«Глава 40: Великий Раскол»
— Что? — только и смог прохрипеть Бахамут. — Ты так проникновенно рассказываешь о угрозе всей нашей расе, о злобных чужаках, что пришли убить нас всех, но почему ты не упомянул что именно ты! Да, ты и твоя свита их призвали в этот мир. И те, кто пришел сейчас, лишь вторая волна пришельцев. Первая уже больше века чувствует себя замечательно, живя на западе, в собственной стране, которая полностью независима от нас. Этот прецедент ничего не разрушает? Никаких традиций на нарушает? И после этого ты… — Хватит! — заревел император. — Как смеешь ты… — Смею. И буду. Я поведаю уважаемые лордам правду, всю правду, — Гларидаль посмотрела прямо в глаза своему мужу. А сам Вайсарион сейчас испытывал ни с чем не сравнимую ярость. Его глаза источали опасный бирюзовый свет, а камень под когтями превращался в крошево. — Именно ваш император, больше века назад осуществил ритуал, что исказил наш мир. Обуреваемый алчностью Бахамут призвал в наш мир артефакты невиданной силы, а вместе с ними и их владельцев. Именно один из этих великих магических предметов и изменил наш мир, отобрав у нас магию… — Заткнись, — тихо прорычал Бахамут. — Все, кто собрался в этом месте — искушённые пользователи магии, и должны осознавать, что на действо, которое вырвет целые куски одного мира и перенесет в другой требуется огромное количество душ. Где же их взял император? Где он нашел столько силы, ведь его личное могущество упало только сейчас. — Я сказал заткнись! — в гневе владыка драконов обрушил на свою жену свою ауру. Могучую, всеобъемлющую, владельцу такой ауры хотелось подчинится, а тех, кто откажется она давила к земле вернее, чем огромная скала. Воздух словно загустел, а в первых рядах задрожала часть драконов, ведь им хватило даже того, что доставало до них, не говоря о том, что сама Гларидаль оказалась прямо в центре этого давления, что с каждой секундой нарастало. Древние и сильные драконы укрылись своей собственной силой, чтобы банально не дрожать, словно добыча перед охотником. Даже матриарх, даже Лорд Красного Огня, все ощущали на себе безумное давление и с огромным трудом держались на лапах. Вот только Гларидаль все было ни по чем. В ответ она выпустила свою ауру, которая значительно уплотнилась, после того как она поглотила души из алтаря своего гнезда. Алтаря, что долгие тысячи лет копил их, собирая смерти со всей горы. Вместе с ее личными запасами сил она пусть и уступала Бахамуту, но не так сильно как другие драконы, и лорды это поняли. — Как?! — в этом простом слове было сразу несколько смыслов: как ты получила столько силы? Как прятала эти души? Как скрыла алтарь? — как… много «как» было в этом вопросе. — Как? Ну это секрет, — улыбнулась драконица. А тем временем аура императора перестала давить на всех, вернувшись в спокойное состояние. — Ну так что, мне продолжать? Или сам расскажешь? — спросила драконица. — Ты не посмеешь! Ты не посмеешь нарушить волю своего мужа и своего правителя, иначе тебя ждёт смерть. — Да? А с каких пор ты начал решать такие вопросы? С каких пор ты смеешь убивать дракониц? — И с каких пор подобное преступление совершается на глазах у всех лордов мира? — спросила Элиьят. — Предатели! Изменники! Неужели вы не видите, что сейчас не время выяснять, кто прав, а кто нет? У нас есть враг, враг страшный и безжалосный, и сейчас важнее его убить! — сказал император. — Так чего ты боишься? Дай мне закончить, а потом говори, если враг так страшен и не приклонен. В ответ Бахамут тихо зарычал, после чего дал Гларидаль слово. — Так вот, известно ли присутствующим куда деваются души после смерти живых существ? Те из них, что не попадают к нам? Присутствующие затаили дыхание, а самые старые и мудрые из драконов начали понимать, куда клонит платиновая драконица и ужаснулись — Они отправляются за грань, в круг перерождения, что охватывает все миры, в том числе и наш, — эти слова принадлежали отнюдь не дракону, а человеку, точнее тому, что было им очень давно. Существо, напоминающее человеческую женщину с черными волосами и острыми, немного болезненными чертами лица, белой, словно мел, кожей, и красными, драконьим глазами. Она была одета в белое простое платье и алую накидку на плечах. Самый громкий прецедент последних лет, Лорд Испивающий Кровь, существо, что было наделено даром к магии, и существо, что достигло могущества драконов, делом доказав его, убив своего предшественника. — Верно, но как выяснилось, к этим душам можно получить доступ. Можно заставить их питать гигантскую структуру ритуала, что завязана на сам загробный мир. Такого могущества и такого количества энергии хватит для вырывания кусков другого мира. Теперь вы видите, кто подвергает всю нашу расу опасности? Теперь вы видите, кто отобрал у нас право на смерть, поставив наравне со всеми в своей эгоистичной жажде могущества? Если до части лордов не дошла суть слов Гларидаль, то опытным лордам все стало понятно, поддержка императора таяла, словно снег в пустыне. Драконам очень не понравилось место жертв, которое было отведено всем остальным расам, кроме них. — Но ведь в одиночку это невозможно сделать! Невозможно самому создать нечто подобное, даже такому сильному магу, как наш владыка, — закричал Лорд Изумрудного Света. — А он и не был один, у него есть целая свита, не сильно уступающая по знаниям и могуществу своему хозяину. — И это правда. Гларидаль не только драконица императора, но и очень старый, сильный и мудрый пользователь магии, чьи знания углубились за века жизни с Бахамутом, так что ей можно верить, — сказала Элиьят. Лорды драконы зароптали, никому не нравилась участь быть топливом для ритуала своего правителя. Даже сторонники Вайсариона смотрели на него с гневом и яростью. — Ладно, ты рассказала всем о том, что мы сделали, ладно, но дальше то что? Ты расколола нашу расу в самый важный и критический час. Я признаю сейчас и признал раньше, что ритуал был ошибкой, и я сказал, что согласен его отменить. Чего ты добиваешься? Хочешь власти? Хочешь стать первой императрицей драконов? Единоличной госпожой всей нашей расы, подобно тому как эта, — взгляд императора был устремлён на Элиьят, — правит своим гнездом? Чего ты достигла рассказав правду? — голос Бахамута был спокоен, неестественно спокоен. — Того, что лорды знают правду. Того, что лорды знают, кто ты такой на самом деле. Ты думаешь, что сильнее всех? Ты думаешь, что раз у тебя самый большой запас энергии, то ты можешь править всеми нами? Ты думаешь, что тебе сойдет с лап такое? Нет, не сойдет. Ты прикрываешь образом врага свои собственные козни, свою гордыню, свою алчность. Такой дракон как Бахамут Вайсарион недостоин быть нашим владыкой! Нам нужен новый правитель, которого мы выберем здесь и сейчас. — Значит жажда власти? Как подло. — А кто сказал, что я предлагаю себя? У нас есть кандидат, есть тот, кто в прошлом мог претендовать на этот титул, есть тот, кто имеет множество потомков и сторонников, что могут стать решающей силой, что единым ударом сокрушит любого противника в случае угрозы. Взгляд Бахамута метнулся к Лорду Красного Огня, — «Вот кого они избрали на мое место, предатели!» — Ну тогда пусть вызовет меня на дуэль, как это и заведено, — спокойно ответил Вайсарион. — Ты передал свой народ и обрёк его души на смерть, а живых на войну, у тебя нет права просить о дуэли! — закричал серый дракон. Это был Лисцух Ин Фан Цар или же Лорд Дракон Дикого Рева. — Нет права? С каких пор вы устанавливаете тут правила, с каких пор вы, а не я решаете, что есть закон? — спросил император. — Ты его… — Потерял? Вздор, такого не было никогда, за всю нашу историю, за все двенадцать тысяч лет существования нашей расы. — Все случается впервые. Ты призвал в наш мир существ, что изменили его до неузнаваемости, существ, что имеют силы и знания попрать наше могущество, что это как не предательство всего рода драконов? — спросила Гларидаль. - Что вы предлагаете? Сместить меня? Убить? В любом случае я буду сопротивляться, и я очень сомневаюсь, что весь наш вид будет просто смотреть на то, как меня убивают. После слов Бахамута с трибун раздался одобрительный рев. Несмотря на открывшиеся факты, многие драконы все ещё поддерживали своего владыку, в основном это были юные драконы, что не представляли себе иной жизни и иного императора. — Более того, — продолжил Вайсарион, ощущая поддержку сторонников, — было бы огромной глупостью потерять столько душ и сильных бойцов перед решающим боем. Я предлагаю решить наши разногласия позже, после битвы, на этом же самом месте, — миролюбиво предложил император, — только прошу учесть, что без меня вы не отмените ритуал, по крайней мере правильно. Я признаю, что поступил опрометчиво и хочу решить это дело без крови. Такая покладистость и показное миролюбие очень насторожили старых драконов, слишком хорошо они знали Бахамута, чтобы поверить в это шоу, но большинству лордов, особенно молодых хватило этого. Те, кто еще недавно рычал друг на друга, начали договариваться и приходить к компромиссу. — А кто сказал, что мы обязаны воевать с теми, кто был насильно вырван со своего дома? — слова Гларидаль заставили всех замолчать. — Кто сказал, что мы должны драться насмерть? Неужели мы не предпримем попытки договориться? Перед тем как положить десятки жизней наших собратьев. Может перспектива возвращения домой сможет убедить пришельцев на отмену действия артефакта? Неужели путь диалога настолько чужд нам? Неужели мы стали дикими зверями, что могут решать все только силой? Все эти вопросы снова разожгли только начавшие утихать конфликты. А с лица императора драконов начала сползать маска миролюбия и покоя, обнажая гнев и клокочущую ненависть. — Ты! Да как ты смеешь даже думать об этом! Договориться с теми, кто разбивает яйца и убивает дракониц? И после этого вы меня называете предателем?! Теперь вы видите лорды, кто тут настоящие предатели нашего вида? Теперь вы видите, кто нарушает все устои, что сложились за тысячи лет? Договариваться с детоубийцами? Никогда! Кара, страшная Кара в виде мучительной смерти! Таков мой ответ! Таков наш ответ! Все, кто желает спасти наш мир, наш народ, наше будущее, за мной! Остальные убирайтесь с глаз моих! Жалкие предатели, достойные только презрения и смерти. Бегите, бегите и прячьтесь, ведь мы вас настигнем, рано или поздно! — после своей речи Бахамут заревел, и этот рев подхватили сотни лордов, что поднялись в небо следом за своим вождем. Даже те, кто плевался обвинениями и открыто поддерживал Гларидаль не захотели договариваться с детоубийцами и примкнули к императору. Все больше и больше лордов покидало арену, под неверящий взгляд самой драконицы, что затеяла все это. Спустя несколько минут на арене осталось лишь чуть больше трети всех лордов драконов. — Нет, не этого я хотела! — прошептала Гларидаль. — Ну, риски были очень высоки, так что не печалься, подруга, эта партия еще не проиграна, — сказала Элиьят. — Ты не понимаешь, это не просто раскол, не просто новая война за титул, это начало падения драконов…***
Смотря за разворачивающимися в отражении зеркала событиями, Азуриан начал хохотать. — Ты была права, Арианна, как и всегда. Эти идиоты сами привели свой народ к гибели, и я не вижу причин ее откладывать. Закончив говорить, эльф сделал пас рукой и зеркальная гладь начала дрожать, а в такт волнам, что прокатывались по зеркалу, замерцал свет в сферах, что освещали все комнаты в покоях архимага, а спустя мгновение он сделал шаг за кромку зеркала…