***
– Так, может, поменяемся куртками? – неловко предложил Стотч, стоя с Кенни у его дома. – К чёрту. Маккормик отворил входную дверь, входя на цыпочках, и оглядываясь. Было темно, наверное уже поздно и все спят. Кенни поманил за собой Баттерса, который что-то бубнил про обувь и грязь. А еще про снег и влагу, и что он не хочет ничего заляпать, на что парень лишь шикнул, призвав Стотча быть потише. Вскоре оба дошли до комнаты Кенни, и юноша включил настольную лампу, чтобы свет был помягче и не бил в глаза, затем запер комнату на замок. – О-о-ох, – потянувшись, выдавил из себя Кенни, попутно снимая мокрую куртку Стотча, тот проделал то же самое, и Маккормик убрал верхнюю одежду в шкаф. Баттерс сел на кровать, а его друг лениво растянулся рядом. – Как думаешь, они ищут меня? – спросил Стотч, взглянув на своего друга. – Я думаю, что они поищут, но потом будут ждать пока ты сам приползёшь на коленях. – Мне страшно, но с тобой я... чувствую себя в безопасности. Глупо. – Я так не думаю. Небольшая пауза. Кенни лежал и видел лишь спину сидящего Баттерса. – Прости за то, что тебе пришлось увидеть меня в том состоянии, и за то, что пришлось в принципе увидеть, – так подавленно сказал, как будто он пытался сдержать плач. – Не стоит извиняться, ты ни в чём не виноват. Мне очень жаль что с тобой так обходятся. Ты не заслуживаешь этого. Немой кивок. Кенни принял сидячее положение, чтобы видеть лицо друга. – Спасибо, – с печальной улыбкой сказал Баттерс, – правда, спасибо. – Знаешь, в школе я тебе предлагал сигареты...– начал Кенни, и направился к шкафу, – но у меня есть кое-что получше, правда, не уверен что тебе понравится. Кенни долго рылся, прежде чем достал два косяка. Глаза Баттерса расширились. – Это травка? – Да. Попробуешь? – хитро взглянув на приятеля, Маккормик протянул один косяк Леопольду. – Это же наркотик! – Трава - не наркотик. И она абсолютно безвредна. Поверь, лучше травка, чем алкоголь. От травы ты расслабляешься, а от тех же наркотиков и спиртного ты себя не можешь контролировать. – А к чёрту, – прямо как в тот раз, – давай. Кенни и Баттерс сели напротив друг друга, расположившись на мятой кровати, и поочереди использовали зажигалку. Маккормик открыл окно, чтобы не было запаха, и по комнате поструился приятный холодок. После первой затяжки Баттерс немного кашлял, но вскоре привык, и через несколько минут оба почувствовали волну расслабления, голову приятно вскружило. – Я представляю, как отец разозлился бы, если бы узнал что я тусую с тобой, – весело сказал Стотч, – он бы обязательно сказал, что я педик, представляешь? – продолжил парень, в конце издав пару смешков. – Да пошёл он, – Кенни расплылся в расслабленной улыбке. – Да, пошёл он! – Баттерс лёг рядом с сидящим юношей, сделав еще одну затяжку. Рукав Баттерса немного задрался и оголил небольшую часть руки, на которой были синяки и раны. – Приятель, не хочешь заклеить этот ужас пластырями? – Хочу, – протянул Стотч, затем сел в позу лотоса. Кенни достал пачку пластырей из прикроватной тумбы и сел поближе к Баттерсу. – Давай сюда, – Маккормик взял руку Леопольда, и задрал рукав почти к самому плечу, – какой кошмар, однако, – парень сделал очередную затяжку – Я привык, – всё с той же улыбкой ответил тот. Кенни отклеил бумажку от пластыря, и мягко, почти нежно, заклеил первый синяк, затем второй, третий...и так, пока наклеечки телесного цвета не перекрыли поврежденные участки. – Ты славный, – нарушил тишину Маккормик, заклеивая уже третий синяк на второй руке. – Правда? Спасибо. Ты тоже очень хороший! – чуть смущённо ответил Баттерс, уже заканчивая свой косяк. Когда юноши покончили с самокрутками, Кенни потушил их и бросил в пепельницу, которая стояла на столе. – Конечно, хороший. Со мной не только сигареты закурил, но и травку, – с усмешкой сказал Кенни, завершая заклеивать руку, Баттерс хихикнул в ответ, – ну, с руками мы покончили, где еще у тебя есть отметины? – Ну, на самом-то деле... – Стотч снял с себя кофту, оголив верхнюю часть тела. На ключицах и груди, также красовались фиолетовые синяки, как будто художник разукрасил красками холст. Кенни провел пальцами по ключицам своего друга, и принялся вновь клеить пластыри. Юноша мимолётно взглянул в лицо Баттерса, и заметил что тот смущённо отвёл взгляд. – Ты чего? – поинтересовался парень, ухмыльнувшись. – Ничего, – застенчиво ответил Баттерс. Отпустив пару смешков, Кенни повторил те лёгкие движения пальцами по ключицам юноши, тот слегка тряхнул плечами, как бы намекая на то, чтобы Маккормик прекратил, но на лице Баттерса красовалась смущённая полуулыбка. – Я тебя смущаю? – хихикая протянул Маккормик, приближаясь к лицу Леопольда, как-бы дразня его. – Вообще-то да, – уголки губ Баттерса приподнялись, парень слегка наклонил голову набок, с интересом наблюдая за дальнейшими движениями юноши, чьё лицо уже было на опасном расстоянии. Кенни с каждой секундой был всё ближе, и Баттерс даже разглядел еле видные веснушки на носу и щеках юноши, Маккормик слегка прикрыл глаза, и его голубые зрачки смотрели на Стотча из-под светлых ресниц. Парень почувствовал разгорячённое дыхание Кенни, и даже на миллиметр подался вперёд, и наконец суховатые, слегка потрескавшиеся губы друга накрыли розоватые уста Леопольда, последний еле слышно промычал в губы товарища. Баттерс почувствовал, будто огонь пробежал по нему, он почувствовал что-то совершенное новое, какое-то незнакомое чувство, но очень приятное. Он и не знал, что может такое почувствовать. Воздуха не хватало, и всего на пару секунд Кенни отстранился, судорожно набрав в лёгкие воздух. Как будто марафон пробежал. Затем парень вновь прильнул к губам Стотча, и нетерпеливо раздвинул их. Маккормик слегка сжал руки на плечах Баттерса, словно тот сейчас испарится вовсе, подался вперёд, отчего Баттерсу пришлось принять полулежащее положение, так, что одной рукой Баттерс опирался, согнув в локте, а другую руку положил на спину парня, Кенни углубил поцелуй, врываясь своим тёплым и мокрым языком в рот друга. Баттерс пытался подражать действиям юноши, поскольку никогда не целовался, и парень почувствовал как Маккормик ухмыльнулся. Стотч на полсекунды прервал поцелуй, чтобы хихикнуть и слегка стукнуть Кенни, как бы в шутку, мол чего смешного. Вскоре Кенни и вовсе навис над парнем, не разрывая поцелуй. Но всё-таки пришлось прерваться, дабы не задохнуться, и товарищи секунд пять смотрели друг на друга, оба раскрасневшиеся, и в следующий миг рассмеялись, да так громко и звонко, что рисковали разбудить весь дом. Кенни обессиленно лёг рядом с Баттерсом, и оба в полудрёме пялились в потолок. – Я, пожалуй, выключу лампу, ты не против? – прошептал Маккормик, настолько уставший, что ему было лень даже говорить в полный тон. – Не против. Через пару секунд оба уже в немой темноте лежали вместе и продолжали пялиться в пустоту. – Мы пожалеем об этом? – тихо спросил Баттерс. – Я - ни капли. Захотелось - сделал, – Кенни повернул голову в сторону Леопольда, чьё лицо красиво освещал лунный свет из окна. – Я почувствовал что-то. Что-то новое, и я даже боюсь предположить, что это. Вдруг, что-то неправильное... – Чувства не могут быть неправильными. Будь то любовь, или гнев, или что-то ещё. – Значит, жалеть я не собираюсь, – с улыбкой ответил Стотч. Вскоре оба уснули, как ни странно, абсолютно довольные этим сумасшедшим днём.V
27 июня 2022 г. в 23:15
В спину Кенни прилетел очередной снежок, и ответный комочек снега не заставил себя долго ждать, угодив Баттерсу в живот, следующий снаряд пролетел мимо Маккормика, что дало больше времени на то, чтобы слепить побольше снежков, и в итоге Баттерс был побеждён.
– Всё-всё, сдаюсь! – смеясь сказал Стотч, отряхивая куртку от снега.
Кенни тоже отряхивал куртку, это была куртка Леопольда, которую он надел вместо своей оранжевой парки. Со стороны наверное странно выглядит.
С того момента как одноклассники сбежали, прошло много времени, и уже было достаточно темно. Для этих двух время и вовсе остановилось. И лишь падение температуры заставило Кенни задуматься, который сейчас час.
– Пошли домой, – с уставшей улыбкой протянул Маккормик, закинув руку на плечо Баттерсу.
– Куда домой? – удивлённо ответил тот.
– Ко мне домой, а что, ты хочешь вернуться в свой?
На щеках Баттерса появился еле видный румянец, наверное в этом виноват мороз.
– Н-ну, если на одну ночь можно...
– Да хоть навсегда! – перебил Кенни.
Баттерс остановился, и заглянул в лицо своему другу. Леопольд такой искренний, подумал Кенни, когда увидел, что тот смотрит на него с неимоверной благодарностью в глазах.
– Спасибо, – тихо сказал Стотч, и в следующий миг обнял Кенни, и он обнял в ответ.
Секунд пять они так стояли в объятиях друг друга, пока не отстранились и не зашагали дальше. Всю оставшуюся дорогу Баттерс и Кенни молчали, но не от того, что им было неловко или скучно. Это было расслабленно и комфортно, парни просто наслаждались компанией друг друга.