Смотрится мило

У Сигмы есть родители. Разумеется, у Коли они тоже существуют, но куда более беззаботные и равнодушные относительно его склонностей и занятий. А вот чужие, точнее, одна мать, вышвыривает Гоголя в подъезд, к пепельнице из консервной банки и заплывшему подоконнику. Кричит всё стандартные фразы об ошибках природы в пустоту бетонной лестницы, вдогонку улыбке и шальному взгляду через плечо. Взгляду на Сигму. Коля снова отправляется на мусорку, как образно, так и буквально: садится на коробку от холодильника и наблюдает, как блестят осколки пивной бутылки от заходящего солнца. Облака серые, и за мыслями о этого же цвета глазах и о том, что больше его даже под дверь не пустят, он слышит шаги. Сигма, на ходу бросив пакет из Пятерочки в бак, летящей походкой приближается к Гоголю. Один краткий поцелуй спустя он молча удаляется в свой подъезд до завтра. Гоголь впервые ведёт его к себе и чувствует себя каким-то мелким уголовником из очень посредственной книги. Сигма иногда говорит в порыве очаровательного раздражения, что это единственное, что Коля вообще в своей жизни читал. Так вот, мелкий уголовник, который крадёт что-нибудь ценное и красивое и тащит к себе в подвал. Сближению с этим образом очень помогает тот факт, что квартира Гоголя и его семьи от подвала отличается только тремя немытыми окнами. Свет они не пропускают, от лёгкого оттенка затхлости в воздухе не спасают, так что в остальном подвал подвалом. Зато в своей квартире – когда Колю оттуда ещё не выгнали пинками окончательно и бесповоротно – Сигма выглядел невинно осуждённым в преддверии пыток, а здесь начинает улыбаться и краснеть, отогревается. Целует он первым, притягивая к себе очень недвусмысленно. Руки у него уже не мертвенно-холодные, мелко дрожат и пробираются под одежду Коли. Серые глаза смотрят куда угодно, только не на него. Гоголь действует куда решительней, но бережно. Сигма любит нежности - прикрывает глаза, тянется к его губам и безуспешно старается реагировать на ласки потише. Потом дёргает плечами, придвигается ближе и цепляет плед. Ловит на себе взгляд Коли, сразу же тянется за телефоном и бесконечно долго листает твиттер, устроив голову на чужом плече. Лицо Гоголя оказывается похороненным под белыми и лавандовыми вперемешку прядями, поэтому он не видит, как Сигма пишет матери, что до сих пор сидит над теорией академического рисунка на другом конце города.