Глава 11. В тебя
"Как дела?"***
Если коротко, всё было хорошо. Даже замечательно. Они вернулись домой, который, по мнению Кинна, был самым безопасным местом. Он обожал дом Порша, но в его стенах произошло два успешных похищения. Да и примирение с отцом было отличным решением сгладить углы. Он ведь всё-таки просто хочет для них лучшего. Тогда почему его решение кажется таким неправильным? Кинн чувствовал это. Его возвращение домой было словно незаметная рана, которую ты каждый раз случайно задеваешь и она напоминает о себе болью. Что-то определённо было не так. Но не с Кинном, нет. И не с Поршем. С ними обоими, как парой. Он знал, как выглядит и что чувствует Порш, когда взволнован. А этот спокойный мужчина, который чётко подбирает правильные слова, пока глаза бегают туда-сюда, не был тем человеком, которого Кинн знал. - Что происходит? - Что ты задумал? - Всё нормально? Кинн ничего не мог поделать. Каждый раз, спрашивая, он понимал, что нужно отступить. Если бы Порш хотел поделиться, он бы так и сделал. Но ведь они только что вышли из мрака на свет. Они связали свои жизни. Больше не было никаких сомнений. Кинну больше нечего было скрывать. Если Порш хотел узнать что-либо о его жизни, Кинн был готов выложить всю правду. Ведь от мысли, что Порш оттолкнёт его, от мысли, что Порш посмотрит на него так же, как смотрел в тот день, ему становилось тяжело дышать. Анакинн был поглощён идеей всё рассказать Поршу и не сразу осознал, что, вероятно, причиной молчания его возлюбленного были вовсе не секреты мафиози. Может быть, на этот раз у Порша появились свои собственные тайны.***
"Думаю, вам надо немного отдохнуть."***
Кинн положил перед отцом конверт, наблюдая, как тот взял его и достал содержимое. - Аа, - протянул он. - Хотел тебе показать. Месяц подходит к концу, а я решил проблему, как и обещал. Пожилой мужчина кивнул, рассматривая снимок УЗИ. - Значит, ты сам сходил к врачу. - Со мной был Порш. - Судя по справке, у тебя идеальное состояние здоровья. - Ни зародыша, ни лепестков, ничего. Отец засунул снимок обратно в карман. - Я рад. Кинн едва удержался, чтобы не вздрогнуть. Может, ничего такого он и не подразумевал? Просто одна из психологических игр его отца. Урок, который он должен был усвоить. Видимо, он не должен был ждать, пока отец ткнёт пальцем, а сам найти и решить проблему. Они ведь только что вернулись домой. Отношения Кинна с отцом никак не испортились, да и пожилой мужчина даже расширил его полномочия. Но это не значило, что Кинн теперь успокоится. - Ты не удивлён, - заметил он. Отец пожал плечами. - Он развил в себе чувства к тебе, - старик посмотрел на своего сына. - Ты ведь так считаешь, верно? Что это, чёрт возьми, должно значить? - Да, я так считаю, - ответил Кинн, думая, что лучше бы он просто положил конверт на стол и молча ушёл. - Раз ты счастлив, я тоже счастлив. Уходя, он оглянулся и посмотрел на своего отца. Ещё никогда Кинн не чувствовал себя таким озадаченным. В его словах точно что-то сокрыто. "Раз ты счастлив, я тоже счастлив." Кинн не хотел себя накручивать, не хотел видеть скрытый смысл там, где его могло и вовсе не быть, но как иначе интерпретировать эти слова, если очевидно, его отец знает то, что и Кинн тоже обязан знать? Что-то чрезвычайно важное для отношений Кинна.***
"Пит."***
Что-то случилось. Не настолько драматическое, как Танкхун пытается показать, плача и рыдая на весь дом, словно Пит умер, потому что это не так. Ган даже не сопротивлялся обыску своего дома. А Кинн и не спрашивал. Он просто отправил всех свободных людей на обыск особняка второй семьи, ища ответы. На этот раз его дядя не ожидал такого шага. Его ребята вели масштабные поиски и, если Пит там, они его обязательно найдут. Однако Пит появился. Живой. При этом выглядел он не очень. Что-то случилось. Его руки были покрыты грязью и синяками, но больше он ничего не смог увидеть. Стоило Кинну направиться в комнату своего телохранителя, как Порш его не пустил. - Сейчас он не хочет, чтобы ты его видел. - Ему нужно в больницу. - Кинн, - строго отрезал Порш, перебивая его. - Ты - его босс. - Это ещё одна причина, чтобы я туда зашёл... - И заставил его говорить? - Не собираюсь я его заставлять. - Ему сейчас не босс нужен. Отходя от двери, Кинн позволил Поршу войти туда одному. Он чувствовал себя бесполезным, стоя у комнаты и ожидая ответов. Его телохранитель... Его Пит, который был готов жизнью рискнуть ради Кинна. Мафиози задавался вопросом, где был его охранник, с кем он был. Он задавался вопросом, если спросить у Пита, расскажет ли он правду? Последнее время все что-то скрывают от Кинна. К всеобщему числу теперь добавился ещё один человек? Но он не мог даже винить его. Кинн оказался ужасным начальником. Он больше не мог стать тем, кем был раньше. Он не хотел становиться прежним, не хотел снова быть отстранённым боссом, который понятия не имеет, что происходит в жизнях его людей. Чёрт, Кен был его главным телохранителем, а Кинн даже не подозревал, что тот работает на врагов. Кинну хотелось быть лучше. Ему хотелось заботиться. Он не хотел видеть Пита, которого словно в блендер бросили. А если бы Пит так и не вернулся? А если бы на его месте оказался Порш? Зажмурив глаза, он попытался выбросить нахлынувшие образы из головы. Потому что, с одной стороны, он знал, понимал, что Порш - его телохранитель. Это его работа - собой защищать Кинна от опасностей. Но с другой стороны, Кинн был готов сам лечь грудью на амбразуру, чем позволить упасть хоть одному волоску с головы его Порша. Может быть, им не стоило возвращаться. Потому что Кинну снова безумно захотелось, чтобы они оставались дома у Порша, в том коттедже, наполненного сказкой, где они были так далеко от всего этого шума.***
"Разве тебе не стыдно вот так разговаривать с моими родителями?"***
Широкие жесты. Они всегда срабатывали. Дверь за ними ещё не закрылась, но Порш уже прижал его, упершись руками по обе стороны от его головы, а носом уткнувшись в шею Кинна. Он ничего не делал. Просто... стоял и вдыхал его запах. Не зная, что делать, Кинн обнял Порша. Он всю дорогу молчал. Но это уже не казалось странным на фоне того, что последнее время Порш чрезвычайно тих. Маленькие мелочи, которые стоило бы обсудить, больше не казались важными. Однако как только они приехали домой, Порш взял его за левую руку, впиваясь ногтями так, словно боялся, что Кинн ускользнёт. Какая приятная перемена. Обычно это мафиози цеплялся за Порша. Кинн бегал за Поршем. Кинн умолял Порша хотя бы взглянуть на него. Нет, он совершенно не жаловался. Он добровольно забыл о своей гордости, лишь бы удержать Порша с собой. Кинн знал, что ради этого готов на всё. Однако было приятно, что за него тоже цепляются. Что бы ни сдерживало Порша, Кинн всё думал, была ли поездка на могилы его родителей на пользу? Было ли это демонстрацией невысказанных чувств? Неужели Порш был готов открыться? Или же он нашёл способ самостоятельно справиться со всеми проблемами? Кинн даже выразить не мог, как сильно ему хотелось сейчас влезть в голову Порша и узнать, что там творится. - Прости, - прошептал телохранитель, губами касаясь его шеи. Кинн продолжал обнимать его, боясь спугнуть. - Я... - Порш шмыгал носом, словно плакал. - Мне это было нужно, - рука над головой медленно опустилась на шею мафиози, чтобы было удобно чуть приподнять чужую голову вверх и поцеловать. - Спасибо. - Для тебя всё, что угодно. Он снова поцеловал Кинна, наклонив голову так, чтобы мог вылизывать чужой рот. Сбросив руки со своих плеч, Порш расстегнул его пояс. Кинн застонал от предвкушения. Не разрывая поцелуй, телохранитель опускался ниже и ниже, но мафиози не желал прекращать сладкое наслаждение, наклоняясь следом. Они целовались до тех пор, пока сам Порш не оторвался от его губ. Он прижал бёдра Кинна к двери и вытащил из брюк его член. Такое поведение Порша не было частым. Если говорить честно, Кинн не привык к минетам от Порша. К этому процессу телохранитель подходил так, будто бросался в бой, будто его миссией было высосать мозг мафиози через член. Обычно после такого Кинну приходилось несколько минут приходить в себя. Но на этот раз, казалось, у Порша были иные планы. Он нежно поглаживал его ствол, словно тот может разбиться, оставлял мягкие поцелуи по всей длине, лаская так, будто Кинн был его самым желанным подарком. Он так долго изводил мужчину своей нежностью и трепетностью, что, когда взял наконец в рот, тот благодарно выдохнул от навалившегося облегчения. Потому что Порш был... Потому что рот Порша был тёплым, мягким, влажным. Словно его рот - это земной рай. Одну руку Кинн опустил на голову парня, второй хватался за дверную раму, а сам протяжно стонал. Порш не торопился, что означало, они тут надолго. Он выпускал чужой член из своих губ, целовал головку, проходился языком по всей длине и снова заглатывал, словно хотел делать это бесконечно. С приближением оргазма ноги дрожали всё сильнее. Порш взял его за руки и прижал к своим волосам, словно прося вцепиться в них. Кинну не нужно было говорить дважды. Схватившись, он отлип от двери, на которую опирался, и начал двигать бёдрами, приближая разрядку, предлагаемую Поршем. Потому что никто и никогда не хотел другого мужчину так, как Порш хотел Кинна. Потому что после всего, через что они прошли, через что Кинн вынудил пройти Порша, ему стоит ценить это сокровище, которое опускается перед ним на колени, готовое удовлетворить до потери сознания. Сбито дыша, припадая к двери, Кинн бурно кончил, оргазм сотрясал тело как в последний раз.***
"Зачем устроил целое представление?"***
Кинн трахал Порша медленно и нежно, на диване, в душе, у стены их спальни. Порш, казалось, не мог собрать себя в кучу, он превратился в мечущегося, стонущего, ноющего, цепляющегося, всхлипывающего, подрагивающего от возбуждения парня, который хватался за Кинна так, словно от этого зависела его жизнь. Кинн его таким никогда не видел. Он знал, каким бывает Порш, когда хочет трахнуть или быть оттраханным. Но таким печальным, таким нуждающимся и таким возбуждённым одновременно он его ещё не видел. Это было что-то новенькое. Невероятное, но новое. Как и всё в этом многогранном Порше. Кинн только привыкал к одной версии Порша, как тут же появлялась другая. Когда они наконец добрались до бассейна, телохранитель уже пришёл в себя и говорил спокойно, словно пытаясь удержаться и не сорваться. - Зачем устроил целое представление? - Тебе понравилось? - не мог не спросить Кинн, хотя прекрасно знал ответ. Порш широко улыбнулся, глядя на него сверху вниз. Счастливый Порш для Кинна был самым любимым и желанным. Погружаясь в бассейн, упираясь спиной в самый край, раскинув руки, приманив к себе Кинна, это был прежний Порш. Тот самый Порш, которого Кинн всегда знал. Шаловливый, напористый, дерзкий, после каждого раунда возбуждающий снова и снова. После того минета Кинн ещё не кончал. Ему задолжали оргазм. Он сдерживался, как мог, желая Порша, словно в первый раз, но всё равно вскоре он излился в парня. Каким прекрасным был вид за спиной Порша, как волнующе касалась и тёрлась кожа Порша о его, когда он двигался, как подмахивал и извивался вместе с ним Порш, насаживаясь на член Кинна. Да, тут определённо долго не протянешь. Рвано дыша, он целовал грудь своего Порша. Чувствуя себя на пределе эмоциональном и физическом, Кинн обнял Порша, а тот обнял его в ответ. Это был сдвиг в их отношениях. Открытость, которой им в последнее время так не хватало, снова вернулась. Той ночью, лёжа в кровати, они говорили и говорили, пока не уснули. Дамбу прорвало, разговорчивость Порша вернулась. И Кинн был благодарен за это небесам.***
Пока следующим утром не проснулся в пустой постели с запиской на подушке, в которой было завуалированно плохо скрываемое "прощай".