Однажды навсегда

Миша ворочался в своей кровати, пытаясь поудобнее устроится. За окном был мороз, -13 так точно. Краем уха он улавливает возню за дверью - все собираются по домам к родителям. А у него нет настроения совсем уезжать - так с Лешей хотелось остаться, но тот, кажется, тоже собирается домой к родителям в Гомель. - Льош, пів сьома, тобі в училище пора, - тихо шепчет он. - Доброе утро, звездочка, - послышалось с противоположного угла комнаты. - І тобі, Льошенька. Арестович лениво потягивался, немного морщась от холода - ну и где только это хваленое отопление?! Сегодня у него последний зачет и вуаля - можно насладится каникулами. Он поднимается, надевает теплые тапочки, хватает банные принадлежности и уходит в душ. Подоляк провожает его тоскливым взглядом, грустно вздыхая. Ему ничего не остается, как подниматься и собирать сумки. Впервые ему так не хочется домой. Но родители обидятся... Чего он, собственно, вообще хочет? Он так все свои каникулы всегда проводил - дома на Волыни, у папы на работе либо у мамы. - Михайлик, мені вже бігти треба, - парень настолько глубоко ушел в себя, что и не заметил Алексея, который уже успел переодеться в форму. - Гарно тобі здати, Льош, - грустно протянул студент, смотря куда-то в сторону. - Так, шо уже случилось? Чего такой грустный? - Я нічого... Просто квиток у мене на сьогодні до Волині... - Так это же хорошо, с семьей увидишься, чего дуешься, звездочка? У меня, кстати, тоже билет на сегодня на 20:00. Но много чего в училище нужно еще сделать и заполнить, так что, наверное, я не успею тебя провести на поезд. Ты не обижаешься? - Не-а. - У меня такое ощущение, что ты мне хочешь что-то сказать. - Я буду сумувати, - совсем тихо сказал Подоляк. От этого неуверенного, дрожащего голоса, внутри Леши словно что-то щелкает, он подхватывает парня обеими руками за талию и садит на стол. Тот непонимающе смотрит на него, задрав голову наверх. - Я легенько... Можна? - шепчет солдат, перед тем как прикоснутся к тонким губам своего соседа. Он невесомо прижимается к светло-розовым устам, не углубляя поцелуя, просто неспеша лаская. Михаил неуверенно кладет свои ладони на руки Арестовича, которыми тот обхватывал его лицо, пытаясь повторять за ним все движения. Леша смеется в поцелуй, когда они нечаянно стукаются зубами, и отстраняется, нежно заглядывая в черные глаза. Миша подается вперед и крепко обнимает его. Ему так хочется остаться в этом мгновении навсегда, потому что только в этих сильных руках он чувствовал себя полностью защищенным. - Я тоже очень сильно буду скучать, - оставляя поцелуй на макушке, шепчет Алексей, - Мій маленький Михайлик. *** Марк весело выскочил из училища, ища глазами свой черный мерс, что был немного засыпан снегом. Следом выбегает такой же довольный Лешка, он обнимает за плечи своего друга и они оба напевают какую-то военную песню. Прохожие смотрят на них с удивлением, а им все равно - потому что нет лучше чувства, чем свобода! - Мне уже на вокзал пора. - Так залезай ко мне, я как раз Оксанке обещал подкинуть ее туда же, она сегодня в Брест к родным уезжает. - Суперски, может, я еще Мишу успею увидеть. - Не, твой пацан уже, наверное, уехал. - И то правда. Но он говорил, что через недельку должен вернутся. Да и я у своих не буду долго задерживаться - два, максимум три, дня и назад сюда. - Что-то ты загрустил, товарищ Арестович. Может, ты мне уже наконец-то расскажешь, что у вас там с малым происходит? Не вздумай лгать - я вижу. Я вижу, как ты на него смотришь. - Марк, давай потом. - Когда потом? - Через две-три недели, - отрезал военный, сажаясь в машину своего друга. Фейгин сразу же перевел тему, дабы не смущать Алексея, и стал ему рассказывать о Ксении. Леша про себя отметил, что впервые видит парня таким... Таким влюбленным что ли? Боже, а какие там на вокзале обнимашки-целовашки с Оксаной были! Арестович смотрел и грустно улыбался - так вдруг захотелось Подоляка обнять... До зуда под грудью... В общем студентка уехала, помахав парням на прощание, а Лешка так и не успел на свой поезд, настолько заговорился с приятелем. Марк не растерялся, пригласил его к себе на съёмную квартиру поговорить по душам. - Леша, ну это тоже не дело. Смотри, какой ты кислый, - подливая ему водки, говорил Фейгин. - Та шо уже?.. В Мише все дело. Он мне в душу так запал и вытащить его оттуда никак не получается. - А в чем проблема? По малому, кстати, видно, что он к тебе тоже не ровно дышит. - Марк, ты не понимаешь! Он еще такой совсем зеленой... - отпивая со стакана немного спиртного говорит брюнет, - Боже, влюбился я в него, понимаешь?! В эту его простоту юношескую и в эти огромные чернющие глаза. Но я так боюсь сделать что-то не так. Он же такой маленький, нежный. - Видел я, как твой "маленький-нежный" Зубкину челюсть высадил. - Пфф... Нефиг доставать его было! А вообще, мне понравилось как он ему вмазал. - Леш, я тебе вот, что скажу, ты не отступай - борись до конца, и он обязательно тебе доверится. Вижу, что пацан пугливый, но он тебе очень доверяет. А это уже что-то. - Мы целовались. - В тихом омуте - черти водятся, - присвистнул Марк, обидчиво глядя на своего товарища, - Я вижу, если бы не водка, ты бы это мне рассказал через лет сто, да? А я то тебе про свою малую все рассказываю. - Да что тут рассказывать, я к нему - он от меня. Стыдливый такой, вечно лицо прячет, когда я ему делаю комплементы, а как целую, он как котеночек маленький, пытается то прижаться, то отстранится. Короче, как говорят в Украине - кохаю я его. Фейгин с улыбкой слушал своего друга, он специально подливал ему водки, дабы тот наконец-то выговорился, лучше ведь, когда между ними не будет никаких секретов. Он в свою очередь рассказывает, как его окультурила Ксения, отучила немного матерится еще и затаскала по всяким выставкам и галереям. Но ему это даже нравилось, особенно когда девушка немного забывалась и что-то увлеченно рассказывала. - Я так вижу - мы оба влипли, да? - Не то слово, Леша. Плохие парни - любят хороших девочек. - В моем случае - хороших мальчиков, - со смехом сказал Арестович, чокаясь со своим другом. *** Алексей немного протрезвел и решил возвращаться в общагу. Марк хотел его провести, но тот на отрез отказался, ссылаясь на то, что топать совсем недалеко, каких-то двадцать минут. Они попрощались, договорившись встретится где-то в среду и хорошенько посидеть. Холодный ветер бил в лицо, а мороз заставлял щеки розоветь. Леша думал о том, что нужно хотя бы позвонить, сказать, что он не приедет или в худшем случае написать. Та в конце-концов, сколько там в той Гомель будет шло то письмо? На вахте его встречает тетя Маша, грозит пальцем мол: "Еще раз так поздно придешь, еще и под градусом - не пущу!". Арестович вообще не чувствовал себя пьяным, разве что, совсем чуть-чуть. Он поднимается с огромной сумкой на третий этаж и идет в свою родную 169-ю, с удивлением обнаруживая, что дверь открыта. Он заходит в комнату, включает свет и видит на кровати спящего Подоляка. - Миша, ты что не уехал? - А? Что? Где? - подрываясь с постели, спрашивал Миша, - Боже, который час?, - на настенных часах было 02:10, - Сколько?! Я на поезд опоздал!!! - за час до выхода парня стало клонить в сон, вот он и вырубился, проспав все на свете. - Тише ты, не ори так. Я тоже, кстати, опоздал. Так что не страшно. - Леш, ты что пил? - Та шо там, совсем чуть-чуть. Уже почти протрезвел, - сбрасывая сумку с плеч и снимая верхнюю одежду, сказал Алексей. - А ты... Где ты был? - У Марка, провожали Ксеньку нашу на вокзал, и так засмотрелся на их целовашки с Фейгиным, что аж поезд профукал. Но ничего, у меня итак особого желания ехать не было, - устало плюхнувшись на стул и протирая лицо ладонями, говорил солдат. - Леш, тебе плохо, да? Может тебе таблетку какую дать? - аккуратно кладя ладонь тому на плечо, спрашивал Подоляк. - Не, лучше ты иди сюда, - парень хватает его за тонкое запястье и усаживает на себя верхом, заставляя оседлать свои колени, - Миш, звездочка моя, я так отпускать тебя никуда не хочу. Подоляк лишь смущенно зажимается от таких откровенных взглядов и речей в свою сторону. Но Арестович ничего лишнего себе не позволяет, разве что, блуждает по прохладной пояснице, проникая рукой под свитер. Он смотрит влюбленным взглядом на Михаила, который уже просто не знает куда ему деваться - слишком близко и слишком странная поза. - Михайлику, та не бійся ти так! - с улыбкой говорит солдат, - Звідкіля ти таке маленьке взялось? Маленьке кошенятко, - щелкнул того по носику Леша, от чего парень мило поморщился, - Ти такий зайчик, вушок тільки бракує і пухнастого хвостика. - Ти вже оприділись: котик чи зайчик? - смеясь, говорит студент. - Не, ну ты погляди на него, еще и дразнить меня удумал, маленький негодник! - Леша, что ты делаешь?! - со смехом кричал Миша, чувствуя пальцы, что щекотали его под свитером. Арестович поднимается вместе с парнем со стула и кружит с ним по комнате. Михаил крепко обхватывает его ногами и руками, боясь свалится. Через несколько секунд они оба падают на Лешкину кровать. Миша все так же заливисто смеется, потому что солдат щекочет его торс руками, а носом - тонкую шею. - Леш, меня уже живот от смеха болит, хватит. - Так не интересно, - легонько прикусывая тонкую кожу на светлой шее, говорит брюнет. - Ммм! - Миша удивился звуку, который выдал, и прикрыл рот ладонями. Леша же убрал их и накрыл его губы своими. На этот раз поцелуй получался очень откровенным и глубоким, но Подоляка это не пугало, ему, наоборот, так нравилось даже больше. Руки военного уже не щекотали, а плавно блуждали по его бокам, оглаживая. Кареглазый чувствует как что-то твердое упирается ему в бедро, но тут его осеняет догадка. - Так, малыш, нам надо остановится, - чувствуя нехилое возбуждение, сказал Арестович. - Не надо, я хочу... - парень не знал, как правильно подобрать слова, - Хочу, чтобы ты продолжил. - Но я же вижу, что тебе страшно. - Мне неловко, но... Если это будешь ты, тогда мне нечего бояться. Леша целует его мягко в щеку, все равно они далеко заходить не будут. Он снимает свитер с себя и своего соседа, съезжая немного вниз, осыпая поцелуями выпирающие ключицы и плавные изгибы плеч. Пальцами он пытается расстегнуть брюки Миши, но, из-за непонятно откуда взявшегося волнения, выходит как-то медленно. Ему страшно, что он сделает что-то не так, тем самым напугав Подоляка. Михаил кусает свои пальцы, дабы не издавать смущающих звуков, но, когда язык Леши очерчивает один из его сосков, рваные выдохи вырываются сами собой. Парень смелее обхватывает губами розовую бусину, то оттягивая ее немного на себя, то слегка покусывая. - Мм, Леш, ааах... Эти неуверенные, тонкие стоны просто сносят крышу, Алексей подхватывает его за талию и усаживает себе на бедра. Он оставляет на шее несколько лиловых отметин и одной рукой сквозь белье поглаживает маленький твердый бугорок. Миша, прикрыв глаза, тихо ахает, крепче хватаясь за Лешины плечи. Ему кажется, что будет слишком эгоистично не доставить солдату удовольствия в ответ, поэтому он расстегивает пряжку ремня, сами брюки, и аккуратно касается твердой плоти. - Звездочка, что же ты творишь? - шепчет сбивчиво военный и так же прикасается к парню. - Льоша... Шо ж воно, ааах, так добре, ааа? Подоляк томно стонет, подставляя свою шею под мокрые поцелуи. Леша прижимает его к себе еще ближе и обхватывает одной рукой оба члена. Миша уже не знает - ему плохо, хорошо или все сразу вместе? Ему безудержно хочется подаваться бедрами навстречу этой горячей ладони. - Боже, Льошааа... Я кінчу зараз! Мммм! - Михаил не знает, откуда понабирался таких вульгарных вещей, но ему сейчас все равно - есть только он и искушающий шепот Леши. - Михайлику, який ж ти ахуєнний! - рвано выдыхает парень, откинувшись всем телом на стену. Он все быстрее ведет своей рукой по двум членам, разглядывая этого маленького ангелочка с черными крылышками. Глаза зажмурены, щеки пунцовые, губы пошло приоткрыты и с них все время слетают неуверенные стоны. Такий Михася йому ще більше подобається... - Льоша, не можу я більше, аааах! - Давай, Михайлику, ммм! Разом... Еще несколько рваных движений и их крики сливаются в унисон. Мишу аж потряхивает всего от пережитого оргазма - с ним такое впервые, оказывается это так приятно, когда вместо тебя к тебе прикасается другой человек, особенно тот, к которому у тебя есть чувства. С Лешей все так же - он ловит себя на мысли, что эта краткая дрочка не сравнится ни с одним сексом, что был у него до этого. "Михайлик набагато краще... Михайлик взагалі незрівнянний."

"Мамо, я закохався... Закохався в солдата"