Идеальный возлюбленный

Что ум — любви? Они несовместимы! Эдмон Ростан «Сирано де Бержерак».

Которую ночь он плохо спал, а днем изматывал себя работой, лишь бы не представлять, как Арсений жарко целует Марата, как ловит опаляющий выдох мягких губ, как дотрагивается до терпкой кожи и считает все милые родинки на теле его любимого. Петр устал. Устал получать Маратово «люблю» в письмах, адресованных не ему, но сам готов был отдавать это же «люблю» троекратно умноженным, явным или завуалированным, выжженным в каждой строчке многолетними обдуманными чувствами, вплавившимися в его характер. Стихийное бедствие в душе выдуло и вымыло все силы, оставив после себя убогую пустоту и апатию. Хотелось лечь, уснуть и более не просыпаться, и тело было почти согласно с хозяином, так как настойчиво требовало основательного отдыха. Проиграв в борьбе с природой, Петр оказался в кровати уже к десяти часам вечера, только он закрыл глаза, как мобильный телефон разразился маршем Воланда.  — Слушаю, — недовольно, еле ворочая языком. — Здравствуйте, Петр Витальевич. Я вас не разбудил? — Разбудил, — соврал он из вредности. — Простите, — промямлил Сеня и надолго замолчал.  — Ты собираешься говорить, зачем звонишь?  — Я напортачил, — парень опять затих, только шумно сопел в трубку.  — Ты там плачешь, что ли?  — Нет, конечно, я не плачу, — поспешный ответ навевал мысли об обратном.  — И?  — Мы ходили на спектакль того режиссера, не помню его имени. Ну, о котором вы Марату писали.  — Отлично! Я тоже сходил на спектакль! Превосходное видение классической пьесы. А тебе как?  — Н… нормально. — …  — Петр Витальевич? — Я надеюсь, ты Марату так же не ответил?  — Почти. Он обиделся, но я сказал ему, что мне надо собраться с мыслями и что потом я все свои впечатления выражу в письме. Вы мне поможете? — Помогу, я же обещал. А тебе нужно учиться анализу. Ты читаешь «Черный обелиск» Ремарка из списка, что я тебе дал?  — Да. — Молодец! Завтра поговорим о прочитанном. Краткий перессказ текста, обсуждение причинно-следственности поступков героев и языка повествования — вот что нам предстоит. Будь готов. ***  — Привет, Марат.  — Привет, Петя. Я тебя разбудил?  — Нет, я только свет погасил, еще не успел уснуть.  — Прости.  — Не за что. Рад тебя слышать. Что-то случилось?  — Не особо. Так, расстроился немного, но все глупости. Сам себя накручиваю.  — Это из-за Арсения?  — Да. Порой мне кажется, что в нем живут два совершенно разных человека. Один красноречивый и утонченный, а другой прост, как валенок. Ты не подумай — мне нравятся его наивность и неискушенность, но иногда их бывает в избытке. — А тебе не приходило в голову, что Арсений влюблен и, может быть, оттого робеет и глупеет? Дай ему время привыкнуть к тебе, к вашим отношениям. И ты сам не бездействуй. Он молод, на него еще можно повлиять, изменить и научить.  — Ты успокоил меня, единственный и любимый друг. Ты заботишься о моем счастье больше, чем я сам. Без тебя моя жизнь была бы слишком плоской. Оставайся всегда со мной. Друзья тепло попрощались, но как только в трубке раздались равнодушные гудки, Петр укрылся с головой одеялом, сжался в комок и, впервые за много, лет зарыдал. Он плакал почти без слез, звуки, издаваемые его горлом, больше походили на сдавленное карканье. Весь жар его нерастраченной любви растворялся в воздухе, почти ненужный, почти незамеченный. До судорог в еще молодом поджаром теле было жалко себя, и оно, это тело, как никогда казалось неказистым и нелепым, слепленным из одних ошибок, а нос — нос вырос до размеров Останскинской башни. Безобразный горбатый носище с крупными ноздрями, мешающий Марату увидеть в Петре не только друга. Если бы не принципы и стыд, журналист давно бы уже навестил пластического хирурга. *** Хорошее настроение Марата распростронялось на всех. Как никогда он был приветлив, дружелюбен и разговорчив. Недостатки людей вокруг, простои на работе и сломанная кофемашина больше не раздражали. Он ласково улыбнулся Арсению, шедшему ему навстречу по коридору, но тут же быстро изменился в лице.  — Иди мимо, потом все объясню, — шепнул Марат, огорошенному такой встречей, парню. — Здравствуйте, Андрей Иванович, — поздоровался ведущий с элегантным немолодым мужчиной, лицо которого воплощало вселенскую скуку. Водянистые глаза навыкате проводили взглядом удаляющуюся фигуру Арсения. — Маратик, ну сколько раз я тебя просил отбросить формальности. Для тебя я просто Андрей. Ты знаком с этим парнишкой? Как там его? Леванов или Леонов?  — Шапочно. Он работает с моим другом Лебедевым.  — Красавец. Такого трудно не заметить, — Андрей Иванович протянул руку и смахнул несуществующую пылинку с пиджака Марата.  — Вовсе нет. Он привлекателен, не буду спорить, но какой-то пресный, без чувства стиля, и в бедрах широковат.  — К тому же, он деревенщина.  — Да, я на это сразу обратил внимание.  — А говорят, будто вы вместе, — злая улыбка появилась на дряблом лице, пожилой мужчина укоризненно покачал головой.  — И вы верите слухам? Как это низко для вас!  — Ошибаешься, Маратик, слухи управляют миром, как и деньги. Пренебрегай я ими, не имел бы такого дивного поста, не держал бы в руках нити человеческих судеб. Я прав? Марат неопределенно пожал плечами.  — Я по тебе соскучился, мой высокомерный строптивый мальчик. Давай сегодня поужинаем в ресторане, у меня как раз есть немного свободного времени. — Хорошо, я договорюсь на работе и освобожусь пораньше.  — Я тебе позвоню. Ведущий, посчитав беседу законченной, уже собрался уходить, но Андрей Иванович ухватил его за локоть.  — Хочу тебе напомнить, Маратик, как бы не твоя популярность, руки у меня были бы развязаны и уже я диктовал бы условия, — сказав это, мужчина чуть привстал на цыпочки и поцеловал побледневшего Марата в полуоткрытые губы. *** В дверь постучали. Оторвав взгляд от экрана компьютера и нашарив под столом тапки, Петр поспешил встретить гостя. Только один человек мог заявиться к нему домой в столь поздний час. Марат был мрачнее тучи. Сняв пальто и шарф он, не говоря ни слова, прошел в гостиную, уселся на диван и включил телевизор. Красивая рубашка его была измята, неуложенные волосы трогательными курчавыми антеннками торчали в разные стороны. Сердце Петра как-то по-особенному защемило, он сел на колени у ног Марата, взял его горячую ладонь в руки, несильно сжал и заглянул в печальные серые глаза.  — Что случилось?  — На днях встретился с Дягилевым и он непрозрачно намекнул, что в курсе наших с Арсением отношений. Я даже сходил с ним в ресторан, пытался отвлечь его от этой темы. Целый вечер улыбался, хохотал над его вульгарными шуточками и даже, тьфу-тьфу, флиртовал. А сегодня узнаю, что Сеню повысили до оператора и направляют в горячую точку вместе с небольшой группой, получать достоверную информацию с места событий, — последнюю фразу Марат произнес измененным голосом и поставил в воздухе пальцами скобки. — Я пытался уговорить мальчишку отказаться от поездки, предлагал уволиться, но он уперся, как баран. Говорит, что такой шанс выпадает раз в жизни, что он не трус, что я его вдохновил на большие дела. Полный бред! — Марат откинулся на спинку дивана и устало закрыл глаза.  — Я поеду с ними и присмотрю за Леоновым.  — Но как?! Ты же не назначен в группу?  — Нет, не назначен. Но я ведущий журналист. Сделаем полноценный репортаж с места событий. Мне не откажут.  — Я обожаю тебя, — Марат стиснул Петра в объятьях и еще долго не отпускал. ***  — Арсений, нам нужно поговорить.  — О чем? — О моем желании и твоем обещании, пришло время платить по счетам.