Сказка о гончей

Люмин смогла выбить из Чайльда обещание, что он останется до выздоровления. Правда, сам Тарталья секундой позже несколько об этом пожалел. Неважно, пообещал он что-то как Предвестник Фатуи, или как обычный человек, он всегда выполняет свои обещания. Но он не обещал соблюдать постельный режим, несмотря на усилия Люмин. Поэтому, когда его состояние позволило встать на ноги, он не мог уже усидеть на одном месте. Дух чайника рассказал, что Тарталья часто уходил куда-то, когда путешественницы нету дома. Люмин догадывалась, что он бегает драться. А один раз после разговора Люмин с Паймон о блюдах с крабами он вернулся весь мокрый с ведром крабов... Отчасти это и к лучшему, ведь в обители нельзя слишком долго находиться. Но Чайльд ещё не полностью восстановился. После очередного такого случая Люмин постучалась в его комнату. —Как себя чувствуешь? —Весьма неплохо. А ты отлично здесь устроилась. —Эту обитель я получила в Ли Юэ за помощь в сражении с Осиалом. —Интересно... Люмин замялась. —Можно войти? —Да. Тарталья сидел над чистым листом бумаги. —Пишешь письмо родным? Тарталья кивнул. —Мне столько всего хочется им рассказать. И впервые не знаю, с чего начать. Люмин встала возле него. —Начнем с того, что у меня есть вопрос. —И какой же? —Где ты пропадаешь? —А где я ещё могу пропадать? —Ну, ты сам напросился. Быстрым движением руки Люмин отцепила Глаз Бога от пояса Чайльда и побежала. Тарталья—за ней. —Люмииииин! У порога он догнал её и схватил. —Да отдай же ты его! —Пообещай, что больше не будешь так убегать. На их крики прибежали Паймон и Кагэромару. Но увидев "схватку", Паймон лишь уперла руки в бока и помотала головой. Это не было даже похоже на драку. Одной рукой Тарталья держал Люмин, а другой пытался достать украденное. Люмин же старалась ослабить хватку Чайльда, при этом не выронив Глаз Бога. Но она не вырывалась. Впрочем, и сам Тарталья некрепко её держал. В конце концов, Чайльд смог вырвать ему принадлежащее и, вытянувшись во весь рост и самодовольно улыбаясь, поднял вверх руку, сжимающую заветную стекляшку. Теперь Люмин уж точно не могла достать её, если только не повалить противника на пол, что она не собиралась делать. Тарталья вздохнул и повесил Глаз Бога обратно. —Люмин, это не игрушка. —А Паймон считает, что ты только что был очень похож на ребенка, у которого отняли игрушку,—заметил компаньон. Тарталья резко повернулся. —Так можно и нарваться на неприятности. Люмин инстинктивно приняла боевую стойку. Несколько секунд они просто молча смотрели друг на друга, застыв, пока Тарталья не сказал, улыбнувшись: —Это правильно, настоящий воин должен быть всегда наготове. А то мало ли, я захочу напасть со спины? Люмин несколько смутилась. —В таком случае, я буду запирать тебя в комнате,—пошутила она.—А то мало ли... ***** Очередное утро в Тейвате. Паймон проснулась от идущего с кухни аромата. —Как вкусно пахнет! Но Паймон не знает, что это за блюдо. Почему Люмин раньше его не готовила? —Что?—отозвалась рядом сама Люмин. Когда они зашли на кухню, Тарталья уже достал из печки кушанье. —А вы вовремя. Кагэромару уже запрыгнул на стол, чтобы заявить о себе, как вдруг замер и выбежал с лаем из комнаты. Все недоуменно посмотрели друг на друга. —Ээ... Паймон слетает, посмотрит. Не так быстро, Чёрная тень! Паймон вылетела из комнаты. Тарталья начал расставлять тарелки. —Чёрная тень?—спросил он. —Да, у него несколько имен. Прямо как у тебя. И вообще, он напоминает тебя. Кагэромару настоящий воин и любит учиться чему-то новому... А ещё он такой же упёртый и постоянно создаёт проблемы. Чайльд улыбнулся. —Не ожидал, что меня будут сравнивать с псом. Тем более ты, а не Паймон. —С очень способным псом, между прочим. Тарталья рассмеялся. —Выкрутилась. Девушка тихо усмехнулась— раньше его смех казался ей глупым. Но теперь... Вернувшаяся Паймон прервала мысли путешественницы: —Они уже здесь. —Кто?—уточнила Люмин. —Гончие разрыва. Люмин и Тарталья одновременно подскочили. Люмин попыталась усадить Чайльда, чем только вызвала у того улыбку. ***** Тарталья посмотрел вдаль: гончих разрыва было много. — А вы настойчивые ребята. Люблю таких. План был необычайно прост: Люмин ближний бой, Тарталья—дальний. Электро и гидро. Кагэромару обеспечивает им тыл и добивает тех, кому мало досталось. А Паймон... Паймон морально поддерживает, как всегда. И следит за чайником. —Я так понимаю, что их вожака ты не добил,—вздохнула Люмин. —Да... Кстати, у меня сложилось впечатление, будто гончие подчиняются не ему. Точнее, он подчиняется кому-то ещё. Если бы он резко не потерял бы ко мне интерес и не улетел, возможно, меня здесь не было бы. Тарталья натянул тетиву—врагов окатила волна. Люмин бросилась вперёд. Её немного пугало то, с каким удовольствием Тарталья пускает стрелы и слушает вой раненных гончих. Они монстры, но всё же они живые... И тут ей пришло осознание, что сейчас она переживает новое ощущение. Похожее она уже испытывала в лабиринте, но тогда оно было совсем ещё слабое. Сражения ранее не приносили ей положительных эмоций. Их результат—да, но не сам процесс. Она радовалась облегченным вздохам людей, больше не беспокоившихся о бродившем неподалёку страже руин; любила звон монет, выданный за зачистку лагеря хиличурлов... Но ей не нравился искаженный голос падающего механизма. И каждый раз ныло в душе, когда она подбегала к шамачурлам. Она вспоминала хиличурлов, с которыми разговаривала Элла Маск. Как они радуются и грустят, танцуют и поют... Почему Люмин приходится разорять их лагеря, сносить их постройки и... Убивать? Получается, её вполне можно назвать убийцей... "Это... Радость от битвы?"—спросила она себя.—"Именно это чувствует он?" Она обернулась посмотреть на Чайльда. И очень зря. Одна гончая занесла свои когти над Люмин... Взмах водяного клинка сразил волка на землю. —Кто вообще задумывается во время битвы? —П-прости... Ну наконец. Небольшая кучка оставшихся гончих завыла и улетела. —Все в порядке? Люмин отыскала взглядом каждого и облегчённо вздохнула. —Эти волки испортили весь завтрак!—возмущалась Паймон,—Паймон устала и хочет есть... Давайте подогреем еду. Люмин повернулась к Тарталье. —Я сомневаюсь, что в ближайшее время они рискнут напасть ещё раз. А вожака найдём позже... Ты ведь скоро уйдёшь, верно? Чайльд кивнул. —Гончие стали слишком надоедливы. С такими темпами они станут весомой проблемой и для Фатуи. Надеюсь, ты не против ещё немного посотрудничать? Было бы неплохо хотя бы выяснить причину их наглости. Люмин согласилась. Они ещё какое-то время обсуждали эту тему, игнорируя Паймон. —Ещё один испорченный завтрак...—проборматала та и улетела. ***** Пока Тарталья собирал свои вещи, Люмин стояла рядом. —Оставь допуск у себя,—попросила она.—И заходи в гости. Но для тебя я ввожу одно правило в обители: снимать Глаз Порчи. Кагэромару он не нравится. Да и другие животные тоже чувствуют его силу. Не хочу, чтобы они испытывали стресс, понимаешь? Она протянула ключ. —Вот, это от верхнего ящика... Того тёмно-коричневого. Он твой. Тарталье не понравилось нововведение, но ключ он всё-таки взял. Собрав всё, Чайльд достал мешочки с эмблемой Банка Северного королевства и протянул их Люмин. —Как я и обещал. —Я не могу взять столько денег. —Тогда отдам Паймон. Люмин вздохнула и взяла мешочки. —Значит, встретимся скоро?—переспросила она. —Кто знает? И он ушёл. Люмин ещё какое-то время сидела в своей комнате и думала. Тарталья стал относиться к ней немного по-другому. Девушка предположила, что это из-за спасения. Всё-таки о благодарности Чайльд никогда не забывал.