Игра с тобой

      Дом оказался не таким уж и доминой. Юна успела представить огромный дом, окружённый садом, подсвеченный разнообразными садовыми фонарями, с гаражом для нескольких машин и отдельной зоной для барбекю. Все представления оказались ошибочными.              Она вышла из припаркованной возле невысокого дерева машины. Забора не было. Вокруг лес, и только небольшой спуск с лестницей привлекал внимание. Чонгук улыбается, рассматривая её заинтересованное и слегка растерянное выражение лица. Пока та в своих мыслях, Чон подходит ближе и берёт её за руку. Его ладонь тёплая и, несмотря на грубость кожи, нежная. Жест привлекает внимание девушки, заставляя сфокусироваться на прикосновении.        — Замёрзла? — волнуется брюнет, чувствуя, что кончики тонких пальцев ледяные. Крепче сжимает в ладони её собранную в кулачок руку.        — Нет. У меня всегда холодные руки, — оправдывается. Чонгук вглядывается ей в глаза, пытаясь что-то разглядеть, гладит запястье девушки большим пальцем практически невесомо. Она ощущает прикосновение, но ничего не чувствует. Внутри тихое спокойствие, никаких бабочек или волнения. Скорее слабо натянутая неловкость. Взгляд Юна не отводит, открыто рассматривает его карие глаза, густые брови, в какой-то момент опускаясь к губам. Сейчас он не улыбается, полностью расслаблен. Форма губ идеальна, а под ними аккуратная родинка, которую до этих пор она не замечала. Нижняя губа чуть пухлее верхней.              Она уже была близка к ним. Она целовала эти губы долгих несколько минут без возможности оторваться. Да, она была пьяна, но всё ещё хорошо помнит ощущения. Он был настолько хорош? Или она была не столь пьяна?              Чонгук поджимает губы, наблюдая за ней. До этого молча стоящий, сейчас надеется, что она что-нибудь скажет или сделает, чтобы прервать мучительный момент ожидания. Он пообещал себе не торопиться и не давить на неё, чтобы завоевать доверие и построить в будущем что-то настоящее.              Чон много думал о том, что чувствует. Рассматривал разные варианты, принимая во внимание возможность желания «выиграть» забытый с другом спор. Он был готов отказаться от идеи понравиться Юне, если его мотивы оказались бы корыстны. Чонгук честен с собой. Он анализирует свои чувства и старается понять их природу, не боится признаться в том, что где-то им двигали не самые чистые мотивы. Но в этот раз всё развернулось иначе. Размышляя о том вечере, когда они были по случайности близки, он понял, что не вспоминает о споре вовсе. Он думает о девушке, что так откровенно вытанцовывала в его гостиной; о девушке, которая ждала его возле ворот своего дома, чтобы сбежать ночью и о девушке, что его отшила, а после забрала подаренный минуту назад стаканчик с кофе и ушла прочь. Юна ему понравилась. Да, зацепила на первой же встрече. И он рад, что подошёл к ней на импровизированном танцполе тем вечером. С того момента началась их история. Теперь Чон не хочет, чтобы она заканчивалась.        — Я… — понимает, что смотрела на губы слишком долго. Опускает взгляд вниз, натыкаясь на вид их держащихся рук. Сообразив, сразу разрывает контакт, отступив на один шаг назад. Юна поправляет спавший с головы капюшон. Ей кажется, или этот случай ощущается каким-то слишком интимным? Такого она не хотела.        — Что-то не так? — сразу беспокоится Чонгук, ведь впервые он почувствовал напряжение, впервые он заметил интерес к себе. Это правильно, именно этого он старается добиться. Она заметит его, они узнают друг друга лучше, и позже, возможно, сблизятся.        — Всё в порядке, но помнишь то, что я сказала в машине?              Конечно. «Это всё странно, давай не будем делать лишнего…» Он отлично запомнил эти слова.        — Пойдём со мной, — не отвечает он, разворачивается к лестнице и начинает спускаться.              Юна убирает выпавшую прядь чёрных волос за ухо, шумно выдыхая. Идёт за Чонгуком, спускаясь по склону вниз.              За лестницей следовала недлинная аллея, так же по обе стороны засаженная соснами. Ветки кое-где вылезали неаккуратно, в темноте рискуя оказаться задетыми, приходилось напрягать глаза, чтобы разглядеть возможную опасность. Они идут недолго, выходят на просторную поляну с газоном чуть выше положенной длины. Похоже, в последний раз сюда приезжали довольно давно. Недавно выпавшая вечерняя роса мочила туфли, практически доставая до капроновых колгот, преодолевая высоту платформы. Переминаясь с ноги на ногу, она осматривается вокруг, пока Чонгук проходит дальше, к электрическому щитку, и щёлкает по паре тумблеров, быстро включая всё освещение загородного домика.              В момент становится светло. До этого незамеченный чёрный металлический забор покрылся тысячью мелких огоньков. Он как бы отгораживал сосновый лес от небольшого островка, на котором построили не слишком вычурный дом из светлого дуба в три этажа высотой. Следом загорелась подсветка небольшой беседки, пристроенной прямо к дому. Внутри стояла стойка для барбекю, небольшой стол на четыре персоны примерно, огромная музыкальная установка и ёлка. Ёлка осенью… Она не украшена, но всё равно выглядит непривычно, сразу хочется поинтересоваться об этом у Чонгука. Всё это она смогла разглядеть благодаря панорамным окнам и дверям в пол.              Стараясь окончательно не промочить ноги, она двигается в сторону Чонгука, который пока что заканчивал с электричеством.        — Здесь очень красиво, — пробирается к небольшому заасфальтированному островку, где стоял Чон, — и спокойно. — И правда. Вокруг тихо, нет шума дороги или по соседству живущих семей. Запах сосны окутывал со всех сторон, как бы умоляя расслабиться. Чонгук шмыгает носом, разворачиваясь к ней. Сразу опускает взгляд вниз, осматривая мокрую обувь.        — Тебе бы переобуться… — зарывается пальцами в чёрные волосы, что-то обдумывая. — Внутри есть кроссы, но боюсь, тебе будет в них неудобно.        — Ах, это, — уже неловко от количества заботы за сегодняшний вечер, — нормально. Если ты не собирался гулять по лесу ночью, то всё в порядке.        — Дам тебе свои.        — То есть ты собирался завести меня в лес?! — удивляется, а сама почти смеётся. Казалось, её уже ничем не удивить. В ту же секунду, толком не договорив, она взвизгивает от неожиданности, ведь Чонгук резко подхватывает её на руки. — Ты что делаешь?! — почти пищит девушка.              Она оказалась легче, чем он предполагал, потому случайно подбросил беззащитное тело вверх, прежде чем прижать к себе.        — Прости, — с долей сожаления выпускает он, пока сам уже направляется в сторону дома. — Не хотел, чтобы ты ещё больше промокла.              Ей остаётся только промолчать, держась за плечо. Она тихо дожидалась момента, когда её поставят на землю. Тот же, как нарочно, не особенно торопился, наслаждаясь вечерней погодой. Утыкаясь лицом в грудь, она улавливает лёгкий аромат его парфюма, который не замечала раньше. Терпкий запах цитрусовых, свежий и воздушный. Это один из тех ароматов, которые не надоедают и от которых не болит голова.        — У тебя хороший парфюм, — не задумываясь выдаёт Юна, смотря куда-то вперёд себя.        — Правда? — на лице удовлетворённая улыбка. — А ты какими пользуешься?              Он продолжает сбивать её с толку. Слегка наклоняет голову, втягивая аромат где-то рядом с шеей, которую сейчас прикрывали разбросанные волосы. На секунду он замирает, расфокусировав взгляд так, как мы делаем, когда о чём-то задумались или наши глаза устали. Аромат показался чересчур знакомым, нет, не просто знакомым, он точно знал этот запах.        — Сейчас никакими, — отрезает Юна, наконец выбираясь на волю. Они стояли прямо возле входной двери. Теперь она бегло поглядывает на него, ожидая, пока тот откроет дверь, но он был всё ещё погружён в свои мысли.              Чонгук теперь смотрит на неё как бы со стороны, сверху. Обдумывает вероятность его странных выводов, которые пока что подкреплены весьма сомнительными доказательствами.              Отвлекаясь, он всё-таки открывает дверь, пропуская девушку первую внутрь.        — Ты же знакома с Тэхёном? — заходит следом.              Юна секунду медлит, всё ещё стоя к нему спиной. Она теряется, распахивает глаза шире привычного, будто бы это поможет увидеть ответ на его вопрос. Нет, она не хочет, чтобы кто-то думал, что они знакомы. Тэхён сам хотел оставить это в тайне, ей не хочется стать той, кто рассказывает о связи с ним, чтобы заслужить эдакое уважение в школьных кругах.        — Я с ним? — неужели, это всё из-за грёбаного шампуня, которым она помыла волосы у Тэхёна вчера ночью? Мысль об этом сразу промелькнула в голове, когда Чонгук приблизился к шее, но это показалось абсурдом. Не может быть, чтобы теперь аромат Тэхёна остался с ней. — Да, мы же познакомились на той вечеринке… — первое, что приходит в голову.              Чонгук включает свет в доме. Внутри по-семейному уютно и светло. Из прихожей сразу слева можно спуститься по низкой лестнице в гостиную с плазмой, повешенной прямо над камином, на котором в ряд выставлены семейные фото в рамках, и с большим мягким диваном, накрытым махровым серым пледом; чуть дальше кухня, из которой можно пройти в беседку, справа же лестница на верхние этажи. Обстановка умиротворяющая, расслабляющая, вот только Юна внезапно закрылась, сжалась, напрягая мышцы тела и лица.              Чонгук всё ещё не смотрит на неё, пялясь в пол и снимая толстовку, оставаясь в белой свободной футболке.        — Но я помню, — тянет, всё ещё вспоминая, — когда мы ходили в круглосуточный с Тэ и Чимином, — Юна не вспомнила об этой встрече, — вы поздоровались. Вы уже были знакомы? Или я что-то путаю?              Не путает. Это Юна окончательно запуталась в своих показаниях.        — А, точно, это, — наконец смотрит на него, — он поделился сигаретой на крыше в тот день. Я и забыла. — Улыбается лёгкой неестественной улыбкой, переключая внимание на обувь, которую собиралась снять. Теперь с этим волнением хочется закурить. Как не вовремя он напомнил ей о вредной привычке.        — Тэхён поделился? — подходит к шкафу на входе, открывая нижние дверцы. — Я упустил его становление джентльменом. — Достаёт пару чёрных кроссовок на массивной подошве с белыми вставками по бокам и ставит перед ней.              Юна хихикает, как бы поддерживая шутку, а сама старательно избегает зрительного контакта, расстёгивая туфли. Кроссовки действительно огромные для неё. Она старается туго зашнуровать их, чтобы хотя бы как-то зафиксировать на ступне.        — Выглядит неплохо, — ободряюще комментирует Чонгук, незаметно посмеиваясь непропорциональности теперешних её ступней.        — Ты не умеешь врать.        — Пхах, ты права. — Ещё секунду медлит, а после спускается в гостиную. — Погоди пару минут, я закину дрова в камин и углей в мангал.        — Мангал? — успевает крикнуть в след, пока тот уже подходил к беседке.        — Ты любишь говядину? — она не видит его, отвечая наугад.        — Да.              Тишина. Юна осматривается, пока ждёт хозяина дома. Распущенные волосы то и дело падали на лицо, мешая разглядеть обстановку. Она заправляет пряди за ухо, не пытаясь уложить уже и без того запутанные волосы.              Опускает голову вниз, рассматривая кроссовки, штаны, которые Чонгук одолжил. Сжимает губы, тихо выдыхая, пока убирает руки в карманы толстовки. Так тихо, если никого нет рядом. Чувство, будто она сейчас не в Корее, будто бы она волшебным образом перенеслась куда-то, где нет её проблем, родителей и работы. Рядом человек, которого она едва знает, но при этом идёт на поводу каждый раз, когда он что-то загадывает сделать. Этот человек позволил ощутить себя вдали от всего, что расстраивало или мучило. Всё ещё неловко и странно быть здесь. Но эта смена обстановки именно то, что было необходимо.        — Я здесь. — Чонгук живо поднимается, сразу заглядывая в шкаф при входе. — Это тебе. — Тянет, доставая чёрный пуховик. — Надень поверх, сейчас холодно. — Сам надевает второй — синий, с белыми вставками спереди до пояса. Должно быть бренд Fila.              Девушка молча выполняет наставление, закутываясь в большой для неё тёплый мешок. Подходит к Чонгуку, который пока застёгивал куртку. Топает теперь большими ступнями, стараясь не споткнуться.        — Что ты ржёшь?! — протестует Юна, улавливая издевательский смех брюнета.        — Ты сейчас, — сбивается, — ты похожа на, — вновь давится.        — На кого же? — бурчит, хмуря брови.              Чон наконец отходит от увиденного, обувается, так и не отвечая на вопрос, хватает ключи от дома и жестом приглашает Юну выйти.        — Пока гуляем, дрова прогорят и угли будут готовы. Тебе не холодно?        — Нет. — Она подходит к выходу и вдруг вспоминает о своём недавнем желании. Разворачивается в сторону парня, который готовился выйти за ней. — Слушай, а ты же не куришь?              Он не любил эту гадкую привычку друга. Нельзя сказать, что он рад видеть её и у неё.        — Нет, — отрезает он, не смотря в глаза. Юна замечает и понимает реакцию, но не намерена отступать. Какое дело, как он к этому относится? Желание никуда не исчезло.        — У меня была пачка в сумке, она в машине, мы можем её забрать? — спрашивает не стесняясь.        — Если ты хочешь.        — Да.              Подпортило ли это милый, по мнению Чонгука, момент? Однозначно. Но разве она нравится ему не со всеми своими недостатками?              Двое прошли через ту сосновую аллею, поднялись к машине по лестнице. Чонгук открыл иномарку и остался ждать рядом со спуском, пока Принцесса полезла рыться в своей сумочке. Благо, долго искать не пришлось, и она сразу вернулась к другу с пачкой сигарет и зажигалкой в руках.        — Это всё? — спрашивает ровным тоном, смотря на содержимое её рук.        — Да, спасибо. — Спускается первая к уже знакомой аллее.       Они подходили к дому, как Чонгук начал сворачивать вправо. Юна смотрит в его сторону, пытаясь понять, куда он уходит. — Нам туда. — Наклоном головы показывает в сторону не сильно протоптанной тропинки, которую до этого девушка не замечала. Всё-таки у неё не было достаточно времени на то, чтобы хорошенько оглядеться.       Быстро зыркнув в сторону дома, Юна-таки подходит к Чонгуку. Тропинка уводила куда-то за дом, где прерывался забор, и не было должного освещения. Они проходят дальше, пока темнота окутывала со всех сторон, увлекая в мир неизвестности и тишины. Вокруг, действительно, становилось всё тише и тише. Чем дальше они продвигаются, тем меньше остаётся связи с внешним миром.       Сосновый лес распахнул свои объятия. Чонгук заводит в чащу, после сразу выходя на небольшую поляну, которая сейчас мягко освещена лунным светом. Сегодня луна полная. Такая, на какую хочется уставиться и рассматривать до бесконечности, а вокруг яркие звёзды, не перекрытые дождевыми облаками. Так ярко светятся, пытаются привлечь к себе внимание, которое так подло переманила на себя полная луна.       Полянка совсем крохотная, прямо напротив небольшого прудика, который отчётливо отражал в себе космический свет. Обстановка волшебная. Только так возможно описать то, что Юна увидела вокруг. — Здесь очень красиво, — собирая руки на груди, проговаривает девушка. В лесу ещё холоднее, от того она сжимается, тщательнее укутываясь в подаренную одежду.       Чонгук подходит ближе к воде, ожидая, пока Юна встанет рядом. Поднимает голову, чтобы рассмотреть ночное небо. — Раньше мы любили проводить здесь время, — начал Чонгук, когда девушка подошла ближе, — с Тэхёном. Мы тогда только познакомились.       Упоминание Кима заставило на секунду замереть. Разговор снова сводится к нему. Похоже, они действительно многое друг для друга значат. Тэхён в своё время не стал делиться историей их дружбы, было досадно, ведь чем больше она их узнавала, тем больше хотелось понять, как такие разные люди смогли так хорошо поладить. — Вы давно дружите? — любопытство берёт верх. Если это шанс узнать историю их дружбы, то она им воспользуется. — Хм, — задумывается на секунду, видимо, подсчитывая года, — думаю… больше четырёх лет, наверное. — Это много. — Отрывает взгляд от собеседника, тоже увлекаясь небом. — Да. Особенно, для такого человека как Тэ. — Секунду молчит, а после продолжает. — Мы познакомились в школе. Тогда я был новеньким, но у меня не было проблем с коллективом, потому что Тэхён сразу позвал в свою компанию. Я был застенчив… Чересчур, как оказалось. Тэхён сразу заинтересовался мной, почему-то предлагая дружбу. Мне было тринадцать, ему четырнадцать. Тогда всё было проще. Мы проводили много времени вместе. Моя семья хорошо его знает с тех времён. Он часто приезжал к нам на праздники, в частности в этот дом. — А его семья? Почему он не был с ними? — Кхм, не думаю, что будет правильно, если я расскажу тебе об этом.       Создавалось впечатление, что Чонгук просто озвучивает всё, что приходит на ум, когда он пробует вспомнить те времена. — Сейчас мы оба изменились… — Да. Я бы не сказала, что ты застенчив, хаха, — комментирует Юна, пока тот кивает в её сторону. — По большей мере это заслуга Тэ. Если бы не он и его… хм, порой дикие выходки, которые вынуждали брать всё в свои руки и забывать о сомнениях, думаю, я бы не стал тем, кем являюсь сейчас. — Наверняка и ты на него во многом повлиял, — предполагает она, задумчиво глядя на звёзды. — Возможно. Но иногда мне кажется, что только он влияет на меня. Ну, знаешь, его характер, — выдыхает, сомневаясь, — на него очень сложно повлиять. Всё равно всё сделает по-своему. — На него это похоже, — не задумываясь отвечает, только через секунду осознав, что это звучит так, будто они хорошо знакомы.       Дабы отвлечься, Юна судорожно вытаскивает пачку с сигаретами, желая быстро перебить мысли о недавней случайной реплике. Чонгук слышит возню и секунду смотрит на неё. Нажимая на клавишу зажигалки, она поджигает сигарету и сразу зажимает её меж губ, втягивая первый глоток дыма. — Почему ты куришь? — спрашивает Чонгук с лёгким укором в голосе. Ему не нравилось это, Юна это и без того давно заметила. — Не знаю, так получилось. — Пожимает плечами, не желая смотреть в его сторону. — Ясно. — Тоже отворачивается, терпя нелюбимый запах, который ненароком вдыхает каждый раз, находясь рядом с Тэхёном. — А ты не хотела бросить? — Может и хотела, — пальцем задевает сигарету, чтобы пепел осыпался на землю, — но не могу. Сейчас не то время, когда стоит усложнять себе жизнь ещё и борьбой с вредной привычкой. Слишком много нервов и мучений. — Сейчас всё так плохо? — Не лучшее время. — Она могла бы рассказать о своей ситуации, момент подходящий и обстановка располагающая, но тут-то она и закрылась. Не хочет рассказывать ему об этом, не хочется, чтобы такой идеальный, добрый и светлый парень увидел всю её грязь и неблагополучие. — Ладно. — Сразу понимает, что она не хочет делиться. Не совсем честно, учитывая, что он потихоньку открывался ей, а она всё так же ограничилась расплывчатыми намёками, но делать нечего. Значит, так надо. Может быть позже всё изменится?