Академия плохого воспитания

      -Можно уже сходить в туалет?       Звук смывающейся воды словно ждал этой фразы. Минги вздохнул и покачал головой. Любая заминка понесёт за собой кучу потерянного времени.       -Вот сыграете хорошо, и сразу пойдёте, куда вам надо.       -Но я сейчас описаюсь! Я быстро!       -Хороший стимул постараться. Давайте, начнём!       Ребята начали вяло двигаться, но пространство разорвал звонок. Дети только этого и ждали.       -Звонок!       -И я слышу!       -Можно в туалет? Скоро репетиция начнётся!       -А у меня столовка!       Минги вздохнул. Против этой толпы у него не было никаких шансов. Он махнул рукой: валите, куда хотите. Репетиция и правда начиналась после этой перемены, надо было проглотить чего-нибудь успокаивающего и чего-нибудь съедобного, едва ли удастся возможность пожевать до завтра.       По старой традиции всех мероприятий, репетиция началась только за полчаса до концерта. И вскоре, кстати, затихла, под натиском скопившихся у дверей актового зала родственников. К сожалению – а, может, и к счастью, до юного квартета имени Минги прогон номеров не дошёл. Трое ребят сиротливо жались в углу актового зала, раскидывая вокруг крошки от булок и чипсов. Из вида подозрительно вновь исчез Юнхо. Привязанный к пульту музыкального управления Минги мог лишь обеспокоенно вертеться на месте в поисках мелкого чертёнка.       Тем временем под напором родственников репетиция закончилась, и в зал повалила толпа мам, пап, бабушек и дедушек, вооружённых фотоаппаратами.       Взгляд рыжеволосого наткнулся в толпе на знакомое лицо. Наюн скромно подняла руку в приветственном жесте. Что-то внутри подскочило прямо к горлу Минги и пробило там пару ударов. Плюс один свидетель его позора. Наюн и, конечно же, целый зал людей, которые потом запишут это на жёсткие диски своих компьютеров. Минги очень пожалел, что у его пиджака не предусмотрен капюшон. Теперь его рыжая макушка будет маячить на семейных записях, как главного дирижёра детского безобразия.       Когда ведущий вышел объявить следующий номер программы, ладони учителя предательски вспотели. Четвёрка выползла на сцену и сгрудилась возле стула, ровно как и на генеральной репетиции. Пять часов отработки изящного выхода нервно курили в сторонке. Мари снова резко сжалась, спрятав худеньким тельцем гитару.       Началась музыка. В конце второй восьмёрки проигрыша Юнхо, как и положено, сделал шаг вперёд, откинул руку за спину и поднял вверх круглый подбородок. Ну всё, уже почти закончилось. Минги даже было собрался выдохнуть. Но проигрыш закончился, а Юнхо молчал, светя открытым ртом в зал. Абсолютно проклятое начало абсолютно проклятой песни.       Минги скосил глаза на сидящую в первом ряду директрису, чьё лицо не выражало ни единой эмоции. Мари слегка сбилась и начала в третий раз играть. Единственная из всей команды, кто научился чему-то за пятьдесят тысяч повторов на репетициях. К сожалению. Потому что на второй раз Юнхо опять не выдал никаких звуков. Чёрт возьми.       Казалось, даже учительница начальных классов, танцующая за спинами зрителей два номера назад, сейчас сидела с гаденькой ухмылкой. Будто через музыку на весь зал звонко разнеслось, как Минги шлёпнул рукой о лицо. Тем временем Мари не растерялась и начала заново третий раз. Тут уже не выдержала Даша. На последних нотах проигрыша она вдруг вылетела вперёд, одной рукой отшвырнула мальчишку в сторону и затянула первый куплет. Юнхо за её спиной пару раз хватанул воздух открытым ртом и захлопнулся, стремительно начав краснеть.       Господи, благослови девчонок.       Через несколько мест за спиной директрисы светилась синяя макушка. Как маяк, она притягивала на себя взгляд учителя музыки. То и дело Минги ловил себя на том, что поглядывает в злополучную сторону. А что мальчишка? Ким Хонджун увлечённо играл в телефоне, не проявляя никакого интереса к окружающему миру. Стараясь отвлечь себя от необъяснимо интересного юноши, Минги заметил Наюн, которая, как оказалось, разместилась всего через пару людей от десятиклассника. На её лице сидели неуверенность и смущение. Столкнувшись взглядом с Минги, она тут же стряхнула их и ободряюще улыбнулась. Минги попытался улыбнуться в ответ. Затем наткнулся на испепеляющий взгляд завуча. Перестал улыбаться и уткнулся обратно в аппаратуру.       С пятничного вечера они почти не разговаривали. Девушка убежала куда-то на выходные, помогая кому-то готовиться то ли к свадьбе, то ли к поминкам. Они почти не виделись, остывая каждый в своих окружениях. То, что она пришла, было намёком к скорому примирению.       Можно ли назвать тусовку круче школьного концерта. На сцене побывал даже Уён, в компании одноклассницы и ещё двух измученных парочек. Вшестером они нелепо потолкались под вальс, после чего спешно сбежали за кулисы. На время выступления друга синяя голова отвлеклась от созерцания гаджета, и на обозрение появились два огромных голубых глаза. Даже через половину актового зала они светили не хуже самой синей макушки.       Минги вновь поймал себя на созерцании мальчишки, когда заметил на фоне активно привлекающую его внимание Наюн, и стыдливо отвернулся. Затем он понял, что это получилось грубо, и повернулся опять, но на этот раз попал в контакт уже с завучем. Да пошёл к чертям этот круговорот слепых свиданий, подумал рыжеволосый и снова сосредоточился на аппаратуре.       Предпоследним номером на сцену на огромных каблучищах вышла знакомая восьмиклассница с цепким взглядом и бушующими гормонами, причём, почему-то, без подруги. Она пела какую-то суперлирическую песню Адель, держа микрофон в катастрофической близости ото рта. Минги с грустью смотрел, как бедное устройство чуть ли не скрывается за напомаженными губами, покрываясь слоем слюней. Голос у девушки и правда оказался неплохой, только дыхалки на весь припев не хватало. Закончив, она грустно опустила взгляд и повернулась к выходу. Но ботинки с высокими каблуками запутались в проводах, и девчонка с грохотом завалилась на сцену. Лицо её стремительно начало искажаться под ужас. Среди поднявшегося в зале шума были поровну как смешки, так и перепуганные вдохи. Старшеклассница спешно вскочила и вылетела за кулисы, на бегу поправляя платье. К Минги подлетела англичанка, пихая его скорее врубать музыку для выхода ведущих.       Когда после мероприятия на сцену повалили толпы желающих сфотографироваться с настенным плакатом, тонкие пальцы настойчиво поскребли Минги по плечу. Обернувшись, он увидел Наюн. Она стояла с карманным кактусом в руке. Девушка клюнула мужчину в нос. Минги бросил взволнованный взгляд в сторону начальства, но завуч щебетала с кем-то в стороне.       -Поздравляю с удачным дебютом!       Дебютант криво улыбнулся в ответ и принял горшочек букета. Подарок празднично уколол руки. Девушка перепорхнула на колени Минги. Рыжеволосого снова окружил запах её духов. Минги почувствовал, как где-то внутри зашевелилось семейное счастье. Он приобнял девушку за талию, поставив кактус ей на колени. Но тут на фоне он заметил, как худая фигура мальчишки виснет на другой, верхушку которой венчала копна синих волос. И чего Минги так привязался к этому странному мальчишке?       -Может, пойдём отметим это дело?       -А у тебя маркер есть? Обведу его поярче, - игриво ответил Сон, отвлекаясь от ребят.       Их беседу прервала подбежавшая восьмиклассница с взволнованным лицом. Растолкав людей, она подлетела к учителю музыки по воняющему воском паркету.       -Учитель Сон, пойдёмте со мной.       -Что-то случилось?       -Это очень важно. Она зовёт только вас.       Извинившись перед Наюн, Минги последовал за девушкой. Всё, связанное со спешкой и детьми, само по себе ощутимо треплет нервишки. Когда же это связано и с тем, и с другим, тут уже место настоящей паники. Такой, например, какую чувствовал в тот момент Сон, следуя за летающим из стороны в сторону кучерявым хвостом. Хвост завёл его на третий этаж, в кабинет химии, в котором, кажется, Минги даже и не бывал ни разу.       В раскрытом окне на подоконнике стояла восьмиклассница, десять минут назад шлёпнувшаяся на сцене. Теперь на ней уже не было злосчастных каблуков. Девчонка мялась с ноги на ногу, холодный вечерний ветер гулял по классу. Мужчина сначала замер, затем понёсся между рядов к открытому окну.       -Стойте! Вы меня всё равно не отговорите!- взвизгнула девушка, вцепившись пальцами в открытую створку,- в мире незачем жить такой неудачнице, как я!       Хватая раскрытым ртом воздух, как голодная рыба, Минги тут же проглотил и наживку.       -Ты не… ты вовсе не неудачница! Почему ты так решила?       В кабинете стремительно собирались зрители. Мероприятие потихоньку перетекало из актового зала в кабинет. Кто только зовёт зевак на подобные происшествия? Может, у них есть свой чат?       -Я знаю, вы так говорите, чтобы я не прыгнула! На самом деле вы тоже так считаете!       Крючок с наживкой всё глубже и крепче цеплялся внутри рыжеволосого. Сам того не замечая, он поднял руки на уровень груди, словно успокаивая злую собаку.       -Послушай: давай ты прямо сейчас спустишься, и мы об этом поговорим?       -Нет!       Минги попытался было сделать шаг к подоконнику, но девчонка взвизгнула, лишь сильнее вцепившись в оконную створку:       -Не подходите! Прыгну!       По опухшим от слёз щекам от глаз расползлись тушевые щупальца. Красавица. Все просто в очередь строятся за её вниманием. Вон, кабинет химии уже ломится от популярности. Минги замер, боясь спровоцировать осадки в виде молодых школьниц. Опять же, методика, проверенная на дворовой собаке. Если какое-то время не двигаться, тебя могут спутать с древесиной. Максимум, что может пойти не так – это пометят. А публика тем временем росла, набирая численность, люди толпились у двери в кабинет.       -Ты очень симпатичная и талантливая девушка. О том, что ты упала на сцене, никто уже даже и не помнит!       Девчонка посмотрела на собравшуюся в кабинете толпу и снова скривилась в слезах.       -Спасибо, что всем опять напомнили!       Минги сто раз пожалел об этой фразе. Он оглянулся на зрителей, часть из которых поддерживающе светила на него камерами мобильников. Кому-то об этом он даже сообщил. И, как назло, не было ни одного лица, на котором читалось желание помочь в данном казусе.       Из окна подул холодный осенний ветер. Может, подождать, пока она замёрзнет и сама слезет? Главное – чтобы она сделала это внутрь помещения. Минги решил пойти другим путём.       -Что мне сделать для того, чтобы ты передумала?       Девушка размазала рукой тушь по щекам.       -А зачем мне жить? - пролепетала она.       Хотя бы затем, чтобы меня не уволили, подумал Минги. Кто-то из толпы крикнул:       -Дура, это третий этаж, ты не помрёшь!       Но остроумная шутка утонула в воздухе. За спиной, в той же в толпе, зазвучал голос завуча. Женщина пробралась через людей и остановилась там, что-то восклицая. Хоть кто-то в этом здании собирается помогать, а не стоять сзади? По классу разнёсся громкий голос Валентины Ивановны:       -Арина, что ты там делаешь? Живо слезай оттуда! Учитель Сон, сделайте же что-нибудь!       Помогла, чем смогла, так сказать. В данный момент он прекрасно может психануть. С такой-то мощной моральной поддержкой. Тоже «что-нибудь», в какой-то степени.       -Арина, слезай живее, говорю тебе! – повторила женщина.       Девушка шмыгнула снова носом и стрельнула взглядом в сторону завуча. Минги безошибочно вдруг понял, что теперь она точно просто так не спустится с подоконника.       Зачем он вообще согласился на это? Кто мог представить, что в составе школьного персонала одни женщины? Трудовик – чёртов счастливчик – предусмотрительно сейчас нежился где-то перед телеком в своей квартире. И не понятно, почему сейчас отдуваться за всех мужчин нужно именно Сону Минги.       Если бы он имел хоть какое-то представление о том, как успокоить истерику девушки-подростка с играющими гормонами. Но, чёрт побери, этот уровень был вряд ли ему по зубам. Девушка пошатнулась на подоконнике, чуть не устроив сердечный приступ взрослой части присутствующих, и ещё крепче вцепилась в пластиковую раму окна. Кто-то из родителей сзади начал читать молитву.       Конечно же, она блефует. Не будет же девчонка заканчивать жизнь самоубийством из-за того, что шлёпнулась на сцене. Или из-за надуманной влюблённости. Или от ПМС. Или от того, что её учитель кретин. Да мало ли причин сброситься из окна у пятнадцатилетней девушки. От волнения Минги вспотел, даже там, где, он думал, никогда не потеют люди. Он хаотично перебирал в голове выходы из ситуации. Выбор был между заплакать и убежать и стоять и тупить.       Неожиданно сзади началось шевеление. В толпе появился кто-то новый. Не успел Минги обернуться, как оттуда уверенным шагом вышел физрук и бесцеремонно направился к подоконнику. Восьмиклассница панически забегала глазами, не предпринимая никаких попыток умереть. Она попятилась на подоконнике в сторону Минги и начала стремительно оседать. Рыжеволосый торопливо перескочил через несколько парт и поймал девушку на руки. Не успевший к ней физрук тем временем закрыл окно.       -Расходимся! - развернулся Сан к толпе, пока Минги пытался отлепить от себя ученицу, - Смотреть здесь не на что!       Шоу закончено.       Гаснет свет.       Или как там правильно? Ну, все поняли.       Девчонка обмякла на руках учителя, оказавшись далеко не пушинкой. Минги едва не завалился и спешно опустил её на пол, прислонив к стенке. Но разогнуться у него не получилось. Цепкое кольцо девчачьих ручек хомутом обвило шею. Мужчина пару раз дёрнулся и сел на корточки, чтобы не оставаться в позе умывания на дачном умывальнике.       -Отпусти.       Арина снова всхлипнула.       -Учитель Сон… учитель Сон, скажите: я вам нравлюсь?       Минги снова попытался истерично дёрнуться, но капкан держал крепко. Девушка быстро зашептала, прямо в его щёку, которая оказалась непривычно близко:       -Учитель Сон, вы знаете, что для девушки-подростка значит репутация? В современном обществе так просто сломать жизнь человеку. Вы спасли меня, как благородный мужчина.       И она вцепилась в его рот своими губами, неумело пытаясь воспроизвести настоящий поцелуй. Минги первым делом захлопнул раззявленный рот и с новой силой принялся вырываться из объятий бушующих гормонов. Он нащупал девчачьи запястья и расцепил их, отшатнувшись. Мужчина ошарашенно смотрел на девчонку, чувствуя, как горят торчащие из-под огненных волос уши.       Минги обернулся ко входу, где любопытный народ вяло не хотел уходить под напором физрука. Среди них, вцепившись в свою сумочку, как в спасательный круг, стояла Наюн.       А за ней, прислонившись к дверному косяку, стоял и смотрел в телефон хозяин синей макушки.       Понедельник – дерьмо, а не день недели.