Забытый

Нам повезло, что на улице стояла тёмная ночь. Я думал, что мы окажемся где-нибудь в заброшенных развалинах старого храма, дремучих джунглях или непроходимых болотах. Но, как ни странно, мы попали на центральную площадь небольшого городка, тщательно вымощенную крупной брусчаткой. Вокруг уютно расположились множество двухэтажных домов, протыкающих серое ночное небо своими остроконечными крышами. Царила полная тишина, нарушаемая лишь далёким протяжным свистом какой-то ночной пичуги. - Что это такое? – недовольно спросила Эрильна, оглядываясь по сторонам. - Похоже на город – ответил я. – Хорошо ещё, что тут нет патрулей. Преставляю, какую бы панику подняли легионеры, заметив двоих появившихся из ниоткуда магов. - Но что мог здесь забыть архимаг Элстет, нелюдимый и озлобленный волшебник, ненавидящий весь окружающий мир? - Мы о нём ничего толком и не знаем – напомнил я. – Всё, что осталось про его жизнь в древних хрониках, связано с нападением на мир тритонов и заклинанием жидкого пламени. К тому же более тысячи лет назад этого посёлка могло и не быть. - Тут уже давно пользуются магией – заметила Эрильна. – Если смотреть следы оставшихся заклинаний, то их тут тысячи… - Ты же помнишь, когда жил Элстет - сказал я. – Будем ориентироваться по времени, чтобы отсеять лишнее. Мы покинули площадь, расположившись на уютной лужайке под высоким деревом с широкими, разлапистыми ветвями. Маги и впрямь некогда облюбовали этот город, то и дело проезжая мимо и активно пользуясь самыми разнообразными заклинаниями. Впрочем, распознать почерк Элстета было несложно. Хуже было то, что он оказался не единственным волшебником, пользующимся магией в то время в этом посёлке. Похоже, этот второй маг обосновался здесь задолго до появления в этих краях Элстета. Он обустраивал дом, ухаживал за цветами и подолгу возился, пытаясь приручить местных птиц. Надо признать, некоторые его заклинания ставили в тупик и меня, и Эрильну. Например, он старательно перемешивал сок нескольких растений, чтобы получить обыкновенную краску особого цвета. А затем рисовал на холсте, пользуясь магией для того, чтобы очищать кисть, но не применяя заклинаний для её перемещения! В другой день он наколдовал себе какие-то сложные инструменты и кривые ножи, и подолгу вырезал какую-то скульптуру из массивного древесного корня… - Видимо, ему было очень скучно – призналась Эрильна. – И вообще он какой-то странный. Может быть, этот маг просто самоучка и никогда не посещал Академии? Этим можно объяснить, что он не знает некоторых заклинаний, а все остальные чертит довольно-таки криво. - Посмотри, как часто он пользуется магией – возразил я. – Он непрерывно что-то колдует. А когда он садится вырезать или рисует, так вообще каждую минуту перемещает инструменты или смешивает краски. У самоучки не хватит на такое ни сил, ни опыта. - Но зачем он вообще вырезает по дереву? Я могу одним заклинанием придать камню или доске необходимую форму! - У всех свои увлечения. К моменту, когда Элстет начал его навещать, он уже прожил здесь не менее трёхсот лет. И ещё. До него здесь никто точно не жил. Я проверил, но самым первым заклинанием в этом городе был созданный тем волшебником магический щит. - И что мы в итоге имеем? – вздохнула Эрильна. – Узнать, о чём этот странный маг общался с Элстетом, никак не получится. И если на месте его жилища возвели целый город, мы точно не сможем найти его дневника или каких-то уцелевших предметов. - Может, что-то и осталось – задумчиво сказал я. Пока мы возились со следом заклинаний, уже начало светлеть, и первые лучи восходящего солнца наполнили горизонт нежым багряным цветом. - Думаешь, люди решили сохранить все эти его безделушки, дожидаясь нашего визита в эти края? – фыркнула Эрильна. - Почему бы и нет – указал я на золочёную вывеску на одном из домов. Крупные руны отчётливо виднелись даже в рассветной мгле, складываясь в короткую надпись - «Музей волшебника Пихира». - Давай зайдём туда? – оживилась девушка. - Дождёмся утра – решил я. – Ещё не хватало наткнуться на сторожа и устроить переполох. - К утру нас уже здесь не будет – возразила Эрильна. – Да и музей этот маленький. Он весь целиком меньше одной секции Исторического музея в Исдире. Волшебник Пихир, хм. Ты когда-нибудь слышал такое имя? - Ни разу. - Вот и я тоже ни разу – призналась девушка. – Ну что, идём изучать местные достопримечательности, или так и будем дремать на лужайке, словно пара бездомных бродяг? - Идём. Но если нас кто-то заметит, то сразу телепортируемся обратно. Я не собираюсь сражаться с легионерами или пытаться заколдовать ни в чём неповинного сторожа. - Да кто нас заметит! Мы уже всю ночь тут сидим, и не видели ни одного патруля! Эрильна решительно пересекла площадь, и провела рукой вдоль засова, заклинанием открывая тяжёлую дверь. Мы зашли внутрь, девушка сразу же призвала светлячка, озаряя тёмный зал. Я поспешно создал плотный занавес на окнах, не пропускающий свет, и с интересом направился вперёд, изучая представленные экспонаты. Справа от входа расположились картины, в основном изображающие жизнь разумных ящериц этого мира. Волшебник Пихир старательно воспроизвёл различные сцены – охоту, сбор урожая, ритуальные танцы, призыв дождя… Казалось, что ящерицы вот-вот готовы выйти за рамки картин и заняться привычным делом. Даже не верилось, что весь их народ был окончательно уничтожен ещё несколько тысяч лет тому назад. - Он ведь жил намного позже войны – удивилась Эрильна. – Откуда ему было всё это знать? - Видимо, он исследовал заклинания ящериц – предположил я. – Или нашёл оставшиеся после них картины и перерисовал их. Помнишь, экспедиция Элстета искала заброшенные храмы, в которых могли сохраниться какие-то чертежи, схемы заклинаний или элементы рун. Ведь все сохранившиеся предметы, созданные разумными ящерицами, забирал себе Император. - Но это ничем не приближает нас к разгадке Императорской силы – вздохнула девушка, пересекая зал. Там тематика картин значительно изменилась. Вместо неспешной, сугубо мирной жизни волшебник изобразил начавшуюся войну с легионами Империи. Доблестные воины шли вперёд, обнажив окровавленные клинки, огненные вспышки прорезали тёмное небо, а напуганные ящерицы отступали назад, сжимая небольшие белые пирамидки. Империя побеждала. Среди дремучих лесов или непролазных болот, возле деревянных хижин и каменных храмов, могучие воины всюду истребляли разумных ящериц, безуспешно пытающихся дать отпор закованным с головы до ног в стальные латы легионерам. - Смотри! – позвала Эрильна, указывая на большую картину, достающую от пола до тёмных сводов музея. – Это же Лемеронд I! Легендарный Император гордо стоял на возвышенности в развевающемся на ветру алом плаще, сжимая в руке тяжеленный меч. У его ног лежали несколько поверженных ящериц, зарубленных клинком или обожженных каким-то заклинанием. За спиной Лемеронда простирался обширный мир, полный тщательно прорисованных зелёных растений и густых трав с плотными широкими листами. Но моё внимание привлекло нечто иное. В левой руке Император сжимал маленькую белую пирамидку. - Почему этого никто не заметил? – воскликнула Эрильна. – Эта картина висит тут с незапамятных времён! - Это просто достопримечательность маленького городка – предположил я. – Творческий полёт фантазии художника, ничего больше. Лемеронд зарубил ящериц и поднял их оружие. Тут ничего не сказано про некий источник силы или тайные руны. Император победил, ящерицы проиграли, всё полностью соответствует официальной истории. Я прошёл дальше, налево, где красочные полотна сменились резьбой по дереву. Ящерица мастерит копьё. Ящерица возделывает поле. Ящерица встречает рассвет на берегу реки… - Посмотри сюда – я указал на свободное одеяние одной из ящериц на деревянной скульптуре. – Видишь, маленькие трещинки вдоль плаща? - Ты о чём? – удивилась девушка. - Вот, тут, приглядись повнимательнее. Маленькие полоски с небольшим закруглением на конце. И этот узор многократно повторяется. - Этой статуе тысяча лет – пожала плечами Эрильна. – Конечно, её защитили особой магией, но она всё равно рассохлась. - А теперь переверни их вверх ногами. И представь, что получится. - Это же руны! – испуганно крикнула девушка. - Именно так. Волшебник так показал, что именно сейчас делает ящерица. Она не просто строгает полено, собираясь мастерить доску, а ещё накладывает заклинание, чтобы лодка не пропускала воду! - И на остальных скульптурах так же – ахнула Эрильна. – Теперь я поняла, почему этот неведомый Пихир чертил такие странные руны. Он пользовался магией ящериц! И она почти неотличима от нашей! - Да, те же основы – я быстро прошёлся вдоль ряда скульптур, рассматривая сохранившиеся крошечные символы. – Тут они управляли погодой, тут зачаровывали урожай, чтобы дольше хранился, тут лечили больного. - Я никак не могу понять эту руну – показала Эрильна на одну из последних статуй. Четыре ящерицы в странных тюрбанах окружили пятую, которая обеими руками нежно обняла пирамидку, бережно держа её прямо перед собой, словно необыкновенную и невероятно хрупную драгоценность. - Что это за руна такая – девушка ткнула в странные символы. Причем руны у каждой ящерицы совсем не похожи. И вообще эти чёрточки даже близко не напоминают ничего, похожего на обычную магию. Я уже и вверх ногами смотрела, и даже сбоку. - Надо показать Галахану – сказал я. – Мне кажется, это неспроста. - Может, дерево всё же рассохлось? – предположила Эрильна. - Нет. Эти линии очень похожи на связки между стихиями. Стой, ты же видишь? - Ничего не вижу – призналась девушка. - Тут четыре ящерицы. Четыре стихии. Они направляют магию пятой ящерице и та, пропустив заклинание через свою пирамидку, получает огромную, необыкновенную силу. Только взгляни на толщину этих линий! - А мне кажется, волшебник Пихир просто хотел показать, что это очень старая и дряхлая ящерица. Вот и нарисовал её с кучей глубоких морщин. - Надо спросить у Галахана – повторил я. – Возможно то, что столько веков искали наши волшебники, ящерицы сумели создать ещё в незапамятные времена. - Если их пирамидка просто преломляет и усиляет магию, то почему грифон заявил, что Император украл магию целого мира? – обиделась Эрильна. – Думаешь, он ошибся, потому что птенец? - Не знаю. Но мы это выясним. Кстати, а куда вообще подевался этот Пихир? - Сейчас попробую разобрать – вздохнула девушка. – Там столько всего понамешано… Кажется, они что-то не поделили с Элстетом. Оба использовали очень мощные щиты и даже попробовали атаковать друг друга. Я задал нужный временной диапазон и медленно начал расшифровывать следы древней магии. Элстет переместился сюда, куда-то неподалёку от жилища Пихира и, явно в спешке, пытался вскрыть некий барьер. Когда у него не вышло взломать сложную руну, он применил силу, разрушая чужое заклинание. Пихир вмешался сразу же, окружив себя щитом и нанося мощный удар с помощью магии воздуха. Элстет сумел его отразить и атаковал сам, пытаясь парализовать противника. Видимо, Пихир как-то отбил эту атаку, а дальше была пустота. Элстет начал куда-то перемещаться, но координаты того мира, куда он попал, были тщательно стёрты. Как и вся магия, применяющаяся здесь в последующие несколько дней. - Ничего не понимаю – топнула ногой Эрильна. – Покинув свою лабораторию, Элстет вломился к Пихиру, волшебники подрались, но что было дальше? Кому понадобилось стирать следы их сражения? - Тем же волшебникам, что проводили расследования в лаборатории Элстета – предположил я. – Не только мы с тобой можем искать чужие следы и делать нужные выводы. Они проследили путь Элстета до этого дома и уничтожили то, что не следует знать. - Жидкий огонь? Но тут поблизости нет никакой воды! - Может быть, это как-то связано с пирамдикой ящериц. Помнишь, как тебе было плохо, когда ты подняла в воздух целое озеро? - Подумаешь, озеро! – фыркнула девушка. – Перестаралась слегка… - А Элстет собирался наполнить жидким огнём океан! Целый океан, полный рыб и прочих морских существ. Откуда у него, обычного архимага Империи, могла быть такая огромная сила? - Мне интересно ещё кое-что – неожиданно сказала девушка. – Элстет хотел отомстить Императору за поруганную любовь. Но причём тут рыбы и тритоны? Ведь в итоге он напал именно на них! - Хороший вопрос – согласился я. – Ведь заклинание жидкого огня действует только посреди водной стихии. Или… мы же не знаем, что именно сотворил Элстет, верно? - Галахан говорил, что то заклинание попало под строгий запрет сразу после смерти волшебника Элстета – подтвердила Эрильна. - Может быть, оно действует как-то ещё… Или его можно слегка изменить. Вряд ли он стал бы создавать такое особое заклинание просто в связи с тем, что смертельно ненавидел океаны и рыб. - Слушай, а что это такое? – девушка подошла к небольшой картине возле окна, совершенно затерявшейся посреди обширных зелёных пейзажей из мира Первого портала. Среди зарослей бурьяна и чертополоха расположилось красивое продолговатое озеро, по его поверхности пробегала чуть заметная рябь. На переднем плане распустился крупный репейник, в густой траве стрекотали бесчисленные кузнечики, старательно прорисованные точными мазками кисти. - Похоже на Империю – предположил я. – Наш изначальный мир. Возможно, то место, откуда Пихир был родом или просто его любимое озеро. Если он столько времени рисовал ящериц, почему бы ему не захотеть изобразить что-то ещё? - Я его помню – призналась Эрильна. – Знакомое озеро. Где-то я его мельком видела, но не помню, где. - Ты уверена? – уточнил я. – Ты же нигде не была, кроме Исдира и Академии? - Может, мы проезжали мимо, когда мчались через всю Империю на волшебных животных? - Возможно. Может, и я его видел, только не могу вспомнить… - Думаю, что это могло бы нам чем-то помочь – сказала Эрильна. – Если волшебник Пихир почему-то любил это место, он мог телепортироваться именно туда. - Кажется, у нас неприятности – спокойно заметил я, услышав за дверью сердитые голоса. - Это всего лишь легионеры – поморщилась девушка, погасив светлячка. – Мы и так уже всё узнали. Кроме того, я колдовала всю ночь напролёт и смертельно хочу спать. - Тогда возвращаемся – согласился я, взяв её за руку и сотворив безопасную руну для телепортации. Громко лязгнул засов, пронзительно скрипнула входная дверь, но заклинание было уже готово. Чертополох, бурьян и далёкое озеро на картине растворились во тьме, сменившись надоевшим облаком пепла и снующими взад-вперёд летучими мышами. - Надо немного передохнуть – призналась Эрильна. – А затем…. Затем ты что-нибудь придумаешь.