Земля Виты берёт своё начало после Великого Мщения, когда с рождением Нового Человека Природой было принято решение соединить до того разрозненные материки в единый континент, дабы люди научились жить вместе, не доводя друг друга вновь до возникновения военных конфликтов. Так планета поделилась на два полушария: на одном в самой его середине возвысилась поверхность суши в окружении прибрежных вод, а другой заполнил чистый океан.
Со временем Новое человечество заняло три опорные точки по всей территории Виты, образовав градообразующие страны: Кабеса на месте объединенной Северной и Южной Америки, Алма — на землях бывшей Африки, Корасон — Евразии и Австралии. В переводе с одного из языков Прежних людей эти названия обозначают «мозг», «душу» и «сердце», соответственно. Все три компонента являются незаменимыми частями Виты — или «жизни».
Мы находимся в Корасоне, большая часть которого занимает северо-восток материка и приходится на умеренный климатический пояс с множеством лесов и гор. Направившись на север Корасона, Вы попадете в арктический климатический пояс, самую холодную и суровую часть всего материка, а проходя на юго-восток, можно смело прощаться с привычно бледной кожей — там Вы окажетесь прямо на экваторе.
— Впрочем, жаркая местность у нас совсем не большая, Алме в этом плане приходится куда хуже, — заканчивала я. — Чудесно, просто чудесно, — повторял одобрительно Цунами. — Кажется, перед нами еще один профессор. — Ну что Вы, профессором является, скорее, моя мама, — застенчиво отвела взгляд я. — А чем она занимается? — Моя мать учёный, она часто проводит исследования в разных областях Виты. Не успев ответить, преподаватель оказался перебитым одним из студентов. — А в Бизарре она была? Цунами резко переменился в лице — как переменяется море перед сильнейшим штормом. — Нет, не была. Никто, кроме сильнейших Стражей, не знает пути туда. «Биззар» — это последнее, что хочет слышать любой житель Виты, и первое, с чем приходится сталкиваться её храбрейшим воинам. Это место, где заточены обладатели мутировавшей Стихии. Сумасшедшие. Странные. Опасные. Мы не имеем права убивать человека, не виновного в своей судьбе. Поэтому носителям абстрактного начала суждено продолжать в Биззаре своё существование — жизнью это назвать уже невозможно. — А Вы там были, профессор Цунами? — обратился тот же бесстрашный студент. — Вы же бывший Страж. Лектор на секунду замер так, как обычно замирают в момент нахлынувших воспоминаний. Только совсем не тех, что хочется переживать вновь. Уголки его губ опустились, проявив морщины, скрываемые, по обыкновению, в улыбке. — Стражи не бывают бывшими, — донеслось из дверей аудитории. Вошла директриса Риф. Как по водной глади, она медленно ступала к нам, щурясь от солнечного света и в свой черёд озаряя комнату своей добродушной улыбкой — каковой обладают по некой причине все миниатюрные бабушки. — Профессор Цунами когда-то так же, как и вы, дал Клятву Боевому факультету и стал Воином Виты. — Одним среди многих, — прервал профессор, обернувшись к директрисе уже с характерной ему улыбкой. — Одним среди многих, — повторила она, наградив Цуну тёплым взглядом, значение которого, казалось, было понятно лишь им двоим. — И всё же, юные бойцы, у меня есть к вам серьезный разговор. Ко всем вам. На последних словах директриса опустила секундный взгляд сначала на меня, а после на Кастэра. Мы с одногруппником озадаченно посмотрели друг на друга в поиске объяснений оказанной исключительности. — С этого дня тренировки на территории леса за университетом запрещены. Так же, как и самостоятельный выход из университетского городка после наступления темноты. По рядам прошлись возгласы непонимания и негодования. Кастэр исподлобья наблюдал за Риф, нервно перебирая костяшки на кулаке. — Нашим специалистам пришлось столкнуться с необъяснимым на данный момент явлением. Некоторые животные при встрече с блуждающей энергией начинают вести себя совершенно нехарактерным для подобных случаев образом — в том числе проявляя агрессию по отношению к человеку. — Специалистам, ага, — прошептал Кастэр, не поворачивая головы. — Пока ситуация находится под контролем Стражей Виты, — решительно добавила директриса. — Однако вам, как людям, принявшим решение выйти на нелегкий путь становления воинами, необходимо осознать, что рано или поздно с опасностью может столкнуться каждый из вас. В том числе сейчас. Переведя взгляд на остальных ребят в помещении, я заметила заметный испуг в глазах многих из них. Всех их изначально отнесли к группам более низкого уровня подготовки. Сложно представить, насколько тяжелее восприняли бы они новости об угрозе, зная, что даже спецгруппа справиться с ней самостоятельно не смогла. — Тем не менее, я хочу, чтобы эта информация стала для вас причиной не страха, а разгоревшегося желания стать сильнее. Быстрее. И выносливее! — воспряла Риф, передавая заряд уверенности каждому встречному взгляду. — А пока вы таковыми становитесь, мы сделаем всё, чтобы защитить вас. На этих словах директриса закончила и, попрощавшись, вышла из аудитории. Занятия подошли к концу. Коридоры гудели от прошедшей по университету новости. Кто-то с дрожью в голосе, а кто-то с искрой азарта в глазах — все строили теории происхождения необычайного явления. Однако мне было интересно в тот момент совсем другое — сможет ли мой старый знакомый помочь разгадать значение слов, сказанных мистическим голосом. Я направилась в библиотеку.***
— Здравствуйте, Мистер Корней! — воскликнула я, поднимаясь по лестнице. По обыкновению, наши встречи с библиотекарем происходили на втором этаже здания. Там и ему, и мне удавалось иногда спрятаться от толп студентов, блуждающих в поисках нужной литературы между рядов, и посекретничать о насущном. — Здравствуй, Тая, здравствуй! Какими судьбами на этот раз? Истинную причину своей вылазки раскрывать желания у меня не было, даже не смотря на уже укоренившуюся дружбу с Корнеем. Нужно попробовать выведать информацию окольными путями. Тем более, один из окольных путей действительно волновал меня с первого дня учёбы. — Мистер Корней, у меня из головы всё никак не выходит фраза, которую Вы произнесли в момент нашей первой встречи — «sepulcrum omnis herba velatur». Это не было ложью. Я не могу вспомнить слова, произнесенные в завершении первого боя, чего греха таить, я иногда даже забываю девиз Боевого факультета на латыни, но эта фраза, произнесенная Корнеем невзначай перед торжественной церемонией поступающих, въелась в мозг до последней буквы. — Так вот, Вы так и не сказали, что она значит. — А помните ли Вы вопрос, который задали мне тогда? — перебирая кипы бумаг, откликнулся библиотекарь. — Кажется, я спросила у Вас, не считается ли латынь мертвым языком, — отведя в раздумьях взгляд, промямлила я. — Всякая могила травой зарастает, вот что значит эта фраза, — подняв на меня глаза, добродушно ответил старик. — На всём мертвом рано или поздно зарождается новая жизнь. Так и с латынью. Задумавшись над услышанным, я отвела взгляд на окна библиотеки. Отсюда вновь открывался вид на уже обновленное поле Арены. Только теперь оно не было наполнено красками тундры, а лениво пустовало в ожидании следующих поединков. Интересно, скоро ли у меня еще раз получится там сразиться? На стёкла библиотеки стали опускаться белые пушистые крупицы. Кажется, первые в этом году. Через мгновение на горизонте появилась группа студентов с двумя знакомыми мне лицами — видимо, среди своих одногруппников по территории парка двигались Пета и Фреон. Мой напарник по Стихии направил взор на небо, заприметив поток падающих снежных хлопьев, и улыбнулся самой искренней улыбкой, что я когда-либо у него видела. Не меняя положения, он вдруг помахал рукой, обнаружив мою фигуру через прозрачные стены здания, и я ответила ему тем же жестом. — Латынь является одним из древнейших языков, — продолжил Корней. — Он был в основе образования многих других языков Прежних людей. — Но почему они перестали на нём говорить? — Вернее будет спросить — что стало последствием того, что они перестали говорить на латыни. — И что же? — Их перестала слышать Природа. Библиотекарь снял очки и устало протёр глаза. — Прежние люди, говорившие на латыни, действительно были близки с Природе. Они еще рассматривали Природные детища как дары, а не как продукты потребления. И Природа им помогала. Со временем ушла та связь и ушла латынь, принеся себя в жертву новым языкам, которые травой выросли на её могиле. — Вы сказали, что Природа им помогала… Но как? Даже сейчас, когда мы делим с Природой её же способности, никто и в жизни не видел, чтобы Она сходила к уровню Человека, — непонимающе, высказала я. — Мой друг, Вы ошибаетесь, — ухмыльнувшись, протянул Корней. Я уставилась на собеседника в ожидании объяснений. — Прежние люди на этапе рассвета латыни смогли заручиться доверием к Природе. Да, после они это доверие потеряли, и Природа перестала прислушиваться к речам человеческим настолько, насколько это было при латыни. Какой мы можем сделать из этого вывод? — задался вопросом библиотекарь, не дожидаясь ответа. — Латынь — ключ к Природе. — Но ведь по этой логике уже каждый мог бы спокойно выучить мёртвый язык и выпрашивать подачки у Природы, — недоверчиво предположила я. — Здесь Вы как никогда правы, Тая. Естественно, Природа не отвечает на все обращения на латыни, иначе вы бы уже давно получили по лбу за ежедневные выкрикивания «Dum spiro, spero». Тут дело в другом… Корней осторожно заглянул за угол, проверяя присутствие посторонних людей, и, удостоверившись в безопасности положения, прошептал: — Некоторым известны специальные заклинания. Это была секунда, когда моё сердце было близко к своей остановке. В голове сразу же пронесся тот самый момент со вступительных испытаний: голос сказал мне какие-то слова на латыни, я повторила их, на поле появился гигантский ледяной смерч. Вопросов становилось только больше. Кто говорит мне эти заклинания? Откуда он их вообще знает? И почему именно мне? По коже пробежала холодная дрожь. — Ладно, Тая, простите меня, кажется, я Вас слишком напугал такими мрачными разговорами, — подытожил библиотекарь, окутывая меня нежной старческой улыбкой. — В качестве извинения могу поделиться пока что секретной новостью о мероприятии, которое организует для всего факультета тренерский штаб. Хитро ухмыльнувшись, я устремила взгляд, полный заинтересованности, на Корнея. — В январе пройдёт первый зимний Боевой Турнир.