Голубая жемчужина

      — Я так больше не могу! — Эсси сердито выругалась на Старшей речи, плюхаясь на кровать рядом с Лютиком. Они заплатили за комнату, расположились на ночлег и певица принялась жаловаться — жаловалась она со вдохновением, как делала все, за что бралась.       — Мне уже… достаточно лет, и чего я за свои годы добилась? Если собрать воедино мои проколы — я буду похожа на гребаное решето! Занимаюсь полной херней! Могла бы давно сделать карьеру! А я гуляю по городу, ищу, где бы спеть — как побираюсь! Нормальные люди в теплых домах пьют пиво, а я… Еще и погода сволочная такая!       Завершив, Эсси уткнулась носом в плечо Лютика и гневно засопела. Он погладил ее по спине, не зная, как утешать девушку, но, наверное, Эсси и не нужно было утешение. Достаточно, чтобы Лютик ее слушал.       — Вчера мне приснилось, что меня приглашают работать Луной, — певица шмыгнула носом. — А в перспективе — Солнцем. Посменно, день через ночь, покуда не надоест. А я представила — повысили меня до Солнца, и раннее утро, потом полдень, а всюду темно, потому что я поругалась с какой-то уродиной на работе и ушла улыбаться тому, кто сидит в пруду!       — А кто сидит в пруду? — заинтересовался Лютик.              — А я откуда знаю? Но у него оскаленные кривые десна, и, думаю, Геральту бы много за эту тварь заплатили, — вздохнула Эсси.       — Неужели все так плохо? — бард аккуратно коснулся ее волос. — У тебя огромный талант и куча перспектив, ты совсем юная и у тебя есть я.       — Угу, — проворчала Эсси без особого энтузиазма. — Говорю же — всюду пиздец.       — Непобедимый? — вздохнул Лютик, не обидевшись. Расстроенная Эсси не думала так, как говорила.       — Намекает, что непобедимый.       — И ты что, веришь ему, как родному? — хмыкнул бард.       — Да не то, чтобы… — протянула Эсси. — Но боюсь, что не верить поздно. Как-то слишком давно я его перед собой вижу.       — И как он выглядит?       — Ну-у… У него глаза голубые. Как незабудки у горного ручейка… Ох! — Эсси слетела с места и бросилась к лютне. Лютик наблюдал за тем, как она расчехляет инструмент и гладит струны.       Творческий кризис Эсси закончился.       Из-за чего еще ей страдать, в самом деле?