□ □ □ □ □ □ □ □ □ □
Итак, Церредрих работает с местным боссом. Вероятно, у него есть свой ручной двойник, как и у местного главаря, то есть, теоретически, можно убить двух зайцев одним выстрелом… Но как привлечь внимание? Можно, разумеется, вновь выскочить в центр арены, это прекрасно сработало с Камиллой, но Камилла и не была шишкой ну очень солидного размера, которая может натравить на тебя кучу «эгоистов», она вообще была явно больше по отмыву денег через подпольные бои. В общем, не вариант — слишком опасно, даже Гон это прекрасно понимает. Нужно что-то еще, какой-то способ выйти на босса один на один, но такой, чтобы можно было избежать слишком уж наглого вторжения и внимания со стороны, чтобы Гон стал интересен лишь самому боссу и, возможно, его подручным… Он все еще смотрит вниз, на «эгоистов», которые выдирают друг из друга куски. Пол клетки загаживается кровью. Невероятно, Церредрих так легко их продает… С другой стороны, чему ты удивляешься, Гон? Работорговля существовала всегда. Церри просто налаживает ее на новые рельсы: ведь теперь есть не только люди, но и их искажения, созданные нестабильным разумом. А то, что их используют для развлечения… Потом поднимает взгляд на ВИП-ложу. О чем Церредрих сейчас думает? Испытывает ли блаженство от увиденного? Как по мнению Гона, тут нет ничего интересного. Просто очередная схватка насмерть. Если в их бою со слепым идолом было хоть что-то… Может, правда, Церри его ищет. Пытается найти это свое «что-то». Многие ведь жаждут нанять Гона именно поэтому. — Я не заинтересован. Просто его знаю. — Этого пижона? — голос Юйди насмешлив. — Удивительно. Мне казалось, у тебя связи чуть более угрюмые и чуть менее… Как это говорится на вашем языке? Выебистые, верно. — Да нет, ты совершенно прав, — Гон продолжает сверлить Церредриха взглядом, затем хмуро смотрит на Юйди. — Знаешь, признаюсь тебе: раньше я привлекал внимание тем, что врывался в центр событий и устраивал знатный шурум-бурум. Но тут такое явно сработает против меня, а висеть со вспоротым брюхом мне не слишком хочется. Знаешь какой-нибудь метод поприличней? Ну, чтобы выйти тет-а-тет против главы «ЖЕМЧУГА» и в случае чего его задобрить? — Ты даже не хочешь попытаться попробовать дипломатию. Юйди не спрашивает — вполне себе утверждает. Затем вскидывает голову, чешет затылок… Его явно забавляет то, что Гон обращается за советом к нему, даже льстит, но он не знает, что тем самым Гон попросту преследует две цели: он знает, что Юйди разбирается в тонкостях ведения подпольного бизнеса лучше, плюс это его задобрит. Но это просто демонстрация уважения Гона, не настоящий интерес — если что, тот обратился бы к Морене или кому-то иному, или бы подумал и приступил к плану чуть позже. Конечно, Киллуа обожает говорить о том, что Гон тот еще дурила, но тот уже понимает, где кому надо что-то сказать, а где — нет. Вспыльчивость… проблема, конечно, но он над ней работает. В конце концов, если он хочет принести мир, то надо быть осторожнее. На пути встретится много опасных противников, и кто-то будет страшнее Джайро, хотя по факту слабее: лишь потому, что будет уметь владеть Словом. Слова… самое страшное оружие. Одной фразой Куроро разрушает каменную маску Хисоки в их последнем бою. — Значит, хочешь привлечь лишь его внимание? — Это самый простой способ попасть к нему, — Гон щелкает пальцами. — Как с Церри: если у него будет личный интерес во мне, то его цепные псины не сумеют до меня добраться. Точнее убить, он им за это головы снесет. Но нужно что-то достаточно наглое, и в то же время слегка безобидное… — Если бы ты не сказал «безобидное», я бы предложил устроить резню среди его людей. Обычно это самый эффективный способ для установки личной вендетты. — Вот!.. Видишь! Это слишком просто! Типа, оставить записку на месте, все такое. Но как-то это не то… Он начинает ходить туда-сюда, заламывая руки за спиной. Юйди за ним пристально наблюдает, его явно забавляют такие размышления. Опускаясь на свободное место рядом, он разваливается и вытаскивает из кармана сигару, после чего начинает дымить. Запах у нее крайне едкий, но Гон вдруг осознает: раньше бы закашлялся, а сейчас привыкает. Такие мелкие детали складываются в то, что он постепенно вливается в бизнес подполья, становится тут своим. Хочет нести справедливость… … но сотрудничает с таким мусором? Дюллахан говорит, что «Ржавые Крысы» — убийцы. Нет. Все в порядке. Он вовсе не собирается продолжать это вечно. Просто временная мера, чтобы устранить более весомую проблему. Пока что Юйди находится в дозволенных рамках и никого не убивает. Потому, сглатывая, он трясет головой. — Мы поступали раньше именно так. Врывались с ребятами в ближайшее местечко, где сидели люди босса, устраивали показательную казнь. Ты просто не представляешь, как быстро какой-нибудь олух во главе начинал шевелиться, хотя до этого и носу не показывал. — Что-то символичное? — Ну да, — Юйди запрокидывает голову назад. Задумывается. — Вроде манифеста. Манифест… Но ведь Гон видел один манифест, что привлек уже его внимание когда-то. И это сработало просто отлично: он лично поднялся на разрушающийся горящий небоскреб, лишь для того, чтобы высказать Джайро свое фи. Взрыв ИТЦ был крайне ужасающим событием, но в то же время невероятным с точки зрения привлечения внимания. Как плевок в лицо, настолько грязный, что кидало в дрожь. Но ведь сработало же! Сработало! Взрыв… Суть была не в гибели кучи офисных работников, а в уничтожении небоскреба, символа торговли, примечательного символа Йоркшина! Что, если использовать такой же метод? Но чем это сделает Гона лучше Джайро? Он… постарается никого не убить… Просто рвануть, чтобы было красиво… Но никто не умрет, нет-нет… Или… А какая разница? Эти люди — убийцы, торгуют людьми, чем они лучше Джайро? Избавь Гон от них мир — будет проще. Это боссы не марают руки, они еще способны принять чужую точку зрения. С ними проще договориться. Но это их приказы. Но, но, но… Нет. Юйди прав. Самая эффективная тактика — кровавая бойня. Но нужен еще и плевок в лицо, как было с Джайро. Сглатывая, Гон нервно улыбается, после чего смотрит на Юйди. — У меня есть идея. Правда она мне очень не нравится.□ □ □ □ □ □ □ □ □ □
Обычная бомба, заложенная в подвале, нанесет ощутимый эффект, однако не привлечет внимания, такого, как нужно. Скорее всего тут постоянно случаются какие-то стычки, что-то, что пытается подпортить репутацию или настроение боссу «ЖЕМЧУГА», на что тот давно уже машет рукой. Манифест, верно? Им нужен манифест… Значит, самым эффективным способом будет живая бомба. Человек ли с привязанной взрывчаткой, или же что-то изощренней? Можно было бы обратиться к Куроро, его хацу было крайне полезно для массовых подрывов. Но оно требует действий, и никто не будет так просто добровольно скрещивать руки, на которые нанесены неизвестные символы. Заподозрят: тут явно знают нэн. Хацу Хисоки? Гон мог бы попытаться его скопировать. Но нет, тоже не то — оно направлено на прямой урон, как удар, сопровожденный взрывом. Раздобыть «Розу» у Гона не выйдет, но у него всегда остается последний вариант, который делает все ровно так, как и нужно, еще тогда, на Острове Жадности. В ту пору Гентру обещает, что больше не свяжется с Гоном; что не будет убивать людей, займется другим. Как жаль, что у Гона другие планы. Выловить его легко; как и дать указание, чтобы он ехал в Какин, уже откуда с помощью «НЕФРИТА» отправлялся на Темный Континент. Идея Гона проста: пока он договаривается с Гентру, Юйди ловит одного из мелких подручных, который окажется достаточно глуп, чтобы вернуться в офис обратно и пожаловаться на присутствие врагов рядом. Будет искать там экзорциста. Звучит довольно просто, на самом деле. Гон удивлен, что так легко приходит к плану, где кто-то должен будет пожертвовать жизнью. Это и называется деформацией? Он вызывает Гентру на разговор в Гойсане в «Алый Бриз». Самое безопасное местечко для такой встречи, с собой зовет и Линч, но не для допроса или угроз, просто ее участие в этом плане тоже пригодится. Он сидит в закрытой кабинке и нервно барабанит пальцами по столу, рядом Линч лениво разглядывает маникюр; и оба синхронно вскидывают головы, когда внутрь осторожно протискивается одна светлая голова в тонких очках. Смотрит на них неуверенно, останавливает свой взгляд на Гоне и кривит лицо. — Бля. Я надеялся, что это розыгрыш. — Никаких шуток. Мне опять требуются твои услуги. — Услуги, говоришь… — Гентру протискивается внутрь и опускается на диван напротив. Потом, замешкавшись, вежливо кивает Линч, и та доброжелательно машет пальчиками. — Мне казалось, ты у нас за мир? Пацифизм, это все? — Мы оба знаем, что это чушь, — обрывает его Гон, хмурясь. — Если бы я был пацифистом, то не дал бы добро Биски на то, чтобы она сломала твоему приятелю нос. В общем, завязывай, серьезно. Мне нужно твое хацу, которым ты тогда массово подрывал людей, сечешь тему? — Зачем? — Гентру моргает. — Тебя не должна волновать цель, только чек, который я предоставлю. Я посмотрел твой старый ценник на сайте охотников, и предлагаю вдвое больше. Тридцать миллионов дженни за установку и подрыв одной бомбы. — Вот так сразу? — В смысле? — удивляется Гон. Гентру неловко потирает затылок. Он с их последней встречи не особо меняется, разве что выглядит немного солиднее, что может быть обусловлено проездом через владения Какина — в костюме, плюс волосы лежат чуть аккуратнее. Он неловко смотрит по сторонам, потом хватает со стола принесенную ранее алкашку и хлещет прямо из горла, чем вызывает восхищенный свист у Линч. Облизывается. — Ты, конечно, извини, малой, но, когда ты из меня говно выбивал, я был мнения, что ты из тех, кто ратует за мир во всем мире и дружбу. Да даже после Йоркшина, потому что преследуешь там не самую плохую цель. Но сейчас… Ты не начал издалека, не подвел все более-менее тихо, просто в лоб мне говоришь: эй, надо кое-кого убить. Ты, который говорил мне все то на Острове Жадности… Он проводит рукой по лбу, смахивая испарину. Криво улыбается. — Прости. Просто сюрреалистично. — Да нет… — Гон откидывается назад на спинку. — Ты совершенно прав. Линч с интересом наблюдает за ними, поглядывая то на одного, то на второго. — К сожалению, мне приходится поступать таким образом, — строгим тоном добавляет он. — Некоторые люди могут измениться, я верю, что ты перестал страдать херней. Но не все. Ты помнишь ИТЦ, и я все еще сижу на хвосте у этого человека. Он крайне опасен. И чтобы выйти на него, мне нужно ступить на тот же уровень. Поэтому… вот мы и оказываемся в ситуации, что я тоже становлюсь ничем не лучше злодея. Скажи, что тобой двигало, когда ты убивал в игре? На лице Гентру на секунду проступает слабая улыбка. — Ты думаешь, у меня была серьезная мотивация? — Я не требую «серьезной». Просто интересно! — Просто хотел победить и избавиться от новичков. Делов-то. — Видишь ли… — Гон стучит пальцем по губе. — У тебя понятная мотивация. Нормальная даже. То есть, фуфло то еще, но я могу ее понять. Но У Джайро? Он хочет избавить мир от нэн. Что скажешь на это? — Э… Херня идея, признаться. — Я тоже считаю, что это чушь. Для этого мне нужно убить его как можно быстрее. — Почему? Считаешь, что у него выйдет? — Гентру хмурится и переглядывается с Линч. — Это невозможно… — вдруг медлит. — Невозможно же? Гон вежливо улыбается в ответ. — С учетом, что мы работаем против Джайро — я не уверен ни в чем. Темный Континент хранит много секретов… Я видел такое, что сложно представить. Белые океаны над облаками. Монстры, способные контролировать нэн. Застывший во времени город. Все это, — он подается вперед, — звучит безумно, но оно существует. Ишвальда преодолела рубеж часов судного дня, но когда придет наш черед? Я не хочу этого знать, как и того, сколько минут осталось до конца. Потому я собираюсь сделать этот мир лучше. Убить Джайро… Тех, кто приносит слишком много проблем. Я знаю, мы с тобой не друзья. Но я вижу, что ты не идейный болван. Скажи, ты поможешь мне? Сейчас и впредь? Он протягивает руку вперед. Несколько секунд Гентру неуверенно смотрит на него сверху вниз, будто не в силах решиться, и потом на его устах медленно расцветает нервная улыбка. Этот человек опасен, напоминает себе Гон. Он убивал потехи ради. Но его легко контролировать, потому что Гентру, как и любой другой человек, боится. С Джайро же так не получится. Он смотрит Гентру в глаза, не улыбаясь, и, спустя мгновение, тот все же пожимает руку. Потная ладонь, неуверенное рукопожатие. Он в ужасе. Это хорошо. — У меня ощущение, будто заключаю сделку с дьяволом, — нелепо бормочет Гентру, и Гон вежливо улыбается ему в ответ. Абсолютная истина.□ □ □ □ □ □ □ □ □ □
Следом они отправляются в Лунцзю; Юйди явно видится Гентру парнем не его ранга, потому он лишь вымученно улыбается, когда тот зовет их троих вниз, в подвал, где к стулу привязан нужный им человек. Из тех, кто приезжает с экспедициями — им нужен кто-то, кто понимает язык старого мира. Выглядит слабаком, отмечает Гон, сломается быстро. Но они тут не для настоящего допроса, а лишь чтобы разыграть сцену: Линч заносит руку, пару раз бьет пленника хацу, и тот сбалтывает информацию, которая Гону совершенно не сдалась — но он все равно кивает, мол, вот оно как… Играть на публику он теперь умеет. Потом настает очередь Гентру: тот кладет руку на плечо пленнику и улыбается, отчего уголки губ у него угрожающе приподнимаются. — Кстати, хочешь интересный факт? Я — Подрывник. Правило активации хацу у Гентру просты до безобразия и не меняются с Острова Жадности — поэтому ему можно верить, что он не врет, ведь никому в обычное время нет никакого дела до Подрывника и его деятельности в далекой игре. Но тут? Разборки подполья. «Подрывник» может значит что угодно, пленник боится, а вместе с этим активируется и хацу, ставя таймер. Гентру хмыкает, изображает из себя злодея воскресных шоу, в общем — играет на все сто, но и он кое-чего не знает. До этого Юйди говорит: — Я намеренно ослабил ему стяжки, чтобы он смог сбежать, если сильно испугается. Побежит к своим, но для этого ему нужно ранить вашего мальчишку с бомбами. Тот на такое согласен? — Нет, конечно, — фыркает Гон, и Линч рядом с ним серьезно кивает. — Но мы ему не скажем. — Нет лучше актеров, что не знают о своих ролях… — тянет она. Прогноз Юйди оказывается правдив: испугавшись Гентру, сопляк начинает орать и разрывает стяжки, отчего тот отшатывается, а потом прямо ему в лицо прилетает плохенькое хацу огня. Гентру взвизгивает, когда его опаляет, а пленник сбегает, и Гон кивает Линч. Он идет следом; по рации даст команду Линч, чтобы Гентру активировал свое хацу. Он дает деру следом, лишь на самом пороге слыша последнее: — Не беспокойся, салага. Моя начальница тебе мигом все вылечит, даже следов не останется. Вау, выходит, Линч может убедить и Фугецу? Хотя, они все равно все встречались. Прости, дружище, пробегает в мыслях, но все это ради блага. Я заплачу тебе больше, если потребуется. Но мне нужно, чтобы все прошло идеально. По крышам Гон следует прямиком за пленником: тот, наивный дурак, действует в точности, как и задумано, то есть, идет к своему офису, чтоб попросить помощи у начальства. А Гону думалось, что в мафию дураков не берут, но он лишь хмыкает — наоборот, хорошо. Ему это очень даже на руку. Опыт тайной слежки за Реданом у него имеется, потому выйти к цели не составляет труда. Он замирает на краю крыши, когда видит, как пленник скрывается в мелком офисном здании, где, вероятно, находится какое-то из подразделений «ЖЕМЧУГА». Смотрит в окно: видит, как мальчишка вбегает в кабинет, размахивает руками, все его слушают… Приглядываются к таймеру Гентру. Он срывает рацию с пояса и шепчет: — Взрывай! Заминка — всего пара секунд. Конечно, бомбы у Гентру не такие мощные, как можно себе вообразить, но Гон и не преследует цель разрушить все здание. Когда выбивает окна, он молча смотрит на то, как изнутри начинают выбегать люди, как выносят раненных товарищей. Они что-то кричат, с кем-то связываются, и Гон смотрит на это сверху вниз, чувствуя, как кипит кровь. Это заслуженно. Они — плохие люди, даже тот слабак. Это просто малая жертва ради большего, ради спокойствия… Он замечает, как на него смотрят. Кто-то из подручных — во все глаза пялится, потом подзывает босса, кричит… Тычет пальцем. Гон даже не пытается скрыться. Он не будет сражаться сегодня, но это такая же необходимость, как и взрыв. Посветить лицом. Потому он делает шаг ближе к краю крыши и сжимает кулаки, когда к нему обращается все больше и больше голодных волчьих взглядов. Спокойствие. Держи себя в руках… Тебе придется сыграть злодея, чтобы все сработало идеально. Потому он растягивает губы в улыбке, какую видит когда-то давно у Хисоки — и со свойственным одному ему манеризмом тянет: — Скажите своему сраному начальнику, что это теперь моя земля. — Ты не оборзел, щенок?! Ты знаешь, на чью территорию сунулся?! — Да мне как-то плевать, — скалится Гон и надменно указывает на предполагаемого главаря пальцем. — Если есть какие-то претензии — можешь попытаться что-то сказать. Или зассышь, что с тобой станет то же, что и с тем мальцом? Тот сразу начинает дрожать, явно напуганный, но все еще слишком злой. Забавное зрелище, конечно. Но не время увлекаться: Гону нужно убить двойников, а не устраивать дележку территорий в подполье, он, вообще-то, не особо тянет на главу банды! Потому он ухмыляется — играть ублюдка тяжеловато, признаться — и насмешливо роняет: — Ты можешь сказать своему боссу, что я продолжу так делать, пока он не уйдет отсюда. Или не захочет со мной переговорить. — Он с тобой говорить не будет, урод! — Тогда жди новых взрывов, — Гон мгновенно перестает улыбаться. — Я могу делать так хоть весь день. Пока тут камня на камне не останется. Мне плевать. — Да кто ты вообще такой, черт возьми?! — Я… Нет. Нельзя называть настоящее имя. Помни, что тебе нужно дать намек, вывести двойников отдельно и убить их. Может, потому с главой можно будет договориться. Если он управляет местной шайкой, возможно, ему будет полезна пара услуг от настоящего Гона Фриска. Но какой намек дать? Хм… Он смотрит на взорванный этаж. Головы от бедолаги не остается, воспоминания с него точно не снимут. Отлично. Секунду подумав, Гон опускает взгляд вниз и хмыкает. Идея, посетившая его, проста до безобразия и будет понятна двойникам без лишних прелюдий. — Ты можешь звать меня Первым.□ □ □ □ □ □ □ □ □ □
Когда он возвращается обратно в подвальчик, то первое, что его встречает: гогот Юйди и попытка Гентру дать ему по морде, от чего Гон мастерски уходит. Он невинно улыбается и смотрит на того, взъерошенного и дикого, после чего с тяжелым вздохом опускается на стул, который ранее используют для фальшивого допроса. Честно говоря, ему совершенно не нравится играть злодея. Сразу такая мерзкая слабость в ногах… Несколько раз Гон сжимает и разжимает кулак, пока Гентру сверлит его разъяренным взглядом, после чего устало бормочет: — Извини. Мне нужно было, чтобы ты сыграл натурально. — Пошел нахуй!.. Натурально, черт возьми! Хорошо, что я успел защититься, а если бы нет?! На нем нет видимых ожогов, так что, видимо, даже услуги Фугецу не потребуются. Он ругается себе под нос, после чего уходит наверх, явно отдыхать. Хорошо, что не совсем. Гону потребуются его услуги. Еще несколько раз… Чует: придется совсем обнаглеть, чтобы на него обратили внимание. Но ничего. У него есть время. Заодно разнюхает, что тут с Церредрихом, есть ли у того кто-то из клонов. Он прячет лицо в ладонях и громко стонет. Смотря на него, Линч вздыхает и разворачивается на каблуке. — Пойду присоединюсь к мистеру Бомбочке. И выпью пива. Если опоздаешь, тебе ничего не достанется, это угроза! И вот, они с Юйди остаются одни. Тот вразвалочку подходит ближе и смотрит, мол, рассказывай. Да что рассказывать-то? Что это все Гону не по душе? И он не станет выливать душу перед таким же преступником, он помнит предостережения Дюллахан! — Думаешь, я реально могу кого-то убедить и напугать? — Почему нет? — Юйди хмыкает. — Ты весьма страшен, если захочешь. Не беспокойся. У тебя все получится. В конце концов, такие люди как ты, обычно идут до конца, даже если это грозит полным уничтожением всего на пути. Он произносит это с ухмылкой, и Гон резко поднимает на него взгляд. — Проще говоря, я хочу увидеть, куда приведет тебя дорога. И поучаствовать в этом. Когда-то давно ровно то же самое произносит Замза.