Охотники на Драконов: Мир-0

Штиль пришёлся очень некстати: пострадавшей парусине требовалась хоть какая-то погодная помощь, чтобы сохранять высоту. Но вся надежда была только на горелку, топлива в которой оставалось едва ли около половины. Безразличная гуща облаков утешала лишь тем, что скрывала под собой море… с которым рано или поздно предстояло познакомиться берестяной корзинке. Ожидаемый большой и голодный день прозябания в небе сузился до полуголодных нескольких часов! — Боже-Боже-Боже, нет, я хочу жить!!! — беспрерывно разжигая пламя, пилот возвысил голос, хоть и терял надежду независимо от своего желания. В его движениях сквозила паника, какой он раньше никогда не испытывал. Когда Гвиздо увидел похожее на изгаженный башмак злополучное судно с двумя людьми, то понял, что на самом деле боится высоты. Раньше он и не думал заподозрить себя в таком — ведь он так ловко лазил по сетям парящих этажей… У юноши было развитое воображение, и оно ему тут же подсказало, что может с ним случиться, если он без парашюта упадёт на сушу с расстояния, до которого снизу не долетают стрелы. Вскоре, пока парящая во мгле конструкция неумолимо снижалась, воображение дорисовало смерть от голода и жажды в случае, если корзинка сможет удержаться на плаву — и тогда бедняга по-настоящему потерял над собой контроль.  – А-а-а-а-а-а-а!!! Гвиздо бросился на колени, сложил ладони и зажмурился, ожидая, когда же наступит та катастрофа, которую он только что вообразил. — Есть здесь добрая душа, даже одна-единственная?! Пусть хоть она спасёт меня! Хоть кто-нибудь!!! — громко взмолился несчастный, не решаясь даже открыть глаза. В конце концов, он всё же разлепил веки. И обомлел. Облака внизу разошлись, блики воды стали циклопическими. Невысокие волны переливались на солнце и шелестели, лениво неся куда-то вдаль крепко сколоченный и неброский плот с опущенным красноватым парусом на центральной мачте. С виду плот был обитаем, однако хозяина на брёвнах не оказалось. Но это было ещё не всё — с носа корабля свисал длинный узкий крюк, похожий на незамкнутую петлю — и неизвестно, чем заканчивались продетые в него верёвки, опущенные глубоко в воду. Что бы там ни было, пространства на плоту спокойно хватило бы для пары дюжин пассажиров. Тем более для берестяной корзинки два на два с половиной метра… Небеса, похоже, услышали вскипевшую молитву о помощи. — Не упустим, да? — натянув очки, с придыханием обратился Гвиздо к своему раненому "белому птеродактилю". — Прямо там, внизу! Пожалуйста, не подведи хоть на последнем вздохе... – захватив несущие канаты в обе варежки для маневрирования, он, конечно же, не собирался терять свою берестяную корзинку. А ещё его охватила непередаваемая эйфория от предвосхищения небывалых возможностей даже в такой смертельно опасной ситуации. Необозримое море приближалось с каждой секундой, но у парашютиста были развитые глазомер и внутренние часы: он настроился на свою неизбежную победу, сосредоточился на единственной цели, забыв, что что-то может пойти не так. Когда до корабля осталось лететь каких-то метров пятьдесят по диагонали, Гвиздо погасил горелку и приготовился к скользящему столкновению о брёвна. Руки словно превратились в одно целое с канатами и парашютом, а ноги юноша заблаговременно поджал, чтобы не ощущать ими удара. И оказался прав. Тряска от приземления корзинки с грузом выдалась бешеной, и Гвиздо едва не прокусил губу — настолько сильным было мельтешение в глазах. Он налетел на мачту, отведя лицо чуть в сторону, однако носу всё равно досталось, а занывшее тело буквально примотало белой тканью и верёвками к вертикальному бревну, словно пилот был ослепшей крупной чайкой, врезавшейся в столб на полном ходу. В глазах всё искрило и плыло, руки болели, ноги беспомощно болтались над треснувшей корзиной... но он был жив и дышал воздухом, пусть и через рот! Это был ни на что не похожий солоноватый чистый воздух с примесью дымка от погашенной горелки. Тело слегка расслабилось, верёвки сползли на колени. Ладони обняли тёплую мачту, словно та была любящей матерью, хотя Гвиздо, насколько он мог вспомнить, за всю жизнь не доводилось узнать, каковы материнские объятия на ощупь. Что-то коротко просигналило в ухе, и он почувствовал прилив адреналина. Сейчас было не время дремать. Потрескивал крюк в носовой части могучего плота, это предвещало некоторые перемены в обстановке. Придя в себя, Гвиздо выпутался из белой парусины с большим трудом, соскользнул по столбу и встал на подкашивающиеся ноги, еле удерживая равновесие. Он увидел бескрайнее море вокруг и поразился высоте прожорливых волн, сверху казавшихся ему спокойными и низкими. По телу растекался парализующий страх, но любопытство относительно крюка с канатами пока что не мешало переставлять ноги в выбранную сторону. Канаты на всей территории плота были закручены весьма оригинально, в облачном приюте использовалась совершенно другая техника плетения, более утилитарная. Здесь же просматривались затейливые узоры, почти орнаменты. У Гвиздо ёкнуло в груди, когда он подполз на четвереньках к краю. Плеск угрожающе-тёмных вод не сулил коротышке из Цыплячьего Гнезда ничего доброго, а дерево плота, вобравшее в себя максимум солнечного тепла, наоборот, вело себя гостеприимно, словно приглашая перестать оглядываться и присесть отдохнуть где-нибудь на циновке. Здесь повсюду были коврики, все сплетённые из невиданных материалов: полностью ручная работа! Почти поддавшись соблазну, Гвиздо запретил себе расслабляться, пока не получит хоть какие-то ответы на вопросы, терзавшие голову. — Есть здесь кто-нибудь? — спросил он тоненьким голоском, слегка осипшим от воплей в облаках. — Я хочу выразить вам своё восхищение... Опрятность вашего корабля наверняка удивит вашего конкурента. Ответа не последовало. Уже отчаявшись что-нибудь разглядеть во тьме под носовой частью, кроме жирных всплесков, Гвиздо встал и осторожно пошёл к середине плота, где чувствовал себя в безопасности. В этот миг откуда-то сбоку, откуда он совсем не ожидал подвоха, прилетел сноп белых брызг. Встревожившись, Гвиздо обернулся. С другого конца плота к нему спешил невероятно высокий человек в просторной рубахе и узких купальных брюках, по-видимому, только что поднявшийся на борт. Он держал в руке восьмикилограммовый гарпун, по сравнению с ним казавшийся шпажкой для бутерброда. Вместительность плота теперь не так удивляла, как при первом взгляде. Кроме того, что этот человек был выше всех самых высоких взрослых, которых когда-либо знал Гвиздо, на три-четыре головы, он ещё и выглядел очень мужественно — выражение мрачной решимости в позе придавало его золотисто-бронзовой от солнца фигуре величественный вид, а размеры мускулов впечатляли не меньше его исполинского роста. Таращась на незнакомца, Гвиздо разинул рот, инстинктивно упал на четвереньки спиной назад и попятился в ту сторону, где, как казалось, была искомая мачта. Но вскоре локоть омочили водные брызги, и бедняга понял, что внутренний компас его подвёл. Он едва не закричал от страха, когда истинный хозяин плота над ним склонился с изучающим выражением слегка раскосых чёрных глаз. — Мальчик, как ты сюда попал? — спросил гигант на удивление миролюбивым тоном. У него оказался низкий, но чистый молодой голос, и Гвиздо с изумлением осознал, что их разница в возрасте мизерна... если существует вообще. И этот незнакомец с необыкновенной лёгкостью перемещался по плоту, хотя, наверное, весил около ста сорока килограммов. У него было много мелких шрамов на шее, руках и выступающем подбородке, но чёрные усики едва наметились над верхней губой, а лицо излучало прямо-таки детскую доверчивость. Ту самую, которая всегда так раздражала Гвиздо в новобранцах Цыплячьего Гнезда, не отличающих любимого им правого крыла библиотеки матушки Пуляр от левого, со специальной литературой для малышей. — Умоляю, только не выбрасывай меня за борт! — как-то независимо от своего желания выпалил бывший пилот в ответ. — Я оплачу проезд, у меня есть кое-какие вещи... — Опла… что? — в недоумении приподнял бровь юный верзила, чей гарпун уже висел на поясе в компании нескольких кинжалов и спиц. — У тебя сильная бледность, тебе нужно в тень, — с этими словами он призывно протянул коротышке огромную, как бревно, руку в защитном браслете из какой-то диковинной кожи с зубцами. Вроде не особо похоже на порыв удушить случайного пассажира в кулаке — хотя даже такой исход будет поинтересней варианта провалиться в хищные волны. Но всё же страшновато, очень уж новый опыт. Слишком много бед навалилось на маленького и одинокого заядлого книгочея в один день... Гвиздо сглотнул и попытался подняться сам, но ноги его подвели, и хозяин плота мягко поймал его за шиворот рубашки, уже сырой от боязливого ледяного пота. На лице здоровяка была написана вежливая доброжелательность, которую Гвиздо немного знал по собственному опыту — так улыбаются бродячим зверькам или заплутавшим птичкам, неожиданно для самих себя оказавшимся рядом с питомником. Но всё-таки не стоило терять бдительность. — Э, премного благодарен. Слушай-ка, а то плавучее корыто с дымоходом — там случайно не твои друзья торопятся тебя повидать? — максимально вежливым тоном поинтересовался Гвиздо, с удивлением обнаруживший себя на плетёной подушке под мачтой, где хозяин уже рассматривал незнакомую корзинку. — Я могу быть тебе полезен, между прочим. Я знаю, с какой стороны они идут к тебе. — Точно с дымом? — внимательно уточнил великан и сдвинул чёрные кустистые брови. — Так вот из-за чего каланы так перепугались. Это нарушило весь распорядок...