- А ты неплох. Давно бегаешь от полиции?
Все еще пребывая в замешательстве, я расплывчато ответил:
- Некоторое время.
Хмыкнув, она наклонилась и протянула мне руку. Сначала я подумал, что она хочет помочь подняться, но следующая фраза намекнула, что ее намерение было вовсе не в этом.
- Меня зовут Амелия, сокращенно Ами.
Мне было совсем не до знакомства, но руку в ответ я все же протянул. Прежде чем с моих уст успела сорваться буква «Д», парень, все это время наблюдавший за нами с ухмылкой, проговорил:
- Не торопись называть настоящее имя, - предупредил он. – Говорю в целях твоей же безопасности.
- Да, не все из наших ребят готовы молчать, - согласилась Ами, смотря на своего... предводителя?
От этого парня исходила какая-то особая аура. Каким бы антинаучным этот термин не являлся, лучшего слова мне не подобрать. Была в нем какая-то уверенность, сила и едва уловимая жестокость. Я это почувствовал еще в магазине, когда принял решение молчать о сворованных товарах. Благоговейный, почти фанатичный взгляд Ами, направленный на незнакомца, лишь укрепил мое предположение.
Немного подумав, я назвал свое новое имя:
- Питер.
- Как Человек-паук, что ли? – слегка хамовато улыбнулся незнакомец.
- Как серийный убийца, - это вырвалось у меня раньше, чем я успел подумать.
Парень принялся улюлюкать, толкая подругу в плечо.
- О, а ты опасный, - засмеялся он, явно не веря, что я могу представлять хоть какую-то угрозу. – Даже не знаю, стоит ли теперь тебе предлагать вступить в банду.
Его манера общения меня раздражала. Я ненавидел насмешки над другими. Еще меньше я любил насмешки над самим собой. Этот парень абсолютно точно был из задир. Главарь банды, построивший фальшивый авторитет на чувствах стыда и страха. Не особо блещет интеллектом, не очень-то отличается манерами и характеризуется полным отсутствием такта. Именно таких людей мы с Кевином всегда и презирали.
- Ой, ну хватит, - смеясь, проговорила Ами.
Кажется, она была одной из его приближенных. По крайней мере, эта девушка могла позволить себе дурачиться рядом с ним и, пусть и в шуточной форме, возражать ему. Предводитель вроде был настроен к ней благосклонно.
- А, если серьезно, Питер, - парень сделал акцент на «моем» имени, - не хочешь присоединиться к нам? Только не убивай нас ночью, - он снова засмеялся.
Предложение, от которого невозможно отказаться. Всю жизнь мечтал состоять в преступной группировке. Мама бы мной гордилась! Сарказм, конечно.
- Знаешь, я скорее одиночка. Банды не для меня, но за помощь спасибо, - я попытался развернуться и уйти, но Ами схватила меня за руку.
- Эй, Питер, ну ты что, обиделся? – в ее голосе слышалось сочувствие. – Не обращай внимания на Эдди, он со всеми такой, даже со мной.
- И вправду, Питер, не торопись уходить, - голос предводителя смягчился. – Нам нужны лишние руки, а тебе… - он сделал паузу. – Тебе ведь нужно убежище, верно?
Я ничего не ответил. Эти люди не вызывали доверия, но прятаться они все же умели хорошо. Во всяком случае продавец уже был осведомлен о существовании банды, но преступники по-прежнему на свободе.
- Слушай, не знаю, почему ты прячешься от полиции, но у нас с ней тоже есть определенные проблемы, - кажется, Эдди включил режим своего в доску. – Мы не будем выпытывать твои тайны и настоящее имя, каждый имеет право на свои секреты.
Его голос был пропитан правдоподобным, но все же фальшивым пониманием.
- К тому же с нами будет куда проще скрываться от копов, - парень будто рекламировал свою группировку. – Наша банда - это в первую очередь семья. Мы не даем в обиду друг друга.
Да, именно поэтому вы скрываете свои настоящие имена. К счастью, мне хватило ума не озвучивать эту мысль вслух.
- Ну так что? Ты с нами? – Эдди протянул мне руку.
Я медлил. Осмотрелся по сторонам, встретился с умоляющим взглядом Ами – в общем, всячески пытался оттянуть время. По какой-то причине мне не хотелось отказывать этим двоим. Да, они воровали и мне, скорее всего, тоже придется этим заниматься, но прятаться с ними и впрямь будет легче. Возможно, на Ами я даже смогу положиться. В отличие от Эдди она не похожа на человека, способного на предательство. Это уже лучше, чем ничего.
- Ладно, - я сжал руку Эдди, - попробуем.
- Так держать, - добродушно рассмеялся парень, хлопая меня по спине.
С него будто разом сошло все напряжение.
Дальше началась совсем другая жизнь. Заброшенное здание, полное матрасов для более комфортного ночлега, набеги на магазины и постоянные «кошки-мышки» с полицейскими. Кого-то ловили на месте, остальные умело разбегались в разные стороны. Я был одним из последних.
По вечерам мы разводили костер, пили пиво и общались на самые разные темы. Должен признать, Эдди был умнее, чем казался на первый взгляд. С ним можно было пофилосовствовать: обсудить устройство мира, последние научные открытия и проблемы государственного масштаба. И все же между нами чувствовалась конкуренция.
Некоторые дела требовалось планировать тщательнее других. Если в магазинах схема была более-менее отработана, то другие виды воровства требовали более серьезного подхода. На одной еде далеко не уедешь: нужно было доставать одежду, оплачивать связь (в банде был целый отдел, отвечающий за телефонное мошенничество) и покупать инвентарь для уличных выступлений, во время которых карманники так же утаскивали деньги, карточки и телефоны у ничего не подозревающих людей. Порой им удавалось даже стащить драгоценности, но это было уже высшим пилотажем.
Когда я вступал в банду, то даже представить не мог, насколько она большая. Оказывается, этот город был просто опутан сетями преступности. Эдди был лишь видимым главарем, но на деле им тоже кто-то управлял. Сам же парень, по всей видимости, должен был вербовать новых членов банды, ведя харизматичные рассказы о несправедливости этого мира и прогнившем лицемерном обществе, нежелающим помочь детям из неблагополучных семей. Чтобы понять схему его работы мне потребовалось около двух недель пребывания в банде.
В какой-то степени его монологи и впрямь цепляли. Он вдохновенно рассказывал о том, что состоятельные люди не понимают наших страданий. Обращался к историям, в которых родители пьют, а затем избивают детей до полусмерти. О родах для того, чтобы использовать отпрысков в качестве прислуги. Об эксплуатации матерей, которых отцы запирают дома и считают за свою собственность. О матерях, ставящих мужчин выше своих дочерей и не верящих их крикам о помощи, когда отчимы домогаются до девчонок.
- И что делает общество? – кричал с трибуны Эдди, уже достаточно накачав свою группировку. – Молчит, - шипел он. – Закрывает глаза на все, что происходит. Живет в своем иллюзорном мире с летающими пони и сахарной ватой. Благополучные семьи купаются в деньгах, пока нищие молятся о корочке хлеба, - он говорил громко и ходил из стороны в сторону, время от время заглядывая в глаза другим членам банды. – Богачи и средний класс лишь лицемерно сочувствуют уже убитым из неблагополучных районов. Но где были все эти люди, когда дети плакали от побоев родителей? Куда девается сочувствие, когда наших матерей убивают? Почему они не слышат криков девушек, которых насилует отчим? – он задержал взгляд на Ами, из-за чего та неловко отвела глаза и запустила руку в волосы.
Хотя в переписке и возникали сложности, в жизни я прекрасно умел читать людей. И мне не требовалось дополнительных объяснений, чтобы понять историю Ами.
- Разве стоит жалеть это общество? Нет. Они нас не жалели, а потому мы вправе получить компенсацию. Пусть в глазах незнакомцев наша банда не более, чем преступная организация, мы с вами не злодеи. Мы жертвы, - его стальной взгляд внимательно окинул помещение. – И мы всего лишь берем компенсацию за их равнодушие. За лицемерие. За бездействие.
Это была типичная подмена понятий. В отличие от всех остальных, я прекрасно понимал, что мы преступники. И пока толпа рукоплескала Эдди, я сочувственно переглядывался с Ами и пытался избавиться от переполняющего меня чувства вины.
«Это все ради спасения мамы», - твердил я себе, каждый раз, когда воровал вещи в магазине. –
«Все ради нее».
Только вот она вряд ли бы одобрила подобные методы. Ее риторика сильно отличалась от посыла Эдди. Хотя мама и не закрывала глаза на темную сторону мира, она всегда повторяла, что в наших силах сделать его чуточку лучше. Но прямо сейчас я лишь преумножал зло.
***
Как я уже говорил, некоторые стратегии требовали более осмысленного подхода, чем обычное воровство. Не исключением было телефонное мошенничество.
- Тебе нужно позвонить и просто сказать, что какие-то люди держат тебя в заложниках, - давал указания Эдди одному из мальчиков.
Ему было лет десять. Совсем маленький для подобных махинаций.
- Тебе удалось сбежать, но ты боишься, что они идут за тобой, - продолжал парень. – Попроси перевести деньги на такси. Вот по этому номеру.
- Вы действительно думаете, что это сработает? – не удержался я. – Как ребенок может запомнить номер банковской карты?
- А ты не забыл, что здесь я главный? – с наездом проговорил Эдди.
- Ладно, - спокойно ответил я. – Если хотите впустую потратить время, то вперед. История ведь очень реалистичная, - с сарказмом проговорил я.
Атмосфера тут же накалилась. Я чувствовал, как парень потихоньку вскипал. Он понимал, что я был прав, но ему не нравилось чувствовать себя глупым. К тому же пошатнуть авторитет главаря – все равно что попытаться занять его место.
- У тебя есть идеи получше? – все же пересилив себя, спросил Эдди.
- Поправдоподобнее, - удивительно, что этот парень вообще терпел меня.
Я сел рядом с Эдди и взял листок бумаги.
- Подобные методы работают, только если у человека мало времени на анализ ситуации, - объяснял я. – Плюс наша жертва должна столкнуться с этим впервые, так что уже известные схемы отпадают.
- Так, - кивнул парень, внимательно меня слушая.
- Мы можем звонить людям от имени какого-нибудь магазина и сообщать о выигрыше в лотерее. Скажем, она проводится среди всех, кто совершал покупки в последний месяц, - я придумывал на ходу. – Создадим точную копию сайта магазина, а на главную страницу поместим баннер с лотереей, - я изобразил, как это примерно должно выглядеть.
- И как мы поймем, кто совершал покупки в каком-то там магазине? – высокомерно спросил Эдди.
- Эту информацию, я смогу добыть, - расплывчато ответил я.
Никто здесь не знал, что я промышляю взломами. Даже ноут был спрятан в надежном месте.
- Связи, - на всякий случай решил добавить я. – Итак, для того, чтобы начислить деньги, нам необходимы данные карты. Получив их, отправим сообщение от имени магазина с СМС-кодом. Жертвы нам его сообщают, и мы получаем доступ к их счетам, - подытожил я.
- Не хочу это признавать, но звучит действительно неплохо, - проговорил Эдди. – Молодец, - он похлопал меня по спине.
Я довольно улыбнулся и откинулся на спинку стула. Признание, пусть и такое, мне было приятно.
***
Тем же вечером мы как обычно собрались у костра. Правда, на этот раз был серьезный повод для праздника: день рождения одного из приближенных к главарю. Это был тихий толстячок, который, по моему мнению, не особо и жаждал его отмечать. Он был нелюдим, говорил редко, но, надо признать, всегда по делу. Такие люди не фанаты больших праздников. Впрочем, учитывая скрытность членов банды, это мог быть вовсе и ненастоящий день рождения, а лишь предлог для более масштабной посиделки. С напитками покрепче пива.
Поначалу все проходило душевно. Парни играли на гитаре, девушки им подпевали. Настроение было отличное. После нескольких тостов часть банды отсеялась. Я был трезв лишь потому, что большую часть алкоголя выливал. Дело не в том, что я хотел показаться святошей: у меня просто-напросто не было доверия ни к себе, ни к другим членам группировки.
В какой-то момент почти все разошлись. У костра остались лишь мы с Эдди. Вдалеке играла гитара и раздавался задорный смех ребят, которых еще не скосил алкоголь. Костер уютно потрескивал и разбрасывал тени по земле. Главарь молча смотрел на него и что-то обдумывал. Я тоже следил за языками пламени и время от времени обводил взглядом помещение, в котором мы находились. Вспоминал маму.
Я будто слышал ее смех. Видел, как она с куском хлеба в руке бегает по ту сторону костра и в шутку отчитывает собаку, которая пытается у нее этот хлеб отобрать. А затем умоляет подругу взять своего неугомонного мопса на руки.
- Серьезно, Кэсси, я больше никогда не поеду с тобой на пикник, если твой пес не угомонится, - звонко говорила он, поднимая потрепанный кусок хлеба повыше.
- Брось, Оливия, малыш всего лишь решил поиграть, - сладко произнесла подруга. – Правда, Алфи? - она все же схватила собаку и начала с ним сюсюкаться.
- Я не против игр, но если моя еда остается при мне, - строго произнесла мама.
Заправив выбившуюся прядь за ухо, она вновь села на импровизированный стул и, приподняв голову, словно аристократка, откусила кусок хлеба.
- Боже, как вкусно! – с набитом ртом протянула она.
- Вот так они изобретают рестораны, а мы все равно отдаем предпочтение хлебу, приготовленному на костре, - рассмеялась Кэсси.
- Никто не виноват, что это еда богов! – прожевав, ответила мама.
Ее лицо освещал костер. В глазах в прямом смысле играл огонек. Тени подчеркивали ее аккуратные черты лица.
- Джейк, а ты почему молчишь? – обеспокоенно спросила мама. – Решил не привлекать к себе внимания Алфи? Не переживай, я возьму весь удар на себя, - улыбнулась она. – Даже если лишусь из-за этого еды, - теперь мама ворчала.
Такая живая и говорливая.
- Думаешь, мне нравится такая жизнь? – голос Эдди вырвал меня из воспоминания.
- Что? – еще не до конца вернувшись в реальность, переспросил я.
- Мошенничество, кражи, вся эта грязь, - презрительно проговорил парень. – Я ведь не в восторге от этого.
- А-а-а, - спокойно протянул я, - ты об этом.
Эдди вдруг выпрямил ноги и задумчиво произнес:
- Мне не нравится такая жизнь, но разве кто-то оставил мне выбор? Чертов отчим прирезал мою маму, - вдруг разоткровенничался парень. – Мы обращались в полицию пять раз. Пять долбанных раз, Питер, - подчеркнул Эдди.
- Вот отстой, - сочувственно ответил я.
- Еще какой, - усмехнулся парень. – По-твоему, я просто так затираю здесь о несправедливости? Она знакома мне не понаслышке.
- Мне жаль, что так вышло. Я… Я правда не знаю, что говорить в подобных случаях.
- Да что тут скажешь, - Эдди улыбался.
Правда улыбка эта была горькой.
- Когда я увидел ее… Ну, тело. Я сначала не поверил. Думал, что сплю или, может, она сама уснула. У нее было такое спокойное выражение лица. Полное умиротворение. А этот козел сидел рядом и пил. Почему она каждый раз к нему возвращалась? Мы были такими счастливыми вдвоем, - мне казалось, что Эдди вот-вот расплачется. – Но нет, для полноты жизни необходима эта мифическая любовь, - боль сменилась пренебрежением.
Парень плюнул прямо в костер.
- Знаешь, сколько ему дали? Пять лет. Пять гребанных лет. Я жду, когда он выйдет, чтобы прикончить его. А кое-кто мне в этом поможет. Если мне мешать не будут, - он перевел на меня озлобленный взгляд. – Не будешь же?
- С чего бы мне это делать? – непонимающе произнес я.
- Да вот кое-кто решил умом похвастаться. Привлек внимание начальства. Думается, решил меня сместить.
- И в мыслях такого не было, - честно ответил я.
- Разумеется, - рассмеялся Эдди. – Ну, пока поверю. Я бы, знаешь, избил тебя, да больно уж тобой довольны вышестоящие. Боюсь, не поймут, - он цокнул языком. – А жаль.
Надо было бы постоять за себя, но слова вдруг разом исчезли из головы.
- В общем, не стоит вставать у меня на пути. Я привык устранять препятствия.
С этими словами он поднялся и направился в сторону поющих ребят.
