Гудки шли долго. Ирина, подтянув колени к подбородку, сидела на кровати. Периодически прислушивалась к шуму воды.
«Интересно, ты там долго будешь? Решил мыться, пока я не поговорю? А если я вообще не поговорю? Утопишься там?»
От мыслей Ирину отвлёк голос Геннадия в трубке.
— Да, Ира, — его тон был абсолютно бесцветным.
Ирина дёрнулась на кровати — в глубине души надеялась, что ответа не последует. Совершенно не знала, что сейчас говорить… Вроде бы подготовила речь, но стоило услышать его голос, как все мысли выветрились из головы.
«Как тогда, когда я звонила тебе весь день… А ты сказал, что переехал к отцу…»
— Ира, что произошло? — в голосе скользнула усталость.
— Свадьба не состоялась, — медленно проговорила Ирина и прикрыла глаза.
Стало понятно — диалог выйдет глупым.
— Почему? Егорова, ты так отомстить мне решила?! — в голосе Геннадия теперь слышалось возмущение, — ты представляешь, каким дураком я себя почувствовал? Где ты? Почему не взяла трубку? Приехал домой, тебя там нет… Что произошло?!
Ирина устало провела ладонью по лицу и закрыла глаза.
Как всё это объяснить не знала.
«Какой дурой буду выглядеть я, когда вернусь обратно?»
— Ген, я в Питере. Со мной всё в порядке.
— С ним? — в голосе Геннадия скользнуло неприкрытое удивление. — Подожди, ты уехала с Толиком?! Я думал ты…
— Да, я уехала с Толиком, — с нажимом повторила Ирина, ощущая, как к горлу подступает раздражение, — как ты тридцать лет назад уехал в свой Израиль!
Разумеется, эти две ситуации не имели ничего общего между собой, и она это понимала. Вырвалось.
— Ир, причём здесь это вообще… Я просто не понимаю… Зачем тогда всё это было? Дураком меня перед склифом выставить? — Геннадий говорил с долей растерянности, но без агрессии и злости.
— Думала, что и правда хочу выйти за тебя замуж. Передумала, — пожала плечами, забыв, что её не видят, — поздно оказалось, Ген… Поздно. Раньше значит надо было это всё…
— И когда всё оказалось поздно? Когда Толик появился? Ты его позвала что ли? Спектакль закончить? — теперь мелькнула желчь, — И что дальше будет? За него выйдешь?
— Не твоё дело, за кого я выйду, — обозлилась Ирина, — главное не за тебя, — собиралась вести этот разговор в другом ключе, но не получалось, — спасибо тебе за всё, конечно. Ты очень помог мне, — эти слова дались ей нелегко, но нужно было сказать, — за этот год… Но это всё. Я вернусь через пару дней… Брагин в курсе.
— А Брагин всегда в курсе того, что с тобой происходит…
— Ген, услышь меня, пожалуйста, — процедила Ирина, — мы чуть не совершили большую ошибку. Не входят дважды в одну реку, понимаешь? Трижды тем более. Я хотела выйти за тебя замуж. Хотела. Перехотела и перегорела, — тяжело вздохнула — наверное, стоило обсуждать не по телефону, — так бывает. Единственное… Я не хотела, чтобы это получилось вот так, по-дурацки.
«Примерно как этот разговор… По-дурацки»
— Я думаю, тебе тоже было бы неприятно… Если бы я вышла за тебя из чувства благодарности. Ген, мы оба всё упустили.
На той стороне трубки повисло молчание. Через пару мгновений сменилось покашливанием.
— Ладно, Ир… Я тебя понял. Я съеду, — он даже не видел смысла что-то говорить ещё.
— Спасибо.
— В Склифе-то могу остаться? — тише поинтересовался Геннадий, — или это мне уже у Аленикова спрашивать?
— Можешь, — рявкнула Ирина и резко завершила диалог.
Сползла на постели и закрыла глаза. Конечно, чувствовала себя виноватой. Но обратной дороги не было. Или всё-таки она ошиблась?
Ирина резко села на постели. Этого ей еще не хватало.
«С возрастом я становлюсь всё мнительнее и мнительнее»
Нужно было срочно убедиться в правильности своего решения. Или же избавиться от накала эмоций. Или всё вместе?
Поднявшись с постели, Ирина сняла пиджак и отбросила его в сторону. Действовала быстро, стараясь оставить на себе минимум одежды.
Расстегнув пару пуговиц на смятой блузке, отошла к двери ванной комнаты. Прислушалась — вода уже не шумела.
«Нет ну в конце концов, почему это делаю я, а не ты? Или тебе вместе с аневризмой способность приставать удалили?!» — с этими мыслями резко дернула ручку, открывая дверь в комнату.
— Толя, — выкрикнула Ирина, сделав шаг внутрь.
Раздалось тихое шипение, и алые капли крови упали на столешницу.
— Ира, — сдавленно проговорил Анатолий, бросая взгляд на бритву, затем на рассеченную скулу, — что такое? Пожар? — обернулся на неё и приподнял брови. — Костюм без меня сожгла?
— Прости, — Ирина стушевалась и медленно направилась к нему, — я… Сейчас тебе обработаю.
Анатолий горестно вздохнул.
— Слушай, ты второй раз доводишь дело до крови. Может как-нибудь, — коснулся подушечками пальцев царапины, — без этого обойдемся?
Ирина благоразумно пропустила шпильку мимо ушей, затем потянулась за своей косметичкой.
— Может у тебя там ещё и скальпель есть?
— Может и есть, — вытащила нужный пузырек, пластырь и ватные диски, — пойдем в спальню.
Анатолий усмехнулся — обычно эту фразу говорил он ей.
В комнате сел на постель, а Ирина встала напротив. Приподняла его голову за подбородок и осторожно принялась обрабатывать царапину.
— Щиплет?
— Нет.
— Вижу, щиплет, — усмехнулась, — потерпишь.
Анатолий усмехнулся, и сразу же об этом пожалел. Ирина сочувственно покачала головой, затем аккуратно подула. Анатолий смотрел на неё внимательно, отмечая каждое действие.
Сердечный ритм слегка ускорился. Они сейчас были так близко друг к другу…
«Это тебе невозможно отказать…»
— А чего ты хотела кстати? — Взгляд скользнул по зоне декольте. — М? — Снова посмотрел в её глаза.
— Я? — Ирина аккуратно наклеила пластырь, для чего сделала ещё один шаг к Анатолию.
Тот резко уложил ладони на её талию, и через секунду Ирина оказалась на его коленях.
— Ты дурак? — последовал закономерный вопрос, — вот это, — кивнула на капли крови, уже засохшие на белой ткани отельного халата, — как объяснять будешь?
Анатолий тяжело вздохнул, смотря на губы Ирины.
В воздухе чувствовалось возникшее между ними напряжение.
— Это моя проблема. Жду, когда ты объяснишь. Что такое? — одна ладонь скользнула в распущенные волосы, вторая юркнула на обнаженное колено, — как-то не так поговорила? — в его взгляде скользила нежность.
Ирина вздохнула.
— Поговорила как могла.
— Неудачно? — Анатолий, против своей воли, коснулся шеи Ирины губами, — надо было мне… Но посчитал, что лучше дать тебе право выбора.
«Чтобы как в тот раз не получилось»
Та слегка поёрзала, запустила пальцы в его волосы.
«Лучше бы ты не изменял себе и сделал всё за меня…»
— Удовлетворительно… Очень захотелось… Как бы… — тяжело задышала, прикрывая глаза, — расслабиться… Кто-то утром предпочёл завтрак, — наклонила голову вправо, касаясь виском макушки Анатолия.
Тот остановился, медленно отстранился и посмотрел на неё.
Кажется, медленно стало доходить.
— Иришка Алексеевна… Тебе на будущее, — ладонь медленно скользнула под рубашку, очертила бедро, — вот так с целью соблазнить не врываются, — хрипло прошептал в её губы.
— Учту, — смотрела в его глаза, ожидая каких-нибудь действий.
Ирина ощущала, как по её телу плавно распространяется волна тепла.
— Интересно знать, — медленный поцелуй в ямку между ключиц, — что тебя так, — расстегнул пуговицу, — взбудоражило, — вновь прикосновение губ, — во время, — расстегнул следующую пуговицу, — р…
— Давай мы об этом потом поговорим? — Ирина хрипло выдохнула, откинула голову назад, устроила ладонь на спине Анатолия, скользнув под ткань халата.
Их обоих окутала приятная дымка легкого возбуждения.
— Давай, — отреагировал он, спускаясь губами ниже, продолжая вынимать пуговицы из податливых петелек.
Ирина сжала губы и прикрыла глаза, подаваясь ближе к такой нехитрой ласке. Анатолий бережно опустил её на постель, нависая сверху.
— Спина не болит? — тихий шепот на ухо.
— С каких пор тебя это интересует? — с придыханием ответила Ирина, запуская ладонь под его халат. Медленно коснулась груди и повела ниже.
— Я не хочу больше делать тебе больно, — вновь прикосновения губ к пульсирующей на шее вене, — я очень хочу всё исправить, — спустился к острым ключицам.
Ирина ощущала приятную негу, по-прежнему не открывая глаз. Её грудь вздымалась с каждой секундой выше.
— Я должна тебе верить? — гладила его по спине.
— А ты попробуй, — полы рубашки окончательно расступились. Анатолий продолжал покрывать поцелуями нежную кожу, скользнул ладонью между её бедер.
— А я уже… — осторожно выгнулась, испытывая пограничные ощущения, — попыталась тебе поверить… — нетерпеливо облизнула пересохшие губы.
— Попробуй ещё раз… Я же не единственный, — кончики его пальцев касались тонкой ткани белья, — кому… — россыпь томных поцелуев по площади груди, — ты доверилась в какой раз подряд… Не хочу, чтобы, — дорожка касаний губ до её подбородка, — у нас опять всё строилось на сексе…
Его слова действовали гипнотически, однако какие-то крохи здравого смысла заставили Ирину открыть глаза и сделать глубокий вдох.
Она резко свела бедра, вынуждая Анатолия прекратить.
— Ты действительно хочешь об этом сейчас поговорить? — спросила с придыханием, нежно гладя его по волосам.
Анатолий поднял свой затуманенный взгляд на Ирину. Сделал несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя.
— Я тебя хочу, Ирина Алексеевна, — вопреки своим словам отстранился, — как спутницу жизни, да? — Бросил взгляд в её глаза и поднялся, — А не просто так… Как раньше у нас было, — отошёл к столику, где находился бутылка с водой.
Ирина нервно дёрнулась. Что-то подобное уже слышала. Тяжело вздохнула.
«Этого мне еще не хватало…»
— Я в душ, — вскочила с кровати, — и спать, — запахнула рубашку и исчезла в ванной комнате.
Анатолий проводил Ирину взглядом, допил воду и отставил стакан. В последнее время у них всё происходило слишком быстро… Одни эмоции наслаивались на другие, а мозг не мог так быстро переключиться.
«Не хочу я тебя пока трогать! Как тогда не хочу. Раньше бы… А сейчас эта стратегия уже не сработает!»
Он открыл окно, впуская прохладный вечерний воздух в номер. Анатолия сейчас смущал ещё один момент — Ирина предпочла оборвать близость по причине его слов…
«Может быть и к лучшему…» — подумал Анатолий, прикрывая глаза, делая глубокий вдох.
Раздался писк мобильного — время пить лекарства.
***
Ирину снова окутывала бессонница. Несмотря на выстроенную температуру в номере, несмотря на крепкие объятия Анатолия…
Неопределенное будущее начинало серьёзно действовать на нервы.
«Как я буду появляться на работе после всего этого? Про свадьбу знали все. И все видели, как Гена пытался за мной ухаживать… И что теперь?»
Умом Ирина понимала — оправдываться ей на за что, да и не перед кем. С Геннадием они вроде бы всё обсудили, а её подчиненных вообще не должна волновать её личная жизнь. Но почему тогда в животе собрался тугой узел из нервов?
Ирина в очередной раз тяжело вздохнула, перевернулась на кровати. Крепко спящий Анатолий даже не пошевелился.
«Интересно, а ты понимаешь, во что ты меня втянул, и что теперь будет?!» — Ирина, по своей старой привычке, хотела переложить на кого-то вину за собственные действия.
Сон по-прежнему не шёл — вроде бы идеальные условия: температура в помещении, прикрытое окно, почти никаких посторонних звуков, свет был везде приглушен… День, проведенный за походам по магазинам, должен был вытянуть все силы. Именно эти идеальные условия и стали раздражать. А может быть они и не были идеальными?
«Ну какого чёрта я не сплю…» — Ирина нервно дёрнулась на постели, легла на спину.
Несколько секунд смотрела в сторону окна, злясь на фонарь, стоящий на улице и на первый этаж. Безусловно, в обычное время даже внимание бы на это не обратила. С каждой секундой становилось ясно — поспать сегодня не удастся.
Ирина повернула голову в сторону Анатолия. Даже на таком слабом свете были заметные пробранные сединой виски.
«Как же быстро время летит… Нам жить-то уже сколько осталось? А мы всё…»
Путающиеся мысли привели к тупой, противной головной боли. Ирина в очередной раз поёрзала, затем тихо рыкнула и повернулась на бок.
Мысли снова возвращались к Москве, но на этот раз с другой стороны. Как бы то не было, исход ситуации с Геннадием прозрачный — просто разъедутся и будут реже пересекаться. Возможно сохранят дружеское общение.
Но как быть с Анатолием?
Здесь Ирина меняла своё мнение каждую секунду. С одной стороны, от одной мысли об очередных отношениях появлялась лёгкая тошнота. Сейчас была необходима возможность почувствовать себя свободной, никому ничего не должной. Не жить под гнётом морального долга. С другой стороны, хотелось видеть какие-то шаги с его стороны. Хотелось видеть, что снова он появился в её жизни не просто так. Что за этим что-то последует. С третьей стороны, как у них может что-то последовать, если они живут в разных странах?
«Вот ты эту кашу заварил, ты и решай мои проблемы» — подумала Ирина, переворачивая подушку — было жарко.
Но сказать бы это никогда не решилась. По многим причинам.
***
На следующий день было достаточно пасмурно. Анатолий с чистой совестью списывал неприятную головную боль именно на это. Если бы Ирина была более бодрой, то что-нибудь бы заметила, но три часа сна сказывались на самочувствие.
— Тебе ещё кофе может быть выпить? — поинтересовался Анатолий, когда они вышли из симпатичного кафе, в котором решили позавтракать.
Ирина пару раз моргнула, потом поправила солнцезащитные очки. Сегодня она была в состоянии пассивной агрессии. А приходилось её сдерживать.
— Нет… Куда мне ещё кофе-то. И тебе тоже не надо, между прочим. С твоим давлением.
— А… Ну, раз уж, — приобнял её за талию, — ты способна видеть во мне пациента, значит не такая уж и сонная. Чего не спала-то?
— Разбудила тебя? — сочувственно проговорила Ирина, беря его под руку, — да что-то просто не спалось… Новое место…
— Жених приснился? — без задний мысли пошутил Анатолий, а через секунду понял, какую глупость сказал.
— Видимо поэтому и не спалось, чтобы точно никто не приснился, — язвительно ответила она, слегка вскинула голову, — хватит уже на моём веку женихов. Б-р-р, — её передернуло.
Анатолий резко остановился и притормозил Ирину аккуратным касанием ладони к её локтю — они подошли к пешеходному переходу.
«Ты думаешь, я так и не научилась смотреть по сторонам?» — обиженно подумала она, но через секунду решила не влипать. Только легонько постучала кончиками пальцев по его предплечью, ожидая зеленого сигнала светофора.
— Прямо уверена в том, что не хочешь выходить больше замуж? — спросил Анатолий, когда оживленный перекресток остался где-то позади.
— Не хочу. Я тебе своё мнение ещё тогда озвучила.
— Интересно, почему же со мной ты в первый раз не хотела в загс пойти, а с Геннадием собралась в третий… Ты же не на помойке себе нашла? — бросил на неё взгляд, сощурившись.
Ирина резко остановилась — стало нечем дышать.
— Какая сейчас уже разница? Что ты хочешь от меня? — посмотрела на него, — не понял, что со свадьбами у меня не очень? Что с тобой, что с Геной.
— Что я хочу, говоришь… — Анатолий посмотрел по сторонам, собираясь с мыслями, — я вчера тебе уже сказал. Повторить?
Ирина скрестила руки на груди, дёрнула губой, пробежалась взглядом по его лицу.
— Повтори, будь добр. Ты же любишь отказываться от своих слов.
Анатолий нервно хмыкнул.
— Вот прям здесь, на шумной улице, ты хочешь, чтобы я что-то повторил? Хорошо, Ирина Алексеевна, — взял её за локоть и аккуратно увёл к стене рядом стоящего здания.
Она позволила ему это сделать, ощущая очередной приступ нервозности, начала заламывать пальцы.
— Я просто хочу, чтобы мы начали заново. Чтобы мы были, понимаешь? Не ты и я, а мы, — Анатолий смотрел в её глаза, — вдвоём, — вкрадчиво добавил, — и что вот эта вся… Питерская романтика… Не прошла зря. И я помню, что ты ответила мне в Германии… Но тем не менее…
Ирина тяжело вздохнула, но ответить её никто не дал.
— Вся вот эта вот… Суточная романтика… Это не про меня. И не про тебя, прекрати себе врать. А по поводу свадьбы, — тон стал слегка мягче, — отложим этот разговор.
Анатолий замолчал. Голова заболела сильнее — он не думал, что этот разговор застанет его вот так, на улице. Планировал это сказать перед отъездом домой… И в более серьёзной обстановке. Он не хотел отпускать Ирину, но и насильно удерживать тоже не желал. Ведь если кое-кто достоин третьего шанса, почему этой опции нет у него?
— Во-первых, мы его забудем! Во-вторых… Даже если мне кирпич упадёт на голову, и я соглашусь на это… Как мы будем жить, если ты там, а я… Твою мать, — Ирина, увидев кого-то за спиной Анатолия, резко отвернулась.
Тот нахмурился.
— Ир…
Не успела она снова украдкой посмотреть на него, как Николай, а именно его Ирина и увидела, появился рядом с ними. Благо, что один.
