Иллюзии

Дождь ещё как следует не начался. Ветер размазывал мелкие капли по стеклу забегаловки. Он был сухим и горячим, разгоняя пекло мегаполиса по улицам между небоскрёбами. Капли сразу высыхали, оставляя лишь зернистый след. Сержант полиции сидел у самого окна, иногда поглядывая в него и попивая свой кофе. За окном царили ночная тьма и тишина. Только сильные порывы ветра заставляли гудеть бетон и металл зданий. Сержант сделал ещё один глоток кофе. Снаружи зашуршало; ветер швырнул в стекло горсть сухих листьев. Офицер вытянул длинные ноги, которые с трудом уместились в узком пространстве под низким столиком. Полицейский откинулся на сиденье диванчика и расслабил напряжённые широкие плечи. Прозрачно-голубые глаза под нависшими полуприкрытыми веками следили за девушкой, стоявшей за стойкой кафе. Девушка в униформе официантки жевала жвачку и пялилась в экран маленького телевизора, работавшего с выключенным звуком. Офицер почесал небритый со вчерашнего вечера подбородок. Внезапно с треском «ожила» прикреплённая к его плечу рация — Приём, Линнанкиви, — раздался голос дежурного диспетчера. — Приём, — нехотя откликнулся сержант, машинально бросив взгляд на наручные часы. — К нам поступил сигнал. Вооружённые разборки в твоём районе. Буквально рядом с тобой. У тебя есть ещё полчаса до конца смены. Проверь. Это важно. — О'кей, — Линнанкиви медленно потянулся и встал с диванчика. — Уже еду. Какой адрес? — Большое спасибо за кофе, Сью, — произнёс он, проходя мимо официантки. — Будь осторожен, Юрки, — напутствовала его по имени девчонка, которая по своему обычаю восторженно по-детски пялилась на высокий рост мужчины. Линнанкиви вышел из кафе и сел в служебную машину. Стандартный полицейский автомобиль — компьютер, рация и место на трёх арестованных. Через квартал его ожидала очередная неизвестность. Поэтому он и работал в полиции: никогда не скучно, хоть и опасно, — по статистике, большинство полицейских погибает от рук подозреваемых. Недалеко звёздный Голливуд, рукой до него подать, а в пригороде одна головная боль: что ни день, то грабежи и разбои. Сейчас кто-то позвонил в полицию и сообщил, что видел двух вооружённых мужчин, слышал перестрелку. Значит, опять: либо Юрки останется жив, либо нет. Интересно… Линнанкиви снял с панели приборов фуражку, надевая на голову. Поправил чёрные волосы, и завёл мотор. Дождь брызнул на лобовое стекло. Юрки любил дождь. Любил в это время сидеть на балконе с бокалом вина и слушать блюз. Он мягко крутил руль, объезжая рытвины в асфальте. Возле здания с мигавшей золотыми буквами вывеской «Галерея» Линнанкиви вышел из машины. — Я на месте, приём, — сообщил он в рацию и нажал на кнопку, отключая её. Когда Юрки ещё учился в школе полиции, всем учащимся внушали, что важно для полицейского — беспристрастность, честность, долг, отвага. В будущем они —защита безопасности, здоровья, и всего, что касается граждан. Линнанкиви решил иначе. Теперь его выбор поддерживали некоторые коллеги, кто был в курсе, кому он доверял. Дежурный диспетчер, который всегда работал в его смену, так же имел к этому отношение. Офицер Вуори специально отправлял Линнанкиви на самые опасные вызовы. Юрки достал из кобуры оружие. Включил фонарик и спокойно двинулся вдоль пустой улицы, осматриваясь и прислушиваясь. Пустой район, заброшенный: здесь существовали только отбросы общества, не вылазившие из подвальных притонов. Пройдя пару домов, Юрки услышал какую-то возню, закончившуюся звуком упавшего тела. Он посветил фонариком в узкий, неприметный глазу переулок между домами. — Стоять, полиция! — чётко и как всегда очень холодно выкрикнул Линнанкиви, не успев даже сперва разглядеть, что там происходит. Через пару секунд он увидел картину целиком. В свете фонаря стоял молодой парень в камуфляжных штанах и куртке. Длинные светлые волосы спадали ему на лицо и плечи. В руке парень сжимал нож. Лезвие в крови. Возле ног парня валялось бездыханное тело мужчины. Парень смотрел на Линнанкиви исподлобья из-за слепившего его света; стоял, не шелохнувшись, даже не думая сбежать. Совсем юный, лет восемнадцать, но щенком такого язык не повернётся назвать. Не шавка, а молодой волк, уже познавший вкус крови. Серые глаза, подведённые чёрным карандашом, не выражали страха. Парень смотрел не нагло, но безжалостно и твёрдо. Понимая, что загнан в угол, он ждал. Сделай Юрки неверный шаг, и волчонок одним броском вцепится ему в горло и перекусит. Не потому, что маньяк, а потому, что это в его крови — не подавленное социумом, а наоборот, пробуждённое им, первобытное, дикое, истинно мужское поведение. Линнанкиви с первого взгляда понимал: перед ним тот, кому в современном мире места нет. Прирождённый убийца. — Брось нож, — приказал ему Линнанкиви. Парень равнодушно качнул рукой, бросая нож под ноги полицейского, не переставая смотреть тому в глаза. Иногда Юрки жалел, что ничем не может помочь таким диким юнцам, как этот симпатичный блондинчик. Таких не перевоспитать в тюрьме или психушке. Он мог их только застрелить, чтобы ни один из них больше никого не убил. Но тяжесть в груди снова мешала Юрки произвести выстрел сразу, без этого ненужного самокопания. Блондин едва заметно усмехнулся, будто всё понял. Юрки вытянул руку с пистолетом. — Встать на колени. Руки за голову, — прозвучало сухо и беспристрастно. Блондин уже напрямую нагло усмехался офицеру красивыми губами. — Валяй, — произнёс парень, встав на колени и сцепив пальцы на затылке. Но горящий дикий взгляд так и не опустил. Линнанкиви колебался целую минуту, глядя в немигающую серую бездну глаз волчонка. «Только один раз. Исключение. Шанс. Если что, я возьму вину на себя». Юрки сделал шаг назад, держа парня под прицелом. — Убирайся. Но запомни: если что, я тебя пристрелю. Заметив неподдельное удивление в реакции блондина на его слова, Юрки поднял табельный пистолет вверх. — Уходи, пока я не передумал. Парень поднялся с колен и быстрее молнии метнулся по переулку прочь. Линнанкиви прислонился к стене. Прицелился в пустоту переулка и выстрелил. Почувствовав, как по затылку течёт пот, он снял с головы фуражку и включил рацию. — Приём, — произнёс он глухо. — Я его упустил. — Езжай домой, — ответил Юсси. — Услышимся в следующую смену.