***
итэр влюблён в сбитые костяшки и выпирающие ключицы со следами от ожогов. отвратительный синдром жертвы и любовь ко страданиям. решает весь учебник по алгебре и теряет себя в бирюзовых волосах, находя только лишнюю причину подрочить и напиться в хлам. под дождь вылетает без куртки, стыдясь мыслей своих грязных, которые пускают корни в груди, никогда в цветы не превращающиеся, ведь сяо всегда посылает нахуй и избегает его в коридорах. до дрожи завидует чайлду, ничего не понимающему, хлопающему по плечу и сливающемуся со встреч. в конце концов, у итэра желания никогда не сбываются. в квартире накурено так, что глаза слезятся, а может итэр просто плакса. на полу разбросаны кроссовки, а дверь шкафа открыта нараспашку, итэр влетает в неё со всей дури и слизывает соль со щёк, по-детски красных, то ли от холода, то ли от смущения. альбедо ждёт его на балконе с ловко скрученным косяком и бутылкой шампанского. скоро вся боль забудется, а во всех движениях будет царить спокойствие немного вязкое, но итэр свою совесть зарыл в снег ещё прошлой зимой, а сестрица снова с аякой. — все нормально? итэр знает, что ему похуй, но вопрос приятно греет душу. — конечно. ставить себе диагнозы весело до усрачки, и итэр готов поспорить на все заначки с травой что у него улыбающаяся депрессия. на растеленный диван падает с сигаретой в руке, не обращая внимания на проженную простынь со следами засохшей спермы. чередует большие затяжки с маленькими, продлевая удовольствие, пока альбедо устраивается рядом. — ты красивый. — иди нахуй. целоваться с альбедо, чтобы заткнуть сердце ноющее, нечестно по отношению к любви своей чистой и трепетной, но итэру почти похуй. рука рефлекторно тянется к резинке чужих трусов, косяк недокуренным остаётся лежать в пепельнице. итэр мягко гладит член своего собеседника. лёгкие, почти невесомые движения, чередуются с более грубыми, напористыми, вызывая внутри альбедо огромный спектр приятных эмоций. мурашки снова проходят по его телу, когда итэр проводит ногтями по выпирающему бугорку. не выдерживая столь сильное возбуждение и желание чтобы до него дотрагивались не через одежду, он быстро снимет с себя трусы и мигом возвращается на свое место, ожидая дальнейших действией итэра. тот, не медля, начинает надрачивать член, который с каждой секундой становился ему все более противным. со стороны альбедо слышались тихие вздохи и постанывания. желая чтобы это все поскорее закончилось, он ускорил темп. итэру похуй, сколько проходит времени, протяжный стон услыхав и почувствовав тёплую, растекающуюся сперму по руке истерзанной, решает, что наверное сяо он все же не заслуживает, и такому уебану как он не место рядом с ним. на лестничной клетке схватится за спасительный целофан и разобьёт колени о каменные ступеньки в попытках выкинуть образ, который сам же на подкорку и отпечатал. как же хочется сдохнуть.1
25 июня 2022 г. в 21:37
сяо считает фонарные столбы, мокрых птиц и трещины на асфальте. сяо хуево до одури, а лд с кнопкой все такие же мерзкие, как и раньше. отсыревшие, неспособные перебить вкус коньяка, застрявшего где-то между горлом и желудком. потрепанный рюкзак тянет к земле, уже не прогревающейся холодным солнцем, а бесконечные многоэтажки давят на плечи.
до школы идти то всего ничего — семнадцать минут быстрым шагом, сяо засекал, но вместе с «просто отдышаться» в подворотнях и с «точно последней» сигаретой получаются все сорок. первыми двумя геометрия, порванный сборник егэ остался дома, и сяо ему жутко завидует. он бы тоже остался дома, лёг на холодный пол и умер, поджав худощавые ноги под себя, но посчитать нерешенные задачи и клетки в тетради не самый худший вариант, и можно слегка успокоиться.
в уши долбит электрофорез вперемешку с хуями из тиктока, шнурок на старых кедах снова развязался и тащится по лужам, в которых валяются бычки явы и реже фм, которые курят только обоссанные малолетки.
сяо не такой, сяо сдаёт профмат вместе с нервами, пьёт в одиночестве дизель и уже полгода не может купить себе новые джинсы. он презирает одноклассников, хрустит пальцами и блюёт на истории. сяо заебанный и объебанный, хмурый и психозом убитый.
школа, выкрашенная в кислотно-розовый, с отваливающейся штукатуркой уже готова сожрать его, превратить в серость и выкинуть во взрослую жизнь, как и сотни других, плачущих из-за двоек по химии и обдалбывающихся в туалете.
позорно хочется разрыдаться, но сяо сильнее сжимает зубы и дрожащими пальцами растегивает молнию ветровки.
рядом крутится итэр — долбоеб тупой, сяо от него тошнит больше, чем от разноцветных таблеток и засохшей гречки.
итэр любит общество, смеётся со всеми подряд и ходит на тусовки, а люди, любящие общество и вишнёвое пиво — те ещё уебаны, это даже пятиклашке понятно.
на третий этаж поднимается медленно, блядская геометрия.
венти за последней партой уже ждёт его, наверняка приготовивший истории о вчерашней попойке. венти сяо нравится, он ворует полусладкое из пятерочки и заплетает стремные косички.
— спорим, что трахаются? — кивает подбородком на нин гуан.
сяо ржёт в кулак и ставит сотку на историка.
вечером будет репетитор по физике и водка, заныканная под кроватью, а пока нужно снова посчитать минуты от начала до середины и от середины до конца и придумать, как лучше проебать физру.