Он был слишком родным человеком.
Погода была морозной, с колючим ветерком, поэтому приходилось посильнее закутываться в шарф. Он шел погружен в свои мысли и совсем не заметил, как сзади подъехала странная машина и оттуда выскочило несколько мужчин в форме. Опомниться Миша не успел, как почувствовал платок с чем-то вонючим возле носа и оказался в отключке в салоне неизвестного автомобиля с неизвестными людьми. Хотя нет, с одним человеком он был знаком.Но он уже не узнает этого.
Подоляк приходит в себя, но почему-то не может открыть глаза, потом понимает, что те завязаны лентой. Сидит он на каком-то стуле, хрен знает где, со связанными сзади руками. Михаил пытается высвободится, но все попытки четны - ни фига не получается, как вдруг он слышит голос совсем рядом: - Ну что, попался, Зіронька? От последнего слова страх липкими лапами окутал тело Миши и он весь напрягся, дыша через раз - нашли, теперь ему точно не жить. Но в голове, разве что, Леша и его улыбка. Он так оставлять его не хочет, так не хочет с ним прощаться. А ведь Арестович просил его, умолял - бросить это, учится дальше на врача и не трепать ему нервы. "Ну все, Льоша... Амінь мені і нашому коханню. Хоча, може, вони мене не заб'ють? Ну, але калікою точно зроблять. На милість таких рєбят надіяться не треба. Але я ні про що не жалію. Раз так мало статись - хай вже буде... Єдине за чим шкодую, що більше не обійму тебе, коханий" Голос человека, который с ним разговаривал, был почему-то очень знакомым для студента, вот только он никак не мог вспомнить где же его слышал и когда... Из фраз мужчины он понимает, что убивать-пытать или тому подобное, сейчас его никто не будет, это просто предупреждение, последнее предупреждение, среди которого проскальзывает фамилия его любимого. Это была откровенная угроза - либо он прекращает свою деятельность, либо его парня порвут на куски, а потом и самого кареглазого. Тот, кто угрожал, прекрасно знал, что Подоляк от своих журналистских подвигов не откажется - он хотел посеять раздор между ним и Лешей. Его отпустили, скинув где-то на окраине столицы, со завязанными глазами. Миша снял с себя зловещую повязку, осмотрелся, понял, что даже не знает где находится, а уже ночь - ни автобуса, сука, ни такси. Еще и Алексей, наверное, волнуется. "Господи, почему я такой невезучий?" Выходит он на тропу, что ведет к общежитию вообще где-то на рассвете, и в часов семь-восемь прискакивает домой, в родную 169-ю, которую через несколько дней возненавидит всеми фибрами души. Там сидит его Леша, дерганный и злой, круча в руках свой армейский ремень. Мишу хватает только на то, чтобы бросить свою сумку на пол и побежать обнимать Арестовича... Он же думал, что и его любимому могли что-то сделать, могли причинить боль и от этого душа была не на месте. Он, как сумасшедший, покрывал его лицо поцелуями, пытаясь сдержать всхлипы. - Котенок, да ты продрог весь, - ярость солдата тут же испарилась и он стал в ответ обнимать своего парня, - Где ты был так долго, маленький? - Льош, до тебе ніхто підозрілий не приходив? Ніхто не погрожував? - Нет. С чего такие вопросы? Малыш, тебя что, кто-то посмел тронуть? Миша не хочет рассказывать об этом, но приходится. Алексей, как всегда, садит его к себе верхом на колени, и прижимает к своей груди, бережно обнимая за плечи. Губы его сжаты в тонкую линию, а жевалки ходят ходуном, от каждой произнесенной фразы его любимым. Какая только мразь посмела его схватить да еще и так открыто угрожать?Он даже не догадывался, что это сделал его отец.
Солдат не мог смотреть на то, как дрожал его Мишенька, как плакал, как обещал, что больше ни во что не ввяжется, лишь бы Лешу никто не трогал. Но Арестович не хотел, чтобы студент ради него шел на такие жертвы. Просто сейчас нужно было переждать - все утишиться, уляжется и можно будет дальше бегать с фотиком-блокнотиком. - Тихіше, малятко, все буде добре, я тепер з тебе очей не спущу. Не хвилюйся за мене, я за себе постою, а за тебе - повоюю. Зайчик мій, знайду тих гнид і закопаю! - Не треба нікого шукать, Льошенька, я прошу тебе. Льош, я так злякався за тебе. Всю дорогу сюди думав, що вони й тебе покоцати могли... - испуганно говорил Подоляк, нежно водя руками по лицу Алексея и взволновано заглядывая в его янтарные глаза. - Все, тшшш. Давай, забудемо про це. Тебе нічого не болить? - Болить... Душа мене болить. За те, що я такий придурок, тебе на небезпеку наражаю. Алексей снимает с него свитер с футболкой и ласково обхватывает за обнаженную талию руками. Он нежно припадает к тому месту, где должно быть сердце, и прижимается к светлой коже, усыпанной кое-где веснушками, губами. Миша вздрагивает от этого прикосновения и его сердечко начинает биться чаще. - Не болить більше? - с нежностью спрашивает военный. - Льоша, - тихим голосом тянет Подоляк. - Ти диви, як воно гучно калатає, - сказал с улыбкой Алексей, прижимаясь ухом к чужой груди. - Воно тебе кохає. - І я його кохаю. Ходи до мене, кошеня. Алексей целует его мягко в губы, на ходу пытаясь избавить их двоих от лишней одежды. Обнаженный Миша - это был отдельный вид искусства, Алексей мог часами любоваться его красивым и прекрасным телом. Но сейчас ему до жути хотелось заласкать его всего, залюбить, выбить всю дурь из головы, чтобы тот кричал только лишь: "Льоша, я хочу ще!" - Сегодня играем по моим правилам, звездочка, - прошептал военный, искушающе заглядывая в его глаза. Студент громко сглотнул - когда его сосед так говорил, значит будет жостко - больно и хорошо одновременно. Миша всегда кайфовал от такого Леши - властного и не терпящего никаких возражений. Он был готов подчинится только ему, как и исполнить любые его желания. Подоляк ощущает, как военный ведет своим холодным ремнем по его разгоряченной коже и, затаив дыхание, смотрит в его глаза. Рука поднимается все выше, задевая розовые соски, от чего парень не может сдержать стона. Леша еле ощутимо шлепает его по левой ягодице и тут же мнет ее своими пальцами, от чего кареглазый стонет только громче. Арестович с хищной улыбкой наблюдает за тем, как быстро поднялась плоть его мальчика. Он пальчиками очерчивает чувствительную головку, но дальше не заходит. Миша отчаянно хочет большего и ерзает на его коленях, но брюнет быстро пресекает все эти попытки, делая еще два легких шлепка. - Льош, я хочу тебе! - Меня еще надо заслужить, милый. Ложись. Парень беспрекословно ложится на кровать и задирает руки вверх - Леша ловко фиксирует их к ней с помощью того же ремня, после чего резко впивается в желанные губы страстным поцелуем. Мишу это заводит еще сильнее, он томно стонет в поцелуй, когда чувствует уверенные касания пальцев к своим соскам, пытаясь потереться о бедро Алексея. - Звездочка, ты меня с ума сводишь... Как можно быть таким невинным и развратным одновременно? - шептал ему на ухо Алексей, плавно проводя рукой по подтянутому торсу. А потом засосы-засосы-засосы... Арестович оставлял свои отметины на каждом сантиметре светлой кожи, студент на грани сознания понимает, что ему снова придется целую неделю ходить в водолазках и теплых гольфах, чтобы спрятать эти отметины. Отметины, которые он обожал.Которые означали, что он принадлежит ему - Алексею Арестовичу.
- Льоша! - вскрикнул он когда ощутил как чужие губы ласково терзают головку. Военный нежно проводил языком по уздечке, рукой же трогал поджавшиеся яички, то сжимая их, то немного оттягивая. С каждой секундой он все больше заглатывал член, двигаясь то вверх, то вниз, чувствуя, что Михаил уже близко, но Леша сразу же пережал основание рукой, не давая ему излиться. - Блядь! Аааах! Арестович, мммммм, сука! Так и знаааал, что ты это сделаешь! - Кто я? - с наигранной злостью спросил солдат, - Кто-то сейчас у меня заскулит. - Льоша не-не-не! Льош... Бляяя! - закричал Миша, когда почувствовал дрязнящие касания к головке - от этого хотелось неимоверно кончить, но рука, что крепко сжимала плоть внизу, не давала этого сделать. - Не Льоша, а Олексій Миколайович, - шутя, сказал брюнет, отпуская изнывающий член, ища смазку. Подоляк скулит, кусает свои губы все время ерзая ногами по кровати, а Леша тягуче медленно массировал напряженное колечко. Он плавно проникал пальцами в желанное тело, касаясь заветной точки. Ему хотелось, чтобы Миша кончил без рук - только от его пальцев внутри себя. Поэтому он без остановки ласкает чувствительный комок, в быстром темпе двигая фалангами. - Льоша, будь ласка! Льошаа! Михаил уже сам не знал, чего он хочет, ему казалось, что Арестович сведет его с ума своими касаниями. Он все время нажимал на простату, посылая импульсы наслаждения по всему телу, заставляя скулить и умолять о большем. - Моя зірочка, мій малесенький хлопчик, - наклонившись, шептал ему на ухо военный, все быстрее двигая пальцами. - Льоша, я не можу... Льоша... Візьми мене, Льошаа! - задыхаясь от собственных стонов, кричал Подоляк. - Ще трошки, котик, зараз тобі буде добре, давай малесенький. И Арестович не солгал - парня таким оргазмом накрыло, что он чуть связки не сорвал от своих вскриков. После брюнет успокаивающе поглаживал его по груди и нежно целовал в искусанные губы. Он высвободил тонкие запястья из плена ремня и не успел сообразить, как оказался снизу под Подоляком. Тот смотрел на него страстным взглядом, ерзая своей попой по колом стоячему члену, опираясь руками на его грудь. Алексей улыбнулся ему, обхватывая упругие ягодицы ладонями, сминая их, иногда оставляя легкие шлепки и щепки на них. Миша ищет его плоть и насаживается на нее с томным, звонким стоном. - Миша, ты, блядь, даже не представляешь себе насколько ахуенно сейчас выглядишь! Леша обожал, когда Михаил был сверху, и, не сдерживаясь, скакал на нем, схватившись за его плечи руками. На это можно было смотреть вечно: закушенная губа, зажмуренные от удовольствия глаза, растрепанные лохматые волосы и тело, покрытое его отметинами. Но, находясь уже на грани, Арестович сам задавал темп, обхватывая изящную талию своими широкими ладонями, насаживая на себя Подоляка сильнее, быстрее и глубже. - Ааах! Ми зараз знову... Ааах! Ту йобнуту кравать зламаєм! - стонал кареглазый. - Начхати! Мммм! Поки я кохаюсь з тобою - нехай весь світ зачекає! Солдат меняет их местами - теперь его любимый был снизу и ласково проводил ладонями по накачанной груди. Леша перекинул его ноги через свои согнутые в локтях руки и стал резко толкаться до упора, вырывая из раскрасневшихся уст громкие стоны вперемешку с матами. Миша обхватил свою плоть ладонью, пытаясь двигать ею в такт толчкам брюнета, и его накрывает. Он выгибается, как пантера, до хруста в позвоночнике, от чувства того, как чужая сперма наполняет его до краев и как собственная вытекает струйками прямо на живот. Алексей падает на него сверху, нежно целует, нежит в своих объятиях и ласково очерчивает большими пальцами стертые запястия. - Моє кошеня. - Мурр! - А-ха-хах, ну точно кошеня, - шепчет Арестович и касается губами покрасневшей кожи на руках, - Я не хотів, малятко. - А мені сподобалось, люблю, коли ти такий, - оставляя невесомый поцелуй где-то на шее своего любимого, говорит Подоляк, - Я з тобою нічого не боюся. - Міш, я ж скоро навчання закінчую . - І? - Я вже знайшов собі роботу. Так що скоро ми з'їдемо звідси і будемо жити на зйомній квартирі. - А ми потягнем? - Я за ради тебе на все готовий. Хочу, щоб ти жив, як принцеса, і мав усе, що захочеш. - Арестович, та яка я до біса принцеса? Простий український хлопчик. Я знаю, як тяжко заробляются гроші, тому капризною утриманкою бути не хочу. - Ти особливий. Ти мій коханий. Михайлику, якби я міг, то кинув би весь світ до твоїх ніг. І це не пусті слова. Настільки ти в мою душу в'ївся, що я тепер просто не уявляю, як жити без тебе. Ми все зможемо. Все переживемо, все пройдемо. Спочатку нам буде складно. Але за то потім, яке прекрасне життя на нас чекає! - Давай вже спатки, мрійнику ти мій, ніхто не знає, що завтра буде, а ти тут вже мене мало своєю дружиною не зробив. - Як треба буде - зроблю, - шепчет Леша, ласково прижимая свое сокровище к себе, и целует его в темную макушку. Он наслаждается дивным запахом волос Миши, всегда хотел спросить чем это тот так сладко пахнет. Хотя где-то на задворках сознания Алексей понимает, что похожего запаха он нигде не найдет. Так пахнет только его любимый человек. Только его звездочка. *** Солдат с улыбкой выбежал из училища. Все - диплом есть, работа будет, Мишенька через неделю соберет все их вещи и они переедут на съемную квартиру, а потом поднакопят и купят свою. Арестович уже представлял, как Миша будет ждать его после трудного дня дома, крутить своей сочной попой возле плиты, в красивом фартуке поверх одетой Лешиной рубашки, готовя вкусный ужин. Алексей же будет каждый вечер приходить к нему с цветами и целовать его нежные руки. А потом... Потом он будет устало лежать на его коленках, иногда тянутся руками к прекрасному осыпанному веснушками лицу дабы нежно очертить кончиками пальцев красивые брови, миленький носик, пухлые губки и такие же щечки. "И мы будем жить долго и счастливо" - думал военный, пока не встретил своего отца. - Папа, а вы как здесь оказались? - Во-первых, здраствуй. Во-вторых, что это за тон? В-третьих, ты училище окончил, я приехал тебя поздравить. Алексей не особо любил своего отца, поскольку тот всегда пытался всё решать за него и этот его визит был точно не к добру. Они идут в ближайшее кафе и, заказав два зеленых чая для блезира, стали беседовать. - Мы с семьей переезжаем в Киев. Ты с нами. - это был не вопрос, это была констатация факта. - Нет, я останусь в Минске. - А зачем тебе Минск? Учеба окончена, ты - старший лейтенант. В Киеве дослужишься до майора. Хочешь, оплачу тебе учебу по еще одной специальности, - обманчиво сладко говорил его папа. - Нет, не хочу. Ни Киева, ни еще одной специальности. До майора и тут смогу спокойно дойти. К тому же я уже нашел работу, - пытаясь держать себя в руках, сказал Арестович. - А я сделаю все, чтобы тебя на эту работу не приняли, - с двуличной улыбкой продолжал офицер, - Хочешь рестораны драить пока твой сосед-пидар будет прыгать по крышах с фотоаппаратом? - Разговор окончен. До свидания. - Сидеть! - с нажимом сказал мужчина, - Я дважды повторять не буду. Если не оставишь своего голубого дружка - я его сдам. Я знаю. Я все знаю. КГБ будет очень интересна его деятельность. - Так это был ты? Ты его запугать хотел?! Ты угрожал ему?! - Разговорчики! - Ты не можешь так со мной поступить! Я уже взрослый и сам могу делать то, что хочу. В твоем одобрении я не нуждаюсь. - Взрослый? Разве взрослый человек себя так ведет? Тебе кто дороже, твоя семья или какой-то мутный мальчишка-пидарас? - Я люблю его. Люблю, понятно? - Женишся. Невесту подходящую я тебе уже нашел. - Папа, ты слышишь меня?! Я не стану ни на ком женится. Я останусь с Мишей навсегда. Потому что - я так решил. - Молоко у тебя на губах еще не обсохло, чтобы такие решения принимать. В общем ты меня понял: либо мы завтра уезжаем, либо твой Зіронька в руки КГБ. Ты сам знаешь, что они с ним сделают. Леша горьким взглядом уставился на своего отца, который гаденько улыбался, так и показывая всем своим видом: "Король положения здесь - я. Контролирую всю ситуацию здесь тоже я". Арестович знает, что тот не шутит. Но от этого осознания легче не становиться. Подумать только... Еще пол часа назад он фантазировал о том, какая прекрасная жизнь их ждет вместе. А сейчас... Сейчас ему на прямую говорят, что если он останется с Мишей - то того убьют."Я не хочу. Я не хочу, щоб Михася чіпали"
Не скажет.
Но никогда не говори никогда.
*** "Я не можу. Не можу я так вчинити. З ким завгодно, тільки не з ним. Боже, це ж мій коханий, мій маленький хлопчик, якого я люблю всім серцем. Як я маю покинути його? Що робити? Як я маю його захистити? Знаючи мого тата - він це зробить. Він здась його. А ті... Ті головорізи живого місця на моєму Михайлику не залишать. Котик мій, маленький, розгублений Михася... Він не переживе цього. Він зненавидить мене. Йому буде дуже боляче. Він буде плакать. Він буде один. Сам. Мене не буде поряд, щоб, притискаючи до своїх грудей, сказати, що все буде добре і я буду завжди поруч. Як я можу залишити його після того всього, що між нами було? Він життя мені врятував! Він довірився мені, відкрив своє серце, впустив туди без зайвих слів. Він так потребує мене, він ж постійно тими своїми великими, темними очками шукає мене. Я не зможу. Я не зможу в очі йому сказати, що ми більше ніколи не побачимось. Я не зможу дивитись в ті розгублені зіниці і брехати, що це все для мене не мало ніякого значення. Мало. Має. І буде мати завжди. Але якщо я не відпущу його зараз... Його знайдуть. Його вб'ють." Алексею было слишком тяжело, те слова отца засели в голову и отдавались эхом, каждый раз бесконечно повторяясь. Душа рвалась на части, от того, что за него опять все решают. Не дают вообще никакого выбора, так цинично манипулируя им, заставляя сделать больно человеку который стал для Леши всем. - Льоша! Ти де так довго ходив? Я сумував. Ну що, вже більше не студент? - со счастливой улыбкой говорил Миша, даже не подозревая, насколько больно сейчас его любимому."Михайлик не обіймай мене так..."
"Нихуя не нормально. Я лгу ему.
И от этого хочется провалится сквозь землю,
ведь я никогда не смел так нагло врать ему в лицо"
- Ей, ну шо таке, тужиш за училищем, чи що? - Иди ко мне, - Алексей не хочет ничего говорить, он крепко прижимает к себе ничего не понимающего парня, и прячет свое лицо в изгибе его тонкой шейки. - Льош? Льош, я образив тебе? Ти злишся через мене, да? "Малыш, молчи! Молчи, не говори ничего! Солнышко мое, я во всем виноват. Только я." - Льоша, ну чого ти мовчиш? Льош... - Чшшш, маля, все добре, чого хвилюєшся так? Давай, ріж мені свого пляцка, будем вино пить... - пытаясь разрядить обстановку, старался говорить спокойно военный. Парень пил немного, дабы вино не развязало язык, и он не сболтнул лишнего. Арестович уже все решил - он уйдет тихо, оставив краткую записку. Он не хочет сцен, ссор, криков... Потому что просто выдержит. Не сможет он смотреть на растерянного Мишу, который до конца будет надеяться, что это злая шутка. Это все слишком. - Не подобається, да? Ну пекар з мене, схоже, поганий, - расстроенно прошептал юноша. - Очень вкусно, правда, очень-очень. Алексей съел кусочек, потом еще и еще один, стараясь пить как можно меньше. Миша тоже пил в меру, едва пригубив напиток, но щеки уже порозовели, а очи дивно блестели, смотря на брюнета с обожанием. Под действием алкоголя кареглазый немного осмелел и переместился на колени к солдату, крепко прижимаясь к нему. - Льош, ти якийсь сумний, як мені тебе розвеселити? - потираясь носом о чужую щеку спрашивал Подоляк."А хто тебе буде веселить...
Коли ти зрозумієш, яка я тварюка?"
- Кошеня, тобі здається, все в порядку. Відкрий ротик, я тебе погодую, бо ти так скоро сп'янієш. Парень набирает на ложечку бисквит и кормит своего любимого, тот кушал каждый кусочек, периодически, благодарно чмокая Арестовича в губы. А потом Алексей все-таки решил напоить его, дабы тот быстрее отключился. Цинично. Но так было лучше для них обоих. - Льош, ну я не можу більше... Голова мені крутиться... - Акуратно бо впадеш! Міша! Юноша встал с колен своего соседа и стал кружится по комнате, что-то весело напевая. Его улыбка была настолько счастливой, что Леша готов рвать на себе волосы, из-за понимая того, что уже завтра на этом лице будет играть растерянная гримаса вперемешку с дикой болью и отчаянием. - Михась, ану стій. - Нє-а, - хихикает тот и уже полетел бы вниз, но Алексей быстро поднялся и подхватил его за талию, Миша же попятился назад и они вместе упали на кровать. Арестович приподнялся на локтях и уставился на своего любимого. Тот весело улыбался, смотря на него влюбленными глазами и указательным пальцем тыкал его в щеку. - Арестович, я чогось так спать хочу... Ти шо, намішав мені шось? Признавайся! - в шутку говорил студент, смеясь на всю комнату, но вмиг его лицо стало очень серьезным и он прижался всем телом к военному, - Я так тебе кохаю... Я такий радий, що ти з'явився в моєму житті, що б я без тебе робив? Ти так вчасно прийшов до мене... Я не уявляю більше свого майбутнього без тебе. Тільки ти і я. Ми. Назавжди. Ти ж завжди будеш зі мною, да? - Да."Нет."
Ніколи не кажи ніколи.
*** - Льо-о-ош, прокидайся тобі в училище пора... - шепчет сонно Миша, - Ой, ти ж вже його закінчив, про шо то я? Льош? Льош, ти де? Подоляк подрывается резко с кровати, но сразу же жалеет об этом - голова трещит нереально. Он чувствует, что что-то не так, чего то не хватает, и он понимает, что его комната опустела... Парень встает и осматривает шкаф, тумбы, ящики - вещей Арестовича нет. Ничего не осталось. - Льош?.. - слабо прошептал юноша, на глаза стали наворачиваться слезы, но он не хотел поддаваться панике, может, он собрал все вещи для того, чтобы они потихоньку переезжали? А потом Миша находит ее. Записку. "Не ищи меня. Не звони. Не пиши. Не трать напрасно время. Начни жизнь с чистого листа. Забудь обо мне. Потому что я тебя уже забыл.Алексей"
- Льоша, вилазь, я знаю що ти тут і спеціально жартуєш наді мною! - дрожащим, отчаянным голосом сказал Подоляк. Проходит пять минут, десять, двадцать, тридцать, сорок... А потом он, схватив первое попавшееся пальто, побежал на улицу искать Арестовича, надеясь, что тот не ушел далеко. Но где же его теперь искать-то? - Точно! Фейгин! Он мог пойти только к нему! - оббежав все места какие только знал, задыхаясь, сам себе сказал Подоляк. И Леша действительно сейчас сидел у Марка, глотая горькие слезы, пытаясь выговориться, но слова не вязались - его всего колотило. Он еще никогда так не ревел. - Леха, да что же случилось, мать твою?! - Марк, плохо все! - Так, Арестович, посмотри на меня! Смотри на меня! - хватая того за лицо, кричал солдат, - Если ты сейчас не успокоишься - я тебя ударю! - Да я себя убить готов! Я - гад, я - сволочь, я - трус! Я - ублюдок! - Так. Давай сначала. Где малой? Ты опять что-то сделал ему? Опять ударил? - Хуже... Я бросил его. - Ты что, долбоеб? Нахуя? Алексей, сквозь всхлипы, рассказал всю правду Фейгину. Тот в шоке слушал об этом пиздице и старался вдохновить брюнета не сдаваться, а бороться до конца, но когда услышал перед каким его поставил выбором, сразу же заткнулся и плеснул товарищу еще виски. - Я не знаю, Марк. Он такой... Он такой наивный, он доверился мне, понимаешь? Он верил только мне! А я взял и предал его. - Ты спасаешь его. Это совсем другое. Леша, это у тебя сейчас руки связаны. Но это только сейчас. Скоро настанет новое время, новые возможности... И, может, вы еще будете вместе. Просто нужно перетерпеть, переждать. - Он не простит меня. Он ни за что не подпустит меня к себе больше никогда. Я знаю его и знаю о чем говорю. Марк, я ненавижу себя за это! Терпкий алкоголь немного заглушает боль внутри Арестовича. Он просит своего друга присмотреть за Мишей, чтобы тот не вляпался никуда и ничего с собой не сделал. Марк дает обещание, что глаз с малого не спустит и будет все докладывать ему о нем. От разговора их отвлек звонок в дверь. "Це точно Михайлик прийшов... " - Иди, прячься на кухне, наверняка, это твой малой притопал. На пороге действительно стоял Подоляк, весь растрепанный, бледный, с красными от слез глазами, и отчаянно спрашивает у Марка нет ли у него Алексея. Тот нагло врет, что нету. - Стой. Тебе нужно успокоится, заходи, - студент неуверенно заходит внутрь и проходит в гостиную, где про себя отмечает два стакана на столе и полупустую бутылку виски. - Вы солгали мне, Леша здесь же, да? - Он приходил. Но уже уехал. - Куда уехал? Пожалуйста, скажите мне, куда он уехал? - В Киев. Его там невеста ждет. - Не правда, вы лжете все! - Хочешь, верь, хочешь - нет. Дело твое. - Он... Он что-то говорил обо мне? - Нет. Хотя я спрашивал, он отмахнулся, говоря что это уже в прошлом и совсем ему неинтересно, - Марку кажется, что он перегнул, потому что из глаз Подоляка тут же покатились слезы. Он безразлично уставился куда-то вперед, глядя в стену. Миша медленно умирал. Он вспоминал все проведенные моменты вместе... Их первую встречу, их первый поцелуй, их поездки на байке, их свидания, их ночи..."Це все було брехнею, да?"
"Малышка, ты как? Сильно испугалась? Прости пацан, ошибся""Так это ты маленькое прыщавое чмо?
А я бы не сказал - ты довольно милый. "
"Миш, ты конечно миленький, но блин, посмотреть на тебя сзади ну вылитая девчонка! Может мне тебя с собой брать в качалку?""На память звездочке от Леши"
"Маленький мой, всё закончилось, теперь я рядом и никому не позволю тебя обидеть.""Мишка, ну не дуйся, прорвемся!
Я тебе обещаю, все будет хорошо."
"Але ж ти файно цілуєшся. Я кохаю тебе!""Кохання вартий лиш Михасик"
"Зіронька, Михайлик, маля, Кошеня, Михась, коханий, Зайчик, маленький хлопчик"Маленький хлопчик з розбитим серцем!
- Простите. Мне уже пора идти. Меня ждет... А нет, меня уже никто не ждет, - как-то глухо сказал Миша и ушел."Правий був тато... А я його не слухав."
Зима була холодною... І з'їла два серця...
Вона була голодною... І вбила два життя...
Вона була жорстокою... Карала всіх підряд...
Зима, зима, тяжелая... За что ты с ними так?..
Однак прийде гаряча осінь. Вона поверне два серця. В тих, хто ковтав морями сльози, Вона вдихне нове життя. Пройдуть роки, мине усе, Забудуть болю гучні дзвони. Мине усе... Усе пройде. Й ще раз зустрінуться ці двоє!