Catch a Glimmer of Your Star

Их новый дом был меньше предыдущего — квартира с двумя спальнями, а не целый дом. Как только Санни переступил порог дома, он сразу заметил, что здесь было две спальни. Для трех человек. — Ты будешь делить спальню с Базилем, — сказала ему мама. — Подожди, мама! А Базиль не против жить в одной комнате со мной? — Пока ты спал в машине, он сказал мне, что будет рад спать на футоне в твоей спальне. Она жестом указала в сторону их комнаты, где уже был разложен второй футон рядом с тем, на котором будет спать Санни. Санни не попросил маму принести матрас или каркас кровати из его старого дома в новый. Пролежав на этой кровати большую часть четырех лет, Санни был рад новому спальному месту. Однако он не ожидал, что его мама приготовит для него что-то такое элементарное, как футон. Он думал, что просто получит новую кровать и надеялся на еще более мягкий матрас. А теперь я получаю матрас такой же твердый, как сам пол! С другой стороны, сон с одним лишь хлопковым футоном между его спиной и болезненно твердым полом может побудить его вставать с постели раньше по утрам. Стоп, это совсем хорошо... Другая вещь, которую Санни заметил в этом доме — это то, насколько он был заставлен растениями. Его мама действительно перевезла все растения Базиля в их новый дом. Полки с цветами в горшках стояли вдоль стен прихожей, гостиной, спальни и ванной комнаты, и даже на кухне было несколько горшков. Единственной комнатой, где не было ни одного цветка, была спальня его мамы. Почва от растений придавала всему помещению землистый аромат. Санни нравился этот запах. Он напоминал ему о счастливых днях его детства, о днях, проведенных вместе с Базилем и о совместных чтениях поздно вечером у него дома. Цветы также добавляли разнообразие приятных цветов и ароматов к пустому и безвкусному убранству дома. Базиль вошел в гостиную, неся последние вещи из багажника. — Вот и все. Спасибо, что позволили мне привезти все мои вещи, миссис С.! — Не за что! Базиль, если тебе еще что-то нужно от меня, пожалуйста, не бойся спрашивать. — А-ха, все в порядке. Пока что я всем доволен. Базиль, похоже, тоже воспринимает все хорошо. Я многим ему обязан за то, что он так много сделал, чтобы защитить меня, пока я был заперт в своей комнате. Санни не понимал почему, но когда он проснулся после сна в машине, то обнаружил, что на лицо Базиля вернулось теплое сияние счастья. За последнюю неделю он присматривал за Базилем в больнице, и за те три дня, что он провел в Фаравэе, он заметил, насколько тревожным и угрюмым стал Базиль по сравнению с тем Базилем, которого он помнил в прошлом. Он знал, что сам виноват в том, что бросил своего лучшего друга, что оказался слишком слаб, чтобы выполнить свое обещание. Из-за него Базиль потерял свою улыбку. Когда Базиль очнулся в больнице, эти океанско-зеленые глаза были полны слез, отражая сердце, подавленное смертью бабушки. Хотя Базиль сначала улыбнулся Санни, его глаза быстро заслезились. Вскоре маска Базиля разрушилась, и его лицо было полно печали и скорби. Санни никогда раньше не испытывал такого сильного желания утешить другого человека. Эта грусть сохранялась в выражении лица Базиля и сегодня утром. Санни мог заметить, как упорно Базиль старался сохранить позитивный настрой, когда за ним приходила мама. И только сейчас Санни заметил на его лице слабый оттенок теплого выздоровления. Я был слишком строг к Базилю и слишком прост к себе. Несмотря на то, что я солгал друзьям и маме о причастности Базиля к сокрытию смерти Мари, а также о том, как я потерял глаз во время нашей ссоры, я чувствую, что это единственный способ отплатить Базилю за все обиды и травмы, которые я причинил ему за эти годы. Санни нашел бы способ загладить свою вину перед Базилем, даже если бы это было последнее, что он когда-либо делал. Когда Базиль улыбнулся ему в больнице, когда Базиль посмотрел на него усталыми, но довольными глазами после того, как очнулся от сна в машине, Санни почувствовал, что его лучший друг все еще заботится о нем. Слабый теплый отблеск в выражении лица Базиля, то маленькое счастье, которое расцвело, несмотря ни на что, успокоило Санни — что бы ни случилось дальше, он все равно сможет найти комфорт и безопасность рядом со своим лучшим другом. Эгоистично было верить, что Базиль всегда будет рядом с ним, но всякий раз, когда он чувствовал это легкое волнение в груди, он мог на мгновение убедиться в этом. Так почему же это чувство в моей груди такое сильное? Базиль подошел к Санни очень близко. Он почувствовал, что его грудь стала еще теснее. — О, прости, Санни, — сказал Базиль, на его щеках появился легкий розовый румянец, — просто хотел пройти... —Виноват, — сказал Санни, отступая с дороги, чтобы Базиль мог пройти в их спальню. Я действительно просто стоял и смотрел на стену, думая обо всем? Я должен прекратить делать это с сегодняшнего дня! Санни слегка сжал пальцами свою грудь. С тех пор как он столкнулся с Омори, он открылся всем чувствам, которые пытался подавить. Печаль, одиночество, вина, страх, раскаяние, преданность, самозабвение. Переживать их было больно, но он слишком долго прятался от них. Чтобы забыть прошлое, он должен был позволить себе почувствовать все, что только можно, даже если это означало подвергнуть его слабую волю всей полноте боли, которая приходит с признанием всех последствий его действий. Это новое тепло в его груди, это сжимающее сердце чувство, было определенно не тем, чего он ожидал. — Санни, я собираюсь принять душ, — сказал Базиль, выходя из спальни с полотенцем и сменной одеждой в руках. — Конечно, — ответил Санни, его сердце странно учащенно забилось. Базиль выглядел немного взволнованным. — У нас только одна ванная. Ты уверен, что не хочешь пойти первым? — Я могу подождать. — Хорошо, — Базиль поспешил в ванную, закрыв и заперев за собой дверь. Санни не понимал, откуда взялось это напряжение в его груди. Да он и не хотел. Как ни странно, он вспомнил, что чувствовал подобное несколько раз за время своих приключений в Хедспейсе. Всякий раз, когда Обри в его снах приближалась к Омори, всякий раз, когда она говорила Омори что-то приятное или подбадривала его, он помнил, что Омори чувствовал легкое волнение в груди. Но это было не так сильно, как то чувство, которое он испытывал сейчас. На самом деле, это была не просто Обри. Капитан команды космических пиратов. Милая возлюбленная в розовом бантике, правящая огромным замком. Вздорные морские ведьмы, которые проводили всевозможные причудливые, но привлекательные эксперименты. И цветочный венок. Многие вещи в Хедспейсе вызывали в его сердце трепет. Они заставляли его чувствовать себя похотливым и беспокойным, и, будучи подростком, он знал, что делать, чтобы найти немедленное облегчение от этих чувств. Просто было очень стыдно признаться в том, что именно вызвало эти чувства в первую очередь. Но в реальном мире это чувство было каким-то другим, более захватывающим, и оно абсолютно душило его. Он боялся, что если слишком внимательно изучит причину сдавливания груди, то придет к очень тревожным выводам. Как бы он ни старался больше не подавлять свои чувства, он знал, что некоторые из них лучше не исследовать, пока он не будет готов с ними столкнуться. — Мама, как ты думаешь, надолго ли Базиль собирается остаться здесь? — спросил Санни. — Столько, сколько ему нужно, — твердо ответила она. Я так и думал, что ты так скажешь... — Или пока его родители не попросят его вернуться жить к ним, — добавила она. — Они довольно заняты, так что жди, что Базиль останется здесь на некоторое время. Может быть, даже до конца средней школы. До конца средней школы? Сейчас Санни не хотел даже думать о школе. Приближался новый семестр, и ему предстояло наверстать неимоверное количество упущенного. После того, как он едва перешел в среднюю школу с оценками, которые были на грани провала, он начал первый семестр девятого класса, прежде чем просто перестал думать о школе. Те предметы, которые остались незавершенными, представляли собой зачёты, которые он должен был сдать, если хотел закончить среднюю школу и, по словам его отца, иметь шанс что-то сделать в своей жизни. С этого момента он будет проходить дополнительные курсы каждый семестр, плюс летняя школа, чтобы догнать класс, который должен быть в его возрасте. Одна мысль о том, сколько ему придется учиться, вызывала у него незабываемое желание вернуться в другой мир в качестве другого человека. Санни прошел в свою спальню и сел на свой футон с покорным выдохом. По крайней мере, не все было ужасно: с ним был его лучший друг. Базиль будет учиться в той же школе, что и он. Даже если у них будет разница в несколько классов, они смогут разговаривать друг с другом и вместе проводить время за обедом. Возможно, Базиль даже сможет помочь ему с домашним заданием. Перестань так сильно полагаться на других и научись хоть раз заботиться о себе. Санни был удивлен, когда снова услышал этот голос в своей голове. Он исходил от очень знакомой черно-белой фигуры. Омори? Почему он вернулся? Санни закрыл левый глаз, чтобы очистить свой разум. Он был уверен, что ему больше не придется иметь дело с этой частью себя. И опять же, если самокритика была снова на повестке дня, то в его голове был очень приятный голос, чтобы сделать это за него. Может быть, на этот раз все будет по-другому. Самокритика — это нормально. Доводить себя до такого состояния, когда хочется покончить с собой — нет. Санни не собирался снова поддаваться на уловки Омори. Так же, как он научился справляться со всеми остальными чувствами, он встретился с Омори лицом к лицу. Неважно, заставлял ли Омори его чувствовать себя счастливым, грустным, злым или испуганным, как только он противостоял эмоциям внутри себя, они оставляли свой след, а затем плавно исчезали. Этот след мог быть улыбкой, хмурым выражением лица, слезами или чем-то еще; он позволял ему появиться без всяких оговорок. Ладно, может быть, немного оговорок. Разумеется, он не стал бы ни с того ни с сего драматизировать и проявлять экспрессию. Годы работы с нейтральным лицом привели к тому, что он по умолчанию проявлял меньше эмоций, чем обычный человек. Но когда он сталкивался с сильными чувствами, он давал этим эмоциям необходимое пространство, полностью ощущая их воздействие на себя. Конечно, не слишком обременяя других людей. Это был трудный баланс. Суть в следующем: чувствительный Санни — внутрь; безэмоциональный Омори — наружу. — Ты забываешь о другом чувстве, — раздался знакомый голос. Санни не мог поверить в это. В своем видении он увидел мальчика-тень, вошедшего через дверь, и пару ярких светящихся глаз. Не только Омори, но даже Незнакомец вернулся. — Когда-нибудь ты должен противостоять этому тесному чувству в глубине своего сердца, — сказал Незнакомец. — Чем раньше ты это сделаешь, тем лучше все будет. И для тебя, и для твоего лучшего друга. Санни моргнул. Странно слышать это от Незнакомца, учитывая, что в некотором смысле он и есть мой лучший друг. Но, несмотря на настоятельные просьбы Незнакомца, он не был готов признать источник этого теплого шевеления в своей груди. — Опять все откладываешь? — Опять ты, — Омори с презрением заметил появление Незнакомца. Незнакомец подмигнул Омори. — Наверное, мне следовало ожидать тебя. Санни посмотрел на компьютер, который его мама уже перенесла в комнату, которую он теперь делил с Базилем. Сегодня она сообщила ему, что на новом месте у них есть Интернет. Он понял, что наконец-то сможет делать на компьютере больше, чем просто играть в блэкджек целыми днями. ...Он не был уверен, готов ли он делать все то, что раньше делал в Интернете, теперь, когда Базиль делил с ним комнату. Мне придется научиться использовать Интернет в основном для учебы и исследований. Санни включил свой компьютер и открыл «Netscape Navigator». Он тут же подумал о том, что надо бы скачать какие-нибудь игры, например, "Тетрис" или "Змейку". Его жесткий диск должен был быть заполнен более развлекательными программами, чем Блэкджек. После быстрого поиска он скачал игру для MS-DOS, «Mario & Luigi». Он умер от растения пиранья. — Санни! Уже почти одиннадцать. Иди спать! — услышал он крик мамы. Вздохнув, он выключил игру. В тот же момент Базиль закончил принимать душ и вошел в свою комнату. — Привет, Санни. Как тебе твое новое место? Я очень надеюсь, что все эти растения тебе не мешают. — Все в порядке, — ответил Санни, — я думаю, это здорово, когда вокруг много растений. И тебе не нужно называть это место моим, как будто оно принадлежит только мне. Это наше место. Базиль растерянно моргнул. — П-правда. — Тебе понравился душ? Вода была теплой? — спросил Санни. Что это за вопрос, который задают своему лучшему другу? — Она была идеальной температуры, — ответил Базиль еще более смущенным тоном, — а что? Ты хочешь пойти в душ сейчас? Санни привык не принимать душ много дней подряд. Это было плохо, но он действительно не накапливал много пота на своем теле, когда проводил большую часть каждого дня, лежа в постели. Ладно, это была ложь. Его волосы легко становились жирными. Теперь, когда он делил свое спальное место с Базилем, он не хотел, чтобы Базиль считал его противным. — Да, я приму душ, — сказал Санни, прихватив полотенце и свою смену одежды. Принятие душа в новом месте показалось Санни невероятно странным. За всю свою жизнь он знал только одну ванну, и мыть свое тело стоя в душевой кабинке было совсем другим ощущением. Он не был уверен, что сможет привыкнуть к этому. Такое ощущение, что душ с урока физкультуры перенесся в мой дом! Отсутствие ванны в ванной комнате ощущалось как значительное снижение качества жизни. Подкрадывающийся страх перед глубокой водой вернулся к нему, когда он смотрел, как вода из душа стекает в слив кабинки. Он был уверен, что уже преодолел этот страх, и не позволял себе больше беспокоиться о нем. Закончив принимать душ, он вернулся в спальню и увидел, что Базиль уже лежит на футоне, завернувшись в легкие одеяла. Глаза Базиля трепетали на грани сна. Несмотря на то, что Базиль выглядел готовым ко сну, он почему-то оставил свет в комнате включенным. — Тебе не обязательно оставлять свет включенным для меня, если ты планируешь лечь спать раньше меня, — сказал Санни, улыбаясь и выключая свет для Базиля. — О, хорошо. Спасибо, Санни. — Это и твоя комната тоже, — сказал Санни, усаживаясь на свой футон, — тебе не нужно беспокоиться обо мне. Я знаю, что ты довольно чистоплотный и ответственный человек. Базиль покраснел в ответ на это. — Ты слишком высокого мнения обо мне. Санни опустил голову на подушку и подвинул себе одеяло чуть побольше. — Ты гораздо более ответственный, чем я, это точно. Я бы никогда не смог ухаживать за всеми этими растениями. — Он повернул голову влево, чтобы посмотреть на Базиля, — может быть, завтра ты научишь меня кое-чему о садоводстве? — Если хочешь, конечно! — Спасибо, Базиль. Я не знаю, хватит ли у меня сил для садоводства, но, думаю, попытка не повредит. Базиль уже пытался приобщить меня к садоводству, но ничего хорошего из этого не вышло, потому что я очень боялся пауков. Теперь я вроде как преодолел этот страх, и у нас здесь только растения в горшках, так что, возможно, мне больше не придется беспокоиться о большом количестве пауков. — Надеюсь, я больше не пролью воду на пол, — сказал Санни. — Да, это было бы плохо в этом месте, не так ли? — Мама, наверное, убьет меня. Базиль улыбнулся. — Если только, гм, некоторые пауки не приехали вместе с моими растениями, когда я ехал сюда на машине, тебе больше не нужно беспокоиться о том, что ты увидишь пауков. — Думаю, я преодолел свою арахнофобию. — Правда? Санни улыбнулся в ответ. — Я не боюсь их так, как Хиро, это точно! Хотя я могу испугаться, если увижу паука, не ожидая этого. Но я больше не позволю себе быть парализованным своими страхами. — О-о, это, ты стал очень храбрым, Санни! — Стал? — Я очень горжусь тобой, — нежно-розовый румянец на лице Базиля был виден под светом, проникающим через окно их комнаты, — ты сделал так много смелых поступков за последние несколько дней. — Я просто понял, что есть вещи, которые я должен сделать. Улыбка на лице Базиля исчезла, став более озабоченным выражением. Увидев этот взгляд, Санни почувствовал небольшую боль в груди. — Базиль? Что случилось? — Санни, я... я просто медленно начинаю понимать, что я действительно сделал с тобой той ночью, — сказал Базиль, — не только в ту ночь, но и то, что я пытался сделать все эти годы... — Я прощаю тебя, Базиль. — Я знаю, что ты не держишь на меня зла, но я все еще очень зол на себя, — сказал Базиль, — тот факт, что я не мог принять то, что случилось с твоей сестрой. Тот факт, что всякий раз, когда я думал, что ты пытаешься уйти от меня, я видел что-то позади тебя. В ту ночь, когда мы дрались, я... чуть не убил тебя, потому что был так обманут верой в то, что нечто было там, пытаясь оттащить тебя от меня... Я тоже видел вокруг тебя такие же ужасающие видения. — Это часть меня, которую я очень хочу изменить, — продолжал Базиль, — я не знаю, увижу ли я нечто снова, и надеюсь, что нет, но если увижу... — Тогда мы встретимся с этим вместе, — пообещал Санни. Базиль посмотрел прямо в глаз Санни. Его губы дрожали от смеси слишком многих невысказанных чувств. — Не волнуйся, Базиль. Я смогу понять, если когда-то ты снова увидишь Нечто, - сказал Санни. Это те же признаки, которые я начал распознавать в себе. Этот испуганный взгляд в глаза — всепоглощающий страх, порожденный слишком долгим подавлением чувств, избеганием правды, которой нам блокирует реальность. Я уверен, что у меня был такой же напряженный взгляд. Глаза Базиля опустились вниз. — Санни, если... — Когда мы снова увидим нечто, мы поможем друг другу пройти через это, хорошо? — сказал Санни. — Если это слишком страшно для тебя, Санни, ты не должен смотреть этому в лицо... — Нет, я хочу. Мне надоело убегать. Я хочу встретить свои страхи рядом с тобой. В глазах Базиля мелькнул огонек. — Если ты собираешься сделать все это для меня... тогда я тоже буду заботиться о тебе! Я буду рядом с тобой, если тебе снова придется столкнуться с нечто. Мы останемся вместе, верно? — Да, будем. Я обещаю. Дрожащие губы Базиля, наконец, сложились в небольшую улыбку. — Спасибо. Это много значит для меня. — И на этот раз я сдержу свое обещание. — Я знаю, что сдержишь, Санни! Твой голос снова звучал счастливо. — Спасибо, что веришь в меня, Базиль. Базиль снова покраснел, потом зевнул. — Я уверен, что пройдет какое-то время, прежде чем мы снова увидим нечто. Может быть, в этом городе нам есть чем заняться. Ты ведь все еще хочешь, чтобы я научил тебя завтра садоводству? — Ага. — Хорошо. Тогда давай отдохнем как следует. — Спокойной ночи, Базиль. — Спокойной ночи, Санни. Когда Санни смотрел, как мягкие голубые глаза Базиля погружаются в сон, он вдруг снова почувствовал стеснение в груди, сопровождаемое дрожью в желудке. Ночь в городе была совсем другой. В ней не было глубокой тишины Фарафэя. Он слышал, как на улицах проезжали машины. Громкие разговоры поднимались в воздух и долетали до их квартиры. Эти звуки создавали беспокойную атмосферу, которая совсем не располагала ко сну. В их окно проникал не только свет луны, но и свет от всех других зданий в городе. Теперь я действительно в новом доме. ...Как я смогу привыкнуть спать в таком месте? По крайней мере, казалось, что Базилю не придется бороться с засыпанием. Санни ворочался в постели, сбрасывая одеяла, когда ему становилось слишком жарко, и снова накрываясь, как только ему становилось холодно. Его взгляд то и дело падал на тонкую фигуру Базиля, он наблюдал за его легким дыханием, когда тот крепко спал после долгих лет, проведенных под бременем страшной тайны. Одеяла Базиля были очень тонкими по сравнению с его собственными. Засыпая, Базиль свернулся калачиком, прижав руки и ноги друг к другу. Он выглядел каким-то холодным. Санни почувствовал, что его щеки становятся невероятно горячими, когда в его голове появилась очень любопытная мысль. Он не хотел, чтобы Базиль чувствовал, что его присутствие здесь — это бремя. Он не хотел, чтобы Базиль чувствовал себя неуютно в месте, которое он заслужил право называть своей комнатой. Их футоны лежали рядом. Когда сон начал проникать в мозг Санни, огни города стали казаться все более далекими. Звуки машин и голоса внизу тоже казались далекими. Перед тем как заснуть, Санни привел свою мысль в действие. Он расстелил свое одеяло слева от себя. Надеюсь, меня не застанут в таком виде... Он видел, как Базиль медленно разворачивал свернутые руки и ноги, когда новое, более просторное одеяло возвращало его телу столь необходимое тепло. Но я хочу, чтобы ему было удобно спать в своей комнате. Санни закатил глаза и отвернулся Это было неловко. Не могло быть и речи о том, чтобы Базиль не стал его отчитывать, когда он проснется. Но все же. Не было ничего странного в том, что лучшие друзья спят под одним одеялом... Верно?