***
Ангмар… Самое загадочное магическое место Средиземья, территория зла, царство Верховного Чародея, правой руки Тёмного Властелина. Так писали древние хроники и, глядя вокруг, было сложно с ними не согласиться. В Ангмаре, казалось, всего три цвета — чёрный, серый и коричневый, но Серёжа даже не предполагал, что эти три, в общем-то мрачных цвета, имеют такое количество оттенков, нюансов, интонаций. Из них складывалась некая специфическая палитра зла, если так можно было выразиться. Даже трава, пробивающаяся на коричнево-жёлтой земле была какого-то соломенного цвета; даже вода имела серо-черный оттенок, практически полностью заглушая привычный сине-голубой. Красный, если и присутствовал, имел какой-то черноватый или коричневатый отлив и накладывал мрачный оттенок на окружающий мир. Таким и было царство Мордирита, Верховного Чародея Ангмара. Самым странным и загадочным для учёных было то, что современные чары в Ангмаре действовали очень слабо, а местами не работали вообще. И без разницы добрые они или злые. Существовали кучи теорий и тысячи предположений по поводу того, почему так происходит. Серёжа с Алтаном, как главные научные теоретики их команды и любители всевозможных загадок, предположили, что во всем виноват таинственный артефакт под названием «Зеркало Мордирита». По имеющейся информации он стоял в тронном зале Карн-Дума — огромное зеркало на подставке, оплавленное и местами покореженное. И в нём до сих пор отражался мутный, искаженный, но вполне узнаваемый Мордирит, такой, каким его описывают древние источники. Эти самые источники утверждают, что зеркало пострадало в момент гибели Верховного Чародея, и ничто не способно было его восстановить. Проверить эту историю не могли, ведь с момента гибели Мордирита никто, кроме эльфов древности, не мог дойти до крепости Карн-Дум и увидеть зеркало своими глазами. Многие пытались, но пройдя за серую мглу, окружающую земли Верховного Чародея, держались там только до первой ночёвки. Засыпали на стоянке, а просыпалась там, откуда начали свой путь. В записях эльфов, увидевших зеркало, было упоминание о том, что добраться до него смогут только те, «кого одобрит сама Магия и силой своей поддержит на пути, ибо к сердцу Зла не ведут обычные дороги». Таких людей не находилось, и Зеркало Мордирита оставалось легендой. Дело в том, что Серёжа свято уверовал в теорию о том, что в этом таинственном и никем из современников неувиденном артефакте сохранилась частичка души Мордирита, и именно она, отражаясь в искореженной поверхности, поддерживает древнюю магию этих земель, не давая им возможности открыться. Ведь вообще-то сохранение части души в предмете — теория не новая. Многие ученые убеждены, что и знаменитые Кольца Власти хранили в себе частицу души Саурона, если не самого Моргота. Именно поэтому их силе и зову не могли сопротивляться. Даже после смерти. Разумовский был ярым сторонником прогресса во всем мире и искренне считал несправедливым, что земли Ангмара не могут обновиться, стать открытыми для всех. И вот, вооружившись теорией, Алтаном и Олегом с Вадом, Сережа и явился в Ангмар, дабы на месте проверить свою теорию. Кроме выше перечисленного, он прихватил несколько приборов из своих новейших разработок. В общем, исследовательская экспедиция радовала глаз своей продуманностью, оснащением и мобильностью. Тем более, что вышеперечисленные Олег, Алтан и Вадим тоже прихватили с собой по несколько очень полезных вещиц, и теперь багажное отделение самолета было забито под завязку.***
Единственным местом в Ангмаре, где останавливались заезжие ученые, был Гат-Фортнир, или «Убежище», как его прозвали местные. Огромный грот, вырубленый в скале, в древние времена служил жилищем для дунэдайн, следопытов Севера. Вообще раньше таких убежищ в Средиземье было много — древняя нация пришедших из Нуменора хранила свой мир. Большая часть этих убежищ теперь, в наше время, стала музеями или научными комплексами, но Гат-Фортнир, из-за действующей древней магии, так и остался тем, чем был изначально — убежищем, защищающим от воздействия Тьмы. Вход в пещеру представлял собой тяжёлую деревянную дверь, за которой находился огромный зал с небольшим озером (запасы воды на случай осады) и несколькими тоннелями, ведущими в гостевые комнаты. Подобная планировка вызвала живое негодование у двух боевиков — Олега и Вада. — Они, эти дунэдайны, могли хотя бы о запасном выходе позаботиться? — негодовал Вад. Ему вторил Олег: — Такое ощущение, что они ничего не смыслили в фортификации. Куда отступать в случае осады? В таких тоннелях всех, как крыс, передавят. — Вы так голосите, как будто нас немедленно будут осаждать, — пытался успокоить разбушевавшихся вояк Серёжа. — Мы вообще-то сюда с чисто научными целями прибыли. — И не только вы, — сообщил подошедший к научной экспедиции высокий, седовласый мужчина. Он был одет в защитную форму, а выправка и командный взгляд говорили о том, что это один из местных командиров. — Позвольте представиться: Голодир, глава Отряда следопытов, охраняющих местные земли. После взаимных приветствий Голодир продолжил: — Сегодня в Убежище прибыла научная экспедиция из Англии, с теми же целями, что и у вас. Нам это только на руку — не придется два раза ходить туда-сюда. Так что пойдете вместе с англичанами. Подобная перспектива тут же превратила Сережу из солидного учёного в пылающего яростью рыжего демона. Казалось, даже волосы начали гореть: — Как так? Мы приехали собственную теорию проверять, а не за англичанами бегать. Я с ними никуда не пойду, как хотите. Голодир ехидно ухмыльнулся: — Не факт, что вы вообще уйдете куда-нибудь. Все, ушедшие за Мглу, где-то через сутки опять оказываются в нашем лагере. А уж полдня пути вместе с англичанами как-нибудь переживете. Тем более, насколько я понял, у них теория та же, что и у вас. Так что, будет весело. И, ещё раз ухмыльнувшись, Голодир отправился на выход. У дверей он обернулся: — Ждем вас через час на ужин в общей столовой. Там и со спутниками познакомитесь.***
Предполагаемый дружеский ужин обернулся полной катастрофой. Серёжа понял это, как только вошёл в общий зал. За центральным столом сидела четвёрка молодых людей, при виде которых у Разумовского взыграли все его худшие предчувствия. И не просто взыграли, а исполнили похоронный марш. Этих людей он знал, не любил до этого и не собирался любить никогда в жизни. Черноволосый парень в очках и со шрамом в виде молнии на лбу; платиновый блондин, высокомерно оглядывающий всех вокруг; рыжий амбал, планомерно уничтожающий блюда на столе; и главный враг — каштановая девица с огромным рыжим котом на руках. Четвёрка Грейнджер в полном составе. — Ну вот какого лешего эта заучка полезла туда, куда её не просят? — расстроено прошипел Серёжа, и даже шипение у него вышло каким-то унылым, больше похожим на свист. — Почему из всех научных конкурентов, имеющихся в этом мире, мы должны столкнуться именно с ними? И Серёжа закатил глаза к потолку, как будто там должен был находиться ответ на поставленный вопрос. Естественно, на потолке ничего не обнаружилось. Остальные члены его команды бодро шагнули вперёд и тут же нарвались на такой же страдальчески-обиженный взгляд Грейнджер: — Как я сразу не догадалась. Мистер Разумовский с компанией, конечно же. Именно Вы должны были испортить мои научные изыскания. — Было бы что портить, — Серёжа высокомерно задрал подбородок, глядя на оппонентку сверху. — Ваши так называемые изыскания — полная чушь, не достойная внимания настоящих учёных. — Да неужели? — опасно сузила глаза английская заучка, пытаясь прожечь взглядом заучку российского. — И с какого это времени подобные вам псевдоученые пытаются думать? С тех пор, как наконец-то научились читать? Глаза Сережи запытали яростным огнём, и Олег тут же вмешался в ситуацию: — Серый, с бабами спорить — себя не уважать. Давай за другой стол сядем и спокойно поедим. Компания Разумовского заняла стол напротив англичан, но спокойно поесть не вышло. Сережа откровенно пялился на Грейнджер с компанией и злобно комментировал каждое их движение. Судя по постоянным взглядам англичанки и её незакрывающемуся рту, она занималась тем же. Остальные члены обеих компаний сидели, как на раскаленной углях и мечтали о скорейшем окончании ужина. Только Вад и Уизли планомерно сметали еду со стола в рот, абсолютно абстрагировавшись от происходящего. Первым не выдержал Поттер — он встал и ушёл вместе с Драко. Минут через пять, гордо задрав голову и оторвав от еды обижено замычавшего Рона, ушла Гермиона. Победно ухмыльнувшись, повеселевший Серёжа накинулся на еду. Противостояние Грейнджер-Разумовский было хорошо известно в научном мире. Два молодых, одаренных учёных, они почему-то всегда выбирали одни и те же темы для изучения, и из-за этого постоянно сталкивались лбами. Скорее всего, это происходило из-за схожести их ума, направления научной мысли. Вот и теперь, Серёжа был уверен, Гермиона, разрабатывая тему кресстражей, пришла к тем же выводам, что и он. И Разумовского это бесило. Весь остаток вечера он без отдыха и срока ездил по ушам своим друзьям: — Вы же понимаете, что подобные изыскания она точно проводит за деньги Поттера. И Малфоя. Они вообще-то любовники. Ну, я имею в виду, Поттер и Малфой любовники, а не Грейнджер и Малфой, но она, эта наглая англичанка… — Серый, тебе не стыдно наговаривать и сплетничать? — перебил монотонно бубнившего Сережу Олег. — Ну утомил уже своими инсинауциями. Завтра будет видно, кто, куда и зачем, а теперь давай спать. Он уволок Разумовского в их спальню, и Вадим с Алтаном наконец-то спокойно вздохнули.***
Утро выдалось хмурым, понемногу накрапывал дождь. Ангмар, и без того не отличавшийся яркими красками, теперь и вовсе потонул в серой мрачной сетке дождя. Карн-дума и прилегающих к нему замковых территорий не было видно — сплошная серая масса, сырая и плотная. И настроение участников экспедиции вполне соответствовало погоде. Серёжа и Гермиона хмурились и принципиально не замечали друг друга. Остальные участники и пообщались бы, но, не желая огорчать лидеров, сторонились представителей противоположной стороны. Подошедший в компании трёх следопытов Голодир, ехидно усмехаясь в усы, объявил, что выход планируется через полчаса. Все сосредоточено начали проверять рюкзаки, оборудование и оружие. Англичане с интересом косились на магические кольца русских те, в ответ, скептически хмыкали, замечая волшебные палочки в наручах соперников. Ровно через полчаса раздалась команда: «В путь!». И три четвёрки — Голодир со следопытами, Серёжа со своими и Гермиона с командой — дружно двинулись вперёд, навстречу древней крепости. Шли молча, как будто плывя в сером, тянучем тумане. Долго спускались по тайной тропе следопытов, вьющейся среди тёмных мокрых скал. В тишине потрескивали кольца, прощупывая путь впереди, да изредка слетали искры с волшебных палочек англичан. На коротких стоянках все оставались настороже, чутко вслушиваясь в окружающий мир, но напрасно — тишина, казалось, заполонила все вокруг. Она не была враждебной или злой, просто равнодушной и серой, как и все вокруг. На одной из таких стоянок Гермиона создала Патронуса, но серебристая выдра, бледная как призрак, тут же исчезла. — Ваш Патронус — современная магия, здесь он не работает, — тихо прокомментировал её действия Голодир. Гермиона вздохнула, а Сережа отложил свои собственные эксперименты на потом. Наконец, к середине дня, они дошли до огромной скалы, перед которой стояла стена мглы, закрывая собой обзор. Голодир обратился к членам экспедиции: — Ну, вот мы и дошли. За этой чертой и начинается земля крепости Карн-Дум. Держите путь на северо-восток и к ночи дойдете до заброшенной деревни Бейл-Катарнак. Там и заночуете. А мы возвращаемся обратно. Утром встретимся в общем зале Гат-Фортнира. К тому времени у вас будет масса теорий о том, почему вы так быстро вернулись обратно. Серёжа задрал голову: — Как же вы уверены в том, что мы не сможем пройти. А вы никогда не предполагали того, что путь в Карн-Дум — это вопрос веры. Нужно просто верить, что ты туда пройдешь. Верить искренне, по-настоящему. И я верю, и верой своей проведу остальных. И с этими словами Сережа закинул за спину свой рюкзак и, не оглядываясь, пошел вперёд, к Черте. Дойдя до неё, даже не сбавляя скорости, шагнул вперёд и тут же, посмотрев по сторонам, остановился. И упал, ибо сзади на него налетел Олег, за ним Алтан, в сопровождении Вада, а следом и англичане добавили свои тушки в образовавшуюся кучу малу. После того, как все встали, отряхнулись, и, конечно, поворчали друг на друга, вошедшие уставились на раскинувшуюся перед ними равнину. Замок возвышался далеко на горизонте и к нему вели несколько извилистых дорог, сходящихся у разрушеных ворот. Невдалеке, у небольшой скалы, располагалось мутное озеро, а за ним и находились, потемневшие, заброшенные дома. Видимо, это и была деревня Бейл-Катарнак. Местность здесь была похожа на ту, что за чертой, но было и что-то странное, неуловимое, как будто парящее в воздухе. Возможно, это была тишина, полная и абсолютная, которая давила на плечи. Даже разговаривать было как-то неловко. Каким-то образом Олег, Вад, Гарри и Рон отошли в сторонку, дабы обсудить дальнейший путь и никто не стал возражать против такого альянса. Остальные просто оглядывались по сторонам. После короткого совещания решили двигаться к деревне в обход озера.***
Сумерки опустились мгновенно, как будто кто-то набросил тёмное покрывало на эти земли. Палочки и кольца волшебников тут же перешли в режим освещения. С их помощью ребята добрались до одного из домов в котором, судя по его обжитому виду, и останавливались до них все, кто пытался дойти до Карн-Дума. Молча занялись бытовыми делами — разожгли очаг, приготовили нехитрый ужин, устроили спальные места. Объединенный армейский совет (так мысленно Сережа окрестил четвёрку, состоящую из Олега, Вада, Гарри и Рона), посовещавшись, решил-таки выставить охрану на ночь. Хоть Голодир и утверждал, что здесь безопасно, но мало ли. Первыми дежурными стали Олег и Драко. Сереже в компанию выпал Рон, и они должны были встать на вахту последними. Решив все насущные вопросы, ребята легли спать, и в доме наступила тишина. Только Сережа долго ворочался, слушая сопение и храп спутников, но в конце концов и он заснул. И во сне… …Они наконец-то дошли. Прорвались, прогрызлись, пробились сквозь нескончаемую вереницу врагов и столкнулись лицом к лицу с самой паучихой Богберет, одной из дочерей Унголианты. С той самой Богберет, что уже много лет царила в Ангмаре, плодясь нескончаемым потоком, заселяя земли своими ядовитыми детьми. И теперь настал её последний час. Отряд-таки добрался до неё. Серёжа видел сияющие доспехи Стражей, их огромные, покрытые ядом и слизью щиты, которые держали на себе всю мощь атак Богберет; видел мерцающие копья Защитников, наравне со Стражами держащих на себе внимание огромной паучихи. Развевались штандарты Рыцарей, рассеивая Тьму и поддерживая боевой дух сражающихся. Из-за огромной паучихи постоянно выскакивали её дети — совсем небольшие, но уже смертельно ядовитые, спускались по прочной паутине с потолка пещеры и, казалось, вырастали из самой земли; их встречали Воители и сносили своими лёгкими одноручными мечами. Схватка кипела, набирая обороты, и Сережа чувствовал себя на своём месте, чувствовал себя необходимым звеном во всем происходящем. Он стоял во второй линии, рядом с Менестрелями, поющими боевые гимны и вдохновляющими бойцов; рядом с Охотниками, чьи пропитанные Огнём стрелы веером сыпались на врагов; рядом с Хранителями Мудрости, чьи звери грозно рычали и рвались в бой. Казалось, сам воздух вокруг вибрирует от ярости, кипящей вокруг них. Каким-то неведомым чутьём Сережа уловил опасность и повернулся вправо. Несколько пауков обошли Воителей и теперь, израненные и полные злобы, мчались ко второй линии. Охотники опустили луки и схватились за кинжалы. Привычным жестом Сережа сунул руку в небольшую сумку на боку и вытащил камень, покрытый вязью рун. «Камень Огня, — промелькнула мысль, — то, что нужно». Он резко бросил камень перед Охотниками, и тот вырос в размерах, руны засияли на его поверхности, и волны огня, расходящиеся кругами от него, мгновенно превратили в пепел прорвавшихся врагов. Сережа облегченно выдохнул, а Охотники, спрятав кинжалы, схватились за луки и вновь смертоносный огненный дождь пролился на головы врагов. Теперь Сережа не медлил и потихоньку, приговаривая старинные строки чтеца камней, магией придвигал Камень Огня поближе к Воителям. Один из них обернулся, и Сережа, с замиранием сердца, увидел любимое лицо. Лицо, покрытое грязью и кровью, такое уставшее, но полное решимости. Лицо своего Олега. Но на Воителя хлынула новая волна пауков, а видение стало растворяться, мутнеть и исчезать. Звуки битвы отдалялись…