Thanks to the Photographs/Благодаря фотографиям

      Гермиона почувствовала своеобразное мстительное удовольствие от того, что надела сегодня новые джинсы. И поджатые губы Нарциссы Малфой подтверждали достигнутый эффект. Хотя даже магловская одежда не смогла удержать внимание этой женщины, потому что она продолжала слегка наклонять голову, пытаясь разглядеть Тедди.              Очевидно, она услышала их разговор и увидела его способности в действии. Она точно знала, кем был этот маленький мальчик.              И было глупо рассчитывать, что Гермиона позволит даже попытаться заговорить с ним.              — Мисс Грейнджер, — сказала наконец Нарцисса холодным и как будто слегка равнодушным тоном. — Я надеялась поговорить с сыном. Видите ли, он не ответил ни на одно из моих писем, — и после небольшой паузы, поджав губы от отвращения, добавила:— Полагаю, что вы знаете, где я могу его найти?              Как бы Гермиона ни пыталась держать себя в руках, лицо покраснело от такого прозрачного намека. Она судорожно начала думать, что делать с Тедди. Оставлять его рядом с Нарциссой не хотелось, к тому же сомнительно, что Андромеда одобрит его нахождение в одной комнате с её младшей сестрой. Но Гарри и Джинни всё ещё у Хагрида, и она не могла отправить его туда одного.              Она тяжело вздохнула:              — Конечно, — а затем, не в силах остановить себя, добавила: — Хотя, если он не ответил вам, возможно, это повод задуматься, действительно ли он хочет вас видеть.              К её счастью, выражение лица Нарциссы не изменилось. Она просто махнула рукой, чтобы Гермиона показала путь.              — Идём, Тедди, — тихо сказала Гермиона, отвлекая его от рассматривания Нарциссы и направляя к мраморной лестнице, — это займет пару минут, а затем я отведу тебя обратно к Гарри.              — Гер-ми-на, — прошептал он, — кто это?              Гермиона не считала, что имеет право отвечать на этот вопрос, но, казалось, у неё не было другого выбора. Она просто надеялась, что Гарри и Андромеда простят её.              — Твоя бабушка когда-нибудь рассказывала, что у неё было две сестры? — спросила она, не понижая голос. Нарцисса молча шла позади, определённо вслушиваясь в каждое слово.              — Да, бабушка говорила, что одна из них причинила тебе очень сильную боль, — сказал Тедди, положив свободную руку на предплечье Гермионы. — Но миссис Уизли заставила её исчезнуть, когда она попыталась причинить боль и Джинни.              — Да, так и было. Бабушка рассказывала тебе что-нибудь о второй?              Тедди кивнул.              — Её младшая сестра вышла замуж за очень плохого человека и позволила плохим вещам случиться с людьми, — сказал он, — но она не была сумасшедшей, как та, другая, и бабушка говорит, что это только ухудшает ситуацию.              В этот момент Гермиона обрадовалась, что Нарцисса всё слышит.              — Да, — подтвердила она. — Ухудшает.              — Но Гарри говорит, что она спасла его, когда умерли мои мама и папа.              — Это правда, и мы все очень благодарны ей за это, но трудно простить кого-то за его прошлое, когда он никогда не просил прощения.              — О, — Тедди нахмурился, а затем быстро взглянул через плечо на Нарциссу, — значит, это она?              — Да, и она пришла, чтобы увидеть своего сына, Драко. Он работает здесь.              — Правда?              — Ммм, когда ты поступишь в Хогвартс, Драко будет учить тебя Заклинаниям. Он хороший человек, Тедди, даже несмотря на его прошлые ошибки. Думаю, он тебе понравится.              — Он извинился? — с любопытством поинтересовался Тедди.              Гермиона расплылась в улыбке.              — Да, Тедди, он извинился.              Когда они добрались до комнаты Драко на пятом этаже, Гермиона сказала портрету старого волшебника в кресле-качалке пароль: «Фалмутские соколы», и он мгновенно распахнулся, приглашая их войти. Нарцисса усмехнулась, и Гермиона запоздало поняла истинные мотивы этой женщины, когда та предложила её проводить.              Она просто хотела убедиться в том, что Гермиона действительно регулярно посещала комнату её сына.              Драко лежал на диване, всё ещё в пижаме, с взъерошенными ото сна волосами, стопкой бумаг на коленях и красным пером в руке. Заметив её, он ехидно ухмыльнулся.              — О, Гер-ми-ни, Поттер и Джиневра наконец-то ушли? — Он поднял бровь, заметив Тедди. — Кто этот ребенок?              — Я Тедди! — просиял Тедди. — А ты, вероятно, Драко!              Драко сел, его ухмылка превратилась в мягкую улыбку, и он открыл было рот, чтобы ответить, но все краски схлынули с его лица при виде остановившейся на пороге матери.              — Мама, — сглотнул он. — Что ты здесь делаешь?              Нарцисса обогнула Гермиону и Тедди, избегая их взглядов, и надменно оглядела гостиную.              — Ты игнорировал меня, Драко, — сказала она спустя минуту. — Следовало понимать, что в конце концов я появлюсь сама.              Драко бросил на Гермиону многозначительный взгляд, и она сочувственно поморщилась, взяв Тедди за руку и осторожно отступая к двери.              — Увидимся позже, Драко.              — Не сомневаюсь, — мрачно пробормотала Нарцисса.              Драко снова сглотнул.              Гермиона поспешно подняла Тедди на руки, усаживая его на бедро, и выбежала за дверь. Её сердце билось быстрее обычного, а внутренности неприятно скрутило.              До этого момента она видела Нарциссу всего четыре раза в жизни. Первый — на чемпионате мира по квиддичу летом перед четвёртым курсом. Несмотря на все ненавистные ухмылки Драко, Нарцисса не удостоила её и взглядом, лишь поморщив нос, как будто в воздухе витало что-то грязное.              Второй раз был у мадам Малкин, перед шестым курсом. Она угрожала Гарри и бросила на Гермиону крайне высокомерный взгляд, заявив, что теперь они будут делать покупки в «Твилфитт и Таттинг» раз тут обсуживают «такого рода отребье».              Но всё это не идёт ни в какое сравнение с третьим разом, в поместье Малфоев, когда Нарцисса пыталась заставить Драко опознать Гермиону, настаивая на том, что она действительно была «девчонкой Грейнджер», а затем хладнокровно наблюдала, как её старшая сестра пытала Гермиону, и не было сомнений, что единственное, что беспокоило её в тот момент, это грязная кровь, которая пачкает пол в её гостиной.              Четвертый раз был во время битвы за Хогвартс, она стояла рядом со своим мужем и просила Драко к ним присоединиться.              Гермиона никогда не боялась Нарциссу Малфой, но она помнила каждую их встречу, как будто это было только вчера. И единственным, что хоть немного оправдывало поступки Нарциссы, была её любовь к сыну.              — Сестра бабушки кажется не очень милой, Гер-ми-ни, — тихо сказал Тедди, пока она несла его по коридорам, не обращая внимания на проходящих мимо студентов, лишь бы скорее выйти за пределы замка. — Я не думаю, что мы ей нравимся.              — Ты прав, Тедди, мы ей однозначно не нравимся.              К тому времени, когда они вернулись в вестибюль, Гермиона окончательно выбилась из сил: в последнюю их встречу он был несколько легче. Она опустила его и, взяв за руку, поспешила на улицу.              Поттеры распределились по лужайке рядом со старой хижиной. Гарри оживлённо болтал о чём-то с Хагридом, держа Альбуса на руках, в то время как Джинни наблюдала за тем, как Джеймс исследовал грядку с тыквами, каждая из которых в несколько раз превышала его размеры. Гарри потребовался всего один взгляд на лицо Гермионы, чтобы понять — что-то не так.              — Что случилось? — обеспокоенно спросил он, его глаза скользнули сначала по ней, затем по Тедди, как будто проверяя на наличие травм. Сила привычки. — Ты ранен, Тедди?              — Мы просто столкнулись с Нарциссой Малфой, — ответила Гермиона, затаив дыхание, и глаза Гарри мгновенно расширились. Джинни в метре от неё обратилась во внимание. — Она пришла к Драко, потому что он игнорировал её с тех пор, как Рита Скитер выпустила ту статью.              — Ох, — мрачно проворчал Хагрид.              — Блядь, — выдохнул Гарри, и Тедди ахнул.              Джинни сурово посмотрела на мужа.              — Б-л-я-д-ь, Гарри, не так уж и сложно, — огрызнулась она и повернулась к Гермионе. — Она говорила с тобой? Она узнала Тедди?              Гермиона испуганно кивнула.              — Поначалу я её не заметила, — проговорила она. — Но Тедди прямо перед ней изменил цвет волос.              — Бабушкина сестра не переставала смотреть на меня странным взглядом, — угрюмо пробормотал Тедди. Он отпустил её руку и бросился к Гарри, спрятавшись за его ногой. — Я хочу домой, Гарри.              Гарри успокаивающе положил ладонь ему на голову и кивнул.              — Не волнуйся, Тедди, мы уходим, — он взглянул на Гермиону. — Как ты? Сомневаюсь, что Нарцисса — твой фанат, особенно сейчас.              Джинни фыркнула.              — Мягко говоря.              — Держу пари, прямо сейчас она делится своими впечатлениями с Драко, — поморщилась Гермиона. — Она заставила проводить её до его комнаты, и я уверена, это было проверкой, знаю я пароль или нет.              — Ч-ё-р-т. Не хочешь поужинать сегодня с нами, чтобы случайно не столкнуться с ней снова?              Гермиона покачала головой.              — Нет, у меня предчувствие, что сегодня вечером Драко будет вне себя, и мне стоит проверить его.       

***

      Как и предполагалось, Драко действительно был вне себя.              — Она как будто даже не слушает… — бормотал он, слегка раскачиваясь на месте посреди комнаты и сжимая полупустую бутылку огневиски. — Она просто… просто не слышит, что я говорю, Грейнджер… входит в… — он махнул рукой, — одно ухо и выходит из другого.              Они ужинали в его гостиной, потому что в этот вечер он не захотел никого видеть. Когда Гермиона заглянула к нему пару часов назад, он сидел на диване, уставившись на окно расфокусированным взглядом и скрестив руки на груди.              — Думает, она знает, что… что лучше для меня. Ха! Мама… Мама лучше знает, нахер это.              — Иди сюда, Драко, — вздохнула Гермиона, отставив бокал вина и постучав по подушке рядом с собой. Он повернулся, чуть не споткнувшись о журнальный столик, и рухнул сбоку, положив голову ей на плечо. Она протянула ладонь и запустила пальцы в его волосы. — Прости. Хотела бы я чем-то помочь. Это всё из-за меня, Скитер следит за мной, а ты просто попал под горячую руку. Она ищет способ мне отомстить с тех пор, как я выпустила её из банки.              Драко посмотрел на неё, распахнув глаза.              — Ты же можешь пригрозить ей банкой снова, — сказал он с надеждой.              Гермиона грустно покачала головой.              — Она зарегистрировалась как анимаг через несколько месяцев после битвы за Хогвартс. Вероятно, лишь для того, чтобы снова безнаказанно фантазировать о моей личной жизни в Пророке. Я ничего не могу сделать.              Они оба замолчали, и Гермиона продолжила перебирать его волосы, стараясь унять давящее чувство вины. Хватало того, как Скитер бесцеремонно лезла в её жизнь, и абсолютно не хотелось, чтобы Драко стал сопутствующим ущербом, ему и без того хватало всеобщей ненависти.              Внезапно он усмехнулся.              — Я знаю, что ты могла бы сделать, — сказал он.              Она вопросительно посмотрела на него, уловив сквозь притворную невинность озорной блеск в серых глазах.              — Хочешь поднять мне настроение, Грейнджер? — ухмыльнулся он. — Знаешь, вытащить меня из этой невыносимой печали?              Гермиона подняла бровь.              — Мне кажется, я и так это делаю, — осторожно проговорила она.              Драко пожал плечами, изо всех сил стараясь подавить ухмылку.              — Не сказал бы, что у тебя это получается, а насколько мне известно, ты любишь доводить всё до конца…              Она с подозрением сузила глаза, и Драко демонстративно посмотрел на её губы, его ухмылка становилась только шире. У неё на мгновение перехватило дыхание, но она молчала. Очевидно, восприняв это как хороший знак, он сел, отставив бутылку на журнальный столик, и осторожно сжал её подбородок, притянув ближе.              Да пошло оно, подумала она и позволила себя поцеловать. В этот раз не было той спешки и отчаяния, как в теплице. Его мягкие губы легко касались кожи, оставляя на языке привкус виски, смешанный с вином. Сладко и пряно.              Гермиона прикусила его губу и потянула её к себе, тут же ощутив лёгкое давление на голову, подталкивающее её вниз. Она мгновенно отпрянула.              — О нет, нет, нет. Будь хорошим мальчиком и воспользуйся словами, Драко.              Он резко выдохнул, и она снова подняла бровь.              — Тебе это нравится, не так ли?              Драко закатил глаза, отпустив её лицо и отворачиваясь.              — Не испытывай меня, Грейнджер.              Но теперь Гермиона схватила его за подбородок, заставляя снова посмотреть на неё.              — Да ну, это было грубовато. Но я не осуждаю.              Она медленно наклонилась и, чтобы проверить свою теорию, остановилась в миллиметре от его губ, едва касаясь их. Подняв взгляд, она увидела, как он с опаской наблюдает за ней.              — Разве ты не хочешь быть хорошим мальчиком для меня, Драко?              — Блядь, — выдохнул он.              Гермиона победно усмехнулась.              — Теперь используй слова и скажи, чего ты хочешь.              Драко сделал глубокий вдох и прикусил губу.              — Я хочу, чтобы ты встала на колени и взяла мой член в рот.              Он, казалось, затаил дыхание, опасаясь, как она отреагирует. Но Гермиона была слишком ошеломлена своим открытием и решила, что он и так достаточно смущён. Она прошлась поцелуями от его подбородка к шее, затем ниже, плавно опускаясь на колени, и обхватила руками его бёдра. Драко выглядел так, будто не верит своим глазам.              — Тебе стоило только попросить, — сказала она и потянулась к ремню.              Он, не отрываясь, смотрел, как она скользит ртом по всей длине, медленно доводя его до края. Она боялась встретиться с ним глазами, чувствуя, как лицо начинает гореть от такого пристального внимания, но её глаза всё же поднимались при каждом звуке, который он издавал. Все его приглушённые стоны были потрясающей наградой за её усердие.              И она всегда была превосходной ученицей.              К тому времени, как он кончил, запутав руки в её волосах, а Гермиона откинулась на пятки, облизнув губы, Драко ухмылялся, как довольный кот, который поймал канарейку. Она слегка нахмурилась.              — Почему у меня такое чувство, будто ты давно хотел заткнуть мне рот?              Драко усмехнулся.              — Скажем так — это воспоминание однозначно отправится в Омут Памяти.              Гермиона подняла брови.              — Если тебе понравилось, не вижу в этом необходимости, — произнесла она, поднимаясь на ноги, чтобы забраться к нему на колени, он тут же обхватил её бёдра, притягивая ближе. — Потому что это произойдет снова.              

***

             Неделя пролетела незаметно, и настроение Драко однозначно улучшилось, но он наотрез отказывался говорить о том, что сказала ему мать. Стоило кому-то упомянуть его родителей, он тут же мгновенно мрачнел, но, сколько бы раз Гермиона ни спрашивала, он так и не рассказывал ей.              Она и не слишком настаивала. В целом было и так понятно, какими могли быть слова Нарциссы. Вероятно, он получил выговор за то, что подружился с маглорождённой, ко всему прочему маглорождённой подругой Гарри Поттера (по какой-то причине это всегда ухудшало ситуацию). Также определённо не спасала положение и репутация Гермионы — распутной охотницы за богатством. Скорее всего, его настраивали против неё.              Как бы то ни было, Драко своё отношение не поменял. «Ну, — застенчиво подумала она, повернувшись к нему лицом и укрывая их вспотевшие тела тонким одеялом, — возможно, что-то всё-таки поменялось».              В какой-то момент она отказалась от иллюзии, что всё это только на один раз. Она провела в его постели ночь на воскресенье, а затем и на понедельник, потому что он был крайне убедительным (чёртов Слизерин). Во вторник вечером (в то время как предполагалось, что они будут проверять эссе) она оказалась на столе в его кабинете, когда ему надоели её разглагольствования о грамматических ошибках. В среду после обеда она пребывала в плохом настроении из-за очередной кричалки, которую не успела уничтожить, и он с огромной радостью заставил её «почувствовать себя лучше» уже проверенным способом. Вечер четверга они провели в её кровати, а прошлой ночью приняли совместный невероятно горячий душ.              Наступило субботнее утро, солнечный свет пробивался сквозь окно её спальни, они уже полчаса как проснулись, и теперь нежились в кровати, пока Гермиона размышляла о том, что у неё ещё никогда не было так много секса за такой короткий промежуток времени.              Но они это не обсуждали.              Подобные разговоры могут пошатнуть то, что они создали. А это было так естественно, так расслабляюще, Гермиона чувствовала себя спокойнее рядом с ним, и они находили утешение в компании друг друга. В их отношениях не было никаких проблем. Здесь, в их маленьком убежище, не было ни осуждений, ни лишних ожиданий, не перед кем было отвечать. Абсолютно не хотелось это разрушить.              Поэтому они ничего не обсуждали. И не обнимались. Не так, как это делала бы настоящая пара. Не так, как когда-то было с Роном. Ночь, проведённая в одной из их кроватей, предполагала пробуждение в странных позах, переплетённые конечности и полное отсутствие комфорта. Предполагала жалобы Драко на волосы, которые лезут в лицо, и случайные удары коленом ему в спину. Предполагала раскинутые в разных направлениях руки и ноги и никакого беспокойства о том, что кто-то может запутаться в простынях.              Ещё одна вещь, которую они не обсуждали, — их шрамы. Никаких разговоров ни о выцарапанном сумасшедшей Беллатрисой Лестрейндж слове на её руке, ни о большой фиолетовой ране на её животе, оставленной Антонином Долоховым во время сражения в Отделе тайн, ни о бледных порезах на его груди после выпущенного Гарри заклинания, ни о черепе со змеёй на его левом предплечье — особенно.              — В следующие выходные Пэнси празднует день рождения, — сказал Драко, потягиваясь. Он зевнул и повернулся к ней лицом. — Ты в списке приглашённых. Разумеется.              — Кто ещё там будет? — настороженно спросила Гермиона. — Всё же друзья Пэнси не были моими большими поклонниками в школьные годы, и я сомневаюсь, что это поменялось сейчас.              — Ну, для начала Дафна Гринграсс…              — Твоя бывшая невестка?              — Та самая.              Гермиона нахмурилась.              — А Астория?              Он покачал головой.              — Это было бы ужасно неловко, учитывая, что я не разговаривал с ней с тех пор, как она переехала из поместья.              Она хмыкнула.              — Кто ещё?              — Милисента Булстроуд… Трейси Дэвис с её парнем… Двоюродная сестра Пэнси, Присцилла… — Драко скривился, — та ещё штучка, конечно…              — Это всё? — оборвала Гермиона. — Я ожидала, что Пэнси закатит на свой день рождения не меньше, чем бал. Пышные платья, блеск драгоценностей, домашние эльфы, снующие туда-сюда с закусками и дорогим шампанским… — она отстранилась и выжидательно посмотрела на него.              Драко усмехнулся.              — Не пойми меня неправильно, это всё равно будет что-то в таком духе, — улыбнулся он, — просто в меньших масштабах. Не многие из её знакомых оказались, скажем, заинтересованы в посещении.              — Как же так?              Он вздрогнул.              — Она предупредила их, что там будешь ты, и если их это смущает, то им не следует принимать приглашение.              Гермиона удивлённо моргнула.              — Это очень мило, — сказала она через мгновение. — Хотя мне жаль, что я запятнала её репутацию.              Драко покачал головой.              – Нет, даже не думай об этом, — отмахнулся он, — её репутация уже давно где-то на дне. Половина волшебного мира ненавидит нас за то, что мы делали неправильные вещи, а теперь другая половина ненавидит за то, что мы наконец делаем правильные. Это не твоя вина, Грейнджер.              — Так же, как и не ваша. Надеюсь, ты это понимаешь.              — Не уверен, что это так, но спасибо, — он вымученно улыбнулся и сел, проведя рукой по слипшимся от пота волосам. — Мне нужен чёртов душ.              Гермиона кивнула в знак согласия, смахнув завиток, прилипший ко лбу, и тоже села, не утруждая себя попытками прикрыться хотя бы простынёй. Какая разница? Он и так уже всё видел и определённо увидит снова.              — Мерлин, Грейнджер, у тебя слишком много чёртовых волос, — проворчал Драко пять минут спустя, растирая шампунем её голову. Гермиона дотянулась до лейки душа и направила её ему в лицо. — Ай! Какого хрена?              — Не говори так о моих волосах, — огрызнулась она, возвращая душ в прежнее положение и подставляя под него свои локоны.              — Что, я задел их чувства?              — Да, — сухо ответила она, наблюдая как он скользит мылом по своему телу, — да, задел.              — Мои глубочайшие извинения, Грейнджер, — усмехнулся он, — я не знал, что твои волосы такие чувствительные.              — Ну, теперь знаешь.              Он рассмеялся, и слегка оттолкнул её в сторону, вставая под душ. Гермиона в ответ ударила его локтем, но стоило ей потянуться за кондиционером, как он шлёпнул её по заднице, всё так же смеясь.              — Я бы попросила!              — Ой, мне так жаль, моя рука просто… — Драко пожал плечами, ухмыляясь, — соскользнула. Абсолютная случайность.              — Я ненавижу тебя, — пробормотала Гермиона, возвращаясь под воду. Он лишь фыркнул и взял шампунь. — Так когда именно вечеринка Пэнси?              — В пятницу в девять, поместье Ноттов. Тебе понадобится платье, желательно что-то короткое, и абсурдно неудобная обувь, на которую ты будешь жаловаться всю ночь, но твои ноги будут бесподобны.              — Простое заклинание устранит дискомфорт. Как же так Драко, ты же профессор, ты должен это знать, — они поменялись местами. — Насколько нарядное платье?              — Что-то, в чём ты пошла бы танцевать, но при этом неуместное для торжественного приёма в саду.              — Я никогда не была на торжественном приёме в саду, хотя не удивлена, что ты был на таком.              — Что-то слишком консервативное для распутницы, но достаточное, чтобы твоя мама не одобрила.              Гермиона вздрогнула, но постаралась сделать вид, что всё в порядке. Она не говорила с Драко о том, что случилось с её родителями. Это была не самая любимая тема для обсуждения, и зацикливание на ней только испортило бы ей хорошее настроение.              — Думаю, у меня есть кое-что подходящее, — она постаралась звучать непринуждённо. — Итак, доставка завтрака от Кикимера или мы сегодня осмелимся войти в Большой зал?              — Завтрак от Кикимера, однозначно, — ответил Драко. — Я ещё не готов к комментариям Вероники. Кроме того, он всегда делает мне эти маленькие тыквенные булочки.              — Справедливо. Она не перестает спрашивать меня, не трахаемся ли мы. Это уже действует на нервы.              Он поднял брови.              — Грейнджер, мы трахаемся.              — И ты так хочешь порадовать её тем, что она всё это время была права? — усмехнулась Гермиона. — Какой из тебя слизеринец?              Драко какое-то время смотрел на неё с нечитаемым выражением лица, но тряхнул головой и попытался ухмыльнуться.              Получилось слишком натянуто.