Я так и не успел многого тебе рассказать

Пар наполнял каменную купальню, скрывая в своих объятиях нагое девичье тело. Горячая вода легонько обжигала кожу, но зато с излишним усердием смывала всю эту тревогу, коршуном нападавшую на бедную валькирию. При мысли о том, что она собирается расслабляться, пока ее ненаглядный борется за жизнь, ей становилось стыдно. И думать не хотелось, что же с ней станется, если он эту борьбу проиграет. Глаза немного защипало, но Лив вовремя себя одернула. Жалеть себя сейчас хотелось меньше всего. Девушка отдала слишком много себя Андвари, но теперь, когда Сагр любезно предоставил ей возможность восстановиться, нужно непременно это и сделать! Кто знает, сколько ещё впереди испытаний. —Черт, фото. —произнесла она вслух. —Что? Лив подпрыгнула на месте и суетливо натянула на себя простыню, которая тут же намокла и облепила разморенное тело. —Что ты тут забыл? —возможно, излишне агрессивно спросила она. —Я видел все что можно, валькирия. Я видел тебя любую. Расслабься, я здесь не за этим, просто…—лучник приблизился к борту. —…я принял решение вернуться домой завтра утром. —Так уходи. Можно было сказать об этом позже. —Лив раздраженно опустилась в войду, развернувшись спиной и бесстыдно раскрыв грудь, надеясь этим хоть как-то отпугнуть «назойливого поклонника», но тот бесцеремонно положил мозолистые ладони на нежное лицо и слегка повернул к себе. — Я знаю, что поступаю неправильно и ставлю тебя в неудобное положение. Но если произошедшее в бане для тебя хоть что-то значило… Валькирия, я положу к твоим ногам весь мир, клянусь! —Улль, уходи, пожалуйста. В тот момент мне хотелось лишь забыться. Если бы я поняла все уже тогда, то уснула бы не в твоих объятиях. И ты совсем не видел меня настоящую, что ты несёшь? Плоть- есть плоть. —лучник бесшумно отошёл и, задержав свой взгляд на ее плечах лишь на секунду, направился к выходу. —Мне думается, что я сама не знаю себя настоящую. Это доступно лишь ему. С этими словами дверь за спиной девушки хлопнула. Лучник явно был недоволен ответом, но ее это не заботило. В голове вспышками всплывали какие-то воспоминания, касания, стоны, поглаживания. Но все это уже не могло взволновать ее так сильно. Она намеренно визуализировала все касания своего мастера, ощущала на своих ладонях шёлк его чудесных волос, холод протезов, рельеф натруженной после работы спины… Вспоминала каждую неосторожно оброненную слезинку, которую он так старательно прятал от неё всякий раз. Вспомнила эти рыдания в мастерской, когда все чуть было не рухнуло, когда он дрожащим голосом рассказывал ей о Локи. Вспоминала, как сильно хотелось уберечь своего мальчика от этой боли и как он спас ее. «—Твоя жизнь и без того полна безумств, Лив. А смогла бы ты позволить себе ещё одно? В последний раз?» А другой голос ей отвечал: «—Да иди ты к черту. Ты не способна на предательство.» Ее спокойствие испарилось и Лив непроизвольно дёрнулась, когда поняла, что сама испугалась своих мыслей. ******************************************* Шёлковая постель холодила спину, валькирия сильнее прижалась к цвергу, слушая дыхание. А дыхание наконец выровнялось, стало глубоким, мирным, глаза изредка подрагивали, Андвари видел сны. Лив провела ладонью по перетянутым рёбрам и зашептала, не то себе, не то ему. —Знаешь, драгоценности- это конечно здорово. Наряды, яства, мёд. Но я бы очень хотела, чтобы ты вернулся ко мне. Все это, весь этот мир… все не имеет смысла без тебя. Мне так спокойно рядом с тобой, на душе весна. Тебе даже не надо ничего делать для этого. Ты уже подарок. Огромный подарок судьбы. Она, наверное, вела меня через эту череду потерь именно к тебе. —горячая капля прокатилась по щеке и образовала маленькую лужицу на плече мастера. —Не плачь. —голос был таким слабым, хриплым, но как же сильно забилось ее сердце. Сильнее, чем от оглушительной звуковой волны. —Я знала, что ты не оставишь меня. —прошептала она совсем тихо. —Больно? —но мастер молчал, говорить было сложно, сил хватило на один тяжелый вздох, который ясно дал понять: «Очень». Лив прикусила кожу на фаланге пальца, обдумывая что же делать дальше и нужно ли сейчас делать вообще что-то. На улице была глубокая ночь, Сагр, разбитый тяжелыми обрядами, крепко спал в гостевой комнате. Лив было жалко всех, своими мыслями она хлестала себя, будто кнутом по спине. «—Молодец. Какая же ты молодец. Эгоистка чертова, Хель тебя дери.» Она легонько коснулась пальцем солнечного сплетения мужчины. Слабый золотистый свет проглядывал из под бинтов, подсвечивал ее руку, а тепло плавно перетекало к ее груди. Женские ребра заныли, закололи, Лив посильнее стиснула зубы. Она предполагала, что это лишь одна десятая той боли, которую приходится терпеть Андвари. Если бы не отвары Сагра, то кто знает, смог бы он все это вынести или нет. И хоть все налаживалось, валькирия была уверена, что за эту глупость она себя никогда не простит. Внутри росли и крепли неприятные признания самой себе, чем дольше ее муж был без сознания, тем сильнее ей хотелось корить себя за все грехи. За каждое неосторожно выроненное слово, за каждую обиду, выдуманную на ровном месте, даже за измену, которая таковой и не являлась на тот момент. Словно дикий зверь, ненависть охватывала ее сердце, которое так сильно стучало, готовое остановиться, лишь бы не чувствовать все это. Девушка старалась как можно меньше всхлипывать и не тревожить ослабленного альва. «—Эту боль заслуживаешь ты, а не он» За всю ночь валькирия поспала пару часов, утро было тяжелым. Обстановка и полумрак давили на нервную систему. На тяжелом резном столе лежала скудного содержания записка: «Как жаль, что все вышло так. Надеюсь ты осталась довольна своим выбором.

Не жду ответа и не ищу больше встреч, Улль.»

Валькирия смяла ее в руке и ударила этой же рукой по столу, сильно размахнувшись. В дальнем и самом темном углу что-то зашуршало, валькирия испугано замерла от внезапного шума. —Все хорошо? —из темноты вышел Сагр. Лив облегчено выдохнула. —Да, Андвари лучше. —она засуетилась по кухне, доставая какие-то плошки, приборы, разжигая печь. Сагр молча наблюдал за всем этим спектаклем. —Я не о нем. Как ты? Что это была за записка? —Да ерунда, Улль сообщил о своем отъезде. —Лив, не обманывай меня. Что там было? —девушка замерла с ковшом в руках, растерянно глядя на травника. Его серьезный, но ласковый взгляд изучал ее лицо, стараясь найти ответ. Лив молча села за стол и спрятала лицо в руки. Сагр повторил за ней, устроившись на стуле слева и положив теплую, даже горячую ладонь на ее плечо. Этот жест тело валькирии пропустить не смогло, ответив громкими рыданиями. —Мне жаль, мне так жаль, что все так вышло! Я не знала, что все будет так… —Ну тише, девочка, тише…—он положил ее маленькую голову на свою грудь, закрывая руками, будто стараясь спрятать от всех этих проблем. Она казалась ему совсем маленькой и беззащитной, сейчас от прежней воительницы из Мидгарда не осталось и следа. —Ты ни в чем не виновата. Никто не виноват. Просто тебе тяжело отпустить свою прошлую жизнь, мы знали, что рано или поздно это приведет к чему-то плохому. Но раны затянутся. Я обещаю тебе. —Сагр, мне так плохо. Время совсем не лечит. Только не меня. —Время и не должно лечить, это условность. Просто со временем ты учишься лечить себя сама. Лечишь людьми, эмоциями, событиями. Сагр позволил ей еще какое-то время прореветься, прежде чем спросил: —Я знаю, что трагедия не только в Мидгарде. Расскажешь? Это был серьезный шаг. Лив запаниковала, не зная, стоит ли рассказывать Сагру всю правду. Почему-то для нее это признание было чем-то тяжелым, ей казалось, что она шокирует всех вокруг. Но сейчас, находясь почти в родных объятиях, по-отечески защищающих, она вынудила себя произнести это. —Я переспала с Уллем. В Кермте. А потом поцеловалась с Андвари, в тот же вечер. И уснула с Уллем. —она остановилась, ожидая услышать осуждающие речи, но травник только тяжко вздохнул. Тогда Лив продолжила. —Какое-то время я вела двойную игру, потому что было… весело. Пока в какой-то момент не поняла, что влюбилась по уши в цверга. Обо всем этом знал только Улль, мне пришлось рассказать ему, объясняя с каких пор я, цитирую: «зажимаюсь с гномом». —они оба усмехнулись и это немного сбавило накал. — Н-да. Не скажу, что одобряю такое, но мне кажется, что ты себя зазря коришь. Но Андвари тоже имеет право знать. Лучше было бы, чтобы он узнал это до свадьбы, но что поделать. —Я не знаю, как рассказать ему. А вдруг ему станет очень больно и обидно? —Но ведь в итоге ты отдала свое сердце ему? Я думаю, это смягчит его реакцию.