***
Созданный Хенджином сон Феликс увидел, когда ночевал у Джисона. Друзья всю ночь смотрели фантастику и заснули уже под утро. Поскольку они ночевали вместе, то ближе к обеду Хенджин и Лино на пару стояли в квартире Хана и наблюдали за ними. — Чего ты так странно на него пялишься? — удивился рыжеволосый. — Как бы я сейчас хотел залезть к нему в голову и узнать, о чем он думает! — вздохнул Хенджин, рассматривая потягивающегося Феликса. — Ха, ишь чего захотел! Тебе мало того, что ты своими снами влияешь на его реальность? Так ты ещё хочешь читать его мысли? — Да, было бы неплохо… — задумчиво протянул Хван. — Ну и зачем тебе знать, о чем он думает? — Я хочу понять запомнил ли он один важный сон, который я ему сегодня отправил. — Опять что-то задумал? Хенджин в ответ лишь загадочно улыбнулся, а про себя он подумал: «Главное, чтобы Феликс не начал рассказывать сон своему другу, пусть лучше он расскажет его Мэй, а то Минхо меня прибьет». И в этот момент: — Джисон, представляешь, мне опять приснились эти огромные часы на холме! Взгляд Лино трудно было описать словами. — Хенджин! Я тебя щас прибью! — Ну вот, я так и думал! — вздохнул Хван. Лино, быстро заходил взад-вперед по комнате. — Мне что, сказать об этом твоему отцу? — Пха! Ты этого не сделаешь, — самоуверенно усмехнулся Хенджин. — Ты слишком хорошо меня знаешь, — вздохнул Лино. — Да, я не скажу, а стоило бы. Потому что я не знаю, как еще тебя остановить! — А зачем тебе вообще меня останавливать? Ты еще не понял, что я не так уж и держусь за эту работу! — А вдруг они существуют на самом деле?! — прервал их разговор Феликс, который все еще продолжал рассказывать другу про свой сон. — Хм… И как ты себе это представляешь? — Даже не знаю, надо будет погуглить! — улыбнулся Ли. — Погуглить! Что он собирается там нагуглить?! — возмущался Лино. К счастью, люди не слышали его криков. — Нет, я не могу спокойно смотреть, как ты собственноручно гробишь свою жизнь, — махнул рукой Лино, нажал на браслет и исчез из комнаты. Найти что-либо в интернете у Феликса не вышло, но он не намерен был так просто сдаваться и отправился в самую большую библиотеку их города. Он узнал, что там есть отсканированные древние рукописи, такие же старые, как сам мир. К великому удивлению Феликса, Мэй увязалась с ним, хотя раньше ее было не затащить в подобные заведения. — Знаешь, я думаю, что мне надо похудеть, — заявила Мэй, разглядывая себя в отражении стеклянной дверцы стеллажа, пока ее друг рылся в картотеке. — Тебе надо поумнеть и начать любить себя такой, какая ты есть! — улыбнулся Феликс и щелкнул ее по носу. — Ой, да ну тебя! — нахмурилась Мэй. Сканы рукописей можно было просмотреть только в читальном зале, и пока Феликс с интересом их изучал, Мэй заснула. Заметив это, Ли усмехнулся и снова занырнул в древние тексты. И его труды не прошли напрасно: спустя примерно 4 часа он таки нашел информацию про памятник в форме огромных часов. Там даже был рисунок, глядя на который Феликс окончательно убедился, что это именно то, что он искал. Вот только сам документ про памятник больше напоминал какую-то сказку, потому что в нем говорилось про Мир снов, а сами часы как-то были связаны с порталом между мирами. Больше Феликсу узнать не удалось, поскольку остальная информация была на каком-то древнем языке, а перевода не было. Ли переписал себе название этих документов и сфотографировал несколько страниц непонятного текста, чтобы позже поискать информацию про этот язык. На обратном пути он в общих чертах рассказал Мэй о том, что нашёл, но кажется, её это не сильно впечатлило. А вот Феликс полночи не мог заснуть, обдумывая свою находку. Он пытался собрать воедино обрывки своих снов, странного человека, который несколько раз ему мерещился, и информацию о древнем памятнике, но пока что это всё не складывалось в единую картину. Ликс решил во чтобы бы то ни стало расшифровать древний документ.***
Руководитель Департамента снов вызвал к себе Хенджина вместе с его начальником, чтобы обсудить недавний инцидент. — Господин Пак, я уверен, что всем нам пошло только на пользу, что эти материалы попали в руки к нашему дорогому Хенджину, — начал заверять Сынмин. — Не так давно я поручил своим заместителям подумать над тем, как блокировать сны сразу же в момент прорыва. Хенджин научился проникать в сон своего человека. Я считаю, что это прекрасно! Используя эту же технологию, мы сможем на этапе создания сна помещать в сон датчики, которые будут отслеживать момент прорыва сна, а следующим нашим шагом будет блокировка сна сразу же, как только произойдет прорыв! Тем самым темная энергия не сможет уничтожить материю сна. — Так это было задание твоего руководителя? — строго спросил Джин Ён у своего сына. — Ты поэтому рылся в секретных документах? — Я еще раз повторяю, что, когда я просматривал эти файлы, они были в открытом доступе! — Хенджин, господин Пак, давайте уладим этот вопрос мирным путем, — улыбнулся Сынмин, мягко положив руку на плечо своего заместителя. — Да, это было мое поручение, — продолжил он, обращаясь к руководителю Департамента. — Ладно. Я доверяю вам, господин Ким, поэтому будем считать, что инцидент исчерпан. — Вот и славно! — руководитель отдела создателей снов подбадривающе похлопал Хенджина по плечу, но тот все так же хмуро глядел на своего отца. — Мы можем идти? — Да, вы свободны. «Сынмин строгий, но с ним можно договориться, в отличие от моего отца», — подумал Хенджин, когда они уже вышли из кабинета и шли по длинному коридору. — Но я правда помню, что они были в открытом доступе! — всё еще возмущался создатель снов. — Хенджин, тебе правда охота связываться с отделом расследований? Ради чего? Чтобы доказать отцу свою правоту? Оно того стоит? — А! К черту! — махнул рукой Хван. — Не за что. — Ах, да, спасибо, что отмазал меня. — И в мыслях не было тебя отмазывать, ты правда придумал отличную штуку, которую мы непременно внедрим в нашу работу! — улыбнулся руководитель отдела. — Хенджин, ты такой же сообразительный, как твоя покойная мать. Она бы тобой гордилась! — Спасибо, — едва слышно отозвался первый заместитель, опустив глаза в пол. Примерно через неделю Хенджин проводил обучение своих коллег, рассказывая, как нужно создавать сны, чтобы получать за них максимальное количество энергослотов. Для этого нужно было учитывать 3 основных фактора: понимать желания своих подопечных, хорошо знать исторические данные и уметь пользоваться палитрами объемного моделирования. Хенджин преуспел по всем этим пунктам. У него была очень тесная связь со своим человеком. Не каждый создатель снов так хорошо знал предпочтения своих подопечных, их мысли и тайные желания, поэтому им было сложнее делать такие эффективные сны. А ведь чем сильнее отклик на сон, тем больше энергии за него можно было получить. Также Хван прекрасно знал исторические данные всех миров, поэтому ему без труда удавалось выбирать из этого многообразия то, что понравится именно его человеку. Он активно пользовался различными палитрами, для того, чтобы сделать сон еще красочнее, и всегда собирал свои подборки звуков, запахов, ощущений, визуальных элементов. Иногда даже сам создавал такие элементы и выкладывал для свободного пользования. Раньше Хенджин еще сочинял и добавлял в сон своих подопечных различные мелодии и даже целые песни, но с Феликсом он так не делает, не видя в нем особой тяги к музыке. При желании создатели снов могли добавлять в сны, что угодно, хоть стихи надиктовывать. Главное — не лениться, отслеживать все, чем живет человек, слушать о чем он общается с другими людьми, а для этого нужно быть рядом с ним всегда, когда человек бодрствует, чтобы не пропустить ничего важного. Помимо прочего, Хенджин порекомендовал коллегам следить за аналитикой, ведь отклики человека на сны подробно регистрировались. Хван любил изучать аналитические данные и находить в них закономерности, которые помогали ему делать сны ещё лучше. Ну и последнее, и самое главное, о чем сказал создатель снов, завершая мастер-класс, это то, что сны нужно создавать с любовью, тогда результат будет наилучший. Раздались громкие аплодисменты. После выступления к Хвану подошёл Чонин: — Хенджин, это было потрясающе! Ты правда лучший! — Ха-ха-ха! Ты же не видел, как работают другие, чтобы говорить такое. — Так это и так все знают, у тебя самые высокие показатели в отделе! После того, как Чонин ушёл, к Хенджину подскочил Лино: — Чего ему надо было? — подозрительно сощурился старший. — Хотел узнать, как я создаю сны. — Аааа, и что он тебе сказал? — Да ничего особенного. — Я же слышал, что вы о чем-то говорили. — Ну, он сказал, что я типа лучший в этом, — пожал плечами Хенджин. — А, ну это-то понятно. — Чего вам всем понятно? — нахмурился Хван. — Что ты лучший, — улыбнулся Лино. — Всё, прекрати! Я не делаю ничего особенного. — Ага, тогда у меня короткие темные волосы, — усмехнулся Лино.***
В очередном сне Хенджин подсказал своему подопечному, где найти информацию о древнем языке, и Феликс при первой же возможности снова отправился в библиотеку. Он очень спешил, но всё равно продолжал наступать только на белые плитки, жутко бесясь из-за того, что это его замедляет, но ничего не мог с собой поделать. Когда он пытался не обращать внимание на цвет плиток и наступать как попало, ему было настолько дискомфортно, что хотелось вообще остановиться и никуда не идти. Даже если ему удавалось отвлечься, то получалось это совсем ненадолго. Ли совсем перестал брать Мэй с собой на поиски информации и вообще рассказывать про сны, так как видел, что ей всё это не особо интересно. Феликсу понадобилось несколько месяцев, чтобы разобраться в древнем языке, и он постепенно начал переводить отрывки из старинного документа, в котором рассказывалось об устройстве мира до, так называемого, Великого разлома. Особое значение там уделялось Миру снов и взаимодействию между его жителями и людьми. Читая всё это, Феликс чувствовал огромный душевный подъем. Он начал думать, что Мир снов на самом деле существует и он любой ценой должен туда попасть. Ли все больше времени начал проводить в одиночестве, изучая материалы о Мире снов, о создателях снов и других мифических существах. Из-за этого они с Мэй все реже тусовались вместе. И даже когда они всё же встречались, он мысленно всё равно где-то витал. Из-за чего Мэй начала думать, что у Феликса появилась девушка, с которой он проводит время и о которой постоянно думает. Она очень переживала по этому поводу, побоялась обсудить свои страхи с Феликсом. Мэй думала, что может потерять его даже как друга, если будет навязываться к нему со своей любовью. — Ненавижу! Ненавижу! — кричала она, топая ножками по полу своей комнаты. — Лучше бы тебя вообще никогда не было в моей жизни, — вдруг ее ноги подкосились, она упала на пол и горько заплакала. — Убирайся из моей головы! Я хочу забыть тебя! Я тебя ненавижу! Ну почему, почему ты любишь не меня? — бормотала она сквозь слезы. — Я не хочу быть твоим другом, я хочу быть твоей возлюбленной. К черту эту дружбу! С Джисоном Феликс тоже теперь мало общался, что сподвигло его друзей больше времени проводить вдвоем, даже не смотря на то, что раньше они и не особо ладили между собой. Мэй часто жаловалась на излишнюю легкомысленность Хана. — И ты хотел скрыть это от меня? — возмущенно сказал Джисон, хлопнув Феликса по спине, когда присоединился к нему в столовой. — Что скрыть? — удивился Ликс. — Не отмазывайся, приятель, я все знаю! Ну, колись, кто твоя девушка? — Кто ЧТО? — вылупился на него Ли. — Твоя девушка! — Где? — Ты издеваешься? — нахмурился Хан. — Нет. Я не понимаю, о чем ты говоришь, — удивленно хлопал глазами Ли. — Я спрашиваю тебя о том, кто твоя девушка. — С чего ты вообще взял, что у меня есть девушка? — Мэй сказала! — Что? Мэй? — Ну да, я спросил у нее, почему она до сих пор тебя не соблазнила, а она сказала, что у тебя уже кто-то есть. Так кто она? — Капеееец, — Феликс опустил голову на стол и накрыл ее руками. — Ну же, говори! — не унимался Джисон. — Ты опять лезешь не в свое дело! Зачем ты вообще говорил с Мэй обо мне? — Ну приятель, не будь жадиной, раз ты не хочешь с ней замутить, то я тут как тут, — сказал Джисон и гордо выпятил грудь вперед. — Или ты наврал Мэй, что у тебя есть девушка, чтобы заставить ее ревновать? — никак не мог угомониться в своих догадках Хан. — Ну послушай, приятель, это очень жестоко с твоей стороны так издеваться над бедной девушкой, — Джисон как обычно говорил сам с собой. — Я так и знал, что нет у тебя никакой девушки, потому что, если бы она была, ты же мне обязательно бы рассказал, ведь так? Я же твой лучший друг! — наконец закончил он и уставился на Феликса. — Ты что, опять меня не слушаешь? — обижено добавил он, заметив, что Феликс на него даже не смотрит. Феликс же в этот момент чувствовал себя крайне неловко. Ему не нравились все эти разговоры про девушек, которые часто любил заводить его друг. Ему было неуютно от этой темы и хотелось поскорее куда-то сбежать. Особенно после того случая с Мэй. — Мне срочно нужно в библиотеку! — вдруг радостно выпалил он. — Опять будешь рыться в этих пыльных доисторических книгах? — недовольно спросил Джисон. — Знаешь, я бы сходил с тобой, но мне еще надо домашку делать, так что, я, пожалуй, пойду! Вечером спишемся! Пока! — он хлопнул Феликса по плечу и торопливо ушел. — Надо, наверное, поговорить с Мэй и все прояснить, — подумал Феликс. Но тут же эта мысль улетела у него из головы. В очередной раз роясь в библиотеке, Ликс нашел координаты того места, где раньше находился памятник гигантских часов. И твёрдо решил направиться туда на каникулах. — Сынок, ты приедешь к нам на каникулы? — спросила миссис Ли, когда они с мужем разговаривали по видеосвязи с Феликсом. — Я пока не знаю. — Как это ты не знаешь? Мы с папой тебя ждем! Да, Бинджун? — Да-да, мы купили новый диван тебе в комнату! Когда тебя ждать? — Эм-м-м, ну-у-у, я к вам приеду в следующем месяце. — Но почему? Ты собираешься целый месяц торчать в большом душном городе? — Ну нет, не совсем, я тут увлекся одним проектом и хочу немного уделить этому время. Возможно, съездить посмотреть на исторические места. — Это у вас практика, что ли, такая? — Ну какая практика, милая, ты что? Он же на экономиста учится, а не на историка. — А вот нужно было ему на исторический поступать, у него всегда была тяга к этой теме! — И кем бы он потом стал? Учителем истории? Что это за профессия для парня? — А так он кем станет? Еще одним экономистом, которых и так уже девать некуда? — перебивая друг друга, тараторили родители Феликса. — Мам, пап, мне пора бежать, у меня тут дела! Рад был вас услышать! — спустя какое-то время прервал их Ли младший. — Так быстро убегаешь? Мы же только начали говорить, — расстроилась мама. — Всё-всё, я отключаюсь! Люблю вас, пока! — Ликс отключился от видеосвязи и со вздохом подумал: «Пять минут разговора с родителями достаточно для того, чтобы вспомнить, почему я не поехал с ними…» Родители Феликса любили друг друга, но совершенно не умели этого показывать. Ликсу порой казалось, что он живет внутри бразильского сериала, потому что мать и отец вечно пререкались и спорили друг с другом, часто на повышенных тонах. А Феликс терпеть не мог ругань и крики, поэтому, хоть он и скучал по семье, видеться с ними он старался как можно реже.