***
Билл лежал на койке в лаборатории Форда. Сейчас он не особо что-то соображал. Это было понятно по осоловелому взгляду потемневших синих глаз. Стэнфорд, хмуря седые брови, наблюдал, как его внучатый племянник меряет беспокойными шагами пол подвала. Это невольно напомнило ему день, когда Диппер заявился к нему с подозрениями насчёт детдомовца. Опровергая тогда теорию мужчины, он и подумать не мог, что позже между ними что-то завяжется. — Он как будто под действием наркотиков, — Форд потеребил бороду. — Зато кровь перестала течь, — как можно оптимистичнее заметил он, оглядывая окровавленные футболку Билла, свою койку и самую малость — рубашку Диппера. Они выглядели словно попали в аварию. Такое количество крови бывает лишь при серьёзных повреждениях, да и то — явно не из носа. Но с телом Билла было всё в порядке, и это не могло насторожить. Даже давление стояло на нормальном уровне. Сердце билось, как и положено, восемьдесят раз в минуту, о чём свидетельствовал аппарат, к которому Билла подключили. Стэнфорд волновался за него лишь чуть меньше, чем Диппер, ведь за все года, пока он был для Билла учителем, парень стал ему почти сыном. Сам учёный за семьдесят с лишним лет так и не завёл ребёнка: ни в этой реальности, ни в той, где провёл достаточно много лет своей жизни. Привязанность к Биллу была первая и самая главная причина, почему полтора года назад он не захотел слушать подозрения своего племянника. Сейчас ему казалось, что и его племянник не захочет слушать подобное. Он не знал, радоваться этому или плакать. Он не относился к однополой любви доброжелательно и всё-таки… Билл всю жизнь искал того, кто сможет его любить. Как ни странно, таким человеком оказался Диппер. Диппер позвонил Мэйбл, чтобы рассказать о том, что они с Биллом встретили в Гравити Фолз повзрослевшего Гидеона, а затем с Биллом произошло это. Мэйбл встревожилась не на шутку. — То, что приехал Гидеон, не есть хорошо, — пробормотала девушка, помня о поступках своего несостоявшегося парня абсолютно всё. — Помнишь, кто именно тем летом вызвал Билла Сайфера? — Гидеон… — Верно, Дип. — Но Билл стёрт, — тотчас возразил Диппер. Он сам себе напоминал Форда. — Мы не можем быть в этом уверены на все сто, — тихо проговорила Мэйбл. — Сайфер был безумным, но гениальным, — она снова предпочла умолчать о «Звёздочке». Подозрения в её голове крутились без остановки, но она боялась говорить о них, чувствуя, что Диппер болезненно отреагирует. Куда ж девалась её детская прямолинейность… — Не поспоришь… Билл очнулся. Мэйбл что-то понимающе пролепетала и отключилась. Диппер подскочил к койке. — Эй, ты как? Билл со стоном схватился за голову: в ней, как и в середине весны, пульсировала боль. Светлые волосы ниспали на лицо и по бокам мокрыми сосульками — Билл сильно вспотел. — Могло быть и лучше, судя по всему, — он всё ещё пытался шутить. — Я так испугался! — Мне сейчас тоже немного страшно, — Билл поднял свои руки, обклеенные трубочками и проводками. — Я на опытах? — Почти, — Диппер со смешком погладил юношу по голове, но тот с шипением дёрнулся. — Больно. Форд нахмурился. Летом голова Билла никогда не болела, всегда только ближе к теплу, только весной. — Мне всё это не нравится, — он опустился на стул. Билл повернулся к нему, хотел что-то спросить, но, словно вдобавок к словам учёного, выгнулся и закричал: ему казалось, что его тело пронзила тысяча ножей. Восемь свечей стояли по кругу. Совсем, как тогда… Гидеон не знал, кого сделать жертвой в этот раз. Выбор пал на бывшую любовницу. Её глаза были предварительно зачёркнуты. Он не думал, что Билл с ней что-то сделает, в конце концов, жертва просто обязательная часть заклинания, а всё, что нужно сегодня Биллу, — свобода. Но если и сделает, то Глифула это интересует не особо. Как говорится — естественный отбор, прости, цыпочка. Ладони мужчины вспотели, он знатно волновался: сделки с демонами не так безопасны, как ему казалось раньше. Потому той уверенности, что была шестнадцать лет назад, не было сейчас. Он вздохнул. Выдохнул. Что же. Кто не рискует, тот не пьёт шампанского? Дрожащим голосом он произнёс первое слово заклинания, однажды выученного наизусть: — Triagulum, — обратного пути не было. — Entangulum. Билл зажмурился, вскоре его глаза закатились. По щекам побежали солёные слёзы. Свет в подвале опасно замигал, все приборы затрещали. Форд метался от одного к другому, не зная, как остановить. Диппер наблюдал со страхом, не понимая, что делать и чем помочь. Он не чувствовал, но из его глаз также текли слёзы. Не сдержавшись, он приблизился к Биллу и крепко обнял, ощущая всеми клетками кожи, как того трясёт. Кажется, Диппер уже всё понял. Не слыша самого себя, он, как одержимый, шептал: «Пожалуйста, нет-нет-нет…» — Veneforis, — безжалостно продолжал Гидеон. — Dominus ventium. Краски окружающего мира не тускнели, время не замедлялось, как в прошлый раз, и Глифул даже начал подумывать, что эта затея пуста, как головы его богатых вдовушек. Но решил не останавливаться. — Veneforis venetisarium! Билл дрожал, вцепившись пальцами в плечи Диппера. Тот почти не чувствовал боли. Ему было чертовски страшно. Страшнее стало, когда Билл с мольбой прошептал: «Не отдавай меня ему, прошу». К нему возвращались воспоминания. Он так не хотел, так не хотел, чтобы это закончилось, ведь догадывался, каков будет конец, догадывался, что он больше никогда не будет таким, как прежде. Точнее… превратится в того, кто так ненавистен Дипперу. Гидеон посмотрел на небо, будто усмехающееся своим спокойным равнодушием. Его губы издали последнюю часть заклинания несколько раз: «Dasem sdraw kab». Налетевший ветер затушил свечи. Гидеон настороженно замер в предвкушении, однако… Ничего не произошло. Неужели папа был прав? Всего лишь сон? Билла затрясло обильнее, но вскоре он обмяк в руках Диппера, уткнулся лбом в его плечо. Диппер с ужасом закрыл глаза, когда услышал этот неестественный голос, который так часто преследовал его в кошмарах. — Не могу сказать, что мы давно не виделись, Сосна, — Билл рассмеялся и поднял голову. Голубые глаза сменились на вертикальные зрачки, окружённые золотистым светом. Ангел сменился на самого Дьявола. Диппер попятился, до крови прокусывая кожу щеки внутри: «Нет…» — Да, Сосна… — Билл откровенно насмехался. Он высокомерно осмотрел обоих мужчин, оторвал от кожи трубочки. Форд тихо чертыхнулся. Не только сердце Диппера разбилось сейчас вдребезги. Он отчаянно хотел схватиться за любое оружие в этом помещении, но только стоял как вкопанный. Он просто не мог пошевельнуться. И что-то ему подсказывало: Билл Сайфер тут не причём. — Ты был прекрасным учителем, Шестипал, не могу не поблагодарить, — Билл издевательски поклонился. — Можно считать, что мы квиты, — пропел он, намекая, что именно он когда-то научил Форда многому. Диппер чувствовал, как его колени дрожат и не хотят его держать. Лицо, которое он так часто целовал с искренностью и любовью, теперь искажала безумная ухмылка, меняющая абсолютно всё. Диппер понимал, что оказался прав той осенью, но он не чувствовал и капли торжества. Ему было больно. — Какой ты ублюдок, Билл… — он не смог сдержать истерического смешка. Билл замолчал. Он взглянул в зелёные глаза, которыми так часто любовался, когда ещё находился в забвении. Раскаянья в своих не хотелось прятать. — Тебя не было в моём плане, — тихо сообщил демон, но, вновь включив режим шута, погрозил пальцем. — Однако всё к лучшему, Сосна, всё к лучшему! Он оглядел себя, щёлкнул пальцами: повседневная одежда сменилась на строгий костюм с бабочкой, так сильно похожий на тот, в котором он был на проме; волнистые волосы примял цилиндр, а в руке появилась трость, ладони спрятались в чёрных тонких перчатках. Диппер был слишком огорчён, чтобы заметить: кольцо, которое он когда-то Биллу подарил, осталось на своём месте. — Думаю, так будет красивее, — Билл покрутился перед мужчинами и делано жалостливо вздохнул: — Но мне пора, спешу откланяться! До встречи! — он приподнял цилиндр и, снова щёлкнув пальцами, испарился. — Надеюсь, не до скорой, — процедил Форд сквозь зубы. Диппера вдруг вырвало.***
Билл появился перед собирающимся уходить Гидеоном. Тот собирал потухшие свечи, потому не заметил появление демона. Нависнув над ним, Билл протянул: — Ку-ку, зайчик. Гидеон вздрогнул и поднял голову. Он не ожидал увидеть то, что увидел. — Билл? — неверяще он начал разглядывать парня, никак не тянувшего на демона снов; его выдавали стиль, магия и глаза. — Ну я красавчик, признай, — Билл подпёр щеку ладонью, широко улыбнулся. — Да мне без разницы, — Гидеон решил не затягивать. — Выполняй свою часть сделки. Парящий Билл завис в перевёрнутом положении. — Но ведь сделки как таковой не было, — вдруг хитро приметил демон. — Что? — напористый взгляд Гидеона стал растерянным. — Мы не пожимали друг другу ладони и сделку не закрепили, — пояснил Билл. — Ты знатно так пролетел, хотя летаю из нас двоих только я, — Билл хихикнул и вернулся в нормальное положение. — Обманщик! — возмущённо вскрикнул Гидеон. Руки сжались в кулаки. — Я демон, — глаза Билла опасно потемнели. — Верить демонам на одно слово — глупо и безответственно, — он склонил голову набок и, фыркнув, снисходительно потрепал Глифула по щеке: — Ну-ну, не дуйся, мой дорогой друг. Я не настолько бесчестен. Разумеется, я постараюсь тебе помочь. Гидеон брезгливо отодвинулся. — Уж постарайся, — со злостью буркнул Гидеон и передразнил демона: — Мой дорогой друг. Иначе… Я помогу Пайнсам тебя запечатать обратно! — не подумав, выпалил Глифул. Улыбка Билла сошла. Стремительно подлетев к Гидеону вплотную, он больно схватил его пальцами за щёки. Глядя в светлые глаза, по слогам сказал: — Не смей угрожать мне. Щенок, — Билл небрежно его оттолкнул, отряхнул руки. — Лучше быть моим другом, мне казалось, ты это понял. Гидеон потёр челюсть, ничего не ответил. Он забыл, что с сумасшедшими не стоит общаться так фривольно. Билл сменил облик, но он всё ещё оставался ебанутым на всю голову летающим демоном. — Увидимся. Чао! — Билл махнул рукой и испарился.***
Билл Сайфер сидел в своём небольшом особняке, скрытом в густом лесу от любопытных людишек и прочих тварей. Было бы крайне странно, продумай он план своего возвращения, но не продумав, где будет жить после того, как вернёт себе силы и память. Он всегда был довольно расчётливым. Иногда расчёты подводили… В руке демон покачивал бокал с алой жидкостью. Ещё неделю назад он предпочитал дешёвое пиво. А лет двадцать тому назад он предпочитал вино из другого измерения. За неимением возможности его достать, Билл решил довольствоваться человеческим алкоголем. Он вновь и вновь магией заставлял появляться и исчезать, летать по воздуху и с грохотом падать те или иные предметы. Он забыл про свои чудесные силы на почти семнадцать лет, забыл и утратил. Сейчас было крайне необходимо размяться… и отвлечься. Неподалёку лежала скрипка — подарок Диппера. Иногда он вставал и начинал на ней играть нечто тоскливое, нечто нечеловеческое. Это Нуллус не разбирался в музыке, пусть и отчаянно хотел. Сайфер умело обходился со многими музыкальными инструментами. Разглядывая себе в зеркале, он думал, что стоит бы поменять возраст — он выглядит чересчур молодо для своих нескольких миллиардов лет. Затем Билл вспоминал Диппера и рука не поднималась. С ним стало привычно, что Диппер — ведущий, он — ведомый. Демон раздражённо цыкал, отворачивался, напоминая себе, что их отношения вряд ли продолжатся после произошедшего сегодня, и допивал очередной бокал. Пьянел он всё равно долго, потому бессознательное состояние ему не грозило ближайшие десять бутылок. Ладно, исходя из этого тела, ближайшие пять. Билл вновь и вновь возвращался мыслями к Пайнсам и прочим. Его до ужаса бесило то, что он привязался к ним. А Сосна… Билл выпивал снова. Его задумка действительно не включала этого. Жизнь чересчур иронична. Её сарказм порой бьёт больнее, чем самый сильный ток. Сайфер не понимал, как такое могло произойти. К сожалению, он стал просыпаться чересчур поздно, чтобы предотвратить это издевательство судьбы. Но в этом были и свои плюсы: привязавшиеся к нему люди вряд ли смогут дать отпор. Даже Форд ничего не сделал, хотя наверняка мог. Возникал другой вопрос: а он сам сможет наступать на них? Будучи демоном он всегда использовал чувства людей против них самих, но никогда не думал, что сам будет их испытывать. Его план имел свои минусы; не всегда его сценарии прописаны настолько. Он не стал демоном до конца, его человеческая часть от него никуда не отделилась. И уже никогда не отделится, слившись с ним навсегда. Это было его пожизненное клеймо; плата за то, что обошёл свою так называемую смерть. Билл был не против. В конце концов, боль он просто обожал. Правда, больше, конечно, физическую, но и моральная, как оказалось, неплоха. Билл никогда никого не любил. В сущности демона это просто было невозможным. Он не отрицал, что были те, кто ему симпатизировал. Не отрицал, что одним из них когда-то много лет назад был и Сосна. Странно, что он не замечал. Но любить… Билл не догадывался, что любовь — такое странное чувство. Пролюбив полтора года Диппера, он относился к любви так просто… и вместе с тем, впервые так сознательно. Но он не мог сказать, что любовь была слабостью, как часто писали в человеческих романах. Напротив, ему очень хотелось узнать: на что он готов пойти? сколько боли он сможет причинить своей любви? сможет ли убить своего возлюбленного? а быть может, стоит взойти на трон вместе с ним? От этих вопросом загорались глаза. Да, раньше он бы сделал всё, чтобы Диппер не страдал, но его слабая часть, она же человеческая, потонула в демонической натуре. Что можно с этим сделать? Верно. Ровным счётом ничего! Сайфер решил посмотреть, как обстоят дела у Диппера. Было ли это скукой, любопытством или же волнением за любимого, Билл не знал, но точно был уверен, что подобные желания не берутся из ниоткуда. Он провёл рукой по воздуху, образуя некий экран. Всё было просто: он видит, его — нет. Диппер сидел на крыше Хижины. «Без обуви, вот глупый», — подумалось было демону, но он осёкся, чувствуя, что от привычки по имени Диппер ему избавляться ещё очень и очень долго. Когда рядом с Диппером села Венди и протянула ему кружку с какао, Билл непроизвольно сжал руки в кулаки. Внутри горело чувство, которое у людей принято называть ревностью. Будучи человеком он почти не ревновал Диппера, ведь знал, что тот более, чем верный. Сейчас… Он понимал, что Диппера не остановит ничто. О каких принципах может идти речь, если твой парень оказался демоном, которого ты ненавидел? Да можно чисто назло ему изменить. Билл бы так и сделал. Наверное. Но Диппер и Венди сначала только молчали, глядя на звёздное небо.