Охотники на Драконов: Мир-0

Высококучевые облака были приятными на ощупь и создавали живописный фон полузаброшенной летающей постройке площадью с деревню. Но их влажность, в конечном счёте, сделала живописным и строение-аэростат. Старинный аванпост Облачного Конгломерата, прослуживший хозяевам почти сто лет, уже превращался в парящий лес. Последние лет десять-пятнадцать он напоминал медленно осыпающийся город-призрак. Если бы жители Нижнего Мира захотели всерьёз поинтересоваться причиной, почему в рифах и на вершинах подводных гор иногда встречаются причудливые металлические изделия, многие из которых выдерживает не каждый катер, то ни за что не добрались бы до источника. Он слишком хорошо скрывался в небе. К счастью для столетней порхающей оранжереи, несколько месяцев назад в ней поселилась ремонтная бригада, состоящая из прирождённых работяг в сопровождении смотрителей-стажёров. После долгих лет проживания и обучения в приюте «Цыплячье Гнездо» здесь у молодых людей был шанс по-настоящему раскрыть свои таланты. Наблюдательный пункт, частенько обживаемый морскими птицами, менял своих сторожей из года в год. Последний сторож оказался гораздо ловчей, удачливей и энергичней своих предшественников; с первого же дня своего назначения он не испугался работы по возвращению парящей оранжереи под человеческий контроль. Это был пухленький учёный-орнитолог Хаскелл, чьи исследования оказались столь плодотворными, что власти согласились выделить ему целый отряд юных помощников. Все из них числились сиротами. Всем им предстояло заслужить признание своих покровителей недюжинным упорством по расширению жилого пространства в облаках. Условия для проживания вчерашних подростков здесь, конечно, сложно было назвать люксовыми, но на человеческие они уже вполне тянули. Хаскеллу хватило чутья первым делом позаботиться о содержании птенцов одного вида с ним самим. Он добился прибытия двоих лучших поваров и уборщика из тех, с которыми сдружился на Университетской Станции, починил с их помощью облачный водосборник и своими руками заделал все дыры в тридцати жилых ячейках, чтобы будущая команда не страдала от сквозняков во время сна. Его усилия оправдались: сбегать с места работы уже четыре месяца никто не думал, включая младших смотрителей. Птицы были разогнаны или перемещены в питомник, лишь немногочисленные следы их пирушек и ночёвок напоминали молодёжи о том, что здесь творилось в наихудшие годы запустения. Дорогу, ведущую в столовую, седоволосому уборщику пришлось мыть дольше всего. Поэтому когда старик увидел, как по надраенным доскам вдоль ажурного бордюра прогуливаются, словно никого не замечая, парень и девушка — чисто одетые и увлечённо беседующие — то с облегчением выдохнул. Работа с неплохим окладом светит ему до конца жизни. Правда, пара юных смотрителей была не из обычных, на Университетской Станции он бы таких не встретил. Огненно-рыжий заморыш с толстой родинкой на подбородке в чём-то убеждал свою спутницу очень уж многословно и развязно, а она, темнокожая, необычайно высокая, с двумя косичками и в староватых очках, лишь похихикивала в ответ на эти возмутительные манеры, хоть и держала руки за спиной. — Один последний-распоследний раз! По старой дружбе, Мелора. Твоих недельных отчётов хватит на двоих, а то и на троих! Зато сегодня угощаю нас обоих, — сладко щебетал стажёр. — Неисправим. Ну как тут отказать, — бархатным контральто отвечала спутница. Через полчаса они сидели за приваренным к полу столиком у окна и поедали морковную баланду, запивая её подостывшим лимонным кипятком. Девушка тщательно пережёвывала каждую ложку и, кажется, привыкла больше слушать, чем говорить, чем её напарник пользовался на всю катушку. — Климатические карты, нарисованные мной в качестве выпускной работы, нужно дополнить тем, что мы разведаем отсюда! Твоя помощь будет как раз. Если  нас объединят и с археологами: это же какой начнётся бешеный карьерный рост! Просто мне и впрямь понадобится разгрузка. Тебя ж не сильно выжимают эти твои задания по составлению смех… смого… — Сметы для восстановления обзорных ярусов, Гунтрам, — закончила за него Мелора. — Я восстановитель, если помнишь. Физик-конструктор. Справлюсь с этим местом и буду переведена на Станцию. Мне нужен путь на самый верх. — Конечно, там тебе должны подправить глазки в первую же неделю! Я знал, что мы поймём друг друга, — заговорщически приблизил к её очкам Гунтрам свой длинный вострый нос. — Сама же понимаешь, что для дорисовки моих карт мне требуется втрое больше дней, чем позволяет этот душный график? Без микро-послаблений в правилах большие дела невозможны, моя совушка. Больше ресурсов — больше расширения жилых областей, о которых ты годами так самоотверженно печёшься. Мы оба сражаемся за правое дело! — С тех самых пор, как ты у меня рефератные наработки списываешь? — улыбнулась собеседница. — Одна голова хорошо, а две лучше, — подмигнул напарничек и отодвинулся к своей полупустой тарелке. В несколько секунд покончив с грошовым обедом, он вскочил из-за стола, чтобы пожать Мелоре ручку в знак дальнейшего сотрудничества. Рослая спутница не сопротивлялась, а внимательно разглядывала востроносое лицо Гунтрама исподлобья сквозь очки. У неё были плоховидящие, но глубокие и выразительные глаза с длинными ресницами. — НАС ЖДУТ ВЕЛИКИЕ ДЕЛА! — привычно услышала она над ухом. — Надо отлучиться, подождёшь меня у выхода? Уборная располагалась этажом ниже столовой и представляла собой комплекс одиночных будок с небольшими дверными оконцами, расположенных кольцом над облачной бездной. Перильчатая дорожка, ведшая от лестницы, окружала их широкой подковой и позванивала на каждом шагу. Довольно продуваемый отсек, но в самих будках было тепло благодаря их близости к котельной. Гунтрам по достоинству оценил большую будку, рассчитанную на инвалидов: помимо книжной полки и большого числа поручней, там играла успокаивающая музыка и горел автономный фонарь, работающий на солнечной энергии. Ещё в углу лежало несколько надувных валиков, но засиживаться на воронке с сидушкой, перелистывая урнал, всё равно было привычней. В этот раз Гунтрам, правда, засиделся не на шутку. Зря он заказал эту баланду с лимоном, в другой раз потребует больше мяса и на себя одного. Вот ведь доверчивая девочка-переросток, привыкшая служить ближним и дальним с детства! И это ей-то прочат подъём на Университетскую Станцию? Думает, что заработает мозгами больше, если будет работать ещё больше… и в упор не замечает, как другие беззастенчиво отщипывают от её щедрот! Стыдно посмеиваться над больными глазками, конечно, но, если подумать, разве не забавно? Гунтрам взял от бездонного терпения Мелоры всё, что только можно было взять, и без труда попал на эту стажировку вместо унизительного протирания библиотечных полок для малышей «Цыплячьего Гнезда». Вообще-то ему всегда нравилось смотреть, как работают другие. Но это место — не предел мечтаний, даже если когда-нибудь его возродят и превратят в цветущий сад для богачей. Нужно двигаться дальше как можно раньше, не стесняясь на все сто использовать свой дар читать людей как открытки и нащупывать уязвимые места в чужих сердцах. Именно так, как привык Гунтрам. До чего, однако, незаменимая комнатка для размышлений! Время, впрочем, поджимало. Мыслитель потянул за рукоять воздухозаборника, и воронка очистилась. В дверном окошке плыли облака под низким козырьком. Гунтрам накинул сумку с папками на плечо, щёлкнул задвижкой и навалился на тяжёлую дверь всем телом. Дверь не поддалась. Ручка, кажется, здесь тоже замковая, но вроде бы её очистили от ржавчины, нужно сильнее надавить. Гунтрам ударил по ней с размаху и затряс рукой от боли. Кажется, замок опять заклинило. Но парень не спешил терять надежду. Если остальным сегодня подавали такую же плохую еду, как и ему с Мелорой, скоро сюда должно спуститься ещё несколько человек, и тогда он кого-нибудь позовёт. Шли минуты, и в окошке никто не появлялся. Гунтрама прошиб пот. Опоздание на дежурство в этот раз не должно остаться незамеченным. Хотя даже и в этом случае он отделается выговором, ведь до сих пор сдавал свои отчёты вовремя, пусть и с чужой помощью… С её помощью. — АУ!!! — парень не выдержал и застучал в окошко будки со всех сил. — Кто-нибудь, помогите выйти! Я опаздываю! Снаружи послышались шаги. Неспешные, знакомые. Спускалась Мелора, держась за перила на ветру — очки ей уже слабо помогали ясно видеть дорогу перед собой. Ну, здорово: теперь Гунтрам задолжает ей ещё как минимум один обед! — Это ты, Гунтрам? — позвала девушка, глядя куда-то в пустоту, но безошибочно идя на стук. У неё развивался слух. — Мелора, совушка моя пресветлая, позови Билли! У него точно хватит сил разбить замок! — ласково попросил Гунтрам. Сияние от лампы в его будке отразилось в очках приближающейся спутницы. — Открывать нужно было аккуратно, как инвалиды, — ответила Мелора странным для неё ледяным тоном. От её слов у Гунтрама почему-то пробежали мурашки по спине. Встав на цыпочки, парень прижался к окошку длинным носом. — Мелора, сделай что-нибудь! — крикнул он. Билли был не из самых легковерных работяг, хоть и из самых сильных. — О, я, конечно, сделаю, — сказала девушка и куда-то пошла, не глядя на него. — Я с любовью обустраивала эту комнатку и теперь сделаю то, для чего этим занималась. Избавлю Небесный Конгломерат от любителя ходить по головам. Гунтрам затрясся, как тряпица на ветру, окинул взглядом помещение вокруг себя. Так чисто, так опрятно. Книг полно. Ещё какие-то корзины, полные железных баночек. Вода в бутыли. Надувной круг. Свитки в корзине в уголке. — ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ?! — заверещал оторопелый узник, колотя в окошко изо всех сил, словно в надежде разбить. — Слышать, как ты взываешь о пощаде, — с ответом девушки где-то наверху заскрежетали шестерни. — Несколько месяцев я размышляла, как добьюсь этого от тебя. После того как ты забрал все карты из его комнаты. Я спустилась туда, как только узнала, что Гвиздо исчез. И оставляла всё как есть. Они были на месте. Но через день куда-то испарились, а потом я узнаю, что ты переводишься со мной сюда за грандиозные исследования по климатической географии. Хотя ты это словосочетание даже сказать не можешь без запинки. Мне ли не знать, что это ты спустил беднягу в пропасть, ржавый душегуб? — доброжелательный низковатый женский голос впервые налился при напарнике таким свинцом. — Смилуйся, ты не так всё поняла! ЭТО НЕ Я БЫЛ!!! — Гунтрама охватила лютая паника от беспомощности. — Я знаю, — ответила Мелора и вернулась к окошку, стягивая с рук рабочие перчатки, перепачканные в масле. — Ты всегда любил действовать чужими руками. Я ненавидела себя за то, что не могла вмешаться в каждый такой случай. — Хочешь кровь на собственных руках?! — истерически захохотал Гунтрам. — Ты не осмелишься! Ты не такая! — Да, я не такая, как ты, — вздохнув, девушка поправила очки. — Полёт будет умеренно-плавным. У тебя недельный запас пищи, чтобы скорректировать план действий в тех местах, которые ты так хотел разведать. Но теперь сам, всё сам… — НЕТ!!! ПОГОДИ!!! Я ЖЕ УТОНУ ТАМ!!! — застонал узник, прильнувший к двери всем телом. — Да и сама подумай: кто бы эти бумаги сохранил, если б не я?! Разве я мог позволить, чтобы такие гениальные изыскания попали не в те руки?! — Уже попали максимально не в те руки, — отчеканила мрачная «совушка», всё давно про себя решившая. — Я просто исправляю это. Хотя, думаю, вряд ли содержимое уборной тонет так легко, как ты сказал. — Она повисла на рычаге. Большая будка отстегнулась от держателей и полетела в облачную пропасть, раздувая подол длинного зелёного платья Мелоры, вынужденной из-за этого прижимать ткань к ногам. Истерический вопль рыжего спутника стих в доли секунды. Молодая конструкторша подошла поближе к парапету, чтобы убедиться в надёжности раскрывающихся парашютов из прозрачной слюноплёнки. Раскрылись все шесть, как и обещали расчёты в карманном блокнотике. Девушка осторожно развернулась к лестнице и, сопротивляясь ветру, привычно пошла искать перила на ощупь.