Козерог и дева

Этим вечером Гермиона Грейнджер выглядела особенно привлекательно. Платье, в котором она была, удачно подчёркивало её стройную и пропорциональную фигуру. А судя по тому, как разрумянилось лицо девушки, бокал шампанского в ее руке был уже не первым за этот вечер. Вечеринка в честь её дня рождения была в самом разгаре. Флитвик покачивался в такт мелодии граммофона, Хуч играла с Лонгботоммом и Фукером в дартс — причём последний явно проигрывал, — Макгонагалл, Хагрид, Вектор и Синистра играли в покер, Уайнскотт и Пинс потягивали пунш, не разговаривая друг с другом. Домовой Уигби с огромным подносом в руках разносил гостям сладости и напитки, когда в дверь постучали. — Юная мисс, — он несмело подёргал Гермиону за подол платья. Волшебница удивилась, увидев на пороге профессора Трелони. Прорицательница крепко вцепилась в локоть Снейпа, который выглядел как самый несчастный человек во всём мире. — Не думала, что вы всё же придёте, — улыбаясь, сказала Гермиона. Она сделала шаг назад, предлагая гостям войти внутрь. — Меня заставили, — раздражённо бросил зельевар и, окинув помещение беглым взглядом, пренебрежительно скривил губы. — Я рада, что вы пришли, — весело произнесла волшебница. — Как же, — сухо обронил Снейп. Завидев проходившего мимо домовика, зельевар взял с его подноса бокал с вином и начал так жадно пить, словно его целый день мучила жажда. — Не стоит вам так увлекаться алкоголем, — покровительственным тоном начала Гермиона, но ледяной взгляд Снейпа осадил её. — Мисс Грейнджер, мне не шестнадцать и вы не моя мать. С этими словами он развернулся и ушёл к столу, где стоял котёл с пуншем. — Чего это с ним? — растерянно и с толикой обиды в голосе спросила девушка. — Не обращайте внимание, — отмахнулась Сивилла. — Он просто не любит праздники. Боится, что его принудят танцевать. А он не умеет. — Прорицательница говорила это с таким серьёзным лицом, что Гермиона не знала, как ей следовало реагировать на её слова. Она обернулась и нашла зельевара в компании Септимы. По тому, как Вектор держала себя в присутствии Северуса Гермиона поняла, что Септима ещё не оставила надежду ему понравиться. — У меня для вас подарок, — голос Сивиллы вырвал девушку из раздумий. Гермиона вернула своё внимание к провидице, которая теперь держала прямо у неё перед носом маленькую зелёную коробочку. — Это духи Афродиты. Гермиона, с каждой секундой чувствуя себя всё неловко в компании профессора Трелони, неуверенно взяла из её рук подарок, и постаралась любезно улыбнуться, хотя и знала, что получилось у неё хуже некуда. — Позвольте я вам помогу, — Сивилла, явно не замечая недоумения мисс Грейнджер, дёрнула за ленточку, открыла коробочку и достала из неё очень элегантный флакон. Она пару раз сжала пульверизатор пальцами и сказала: — Войдите в облако. Ну же, смелее. — Я не чувствую запаха, — пробормотала Гермиона, которую Сивилла теперь крутила, как юлу. — Потому что эти духи не для вас, — прорицательница наконец перестала раскручивать девушку и, крепко сжав её предплечья, повернула ту лицом к гостям. — Они для него. Гермиона вдруг встретилась взглядом со Снейпом. Его лицо было непроницаемым. Но в глазах зельевара, несмотря на кажущееся равнодушие, появился незнакомый ей блеск. Затем он нахмурился, отвернулся и чихнул. — Мерлин, что вы мне дали? — в панике шикнула на Трелони волшебница. — Духи Афродиты. Я же сказала вам, мисс Грейнджер, — обронила прорицательница таким тоном, словно Гермиона задала ей невероятно глупый вопрос. — Ещё в средневековье ведьмы использовали их для того, чтобы отыскать свою вторую половинку. — И что теперь должно произойти? — с опаской поинтересовалась девушка. — Вы ведь его не приворожили, нет? — с застывшим ужасом в глазах добавила она. — Что за варварство, — возмутилась Сивилла. — Конечно нет. Если вы действительно предназначены друг для друга, Северус просто не сможет игнорировать ваше присутствие в этой комнате. К концу вечера он поймёт. — Поймёт что? — Гермиона тяжело сглотнула. Ей всё это не нравилось. — Что вы его женщина, — пояснила Сивилла. — О, Мерлин! — простонала девушка, массируя виски. — Ну зачем? Зачем вы всё время вмешиваетесь? — раздражённо спросила она. — Я не хочу этого. И профессор Снейп тоже. — Так ли это? — Трелони обдала волшебницу непонятным взглядом, сунула коктейльную вишенку в рот и направилась к столу, за которым играли в покер. Испытывая явное волнение, Гермиона лихорадочно перебирала в уме возможные способы, благодаря которым она могла бы не пересекаться со Снейпом. Но было уже слишком поздно. Когда она снова повернулась к нему, высокомерие и неприкрытая холодность исчезли, и вместо них в глазах зельевара появились недоумение и тщательно скрываемая тревога. Но к счастью, он пока ещё сдерживался и помалкивал. Несмотря на то что это были её комнаты, Гермиона с трудом представляла себе, где здесь теперь можно было найти уединённое место. Мадам Хуч выиграла партию и закричала так, что с лёгкостью заглушила граммофон Флитвика. Хагрид весьма оригинально выругался, проиграв Макгонагалл два галеона. Фукер бросал в сторону мисс Грейнджер умоляющие взгляды, но она по-прежнему не разговаривала с ним. Гермиона отпила из своего бокала, который держала на вытянутых пальцах, и направилась к более или менее свободному уголку у окна, окруженному кадками с разными растениями, которые ей некогда подарил Невилл. Там стоял небольшой столик с пуншем, о котором все совершенно забыли, так как уже давно перешли на что-то покрепче. Взяв половник, волшебница тяжело вздохнула. Погрузившись в раздумья, она даже не заметила, как у неё за спиной появился Снейп. — Что на вас? Она испугалась, вздрогнула и сердито спросила: — Простите? Гермиона обернулась и с ошарашенным видом посмотрела на мужчину. В глазах зельевара полыхала неистовая ярость. — Не прикидывайтесь дурочкой, — сухо сказал он. — Не понимаю, о чём вы. — О да! Как же! — со злостью воскликнул Северус. Он попытался вложить в свои слова все презрение, на которое только был способен. Внутри что-то болезненно сжалось, когда Гермиона заметила, как помрачнело лицо зельевара. Было видно, что он едва сдерживается, чтобы не накричать на неё. — В своё оправдание могу лишь сказать, что инициатором этого безумия выступала профессор Трелони, — виновато пробормотала девушка. — Что она дала вам? — нетерпеливо спросил Снейп. — Какие-то духи Афродиты, — Гермиона пожала плечами и показала зельевару коробочку с флаконом. — О, Мерлин, — застонал Северус и прикрыл в раздражении глаза. — Уберите это от меня. От этого запаха меня просто мутит. — Они совершенно ничем не пахнут, — возразила волшебница. — Хотите знать, какой частью вашего тела пахнут эти духи? — вкрадчиво процедил Снейп, гневно поджав губы и сощурившись. Гермиона вытаращила на него глаза. — Пойду умоюсь, — полузадушенным шёпотом произнесла девушка. — Да уж! Будьте так любезны, — едко прокомментировал зельевар и резким шагом отошёл к камину. Когда через несколько минут мисс Грейнджер вышла из уборной и снова появилась в зале, она увидела немой вопрос, с которым Снейп обращался к ней. Девушка покачала головой, указывая на столик с пуншем, за которым они стояли ранее. — Какого чёрта, Грейнджер? — в недоумении прошипел Северус. — Я умылась… Даже наложила очищающие чары, — сказала Гермиона в своё оправдание. — Вы меня так в могилу сведёте. — Думаю, нам стоит спросить у профессора Трелони, что… теперь делать, — запинаясь, пробормотала девушка. — С меня на сегодня хватит, — зло перебил её Снейп. — Я ухожу. Ему почти удалось дойти до двери. Но буквально за несколько шагов до неё Северус вдруг почувствовал, как на него нахлынула, постепенно парализуя его тело, новая, ещё более сильная волна её запаха. Он стиснул зубы, попытался идти, но ноги отказали ему. Что-то словно вцепилось в него мёртвой хваткой и заставило остановиться. Обернувшись, Снейп увидел стоящую у столика с пуншем Гермиону. Выражение её лица тоже изменилось. Она нервно сжимала руки. Северус сразу понял, что для неё всё происходившее сейчас было так же непонятно, как и для него. Девушка сделала резкий вдох и отошла в сторону занавесок, за которыми, как оказалось, был небольшой балкончик. Воля к сопротивлению медленно погасла, и Северус пошёл за ней следом. Было холодно. В воздухе пахло сыростью и лесом. Снейп некоторое время неподвижно стоял у перил, глубоко и размеренно дыша. Он наслаждался ощущением покалывающего холода. Это позволило ему, пусть даже и на короткое время, восстановить ясность мыслей. Так он простоял целую минуту, молча всматриваясь в темноту. — Вам лучше? — обратилась к нему мисс Грейнджер. Она устало улыбнулась, когда зельевар обернулся, чтобы посмотреть на неё. Северус заметил, что она выглядела взволнованной, и её пальцы слегка дрожали. В отличие от него, для Гермионы холод был неприятен. — Я разговаривал с Нарциссой, — начал Снейп, отворачиваясь от девушки, словно не хотел смотреть ей в лицо, когда будет объявлять плохие новости. — Беллатриса похоронена вместе с кинжалом. Малфои не собираются её эксгумировать, — после короткой паузы добавил он. — Если честно, — помолчав, наконец заговорила девушка, — я не особо надеялась на их помощь. — Гермиона вздрогнула от холода и обняла себя руками. — Да и зачем Малфоям помогать мне? — Если бы Люциус узнал о вашем проклятие, он бы принёс этот чёртов кинжал на серебряном подносе. Помогая вам, он бы смог быстро реабилитироваться в волшебном обществе. — Как жаль, что мистер Малфой в тюрьме, — едко прокомментировала мисс Грейнджер и бросила на зельевара весьма красноречивый взгляд. — Я найду другой выход, — твёрдо произнёс Снейп. — Я уже искала… — Вы ничего не знаете о Тёмных искусствах! — с раздражением в голосе воскликнул он. — Вы не можете знать. — Так просветите меня, — огрызнулась Гермиона. — Чтобы наложить на кого-то проклятие такой силы, нужно ненавидеть, — нетерпеливо выпалил Снейп. — Позволить этому чувству завладеть вами, управлять вами… Вы… не умеете ненавидеть, — медленно заключил зельевар. — Вы слишком благодушны. Гермиона пристально смотрела на Снейпа, словно сомневаясь, правильно ли она его поняла. Смутившись, она отвернулась. Её взгляд невольно скользнул по козырьку крыши. Некоторое время волшебница поражённо смотрела в никуда, пытаясь взять себя в руки. — Знаете, Гарри сделал Джинни предложение, — решила сменить тему волшебница. Хотя для чего она это сделала, даже для неё самой осталось загадкой. — Свадьба будет в июле. Я подумала, вы захотите узнать. — Вы ошиблись, — сухо бросил зельевар. — Он хочет, чтобы вы пришли. Снейп фыркнул. — Он уважает вас. Северус, похоже, не собирался отвечать на её реплику. — Вы всё ещё ненавидите его? — Это не ваше дело, Грейнджер, — грубо оборвал её Снейп. — Воркуете, голубки? — раздался голос Сивиллы, только что вошедшей на балкон. — Ты! Снейп впился в провидицу таким свирепым взглядом, что даже мисс Грейнджер стало не по себе. И хотя профессор Трелони понимала, что своим поступком нанесла сильный удар по её дружеским отношениям с Северусом, внешне она оставалась невозмутимой. — Зачем? — кратко и гневно вопросил зельевар. — Потому что ты не хочешь признать очевидного, — провидица пожала плечами. На какое-то мгновение зельевар не смог сдержать свой гнев. В раздражении подняв руки, он подошел к Трелони и впился в неё бешеным взглядом. — Это последний раз, когда нечто подобное сойдёт тебе с рук. В следующий раз, — вкрадчиво проговорил мужчина, — я не буду так терпелив. Я хочу, чтобы ты оставила меня в покое. — Хорошо, — тихо пробормотала провидица. Сохраняя на лице бесстрастное выражение, она серьёзно добавила: — Но ты глубоко пожалеешь об этом. Нет ничего волшебнее, чем ощущать запах родственной души. И нет ничего тягостнее его больше не чувствовать. С этими словами она вложила в руки мисс Грейнджер непонятной формы осколок какой-то горной породы, который тотчас же окрасил её пальцы в синий цвет. И в этот момент её запах внезапно исчез, словно его погасили, как восковую свечу. Северус вдруг ощутил, что на него пахнуло чьим-то ледяным дыханием, от которого ему стало так жутко, что волоски на спине встали дыбом. — Я ухожу, — его голос слегка дрожал, но он и сам не знал, от чего: то ли от холода, то ли от нарастающего в нём смятения. Он чувствовал себя так, словно его выпотрошили. Несмотря на полумрак, Снейп увидел, что Гермиона сильно побледнела и ее лицо стало белым как полотно. Её губы дрожали, а на лбу выступили мелкие капельки пота. Он был уверен, что она почувствовала то же самое, что и он — оглушительную, болезненную пустоту.