума. Плыть по горному течению, погружаясь под бурлящие волны собственных чувств и эмоций. А ведь он даже не заметит как сердце сжимается от боли и страха. Дьявол на плече кричит и стонет от ужаса, в который погружается его хозяин. Черная, вязкая жидкость затягивает в себя с костями, мышцами и душой. Такой чистой и невинной душой, не подозревающей об опасности, что её ожидает. А ведь шансов больше никто не даст, он всего один. И больше мальчишка не сможет испытать вкус жизни, утопая в вечных адских мучениях. А все из-за одной единственной особи, заполоняющей своей силой все внутренности и оболочку. Человек полностью прописывается им, без возможности отпустить или забыть. Уж слишком сильно его влияние на асе живое. А быть может и не живое. – Вы предлагаете мне, чтобы я сделал исключение для вас, господин? – с долей насмешки спросил мужчина. – Я настаиваю, – грубым тоном произнес Аякс, мгновенно выпрямляясь в спине. – Вот как, что ж... Чего тогда вы хотите, герцог? – Не боитесь спрашивать нечто подобное у молодого юноши, до безумия заинтересованного в вас? – прижимая министра ближе к себе, юноша изящно танцевал в идеале выученные движения. Подобно весенним бабочкам они парили в узком пространстве, грациозно вырисовывая узоры на земле. Ох, лишь бы не попасться на глаза. Двое мужчин, один из которых выглядит как оборванец, отдаются страстному танцу, соприкасаясь разгоряченными телами. Дыша будто бы одним воздухом, они не замечали ничего вокруг. И почему мальчишка так невнимателен? – Оо-оо, мне стоит воспринимать это в качестве признания? – Воспринимайте, как душе угодно, господин Чжун Ли, ваши мысли и истинный смысл моих слов в вашем распоряжении. –Благодарю за разрешение, – Чайльд готов был начать возмущаться, но Моракс, по всей видимости предугадал это. Резко приблизившись к лицу герцога, он прикоснувшись с ним лбами. – Раз уж мною заинтересованны два высокопоставленных монарха, один из которых бастард, второй же истинный король... – Тарталья замедлился, удивлённо распахнув глаза, но мужчина не позволил танцу прерваться, продолжая ступать по невидимому квадрату. Чайльд отстранённо смотрел сквозь министра, путаясь в собственных ногах и наступая на чужие. Глупые выражение лица мгновенно сменилось на более серьёзное и раздражённое, ему не терпелось получить ответ на свой немой вопрос. – Думаете, что, раз уж я иностранец, не осведомлён в ваши дела? Ох, Ваше Высочество, вы молоды и удачливы, амбициозны и харизматичны. Все качества, присущие аристократу высших кровей, – дьявольский шёпот был всесильным, проникал в каждый уголок юного герцога. Когтями пробирался через уши, заползая в голову мальчишки, заставляя не отвлекаться от слов, слетающих с губ мужчины. Он внимательно слушал, сжимая скулы. Откуда министру известно то, о чём он лишь догадывался в своих мыслях. И почему только Чайльд раньше ничего не начал подозревать, а ведь было столько поводов усомниться в Мораксе... Даже сейчас мысли будто бы не принадлежат ему, он даже не может ухватиться за их остаток. Всё снова исчезло. Вязкая слюна заставляла прийти в себя и звучно сглотнуть. Мальчишка нервничал, бегая глазами по всему чему только возможно, зацепляясь на ядовитой улыбке мужчины. – Вы копия своей матушки, также восхитительны и непревзойденны. К вашему сожалению, Ваше Высочество, вы не смогли заглянуть в мёртвый омут её выразительных глаз, – управляя юношей, словно марионеткой, Моракс кружил податливое тело в жарком вальсе, не позволяя прервать столь необходимый для каждого из них момент. А быть может только ему он и нужен. – Хотели бы вы с ней снова встретиться? – в это же мгновение, перед последним припевом, их взгляды пересеклись. Дьяволы, скрывающиеся в телах двух людей обострили свои клыки, подбирая языком капающую слюну. И каждый заинтересован в выгоде для своего хозяина, чтобы выхватить лакомый кусочек из чужой пасти. Доставить удовольствие своему хозяину, наслаждающемуся вкусом победы, принесенной своим любимым внутренним питомцем. Чайльд ненавистно впился глазами в ехидные мужские, пытаясь составить ему конкуренцию в переглядках. – Чайльд, послушай... – Не в твоём статусе обращаться ко мне по имени, – Тарталья сделал шаг назад, хватаясь за рукоять кинжала, припрятанного в поясе. Всё же демоненок, неизгнанный сожитель, смог сохранить воспоминания, ставя блок на мысли своего господина. – Кто ты? – вопрос вырвался внезапно, будто бы подсознание его самостоятельно протолкнуло вперёд. Подозрения и недоверие вылились в это, к счастью, он понял все слишком рано. Невидимая черта превратилась в адскую пропасть, бездонный каньон, скрывающий в себе горы трупов мужчин, облаченных в королевский мундир. Герцогу было суждено оказаться там, лежа на самом дне, в гное отвратной вязкой субстанции. – Мерзкая тварь в обличие человека, не более, – мальчишка с омерзением плюнул в сторону Моракса, попадая тому на кожаный сапог. Мужчина опешил, с явно выраженным удивлением на лице, повернулся в сторону внезапно появившегося Данте. – Что это значит? – Чайльд предполагал это, но услышать из чужих уст правду - легче для собственного восприятия. – Щенок охотничьего дома Рей, неудивительно, что ты пошёл по стопам своих родителей, – фальшивые нотки мелькали в каждом слове, отдавая заметным пренебрежением. – Яблоко от яблони... – Чжун Ли насмешливо хмыкнул, высокомерно прожигая взглядом мальца. Ребёнок сжал руки в кулак, скрипя зубами от подступившего раздражения. Ярость переполняла мальчишку, казалось, что тёмная аура, исходящая от него, совсем скоро начнёт распространяться по всей территории. Чёрный нимб возвышался над ним, в попытках вторгнуться в личное пространство, в невидимую оболочку, мужчины. Пробить защиту, достигая цели. И только Чайльд блещет спокойствием, стараясь держаться поодаль от сцепившихся. – Для лесной твари у тебя слишком длинный язык, – Данте настороженно наблюдал за действиями министра, сжимая кинжал за удобную рукоять. – Для щенка своих лет ты слишком слаб. От тебя несёт страхом, – явный блеф. Стойка мальчишки прямая, без единого изъяна, он не намерен отступать. Изумрудные глаза горели уверенностью. Стоило чужеземцу сделать шаг вперёд, ближе к Чайльду, Данте преградил ему путь, выставляя свое оружие вперед. Яблоко от яблони – Верно, клан Бифорд ведь был предан королевскому роду Тарталья, неудивительно, что щенок-потомок пытается справиться с врождёнными инстинктами и защитить своего хозяина. Псы есть псы, – герцог положил руку на плечо Данте, несильно сжимая, чтобы тот усмирил свой пыл. Юноша глупо улыбался, хмыкая со своих домыслов. Хотя что уж там, кажется, что он уже узнал все. Абсолютно всю правду, скрывающуюся от него все эти годы. Быть может так даже лучше. Лучше в плане? Находиться в компании вампира, в которых недавно даже не верил или же подобрать незнакомого щенка, что в итоге окажется охотником на лесных тварей из именитого рода. Чайльд находил свитки связанные с кланом Бифорд, они действительно верные псы четвёртого герцогства и в их преданности нельзя сомневаться. Неудивительно, что мальчишка с таким доверием отнёсся к незнакомому человеку, следуя за ним. А ведь Данте малец с огромными проблемами с доверием. В любой бы другой ситуации никогда бы не повёлся на лестные слова и выгодные предложения. Гены пальцем не задавишь, их кровь пропитана верностью к семье Тарталья. Для Аякса стало все на свои места. Столкнувшись с ним взглядом, Чайльд успокаивающе улыбнулся, потрепав щенка по волосам и прижимая головой к своей груди. Глаза скользнули выше, к молчаливому мужчине, отстранённо наблюдающего за действиями герцога. Некогда янтарные радужки, сияли багрово красным оттенком, отражая в себе ненависть к Данте. Министр мгновенно расслабился, надевая маску на свое лицо. Мило улыбнувшись, он не до конца прикрыл глаза. – Раз уж вам все стало известно, мне следует исчезнуть. Вы ведь так просто этого не оставите, ваше превосходительство, – мужчина обязан был принять другой облик и вновь попытать удачу, сблизившись с королевской особью. Министр был уверен в вспыльчивом решении изгнать его с должности, лишить титула и гражданства, а быть может и отправить на смертную казнь. Страх людской самое большое их упущение. – До скорой встречи, господин Чжун Ли. Мой секретарь свяжется с вами. Вампирский король впервые совершил ошибку. Впервые и навсегда.☆☆☆
– И что вы скажете на это, отец? Мои люди не могут ошибаться. Это исключено. Он определённо истинный король, – юноша рассматривал гору свитков, лежащих на столе, перебирая каждое упоминание правды в своей голове. Изящные пальцы ловко отсортировали все по временному порядку, с особым интересом скользя по написанным строчкам. – Ты не можешь быть уверен в этом, исчезнувшая принцесса не появлялась нигде более. Если ты предполагаешь, что она родила ребёнка от герцога Тартальи и присутствовала на светских балах, в качестве герцогини, тогда кого же видел я. Эта дама явно отличается. Дружба между первой и четвёртой территорией существует не одно столетие, думаешь, что я не знал секретов своего близкого соратника? – голос мужчины звучал строго и грубо, блеская раздражительными нотками. – А что если лишь в глазах Чайльда она была принцессой, и только он один видел её настоящий облик, остальные же обмануты иллюзией. Она была властна и хитра, вступить в соглашение с высшим вампиром вполне в её стиле, – Аято внимательно впился взглядом в дату её смерти, а после в листок с короткими записями, сделанными собственной рукой. Перечитав их несколько раз, юноша устало потёр глаза. – О смерти герцогини сообщили сразу же, но она воспитывала Чайльда ещё некоторое время. Моя теория имеет смысл, отец. – Ты глупец, – мужчина начинал закипать, что было видно по красному лицу. – Людской род давно не связан с этими тварями, ты несёшь ахинею! – Выслушай меня, папа, – прошипел наследник, сжимая бумагу в своих руках. – Она следила за ним не один год, приходя к своему ребёнку во снах. Что это, если не способность вампиров? Госпожа может и не обладает способностями, но вот её покровитель да. Раз уж эти видения закончились не так давно, соответственно принцесса жива и она может свергнуть нынешнего правителя. Не нужно обладать доказательствами, явившись в истинном облике, – откинув от себя бумаги, юноша упёрся руками о столешницу, наклоняясь ближе к отцу. – От вас веет страхом и верностью перед королём, думаете, что имея с ним связи, сможете долго продержаться на этом титуле. – Заткни свой рот, щенок, и продолжай выполнять свои обязанности. – Лишив жизни моего настоящего отца, вашего старшего брата, вы заняли его место, восхваляя нынешнего правителя, вы знаете всю правду о нем и его деяниях. Доверив вам эту информацию, он потребовал от вас доказательств своей верности. И заданием стало убить наследника рода Камисато. Воистину избранного и достойного для этой нелёгкой ноши. Но вознаграждение ослепило вас и вам ничего не оставалось как убить его. Не слишком ли самонадеянно? Вы только не бойтесь меня, мести я не ищу, если и убью вас, то только по весьма важной причине, – комнату заполнил бархатный смех, насыщенный и громкий. – Но что же я, не об этом. Во время вашей лесной прогулки... – обходя стол, юноша занял место позади герцога, кладя руки ему на плечи. Наклонившись к его уху, он смотрел на портрет своего отца, заставляя и мужчину направить свой взгляд туда же. – Вы видели нечто похожее на него. Одежда, в которой вы его убили, нежный цвет волос и такие любимые сердцу голубые глаза. Но что же я виню только вас! Ведь мы путешествовали вместе с королевским экипажем, и как я мог оплошать на глазах у короля и принца. Детям ведь нельзя знать о вампирах, но мой отец остался в светлой памяти, сохранив воспоминания о своем ребёнке. Я ведь не лучше вас, такой же отброс. Что же я сделал дальше, – держа мужчину за подбородок, он не позволял ему отвести глаза в сторону. Портрет будто бы ожил, с грустью смотря на них. – Ты убил его. – Именно, я достал кинжал, подаренный вами, и зарезал его без капли сожалений. Вот только вы не видели его слабую улыбку, умирая на моих руках - он был действительно счастлив, что покинул этот мир возле своего любимого сына. И после всего этого вы думаете, что ее высочество умерла? – Чего ты этим добьёшься? – вопросы сухие, без капли эмоций и энергии. – Чайльд, о Тарталья, мой дорогой друг, я всем сердцем хочу помочь ему, лишь бы видеть его счастливую улыбку и горящие возбуждением глаза, – он мечтательно отстранился от "отца", прижимая к сердцу кулон, подаренный когда-то Аяксом. – Я планировал выдать замуж твою сестру за него, тогда мы сможем породниться, – в голубых стекляшках вспыхнуло пламя ярости, однако, оно быстро стихнуло, вместе с дыханием мужчины. Выстрел пронзил его лоб, забирая с собой никчемную жизнь, быстрая и безболезненная смерть. Ничего не значащая для юноши. Беспорядочно стреляя в уже мёртвое тело, он равнодушно пожал плечами, замечая, что патронов больше не осталось. Наигранно обиженно вздыхая, парень поправил растрепавшиеся волосы, откидывая их назад. – Чайльд принадлежит лишь мне и никому не позволено овладеть им. Даже тебе, – последние слова были предназначенные для другого человека, той, кто стояла сзади и молчаливо смотрела на смерть своего отца. Девушка склонилась, медленно опускаясь на колени перед старшим братом. – Приветствую ваше превосходительство, главу рода Камисато, герцога первой территории.