Прости меня, моя мечта

      Стоя на улице, Лора отфыркивается и отряхивается от мелкого дождя, как большая собака.       — Закончил прощаться? — хмуро спрашивает она. И подгоняет: — Ну, веди! Времени мало!       Райан неодобрительно косится на неё. Ему хочется по-детски напомнить ей про «волшебное слово», но он крепко подозревает, что в таком состоянии Лора знает только волшебное слово «живо». Поэтому он хмуро соглашается: — Веду, — и начинает загребать в сторону дома Хэккетов.       Это получается какой-то очень бестолковый поход: Лора всё время торопит, а Райан, хоть и огрызается на неё, требуя не понукать, сам торопится не меньше. Его гонит вперёд мысль о том, что чем быстрее они с Лорой тем или иным способом разберутся с оборотнями, тем быстрее Дилан окажется в безопасности. В итоге до дома они добираются очень быстро — а там утыкаются в высоченный, весь густо увитый колючей проволокой забор.       Лора растерянно останавливается.       — И что? Как внутрь? — почти требует она, но в её голосе отчётливо слышна растерянность.       — Не знаю, — честно отвечает Райан. И не менее честно добавляет: — Возможно, никак. — Ему вот кажется, что такое обилие колючей проволоки так и сигналит о том, что входить вообще-то никого не приглашали, в гости не зовут и всё такое прочее.       — Это как понимать? — яростно вскидывается Лора. — Ты же сказал, что знаешь дорогу?       — До дома — знаю. До дома я тебя и довёл, — парирует Райан. — На этом мои знания кончаются. Внутрь меня, знаешь ли, как-то никогда не приглашали. — Он делает шаг в сторону, чтобы Лора ему не врезала, пока в гневе размахивает руками. — Ну что я поделаю-то, ну? Прекрати!       Лора с усилием проводит ладонями по лицу, пытаясь успокоиться. Её голос словно выцветает, когда она убито интересуется: — И как теперь? Куда дальше? Что, бегать кругами вдоль забора, пока где-нибудь не найдётся лазейка?       — Пока нет других идей, можно начать с этой, — терпеливо предлагает Райан. И, подавая пример, сам первый начинает идти параллельно забору, выискивая брешь в густых зарослях колючей проволоки.       Спустя несколько шагов его нога вместо твёрдой земли вдруг встречает подгнившие, легко проламывающиеся доски. Райан успевает провалиться по колено; потом что есть сил шарахается в сторону, выдёргивая ногу из пролома.       — Да осторожнее ты! — раздражённо восклицает сзади Лора. И Райану даже огрызаться как-то неловко: действительно, кто за него под ноги смотреть-то будет. Как было бы глупо сейчас провалиться невесть куда и переломать себе все кости. Хорош был бы защитничек. Даже от мысли об этом голени начинают неуютно ныть. Тем временем Лора осторожно приближается к деревянному настилу, заглядывает в образовавшийся пролом — и, вскрикнув, начинает торопливо выламывать доски, одну за другой, обдирая пальцы.       — Там что-то есть! Проход! — с надеждой восклицает она. Первое побуждение Райана — покрутить пальцем у виска: какой там может быть проход? Куда, отвесно вниз? Но Лора явно что-то видит; слишком уж остервенело она проламывает деревянный настил. Хруст, треск, летят обломки — и наконец Лора расширяет пролом настолько, что в него можно пролезть, и озабоченно склоняется над ним.       — Вижу! — говорит она. — Там пещера какая-то… или даже больше похоже на шахту… и проход куда-то есть внизу! — Она делает движение, словно собирается броситься вниз, и Райан едва успевает схватить её за плечо.       — Куда? Дура! — грубо рявкает он. Встряхивает Лору, пытаясь привести её в чувство, и втолковывает уже спокойнее: — Ты же не собралась туда прыгать? Тут метров сорок, если не больше! Переломаешь себе всё!       Лора дёргает плечом, сбрасывая его руку.       — Там вода внизу, — показывает она пальцем. — Нырну, да и всё.       Как у неё всё просто. Вот бы и впрямь проблемы можно было решить настолько легко, со словами «да и всё».       — А если там воды на два пальца? Воткнёшься в камни головой, и поминай как звали, — возражает Райан. Тоже заглядывает вниз, действительно видит в глубине что-то похожее на шахты и проход в нужную сторону, и со вздохом начинает расшатывать и ломать остатки досок: — Ладно. Раз уж ты решила, что нам вниз, давай хоть не ласточкой прыгать, а нормально спускаться. Скалолазанием когда-нибудь занималась?       — Когда-нибудь занималась, — настороженно соглашается Лора. — Ты что, предлагаешь лезть вниз прямо по стене? Как грёбаным человекам-паукам?       — Всё лучше, чем просто сигать головой вниз на авось, — отвечает Райан, стараясь быть рассудительным. — Можем связаться верёвкой, чтобы была хоть какая-то минимальная страховка, если тебе так будет спокойнее. У тебя есть верёвка?       Лора с кислым видом отцепляет от пояса небольшой моток.       — Я планировала использовать её по-другому, — ворчит она.       — Что, связывать Хэккетов и пытать? Не бубни. Спустимся, и можешь забирать себе верёвку обратно и строить на неё любые планы, — возражает Райан. Он уже успевает выломать настил почти полностью и даже наметить, как примерно спускаться. Отвесной стена шахты отнюдь не выглядит. По ней вроде бы вполне реально слезть, а не рухнуть камнем.       Верёвки у Лоры немного, всего метров семь-восемь, но и это лучше, чем ничего. Они обвязываются верёвкой с той мыслью, что если один сорвётся, второй сможет подстраховать и удержать. Или тоже сорваться — последнюю мысль Райан от себя старательно гонит, уже свешиваясь с края пролома. Нет уж, падать они не будут. Им это сейчас вообще не интересно. Они обязательно спустятся без неприятных происшествий.       Лезть по стене шахты сложнее, чем он себе понавоображал. Руки мокрые от дождя, пальцы пытаются проскальзывать на камнях, и сквозь раздолбанный настил падает дождь и льётся вода. Цепляясь за выступы в скале, тщательно нашаривая ногами точки опоры, Райан тратит время и силы на то, чтобы перебраться левее, туда, куда хотя бы не попадает дождь. Лора продолжает прямолинейно и торопливо спускаться всё там же, под дождём, смещаясь лишь для того, чтобы отыскать точку опоры.       Возможно, это ожидаемо, что на полдороге она срывается.       Мощным рывком Райана едва не сдирает со скалы. Он едва успевает схватиться за узкий уступ, до которого только-только добрался. Верёвка больно врезается ему под рёбра и тянет вниз, а Лору под ним болтает вдоль стены из стороны в сторону.       — Я зацеплюсь! Я дотянусь, сейчас! — вскрикивает она. — Да чёрт! Что ж такое! — И ничего у неё не получается, несмотря на все старания. Не обращая внимания на её трепыхания, Райан упорно втягивает себя на уступ, вцепляется в камень так, что костяшки ломит. Если он сейчас сорвётся — нет, к чёрту, он этого не сделает. Придётся удержаться за них обоих.       Ему, наверное, было бы проще, если бы Лора меньше дёргалась, меньше думала и дала ей помочь. Но Лора со своей стороны тоже всячески ищет способ выпутаться.       — Я отцеплюсь! Отрежу верёвку! — кричит она снизу после нескольких неудачных попыток зацепиться за скалу. — Попробую нырнуть! Вдруг здесь всё-таки глубоко?       — Не смей! — выплёвывает Райан. Он интуитивно уверен, что при попытке нырнуть Лора воткнётся в мелководье с печальным итогом. И на этом их и без того нелепый поход закончится, и нельзя этого допускать. Кое-как Райан втягивает себя грудью на уступ — это сложно, когда на нём беспокойным живым грузом виснет Лора, — потом всем телом, и тут же переваливается на другую сторону, снова свешивается с уступа, упирается ногами в острый край. Краем глаза он успевает заметить ржавую лестницу у себя за спиной — туда можно попытаться допрыгнуть, это как будто кажется выполнимым. — Я держу тебя! Не дёргайся! Держу! — он торопливо выбирает верёвку, подтягивая Лору к себе.       Верёвка лопается быстрее.       Райан едва успевает что есть сил оттолкнуться от уступа обеими ногами, срываясь в отчаянный прыжок. После короткого полёта врезается спиной и плечами в жёсткое, режущее, ускользающее, катится по этому чему-то кубарем, и его непрерывно и беспорядочно обжигает болью, как десятками злых укусов. Вращение останавливается, когда Райан во что-то врезается с размаху; вернее, напарывается на что-то и бестолково загребает лёгкими воздух, пытаясь не задохнуться от боли. Острее всего боль бестолково пульсирует у него под ребром, то горячо накатывает, то вдруг слабеет, словно её что-то оттягивает. Или кто-то. Возможно, запечатление работает и так — Райану тошно об этом думать. Невыносимо представлять себе, что где-то Дилан через расстояние тоже чувствует боль и пытается разделить её с Райаном.       Значит, тем более нечего валяться потрёпанной кучей и жалеть себя.       Вставай, позорище.       Вставай, тряпка!       Сперва Райан, опираясь на руки, встаёт на четвереньки, а после, цепляясь за шаткие, проржавевшие перила, поднимается и в полный рост. Боль продолжает грызть его под ребром; опуская глаза, Райан видит, что у него в боку торчит обломившийся штырь, короткий и ржавый. Вот на него-то он, видно, и напоролся, пока катился вниз по лестнице. Плохо.       Может быть, хоть у кого-то всё не так плачевно?       — Лора! — зовёт Райан. Он не рискует перегибаться через перила, чтобы выглядывать девушку внизу, — через эту ржавую рухлядь и вылететь с лестницы вниз головой недолго, — поэтому ориентируется в основном на слух. И надеется, что хоть у Лоры призрачный шанс уцелеть оправдался. — Ты там как? Жива?       — Иду! — доносится снизу в ответ. Потом дребезжат ступеньки, и наконец перед Райаном возникает Лора — мокрая насквозь, но сияющая и без единой царапины. — Там всё-таки было где нырнуть, представляешь? Но буквально в одном месте, сверху я бы вряд ли в него попала. Воткнулась бы головой в камни, тут ты был прав, — она тарахтит взахлёб, потом осекается, окидывая Райана взглядом. — Ох, чёрт, да в тебе… торчит что-то. Чел, тебе бы в таком виде не за оборотнями охотиться, а обратно к своим топать. Ты же сможешь выбраться наверх, да?       — Спасибо за веру, конечно. Но не думаю, что смогу влезть обратно по стене с дырой в брюхе, — тяжело выдыхает Райан. Лора оглядывает его с пониманием.       — Ладно. Тогда вместе через шахты, — соглашается она. И начинает идти вперёд, прокладывая дорогу. Райан движется за ней, прихрамывая и немного отставая. Обломок железа в боку смещается при каждом шаге, растравливая рану, и боль всё так же волнообразна: то накатывает, вгрызаясь в тело, то ослабевает. Райан продолжает подозревать, что к этому краткому облегчению причастен Дилан. И мысленно просит: пожалуйста, перестань, — и боится пробовать сквозь расстояние тянуться навстречу, чтобы ненароком не перевалить на Дилана окончательно свою боль и свои нервы.       Похоже, в итоге принятое решение всё-таки было идиотским. Но теперь уже поздно пытаться что-либо переиграть.       Лора пружинисто шагает впереди. Она то убегает вверх по лестнице, то останавливается, чтобы подождать Райана. В одну из таких остановок, уже почти на самом верху лестницы, она дожидается, пока Райан, прихрамывая, догонит её, и неловко говорит: — Спасибо, что пытался меня вытащить. Правда, спасибо. Даже если ты делаешь это только ради своего омеги, всё равно — мило с твоей стороны, что ты меня не бросил.       Райан коротко кивает. Ему, по идее, вообще бы не тратить силы на болтовню, силы и так понемногу вытекают из раны вместе с кровью, — а он всё-таки тратит, причём на совершенно не обязательный вопрос: — Как ты поняла, что омега — мой?       — Ну у меня же есть нос, — смешливо фыркает Лора. — Я могу с трёх шагов разобраться, что омега измазан в твоём запахе. Особенно когда ты тоже стоишь в трёх шагах.       — О. Ясно, — говорит Райан. Теперь уже он звучит скованно и неловко — надо же, никогда толком внимания на запахи не обращал, а они, оказывается, многое способны рассказать. И ещё ему очень не нравится слово «измазан» по отношению к Дилану — оно звучит неприятно. Неправильно. Как будто в их отношениях есть что-то грязное — хотя ничего такого же нет! Райан отгоняет от себя эти удивительно несвоевременные мысли и продолжает карабкаться по лестнице следом за Лорой.       Чудо, но он всё ещё бодр и дееспособен, когда добирается до верхнего пролёта, продолжая понемногу капать кровью на ступеньки.       — Ладно, а теперь вглубь скалы. Я очень надеюсь, что эти шахты ведут к дому, — говорит ему Лора. И, хмурясь, вглядывается в убегающий вдаль полутёмный коридор: — Вроде похоже на правильное направление. Тогда пойдём. Ты как, живой?       — Условно, — соглашается Райан. И чувствует себя удивительно бесполезным: пока Лора голыми руками выламывает доски, он просто стоит рядом, зажимая рану ладонью. Его всё тянет вытащить обломившийся штырь, но Райан понимает: возможно, это единственное, что затыкает дыру у него в животе и мешает ему окончательно истечь кровью. Вытаскивать нельзя.       Лора ведёт его вглубь коридоров, мимо полупустых мрачных комнат, мимо тускло горящих светильников. Райан тащится за ней, видя в самом себе одну только обузу. Он просто идёт куда-нибудь, где сможет более-менее беспроблемно вытащить раненого себя обратно к товарищам и получить помощь. Жалкое зрелище. Он совершенно не в таком виде планировал участвовать в охоте на оборотней — а теперь, похоже, сгодится только в качестве мясной приманки. Боль пульсирует у него под ребром уже непрерывно, не ослабевая больше ни на миг.       Правда, вскоре Райан обо всём этом забывает. Очередной коридор выводит их с Лорой в залитую красным светом комнату, где вдоль стен стоят клетки под напряжением. В одной клетке, рыча, мечется и бросается на прутья, то и дело обжигаясь током, зубастая тварь; в других заперты Эмма и Джейкоб. При их виде у Райана словно второе дыхание открывается: живые! Столько времени провели в ночном лесу одни, без оружия — и живые! Это как проблеск света среди темноты и внушает надежду, что всё ещё может кончиться благополучно. Если Джейкоб с Эммой выпутались, значит, и у остальных есть все шансы справиться.       Ладно, небольшая поправка: пока не выпутались.       Завидев Райана, Джейкоб едва не повторяет ошибку оборотня, бросаясь грудью к решётке.       — Эй, дружище! Эй! — зовёт он. — Райан! Как клёво, что ты тут! Выпусти нас! Пожалуйста!       И Райан сперва было послушно делает шаг к клетке. Не сразу до него доходит, что он понятия не имеет, что конкретно скрывается за словом «выпустить».       — Как? — хмуро спрашивает он. — Ты ведь, надеюсь, не рассчитываешь, что у меня есть ключи?       — Не-не, никаких ключей не надо. Я всё узнал. Всё продумано, бро! — торопится Джейкоб. И осыпает подробностями, рассказывает, что успел подсмотреть и подслушать. Пока он вываливает на Райана всё, что ему удалось узнать, Лора долго, пристально рассматривает Эмму. Подходит ближе, снова сверлит внимательным взглядом — на этом этапе уже Райан начинает сам тревожно на неё поглядывать, потому что ему не нравятся эти телодвижения, — а потом хватается за ружьё и шипит:       — Почему на тебе одежда Макса?       — На мне чья одежда? — недоумевает Эмма. И делает шаг назад, — крохотный, осторожный и очень объяснимый. Райану хочется сделать примерно то же самое, ружьё в руках взвинченной Лоры нервирует и его. Примерно по этой причине он заставляет себя сделать прямо противоположное и подходит ближе. Чтобы быть на расстоянии вытянутой руки на случай, если Лора вдруг всё-таки психанёт.       — Где ты взяла эту одежду? — продолжает яростно напирать Лора. — На острове, да? В домике на дереве? Кто тебе позволил трогать там вещи?       — Ты что, больная? В каком смысле — «кто позволил»? У кого там было разрешения спрашивать? У ёлок? — резонно отвечает Эмма, продолжая понемногу отступать. — Им, знаешь ли, как-то было плевать. Или, может, мне нужно было попросить позволения у твари, что бродила по чердаку? О да, она горела желанием подискутировать со мной на эту тему!       Лора переходит на крик, бросаясь к решётке:       — Ты что, выпустила Макса?!       Райан сгребает её в охапку и с трудом оттаскивает от клетки, мешая натворить глупостей — по ощущениям, она как раз собирается. Лора вырывается, локтём задевает обломок железа, и бок взрывается болью. Но Райан продолжает упрямо виснуть на ней сквозь боль.       — Прекрати! — уговаривает он. — Ты не за этим сюда пришла! Вспомни! Ты сама говорила, что у тебя мало времени! Собиралась искать мистера Хэ — так ищи. Не трогай моих друзей!       Лора будто бы начинает что-то слышать только при упоминании мистера Хэ. Мало-помалу она успокаивается. В её движениях и голосе снова появляется осмысленность, когда она требует: — Отпусти меня. Я всё помню. Ладно, раз твои друзья вне подозрений — тогда, может, это мистер Хэ? — она дёргает подбородком, указывая на оборотня в клетке.       — И родственники держат его вот так, взаперти и под напряжением? — сомневается Райан. Он с облегчением отпускает Лору и горбится, зажимая ладонью рану; кажется, бок теперь разодран хуже прежнего, и кровь льётся сильнее. — Да не похоже. Эй, Джейкоб, а что-нибудь про это существо в клетке при тебе случайно не говорили?       Джейкоб напряжённо морщит нос, соображая.       — Сказали вроде, что притащили его из леса, — неуверенно припоминает он. — И говорили, что поймали троих «из них», ну то есть, видимо, из нас. Блин, чел, а это сейчас важно? Может, ты всё-таки нам поможешь?       Райан кивает ему.       — Это не мистер Хэ. Это, похоже, Ник. Тебе придётся поискать дальше, — говорит он Лоре. И хромает к щитку, на который ему указал Джейкоб.       Возмущённый вопрос Лоры ввинчивается ему в спину: — Что значит «тебе»? Ты разве со мной дальше не пойдёшь?       Райан хочет сказать ей, что с дырой в брюхе от него мало толку, и с каждой минутой, по мере того, как вытекает кровь, всё меньше. Потом он думает о том, что неплохо было бы Лору хотя бы минимально контролировать, чтобы она не натворила лишнего. Кто знает, чем бы кончилось дело, окажись в этой комнате одна? Очень может быть, что она пристрелила бы Ника, и это как минимум. Поразмыслив об этом, Райан соглашается: — Пойду. Но ты же видишь, у меня появилось дело. Подожди тогда немного.       Лора нетерпеливо притопывает ногой.       — Обязательно этим заниматься прямо сейчас? Полчаса твои друзья не потерпят? — раздражённо спрашивает она. Но, увидев, как Райан мотает головой, быстро берёт себя в руки: — Ладно. Я тогда пойду вперёд на разведку. Догоняй, как тут закончишь. Ну, или я за тобой вернусь, если упрусь во что-нибудь важное. — И, взяв ружьё на изготовку, она уходит.       Со щитком Райан возится долго, то отходит от него в попытке понять систему дверей, то возвращается обратно. Он понимает, что неосторожным поворотом рычага может сделать вообще не то, что требовалось, в лучшем случае — просто выпустить оборотня из клетки, в худшем — запустить его в клетку к Джейкобу или Эмме. Джейкоб пытается подсказывать, Эмма — командовать, и в целом ни то, ни другое особо не помогает. Райан вдумчиво разбирается, старается сопоставить двери с рычагами, и всё равно в итоге вынужден следовать смутной, ничем по-хорошему не подтверждённой теории, пытаясь открыть клетки. Счастье, что теория оказывается верной. Ник остаётся метаться внутри клетки; Джейкоб и Эмма выбегают наружу.       — Отличная работа, бро! — обрадованно восклицает Джейкоб. Тянется было похлопать Райана по плечу, но, заметив пропитанный кровью лонгслив, испуганно отдёргивает руку: — Вот чёрт! Да из тебя течёт, как из пробитой бутылки с кетчупом! Как тебя угораздило?       — Тебя бы по-хорошему чем-нибудь перемотать, а ещё лучше — зашить. Ну-ка, все убираемся отсюда, — командует Эмма. В этот момент до них долетает сперва выстрел, а потом крики, и Эмма убедительно добавляет: — Слышишь? Нам тут вообще не рады. Самое время сматываться.       Райан никак не может с ней согласиться. Ему кажется, что в криках он узнаёт голос Лоры — значит, она что-то натворила. Что-то, что совсем не нужно было. Значит, придётся вмешаться и постараться ей помочь. Он качает головой: — Вы бегите. Выбирайтесь отсюда. Найдите Кейтлин, и Дилана, и Эби, они должны укрываться где-то в лагере. А я… у меня здесь ещё… дела. — И он торопливо хромает на крики, не обращая внимания на то, как Эмма и Джейкоб пытаются его окликнуть и отговорить. То, что получилось вытащить ребят из передряги — без сомнения, замечательно. Но он приходил сюда не за этим. Ник временно обезврежен и в клетке, а вот оборотень, который ломился в радиорубку, вероятно, всё ещё где-то здесь, шастает на свободе.       Продолжая идти на голос Лоры, Райан добирается до короткой лестницы вверх, ведущей к деревянному люку. Крик слышен прямо за люком — Лора там, и она, кажется, голосит специально, то ли чтобы Райан это заметил, то ли чтобы Райана за её воплями было сложнее заметить. Время от времени её голос прерывается, затем вновь набирает силу. За криками Райан не без труда разбирает ещё один голос — женский, дребезжащий, раздражённый и обращённый явно к кому-то третьему:       — Говорю тебе: тащи свою задницу сюда, и немедленно! Это замечательно, что омега у вас, — а у нас полный подвал беспокойных детишек! Которые чёрт знает что задумали! Или ты рассчитываешь оставить нас с отцом разбираться с этим одних? Бобби справится с омегой сам, он не хуже тебя знает, что делать. Быстро, я сказала!       У Райана всё внутри холодеет от подслушанных слов — и он, позабыв об осторожности, толкает деревянный люк руками и плечом, выбираясь из подвала.       Зачем им омега? И как, чёрт возьми, сделать так, чтобы они оставили Дилана в покое, пока не поздно?