Охотники на Драконов: Мир-0

— Господин Ленсфлер! Простите, что так поздно… — в роскошный зал обсерватории, уставленный серебряными гарпунами, лампами и зеркалами, ворвался долговязый слуга в очках, каске и с дутыми нарукавниками из драконьей кожи поверх перчаток; на шее у него был свиток в футляре из стекла цвета морской волны. — Срочное послание от Капитана Арнольда! Разрешите зачитать его! От панорамного окна отъехало просторное вращающееся кресло и развернулось к двери лицевой стороной. Хозяин Рапанийской Цитадели оказался ещё более долговязым. Это был изящно сложенный серебряноволосый старик в идеально вычищенных доспехах, настолько лёгких, что человек средней силы мог бы проплыть в них кролем метров сто. Ленсфлер добродушно кивнул помощнику, и тот сорвал стекляшку с шеи, чтобы раскупорить свиток. — Ур-ровень воды над З-з-западным рифом упал на метр, — сбивчиво читал слуга в ужасном волнении. — В-внутренние горы п-пришли в движение, и ты нужен на моём корабле как можно скорей… Оставь кого-нибудь надёжного присматривать за маяком. В-возможно, это твой З-з-звёздный Час?! — из-за своей чрезмерной проницательности парень пришёл в отчаяние. — Мастер Ленсфлер, прошу, не оставляйте нас сегодня! Я даже не придумал, как нам быть с охотниками на левиафанов, их линкор всё ещё не вошёл в нашу бухту для проверки груза! Престарелый воин легко и грациозно встал и подошёл к нему на расстояние вытянутой руки… чтобы ободряюще похлопать по нарукавнику. — Не горюй по мне, сынок. Я ждал этого письма последние девятнадцать лет и счастлив, что отдам Рапанию в добрые руки. Ты привязан к этому атоллу как никто и точно справишься с управлением. Ну, и, конечно, будешь не один. — Ленсфлер одарил подопечного ласковой усмешкой. — Здесь братья Бисмутские, тебе их не придётся дважды просить о помощи. Очкарик не сдержался и слёзно обнял старого наставника, словно в уверенности, что это их последний разговор. Тот похлопал по костлявой спине ученика, не приспособленного к корабельной жизни, как и другие потерянные дети Облаков. Непросто делать человека дважды сиротой, пусть и вынужденно. Зато с этого дня парень станет сильнее и по-настоящему раскроет свой дар казначея и распределителя ресурсов, превратится в негласного хозяина этих мест. Его невероятный мозг, приведший к процветанию Рапании, можно считать настоящим даром неба. Преступно дальше сковывать его, а самому — томиться в ожидании великого похода. В полном боевом облачении и с дыхательным баллоном за спиной Ленсфлер покинул башню через павильон, ведущий в крытую бухту Бронированных Морских Коней. *** Зона отдыха на нижнем уровне Рапании представляла собой хитросплетение тряпичных, деревянных, бетонных и стальных дорожек над водой, соединяющих огнеупорные плавучие островки. Там размещались столы и столики, в середине каждого из которых было по огнедышащей горловине для прожарки дичи. Каждый такой вулканчик был бесплатным при использовании, но мускулистые охранники, дежурящие по всему периметру, допускали к жаровням только взрослых. Чудом успев занять свободный столик, Лиан-Чу ощипал и выпотрошил птицу, чтобы друзья смогли её приготовить. Юный верзила занялся этим в открытую, так что прохожие держались от него как можно дальше. Гвиздо же, прикативший с помощью Гектора бочки для засолов, чтобы сидеть было удобней, старался жмуриться, пока не окликнут — и это при всём уважении к Лиан-Чу и его талантам… Подготовка мяса к жарке тяжело давалась коротышке что физически, что морально. — Так и быть, вся готовка на тебе. Мне запретили трогать пламя, приняли за беспризорника, — проворчал Гвиздо, устроившись на бочке с ногами. И вдруг спросил: — Слушай, а когда у тебя День рождения? Лиан-Чу покачал головой. — Я не знаю точной даты. Думаю, она немного раньше твоей, — с этими словами, предварёнными долгой паузой, он насадил на шомпол аккуратные куски филе. — Обидно, что мы не отметили… — коротышка задумчиво постучал пальцами по столу. — Жаро-птах ням-ням когда? — Гектор принюхался к мясу птицы, которая его самого чуть не превратила в корм. — Ладно, у нас есть хотя бы ужин, и я сегодня добрый. А значит, разрешаю отмечать твой День рождения вместе с моим! — Гвиздо хлопнул в ладоши и, как истинный любитель этикета, полез в сумку за шейными платками. — И чтобы ты понимал всю торжественность момента, я дарю тебе кое-что, — спустя полминуты один из платков в его руке запестрел чёрными символами, и Лиан-Чу вопросительно приподнял бровь. — Лиан-Чу, знакомься: твой напарник Алфавит! Я его специально вверх ногами на слюнявчике нарисовал, чтобы ты мог разучивать буковки прямо во время еды. Так куда проще, чем зубрить с доски. И это может тебе жизнь когда-нибудь спасти, поверь мне! Великан принял дар, посмотрел на друга, просиявшего от собственной находчивости, и благодарно ухмыльнулся. — Это очень приятно, Гвиздо. Таких подарков я ещё не получал ни разу… теперь я должен и тебе что-нибудь смастерить. — Не грузись, — великодушно отмахнулся коротышка, — хватит и того, что ты привёз нас всех сюда. Хотя Рапания не воплощённый рай, мне всё ещё здесь нравится отдыхать от качки длиною в год с хвостом. И, если уж начистоту, — Гвиздо чуть виновато глянул на Лиан-Чу, — я с детства мечтал о том, чтобы у меня появился такой брат, как ты. Кхм, ты… не обижаешься? Или, наоборот, польщён? На лице Лиан-Чу застыла улыбка, искренняя и спокойная, словно готовка ужина его больше не занимала, хотя запах жаркого уже сводил бедного Гектора с ума. Идиллию прервала уверенная поступь, раздавшаяся с порога. Три подтянутых светловолосых воина в доспехах — нечеловечески широкоплечий росляк, среднего сложения хлыщ с высокозубой улыбкой и стройный как былинка скромник с добрым любознательным лицом — молодцевато настигли юную команду за столом и отдали честь. Их начищенная до зеркального блеска броня была покрыта изысканными узорами и больше годилась для парадных мероприятий, чем для странствий. Легко было решить, что их привлёк аромат мяса, так как по движениям, осанке и манерам парней было видно, что блестящая троица чувствовала себя здесь как дома. От растерянности ни Лиан-Чу, ни Гвиздо не поздоровались в ответ. Птичья нога застряла в горле Гектора и от этого он, кажется, ещё больше посинел. Началась неловкая пауза. Первым её нарушил самый старший и плечистый воин, в котором была особенно видна солдатская выправка — лёгким движением он надел на голову стальной шлем с двумя крыльями-завитками по бокам и со звоном ударил себя ладонью в грудь, широкую, как у гориллы. — Принц Граньон Бисмутский «Железный», — пробасил он и отшагнул назад, пропуская лощёного красавца. — Принц Граньон Бисмутский «Чарующий», — пропел тот и отступил, чтобы представился самый младший и худой. — Принц Граньон Бисмутский «Прекрасный», — поклонился третий принц, исподлобья оглядевший гостей атолла. — И что всё это значит? — пробормотал Гвиздо, пытаясь найти рычажок, отвечающий за выключение огня в столе. — Молодые люди, вас приветствуют главные защитники Рапании! — представил себя с братьями самодовольный средний принц. — Вижу, вы удивлены такому вниманию со стороны высоких персон, но поверьте: наши намерения столь же честны, сколь и чисты в отношении таких отважных гостей! Не позволите ли просушить перчатки за вашим столом? Слабосильный Гвиздо, пытающийся продавить педаль для выключения пламени, сразу вспомнил о своём желании быть вежливым и, заулыбавшись во все зубы, убрал ногу. — О да, конечно же, присаживайтесь… если есть на что! — процедил он, не забывая и о том, что за его спиной глубокая вода, а братья-принцы заняли единственную дорожку, ведущую на островок. Принцы сняли с плеч раскладные табуретки-короба и составили компанию охотникам на морских чудовищ. — Благодарю! — сверкнул зубами средний брат, выбравший сесть между Лиан-Чу и Гвиздо, тогда как старший и младший сели по обе стороны от поперхнувшегося Гектора, образовав тем самым «Бисмутский треугольник». — В доках вы представились как драконоборцы, мечтающие поступить на службу. Это очень благородный порыв! Пусть и от юношеского максимализма, но тем и ярче свет от ваших душ! Левиафаны настоящая гроза разумного человечества, одолевать их можно лишь в составе крупных экипажей. А «драконье масло» — законный трофей для кораблей-героев. Оно питает крупные суда и города десятки лет. Жаровни, вроде тех, что в этих столиках, тоже работают на нём, — красавец-воин мечтательно подцепил пальцем огонёк и сдул с полусухой перчатки. — Должен пояснить, что нам поручено вести учёт храбрецов, готовых на такие путешествия, чтобы было кого представлять к наградам. Ибо слишком многие до нашего появления уходили в неизвестность вот такими безымянными искрами. Так что если вы нам представитесь как следует… — Давай просто оставим им жаркое и пойдём! — Гвиздо вдруг почувствовал себя неуютно под его зеркальным боком. — Я Лиан-Чу, а это братец Гвиздо, — с радостью признался друг, впечатлённый дружелюбием и вежливостью блестящей троицы. — Будете ужинать с нами, пока мы не отплыли? — Только не с пустыми руками! — довольный Граньон «Чарующий» щёлкнул пальцами, и два других брата выложили на стол свои дополнения к жареной птице — зерновой хлеб, фруктовые консервы, сыр из тюленевого молока, тарталетки с красной рыбой и китовую колбасу к гарниру из карамелизированной морской капусты. Всё это принцы поделили на шестерых. Гвиздо сразу же захотелось быть с ними как можно добрей и разговорчивей, и он втихаря порадовался, что не успел сбежать, используя лазейку под чужими ногами. Даже когда развеселившийся младший Граньон хлопнул его по затылку, коротышка не придал этому значения, потому что День рождения определённо удался. Лиан-Чу выглядит счастливым, сытый Гектор лезет целоваться ко всем подряд… А завтрашняя экспедиция неизбежна, ведь капитан застоявшегося в бухте китобойного линкора принимает на борт всех желающих. Рассказал об этом старший, осушив целый кувшин тюленьего кефира в два глотка. Словоохотливые принцы, видимо, даже не знают, как будут неуместны их идеализм и наивность в суровых северо-восточных морях. Не ожидал Гвиздо знакомств с бесхитростными богачами. Впрочем, не слишком ли он натерпелся за свой скромный век, чтобы тратить силы на подозрительность в остаток этого богатого событиями дня? Прекрасно, что никто их этим вечером не беспокоил — на атолле принцы пользовались неприкосновенностью. Хоть Гвиздо и напрягала вычурность в облике и поведении Братьев-Граньонов, его команда разошлась с ними на дружественной ноте. Было решено не засиживаться допоздна, чтобы использовать оплаченное время сна в гостинице и успеть наняться на героическое судно добровольцами. Другого способа подзаработать коротышка не придумал. И этот способ вопреки всем рискам отчего-то представлялся ему наилучшим. — Мы же так и не познакомились с капитаном, — напомнил Лиан-Чу с нижней полки двухъярусной кровати, пока Гвиздо старался заснуть как можно крепче под потолком. — Как ты планируешь его заинтересовать? — Очень просто: тобой и твоим тримараном, мы к ним пристыкуемся как дополнительный мини-линкор. И мы не расходуем их ценное топливо, когда берёмся за дело. Это ль не козырный плюс нашей кандидатуры? — раздалось сверху. Поспорить с этим здоровяк не смог: нужные слова запаздывали. Да и матрас оказался слишком удобным. С первыми лучами солнца Гектор, спавший на подоконнике, шлёпнулся на пол и заскулил, тем самым будя друзей. Охотники съели по бутерброду, экипировались, поставили к двери хозяйской комнаты чаевые в виде стакана с остатками земли и вернулись на причал, где замаскированному тримарану доставили неприятностей разве что чайки. Но, приподняв защитное покрывало, Лиан-Чу обнаружил спящую золотоволосую девочку-подростка в красном купальнике и серой юбке, совмещённой со спасательным кругом. Своей высокой волнистой причёской она напоминала хозяйственных девиц из хижин. Проснувшись, она тихо взвизгнула и соскользнула в воду с сумкой, куда кое-как успела запихать украденный шпагат. Преследовать её Лиан-Чу не стал. Он даже проникся к незадачливой воровке жалостью, но ничего не рассказал Гвиздо и Гектору, которые шли с запозданием из-за того, что Гвиздо тяжко было покидать чудесный город и возвращаться на воду. Издалека им стали видны лодки, приближающиеся к большому кораблю, который привёз на атолл прогнившего левиафана. Похоже, плыли люди из боевой команды или какие-то новички из города. Новичкам корабль, конечно же, за наглость смертью не грозил — во всяком случае, пока был в поле зрения рапанийской охраны. Был он довольно большим: высотой в пять этажей и длиной в половину причала, где переночевал юркий тримаран с парусом цвета бордо. Линкор был и терпелив: дождался, пока хозяева этого тримарана не приткнутся к стыковочной части борта, усеянного морскими уточками, грибовидной шелухой и прочими паразитами, которых юнги не успели счистить за неделю простоя. Грязь насторожила Гвиздо, и под затылком у него отчаянно зачесалась шея. Но физиономию он старался сохранять самую что ни на есть приветливую, особенно когда на тримаран спускали раскладную лестницу. Друзья по ней взобрались не спеша. Их встретил экипаж, вооружённый до зубов. Копья, штыки, дубины, длинные серпы, цепные ядра, наплечные стреломёты — всё, чем можно драться с морскими тварями при максимально близком знакомстве… да и, разумеется, не только с ними. Капитан тоже был здесь, облачённый в широкий плащ с когтистыми наплечниками. У него были мускулистое телосложение и грива золотых волос — на взгляд Лиан-Чу, очень похожая на волосы шустрой девчушки с пирса. — Ещё и эти сопляки! — огласил палубу громкий и нетерпеливый вздох. — Поглазели и хватит! Даю вам последний шанс развернуться, потому что на этом корабле рапанийские законы теряют силу. А Капитан и есть Закон. Походы на левиафанов — не для городских салаг, они для хищников со стажем. Гвиздо ожидал чего-то в таком духе. А потому не растерялся и дал уверенный ответ гордецу. — Насчёт салаг ты ошибаешься! Убьём столько левиафанов, сколько нужно, и не подавимся! Ох, ты ж-ж-ж… — шея под затылком вновь предательски зачесалась, и пришлось спрятаться за Лиан-Чу. Капитан захохотал, на пятках развернулся к новичкам. На вид ему было не больше тридцати пяти, в его пронзающих глазах стоял ненасытный блеск, а кольчуга из чешуи переливалась на рассвете всеми цветами радуги. — Верный экипаж — главное Топливо успешного похода! — заявил он новобранцам, облизав дорогую саблю. Эксцентричный морской волк мог быть родственником кого угодно на атолле, но едва ли его сердце привязывалось к таким спокойным местам… Лиан-Чу это почувствовал мгновенно, и ему стало тревожно за Гвиздо с Гектором. Но отступать им было некуда. Линкор пришёл в движение вместе с их тримараном. — Его Безымянное Светлейшество отбыл, — прошептал Граньон «Прекрасный», отдав старшим братьям телескоп. Все трое стояли на поверхности воды у позолоченной горловины с откинутой крышкой люка, торчавшей среди волн, будто роскошная плавучая кастрюля; зрелище было почти мистическим. Принцы выжидали с монашеским терпением. — И отныне для нас проще некуда следить за ним, ха-ха! — всхохотнул Граньон «Чарующий». — Командуй, брат! — По местам!!! — прогремел Граньон «Железный» и первым спрыгнул в люк. За ним последовали братья, младший ловко захлопнул крышку за собой. Поглотившая принцев сине-золотая подводная лодка зашелестела винтами. Светлая миссия переместилась в изумрудную морскую мглу.