Урок литературы

— Знаешь, что я люблю в тебе больше всего? — шепчет Дзёно тебе на ухо, ловко подлезая ладонью в расстёгнутый воротник рубашки. — Не знаю, — сдавленно выдыхаешь ты, чувствуя, как его рука мягко сжимается на твоей груди, так удачно сегодня оказавшейся без белья. Ты чуть поддаёшься к парню, обнимаешь его за плечи, целуешь лицо и ресницами задеваешь закрытые веки любимого. Он едва заметно усмехается: — Со дня нашего знакомства твоё сердце бьётся всё так же сильно, когда я рядом, — пальцы неуловимо пробегают по пуговкам твоей рубашки, оголяя высокую молочно-белую грудь. Так приятно видеть его без формы — в простых джинсах и клетчатой рубашке. Характер у Дзёно бескомпромиссный, однако стоит всего лишь иметь правильный подход к мужчине, и тогда даже он станет на время ласковым, нежным и заботливым. Сам Сайгику не раздевается — пытается казаться не нуждающимся в прикосновениях. Тебе это не нравится: тянешь парня к себе, вовлекаешь в поцелуй. Твоё дыхание учащается, он чувствует это раньше тебя и довольно улыбается. — Если я сейчас залезу под твою юбку и обнаружу там трусики, то выпорю тебя, — его голос звучит строго, что дыхание перехватывает, а в низу живота начинает болезненно ныть. Это не остаётся без внимания парня. — Сама себя выдала, глупышка, я уже слышу, как у тебя ускорилось сердцебиение от мысли о наказании. Он снимает ремень, а ты чувствуешь, что внизу становится компроментирующе мокро. Дзёно замечает каждую толику неявной реакции, не церемонясь, опрокидывает тебя на живот к себе на колени, поднимает юбку и бьёт по открытым ягодицам ощутимо, но приятно. Ты сдавленно выдыхаешь и сгибаешь ноги от боли и колющего желания большего. — Какая же ты невыносимо громкая, — морщится Дзёно, — теперь будь тише, мне хватает твоего бешеного сердцебиения, — и снова опускает ремень на уже покрасневшую кожу. Ты сильно прикусываешь губу и дёргаешь ножками. Дзёно перехватывает их и грубо прижимает к кровати. Тебе ничего не остаётся, как комкать, тянуть простыню под собой и тихо вздрагивать от каждого удара. — Умничка, держалась хорошо, — Дзёно довольно гладит избитые бёдра, вызывая неприятное пощипывание, а потом резким отточенным движением стягивает трусики до колен, видит, как вслед за тканью тянется толстая нить смазки. — Да, тебе всегда нравились наказания. Придерживая за талию, он помогает тебе подняться и целует так, что кружится голова. Ты забываешь о боли, когда его руки невесомо гладят по спине. — Хочешь сегодняшним вечером почувствовать, каково мне? — он не дожидается ответа, знает, что не откажешь, каким бы ни было предложение, достает откуда-то из кармана длинный шёлковый платок и аккуратно завязывает тебе глаза. — Не туго? — справляется он, ты отвечаешь таким твёрдым голосом, каким только можешь, лишь да не выдать уязвимости. — Отлично, а теперь сосредоточься на ощущениях. Ты чувствуешь горячее дыхание на шее: оно воспринимается острее, чем обычно. Вслед на ним наступают влажные настойчивые поцелуи. Ты растворяешься в них, в дрожи, рассыпаешься в руках парня. Наощупь, безошибочно находишь пуговицы его рубашки и торопливо пытаешься расстегнуть, но руки дрожат и не слушаются. Сайгику смеётся в ответ на эту жалкую попытку. — Нет, милая, сегодня всё делаю я, — он снова опрокидывает тебя на подушки, на секунду выпуская из рук. Без его объятий пусто, потому хочется чувствовать горячие руки и губы, а не прохладную простынь. Для тебя с обострёнными сейчас чувствами медленное падение на подушки сродни провалу в холодную бездну. Дзёно появился так же быстро, как и пропал, снова близко-близко, но теперь сверху. Он молча задирает твои руки. Сердцебиение ускоряется, когда их привязывают ремнём к изголовью кровати. — Не туго, родная? — голос Сайгику проникает в твой разум безошибочно легко и глубоко. Слыша тревожно бьющееся сердце, он снова целует тебя и нежно сжимает оголённое бедро. В ответ ты выдыхаешь что-то бессвязное, но он понимает, — cлавно, я хотел попробовать ещё кое-что. Чувствуешь, как кровать перестаёт прогибаться под дополнительным весом. Слышишь лёгкие шаги, удаляющиеся на кухню. Вид у тебя сейчас что ни на есть возбуждающий: красивая девушка, лишённая зрения и движения с раскрытой рубашкой и оголённой грудью, с задранной юбкой и спущенными до колен трусиками. Вслушивается в шебуршание на кухне и понимаешь, что открылся холодильник. Через несколько минут кровать вновь прогибается под весом мужчины. Слышишь влажный звон и стук стакана, поставленного на прикроватную тумбу. Дзёно кладёт один кубик льда в ямочку между твоих ключиц: — Малышка, постарайся, чтобы он растаял прямо там. Твоя кожа настолько горячая — это не займёт много времени. Но если лёд выскользнет я снова накажу тебя, — в голосе слышится улыбка. Ты едва не вскрикиваешь от обжигающего холода. Вновь раздается звон, а затем горячий язык, смешиваясь со льдом, скользит от одного соска к другому и обратно. Отвечаешь на контраст дрожью. Талая вода между ключиц стекает вниз по груди, щекотливо добирается до пупка. Дыхание ускоряется. Ощущения обостряются до предела. Рука оказывается у самого твоего лица, мокрые липкие пальцы скользят по губам, а потом немного проникают внутрь: — Оближи их, моя хорошая девочка. Смазка на языке чувствуется солоноватой, но ты старательно обсасываешь каждую фалангу, чтобы порадовать мужчину. Чувствуешь, как он медленно смещается вниз по твоему телу и наконец сжимает ладони на бёдрах. — А теперь будь максимально тихой, моя громкая девочка. Если ты начнёшь стонать, я прекращу ублажать тебя и снова накажу, — голос такой строгий, что от него только хочется податься вперёд к губам любимого. Дзёно слышит твои мучения, упивается твоим сердцебиением и дыханием, сходящим с ума. Кончаешь красиво: прогибаешься зафиксированная между ним и изголовьем кровати, не выдерживаешь — стонешь непроизвольно, даже незаметно для самой себя. — Оглушишь, — Дзёно больно бьёт тебя по бедру, — я ведь обещал тебе наказание за стоны? Лёд ещё не закончился, вечер тоже.