Сказка о гончей

      В рядах Фатуи ситуация стала нестабильной. Смерть Синьоры, пропажа Скарамуччи... Ещё и у Дотторе недавно пошло что-то не так. Ну, по крайней мере, Чайльд неплохо поработал и смог восстановить свою репутацию. А после он заскучал, что с ним бывает довольно редко.       Только что хихикающие маги цицинов завели за руку одного из агентов. Они замолкли и склонились перед своим Предвестником. —Мы привели провинившегося, господин.       Сам виновник всего этого упал на колени. —Прошу, помилуйте, господин...       Чайльд вопросительно посмотрел на присутствующих, но достаточно скоро понял, в чём дело. —Ты посмел потерять дар, данный тебе от её Величества Царицы?!—холодно спросил он, медленно вставая. —Меня застала врасплох та самая светловолосая странница со своей летающей спутницей,—запинаясь, начал оправдываться агент.       Тарталья удивился, но не подал никакого вида.       Ему никогда особо не хотелось разбираться со всеми этими делами. А сейчас тем более. —Я думаю, вы и так знаете, какое за это следует наказание. Уведите его.       Когда все удалились, Чайльд пошёл по тропинке. "Люмин забрала Глаз Порчи? Она же сама говорила, что не будет пользоваться таким, даже если выпадет шанс. Так зачем он ей?"       Он посмотрел на пояс. " То правило для меня в обители... Неужели она задумала забрать и мой Глаз Порчи? Это попытка помочь мне?"       Он уже пытался обратиться со своей проблемой к своим коллегам, но большинство разбежалось по делам. Остальные даже не стали его слушать.       Чайльд задумался.       Люмин...В Мондштадте она не могла даже и вырваться из ледяных оков Синьоры, а сейчас 8-ой Предвестник мёртв. Дворцовая дуэль, да? Там ни статус, ни имя не имеют значения... Лишь сила. И именно эта быстрорастущая сила так манила Тарталью. Он пытался найти ей причину, но безуспешно. Может ли путешественница убить и его? Если она и продолжит так набирать силу, то ей вскоре не составит особого труда это сделать. Но он этого не боится. Что он чувствует к ней? Уважение? Да. Потому что Люмин —сильный соперник. Неприязнь к ней за дуэль с коллегой? Нет.       Он не станет отрицать, что ему жаль 8-ого Предвестника. Ни методы Синьоры, ни она сама ему никогда не нравились, но всё же они работали вместе. И он всегда стремился справляться с заданиями так же быстро и чётко, как умела только она.       Но мир принадлежит сильнейшим. А у Синьоры были свои слабости. У каждого свой путь, и Люмин убрала того, кого сочла за преграду. Ведь таков мир, да?..       Чайльд снял свою маску и посмотрел на неё. Отказаться от лица. От имени. От прошлого. Стать оружием. Нести волю Царицы по всему свету. Именно таким должен быть Предвестник. Именно таким хочет быть Аякс. Точнее, хотел. Его всё чаще стали грызть сомнения. Он отбрасывает мысли, кидаясь в бесконечные битвы, бегая по безмерным полям, горам, изучая местные обычаи.... Но сомнения всё равно настигают Тарталью... Особенно когда он видит Люмин или вспоминает о ней. Чайльд уверен, что путешественница не собирается убивать его. По крайней мере, до конца пути. И он ещё узнает её секрет силы...       Но в последнее время парня привлекают не только боевые характеристики путешественницы. Сейчас ему хочется обратиться к ней иначе, чем "Привет, Люмин" или "Хэй, товарищ". Пообещать нечто кроме "мы с тобой обязательно сразимся ещё раз" и даже большее, чем "я буду ждать тебя в Снежной и покажу тебе её". Но с каких пор в нем живут эти желания? Судя по всему, после уже не перестраивавшегося туманного лабиринта... *****       Там Тарталья на мгновение забыл обо всем на свете. Как только остались только он, Люмин и Паймон , то они тут же начали обсуждать ту самую глупую неправду, что рассказали Синь Янь. Тогда ему захотелось, чтобы это было явью. Даже несмотря на то, что битву в Золотой палате Чайльд готов с радостью повторить бесчисленное количество раз, он отказался бы от всего пережитого в Ли Юэ, если бы Люмин и Тарталья могли бы сражаться бок о бок всегда. Разговаривая с путешественницей у костра, он чувствовал тепло в душе. Уже с очень давних пор только его семья могла вызвать в нём подобные чувства. А когда Люмин и Тарталья лежали и смотрели на звёзды, то Чайльду захотелось сорвать одну из них. Ведь не знал он, что звезда уже рядом... Что она готова сиять для него, пока не потускнеет.       Когда Люмин уснула, Чайльд неожиданно для себя залюбовался ею. Лёгкий ветерок перебирал её светлые волосы, свет мягко огибал плавные черты лица. Он смотрел на нее, притаив дыхание, пока не уснул сам...       Когда она ухаживала за ним после ранения, он был рад находится рядом. Тарталья стал быстрее поправляться, укутанный её заботой. Если раньше думалось ему, что Люмин переживает так сильно за всех своих друзей, то в обители промелькнула не раз мысль о том, что его чувства взаимны. Но он быстро отбрасывал её, да и болезнь не давала голове полностью проясниться, чтобы хорошо всё обдумать. А когда Тарталье стало заметно лучше, то он стал помогать Люмин. Принёс ей ведро крабов, решил приготовить завтрак... В то же время его начинала грызть совесть за всё сделанное зло. Он одновременно хотел и не хотел в её обитель. Он стал бояться к ней привязываться. Поэтому решил заняться своим любимым делом: битвой. Схватки всегда помогали ему развеять мысли. Это и было причиной тому, что он убегал из обители. И всё же... Он уходил чаще всего тогда, когда Люмин не было рядом.       Но ведь ему придётся рано или поздно столкнуться со своими мыслями, не так ли?.. *****       Тарталья надел маску обратно и открыл двери полуразрушенного храма, спустился по ступеням и сразу же ощутил на себе десятки пар озлобленных глаз. Ещё одни гончие разрыва. Жаль, но он ничего дельного так и не узнал о них. Отстается надеется, что у Люмин дела с этим получше.       Стрела Чайльда пролетела мимо нескольких врагов, и попала прямо в самую крупную особь. Она издала то ли скрежет, то ли вой, и бросилась вперёд. Получив удар от волны, остальные гончие тоже не заставили ждать. Они пытались сократить дистанцию, но Тарталья был быстрее. Стрелы, впитавшие гидро элемент, настигали свою цель.       Наконец осталась только самая уворотливая гончая. Тетива натянулась и... Ничего не произошло, но почему? Нет же, всё правильно: гидро элемент сконцентрировался на кончике стрелы. Последняя гончая обессиленно рухнула наземь.       Выходя из храма, Тарталья удивлённо подошёл к небольшой луже. Он провёл рукой над ней и вода потекла в нужную сторону. "Просто на тот момент задумался",—сделал вывод Чайльд. Он продолжил путь и уже не мог заметить, как на воде что-то на несколько секунд заискрилось.