Русская Опера или эМО по-русски.

      Утро следующего дня началось рано, день шел медленно, а вечер предполагался загруженным. Было не без нервов и потому сердечных капель было выпито немало.       Вечером, когда уже стемнело, ребята из группы Матрёна Опера были у клуба Камиджо под названием «собутыльник». Из всех клубов этот был его новейшим детищем, и потому все выступления и встречи той уже весны проходили здесь. Было темно вперемешку с ярким светом разноцветных софитов. Грохотала музыка, разогревая и так нехолодную публику.       Выступанты были в гримерке сразу за сценой. Это была довольно просторная комната с выбеленными водоэмульсионкой и уже частично изрисованными перманентными маркерами стенами. Да и все остальное как везде. Большие зеркала и куча девчачьих прибамбасов как в салоне красоты, стол посередине большущий со съестным (разными печеньками и конфетками) и бутилированная вода и не только. Съестное постоянно пополнялось девушками-официантками, поэтому Йо уже даже дышать не мог.       — А что вы так взъелись-то, — недоумевал Анзи, выглядывая в зал. — Название как название. Главное что по-русски.       — Ага, — прорычал Аямэ в ответ, — Каким местом оно нормальное?! Над нами же смеяться будут.       Соно был не в состоянии говорить, а тем более отвечать на замечание Анзи, да и на слова Аямэ. Он просто опрокидывал стопку за стопкой, как бальзам, чтобы скулы не сводило.       — Ну, — Анзи продолжал мечтать о недосягаемых пока телочках с первого ряда, — это как петь.       — Ну и пей сам! — злобно и едва понятно пробормотал Соно, опрокидывая еще стопку.       — Не, не хочу. Я уже напился.       Соно закатил глаза, да так правдоподобно, что Йо свалил его за шкирку на пол и поволок к софе. Уже на месте басист немного поднапрягся и закинул охреневшего Соно на софу, да так, что тот, стукнувшись головой о футляр из-под богини Анзи, совсем вырубился. Йо припал ему к груди. Сердце отчего-то не прослушивалось. Впрочем, объяснение простое: у Йо с утра голова болела и потому все звуки его раздражали, и он вновь воспользовался берушами, правда уже позабыл об этом.       В общем, сердце не прослушивалось, и потому нужно было делать искусственное дыхание, чем собственно ЙО и занялся.       — Йоу! Пацаны! Полегче тут, у нас приличное заведение, — пробормотал паренек, ввалившись без стука в гримерку.       Воспользовался он при этом дверью в другом конце комнаты, а не той, откуда в зал выглядывал Анзи. Йо отвлекся лишь на мгновение, да и то лишь потому, что на его имя похоже было, и продолжил свои упражнения по спасению сотоварища.       — Соно! Дыши! — всхлипывал Йо, переживая, как же они будут выступать без солиста.       Соно дышать не мог, Йо крепко держал его за нос, и наверное от удушья стал ошалело отбиваться.       — Ох, ну и страсти у вас тут, — присвистнул паренек, подойдя к выпучившему глаза Аямэ, который уже даже начал икать, и спросил. — И часто они так?       — Не замечал раньше, — прошипел Аямэ, стиснув кулачки.       Ю просто пучил глаза, вообще-то он только проснулся.       — Я чё зашел-то, — проговорил паренек после минутного подвисания, продолжая заинтересованно разглядывать действие на софе, — там ваш выход скоро, через три минуты.       Злой Аямэ едва ли слышал его, из его ушей едва пар не валил.       — Вам бы это, — пробормотал паренек, — приготовиться бы. Ох ты, — он глянул на часы, — уже выход.       Ну засмотрелся он! А что такого? К тому же, всего три минуты…       — Что? — воскликнул Соно. В экстренной ситуации мышцы его наполнились силой, и он легко скинул с себя раскрасневшегося Йо, — уже выход?!       — Да…       Из зала слышалась не смолкавшая ни на миг музыка, но все равно слышались возмущенные роптания. Анзи забеспокоился. Недовольные затянувшимся ожиданием девушки уже не казались ему столь привлекательными, и он таки вернулся в наш мир.       — Йо! Что с тобой?       Только-только Анзи начал маневр, который должен был привести его к софе, чтобы поднять распростершегося у ее подножия басиста, как его унесло торнадо по имени Соно. Вопелист все с той же диковинной силой подхватил его за шкирку… да и всех остальных, включая паренька, который просто попал под горячую руку, и всех поволок на сцену. Хорошо, что прожекторы были выключены! Торнадо мелькнуло в разных частях сцены, множеством рук и ног, по кругу пронеслось по сцене. Несколько раз. Брякнули барабаны, взвизгнула гитара. Один барабан куда-то укатился, но на четвертом круге был водружен обратно. Прогудела бас-гитара и микрофон в руках паренька сошел в ультразвук.       Торнадо стихло, когда все были уже на своих местах. Позади, за барабанами Ю, глазки в кучку. Крайний слева Аямэ безуспешно старается, чтобы ноги совсем не разъехались. Кофточка с одного плеча сползла, а жакет вообще на локтях повис. Справа Анзи. Совсем про девочек забыл, зато впервые за последние дни держится за гитару как за спасательный круг. Йо, чуть слева по центру, похожий на Пизанскую башню, был таким лохматым, каким еще никогда не был. Запыхавшийся Соно держался за микрофонную стойку чтобы не упасть. А перед ним стоял плюгавенький паренек с микрофоном в ультразвуке и глазами навыпучку. И тишина, ну, кроме этого писка. У всех в клубе заныли зубы, даже у глухого вахтера в подсобке.       Вскоре микрофон затих, но у зрителей в глазах так и продолжало рябить. Секунда, вторая, третья… десятая.       Тридцать секунд…       Минута…       И тишина…       — Объявляй, — просипел Соно пареньку.       — Йи-я-а-а чё ли? — испугался паренек.       — Ну, а кто же?       И объявил. Это, между прочим, стало началом его собственной карьеры на радио и телевидении, и группа Матрёна Опера всегда в его жизни была на первом месте. А так бы до конца дней своих оставался мальчиком на побегушках. Но не о нем же повесть!       Соно был в ударе, помимо того, что был ударенный. Может оттого он стал петь еще лучше. Один удар по голове стоил нескольких лет беспрестанной практики. Впрочем, все ребята были на высоте… не зря они весь этот и предыдущий дни выкладывались в репетиционной, кривляясь перед зеркалами, до седьмого пота. Сет лист начинался новинками, теми самыми композициями, которые вошли в третий сингл. А вообще сыграли все, что имелось у них на тот момент, а кое-что даже на пять раз. «Алкогольная витрина» вообще шла на ура!       И вообще казалось, что музыка грохочет все громче и громче.       К концу уже даже и не мини концерта, презентовавшего собственно их вообще, и третий сингл в частности, у участников свежеиспеченной группы с громким названием Матрёна Опера глаза были такими большими, что и мейкап-то не нужен был. И стайлинги на головешках у них были крутейшие!       Занавес!       Афтэпати!       — Ты кто? — поинтересовался Аямэ у зеркала.       Был Аямэ в гримерке, отчего-то один, и уже второй час безуспешно пытался с кем-нибудь познакомиться. Сколько времени, он не знал. Он в тот момент вообще не подозревал, что существует время. Было довольно тихо.       — Ну почему ты молчишь? — Аямэ всхлипнул и уронил голову на стол перед зеркалом, и в скорости захрапел.       Йо крался по длинному коридору. Что это коридор он лишь догадывался, так как было очень темно. Впрочем, виной тому низко надвинутая шапка. Шлось ему не очень удобно, и еще ему отчего-то было тяжело дышать. А все от чего? А все от того, что куртка у него была надета как халат хирурга, да еще и застегнута на спине на молнию и все пуговки-клепки. А еще он тащил чье-то тело. Тело от греха подальше надо было спрятать.       В конце тоннеля забрезжил свет, вырисовался светлый силуэт двух дверей. Йо призадумался, а потом вошел в левую дверь. Ну, захотелось ему сходить налево. Да так активно вошел, что отбил левое плечо об косяк одной единственной двери. Аямэ продолжал как ни в чем ни бывало спать. Он, в отличие от Йо, был одет в куртку почти нормально. Зад — где положено. А вот верх не там, где положено, но зато голова не так сильно билась об пол.       Соно сидел на заднем сидении машины и боялся слишком громко вздохнуть. Автомобиль стоял в каком-то темном помещении, и по редким светильникам где-то вдалеке ему сложно было понять, где он. Соно было заподозрил, что это подземная стоянка, только вот машин здесь больше не было. Да и почему так темно?       Зато людей было много. Целая куча каких-то подозрительных мужиков в черном. Они о чем-то шушукались и то и дело поглядывали на машину.       Они наверняка что-то задумали и потому нужно поскорее убраться отсюда.       Анзи стоял за углом и смотрел, как кто-то шевелится в машине. Соно нигде не видно, хотя он первым пошел в машину. И Ю нет, хотя он вроде вышел сразу за Анзи. Как это страшно, остаться одному!       Дверь машины открылась, да так и не закрылась. Этот кто-то полез под машину, а выбравшись из-под нее с другой стороны, как заправский солдат пополз к лифту. Там была почти что одна единственная лампочка на все это жуткое подземелье, слишком пафосно именуемое подземной стоянкой, и Анзи сумел разглядеть, что этот некто и есть Соно. Анзи уже было вышел из своего укрытия, но тут двери лифта открылись и спустя всего несколько мгновений Соно бесцеремонно заволокли внутрь… и двери закрылись, а Анзи остался один.       Ю сидел на ступеньке перед наглухо закрытой дверью, когда вспомнил, кто он. Снизу слышались голоса, а за дверью шумел дождь. Он остался один, был совсем без сил, и даже не знал, сможет ли завершить дело. Но, они с друзьями слишком много сил отдали этому делу, чтобы он так просто сдался. Вот только посидит еще немного и пойдет дальше. Только вот как отпереть эту чертову дверь? Нужен ключ. Истина как всегда очевидна.       Отпереть дверь и дело останется за малым: забрать кристалл, что на крыше башни, и вставить его в рукоять меча, тогда дракон будет не страшен.       Вдруг за дверью послышался шорох. Может крысы? Здесь полно крыс! Ю даже перестал дышать, чтобы не выдать свое местоположение. Вдруг это не крысы! Но шорох стих, потом послышались шаги. Шаги! Его опередили. Если кристалл окажется в руках врага, всем конец. Ю вскочил и принялся биться в дверь, надеясь вышибить ее. Шаги стихли, а потом враг принялся колотить в дверь со своей стороны. Ю опешил, отшатнулся от двери и, запнувшись о собственную ногу (это могло случиться только из-за усталости) и кубарем покатился вниз по лестнице.       Миновав слишком яркий холл, щурясь как вампирюка, Йо доволок Аямэ до дверей лифта и нажал на кнопку вызова. Пока лифт ехал невесть откуда, Йо обессилено облокотился о стену. Тело было тяжелым и то и дело цеплялось за углы.       А как же хорошо, что он волок его по полу, а не взвалил себе на плечо, тогда бы женщина за прилавком, торговавшая шубами и куртками, наверняка заметила бы его. И тогда нечего было бы надеяться спрятать труп. А так он дождется лифта, спустится на стоянку, засунет его в багажник и увезет далеко-далеко, в какой-нибудь лес.       Дзынькнуло.       — О! Еще двое! — прорычал сиплый голос.       Здоровенный маньячна в страшной маске на лице, схватив Йо за капюшон, благо он был спереди, заволок его в полутемную кабину лифта и швырнул на пол, и труп он тоже заволок внутрь.       Ну вот, Йо из охотника, желавшего скрыть следы своего преступления, сам стал жертвой. Как нелепо.       Ю пересчитал спиной и боками все ступени башни, проклиная всех демонов на свете. Они околдовали его и он теперь не в силах остановиться. Какая нелепая смерть. Он катился все ниже и ниже. Кажется, уже начались подземелья. Скоро он свалится к самому центру земли. Тогда ему точно конец. Он сгорит заживо в раскаленной магме.       Но вот падение закончилось. Неужели он спасен? Но не успел он собраться с силами и подняться на ноги, из угла пещеры метнулась темная тень. Она подхватила его и поволокла прочь. Куда? Наверняка в свое логово. Какой ужас. Лучше бы он погиб в испепеляющем огне недр земли.       Чудовище остановилось, потом дзынькнуло и оно заволокло его в какую-то нору. Там было на удивление светло.       — Витасик, кто это у нас? — поинтересовался Камиджо, когда этот самый Витасик вышел из лифта на подземной стоянке. — Это же Ю! Тащи-тащи его.       Витасик крякнул и взвалил бесчувственного Ю на плечо. Камиджо суетился вокруг.       — Ай-яй-яй! — причитал он. — Что же они такие слабенькие!       Следуя за шефом квадратный Витасик бодро дошагал до машины и закинул Ю на колени бесчувственным же Йо, Аямэ и Соно.       — Ай-яй-яй! — продолжал причитать Камиджо. — Еще одного надо найти. Ай-яй-яй!       — Не надо искать, — ответил Витасик.       — Как так?       — Он в багажнике.       — Зачем ты его засунул в багажник? — ужаснулся Камиджо.       — Я его туда не засовывал! Я его там нашел.       За окном теплились по весеннему ранние еще вечерние сумерки то ли следующего дня, то ли следующего за следующим. Дело было на кухне. На календаре значилась весна, но за окном, помимо рассвета, была еще и самая настоящая зима. Весенним было только небо.       Соно верхней своей частью возлежал на обеденном столе, и знать не знал, да и не задумывался, что творится с нижней его частью. А часть это вроде бы сидела на стуле. Одет Соно был в застиранного цвета футболку на три размера больше и во что-то очень похожее на растянутые треники. Они тоже были явно велики, хотя возможно дело не в одежде, а в Соно, возможно это он всхуднул за последние два-три месяца. На голове вопелиста было черте что. Вроде волосы, но цвет странный — серый, а он ведь брюнетом был. Под глазами у Соно были мешки.       Соно не спал, хотя лучше бы спал. Перед ним высилась груда музыкальных дисков в пластиковых коробочках с картинками. Откуда их столько много у него, он не знал, и это и для нас остается тайной. Он грустно-грустно смотрел на них, прикладываясь к бутылке, лбом. Пить у него уже не было сил, точнее чисто физически не было места. Но это до ближайшего похода до туалета.       На кухне он был не один, хотя так сразу и не скажешь. Напротив Соно, откинувшись на спинку, с запрокинутой головой и открытым ртом сидел Ю. Он вроде бы тоже не спал. Рот его открывался сам собой, едва барабанщик запрокидывал голову, а ее приходилось запрокидывать, иначе она падала на стол и стукалась. Уже даже была набита большая шишка. И потому в целях безопасности на краю стола лежало кухонное полотенце, а на голове Ю был старый-престарый мотоциклетный шлем красного цвета.       Из-за этого красного шлема Ю повздорил с Анзи. Так вот после этого последний, ну то есть Анзи, сидел в углу на полу и оттирал свою бывшую еще недавно красной гитару от краски лимонно-желтого цвета. Хорошо, хоть это была всего лишь гуашь. Гитара постепенно становилась красной, правда не от стыда. Анзи становился все желтее, но тоже не от чувств и эмоций, хотя как знать.       Аямэ по старой привычке сидел под столом и ел конфеты. Щеки у него уже были в корочке диатеза, но после трех коньячных конфет Аямэ это не останавливало. Сам он зыркал из стороны в сторону и прислушивался, не идет ли где Йо, а Йо….       Басист был у себя в комнате и спал. Понимаю, удивительно, но что поделаешь. Может, он от голода впал в спячку, а может был сыт, и потому впал в спячку… Да, не важно. Но, как бы там ни было, во сне был на пиру и потому то и дело улыбался, причмокивал, вытирал рукавом губы и тихонечко жевал уголок наволочки. Спать он лег уже давненько, еще накануне и должен был с минуты на минуту проснуться.       Но вернемся на кухню.       — Нет, ну как так можно было? — всхлипнул Соно, видя обгрызенную надпись по краю диска.       В целях глянуть на него, Ю поднял голову (а она у него была запрокинута), и от тяжести она у него упала на грудь, и как у болванчика на приборной панели автомобиля еще какое-то время покачивалась. Потом он поднатужился и поднял голову обратно, она опять запрокинулась, но как-то так не до конца. И шея у Ю стала похожа на гусиную.       — Ага, — сказал он, глядя на Соно скосив глаза… точнее искренне стараясь, чтобы они не косили. Чтобы смотрели в одном направлении.       — Это же надо было такое название придумать! — продолжил Соно стенать, — это же надо было так лохануться!       Да, признаюсь, фраза эта чересчур длинновата для состояния Соно… казалось бы, только вот сколько бы он ни заливал в себя, оставался трезв как стеклышко. Ну, ему так казалось.       — Нормальное название, — заявил стол.       Соно даже поднял голову.       — Ну, то которое я придумал, — продолжил Аямэ, выбираясь из-под стола весь в шоколаде.       — Ага, — подтвердил Ю, и голова его вновь упала на грудь.       — Ха, тогда у тебя руки крюки, написать нормально не смог, чтобы понятно было!       Если бы мог, Соно бил бы копытом и выпускал пар из ушей и ноздрей.       — Да это просто у некоторых глаза кривые, — Аямэ не был так уж сильно пьян, поэтому слова у него подбирались легко. Хотя в основном это были междометия, но я их не стала озвучивать.       — Это ты на что намекаешь, — возмутился Ю.       Он попытался подняться, но не смог. Каска была уж слишком тяжелая.       — Да ты-то тут причем? — небрежно фыркнул Аямэ и удалился из кухни.       — А-а-а-а, — протянул Ю и опустился обратно.       А следом послышалось «хрясь» нового еще стула. А потом храп, уже из-под стола.       — Нет, ну как так можно? — продолжил стенать Соно как ни в чем ни бывало.       — Доброе утро!       Это был Йо, свежий и выспавшийся. Просто накануне он съел столько, что пить было некуда. А! Значит он впал в спячку от сытости!       — А чего мы все такие…       — Какие такие? — взвился Соно. — Какие такие, я тебя спрашиваю? Ты что, по морде захотел получить?       Йо, приблизительно понимая состояние Соно, примирительно похлопал его по плечу, и под столом у Ю появился сосед. Ю правда двигаться не стал. Слышно было только, что голова его немного откатилась в круглом как арбуз шлеме. И храп стал громче и словно бы музыкальнее. Соно от этого тревожно завошкался, устраиваясь поудобнее. Спать он правда не собирался. Протянув руку, он достал один диск и заплакал, вытирая слезы вытянутым воротником футболки.       Анзи, убедившись, что оба агрессора под столом надолго, выбрался из своего уголка и, стараясь не приближаться к столу, шагнул к табуретке и присел на самый ее краешек, стараясь не брякать струнами. Обняв не полностью еще покрасневшую гитару, он немного закимарил.       Йо тем временем поставил на плиту чайник… Пластмассовый. Без задней мысли повернул рубильник и стал ждать. Не беспокойтесь. Чайник не сгорел, не оплавился. Плитка была газовая, а не электрическая и помещение кухни медленно, но верно наполнялось пропаном и прочими газами. А Йо приспокойненько резал булочки на четвертинки, раскладывал в вазочке конфетки так, чтобы все они лежали вверх картинками. Чуть погодя достал из шкафа растворимый кофе и принялся накладывать себе в пол-литровую кружку. Положил пять ложек. Столько же сахара. Залил молоком, наблюдая, как крупинки кофе не желают растворяться в холодном молоке.       — А чем это попахивает? — поинтересовался Аямэ, войдя на кухню.       Он безуспешно пытался вскрыть гламурную пачку сигарет, потому он собственно и пришел на кухню. За ножом! Где ножницы, он не имел понятия. Да и зачем ему, он же не швея.       — А чем попахивает? — поинтересовался у него Йо. — Кофе?       — Нет. А где у нас спички? — спросил Аямэ, справившись с пачкой сигарет и засунув одну в рот.       — А у нас что, есть спички???       — Естественно, чем же мы газ поджигаем? Вот спички, — он проворненько извлек одну спичку и…       — Какой газ?       И тут до Аямэ дошло, и он даже перекрестился левой пяткой. Руки-то обе были заняты. Ему конкретно взбледнулось. Дрожащими руками Аямэ положил спички обратно в стол, сигарету, не жуя, проглотил, и выключил газ. И тут же рухнул на пол.       — А что случилось-то?       — Йо-о-о-о! — завопил Аямэ с пола.       Стол подпрыгнул, когда Соно и Ю от этого крика проснулись и сели. Соно впрочем тут же лег обратно, а Ю…, а Ю был в каске. Его только немного оглушило. Что-то вновь не то о себе подумав, он перевернулся на живот и пополз из кухни в другой окоп, где бы не так сильно грохотали вражеские снаряды. Анзи вздрогнул и еще на один стул стало меньше.       — Йо, ты совсем дурак?! Что бы я тебя больше на кухне за готовкой не видел!!!       — А чего?       Он подхватил Аямэ под мышки и поставил вертикально. Но ноги клавишника не держали и он завалился на разделочный стол.       — Это же газ!!! — Аямэ ткнул пальцем в плитку на электрический чайник.       — Да какой же это газ? Мне уже надоело это слышать.       — Отнюдь не инертный!       — А я думал, это электрический чайник.       — В твоих руках это квази-термоядерная бомба.       У Йо что-то в голове переклинило, и он опустился на один из уцелевших стульев. Аямэ подхватил чайник и поставил его на подставку. Уже через пару минут чайник вскипел, и перед Йо стояла большущая кружка с ароматным кофе до краев. Закинув пяток конфет в рот прямо с фантиками, он отпил половину кружки и, проглотив все это, блаженно улыбнулся.       И тут послышался набат. Это звонил телефон Соно. Мелодия эта стаяла на Камиджо, поэтому Соно вмиг протрезвел и даже очнулся.       — Алло! — прохрипел он в трубку, выползая из-под стола под стулом. — Да я, нет, не простыл. Меня ни один микроб не возьмет.       — Еще бы, — в полголоса хмыкнул Аямэ, — они гибнут на подлете.       — Хорошо, в три будем готовы. Хорошо, сами не поедем. Хорошо, будем ждать у подъезда. Аямэ, налей мне крепкого кофе!       Уже распивая крепкий кофе (десять ложек на полстакана кипятка), Соно думал, как ему разбудить и привести в чувства всех этих алкоголиков. Да… и Аямэ в том числе. Он опять съел коньячную конфетку…, а Йо доел их все и вновь решил поставить чайник кипятиться на плитку. Аямэ, весело хихикая, решил, что надо купить для Йо обычный чайник, от греха подальше.       Ю уполз в чулан, а Анзи, выпив кипятка прямо из чайника, ушел мыть гитару в ванную.