Академия плохого воспитания

      Тётенька в окошке громко хрюкнула. Странный звук разлетелся по залу, отражаясь от стен. Минги и Уён разом обернулись. И где эта тётка была пять минут назад, когда они бились в это несчастное окошко? До следующего и самого последнего рейса оставалось сорок минут. Сорок минут избегания взглядов и щекотливых тем. Минги шлёпнулся на стул и наигранно принялся разглядывать богатый интерьер вокзала. Умеют вот люди делать. Штукатурку всякую штукатурить. Красить ещё. А там, в углу, такие живописные разводы на потолке, как будто специально протечку на крыше сделали. Современное искусство, чёрт возьми. Хотя, учитывая возраст здания, современным назвать его будет сложно. Несовременное искусство, короче. Каждый из нас своего рода художник, когда проливает кофе на ковёр.       Минги крутил в кармане пачку сигарет и пытался придумать план, как незаметно пойти покурить. Всё равно же прилепится, как жвачка к подошве. Мужчина зачем-то абсолютно неподозрительно заявил, что пойдёт в туалет, и направился к выходу из вокзала. Правда, вскоре его настиг голос мальчишки:       -Учитель Сон, туалет же в другой стороне!       Вот чёрт. Он остановился, повернулся и пошёл в обозначенном направлении. Покурит в туалете. Но тут в спину ему прилетел другой голос, похожий на скрип арматуры по шиферу:       -В туалете не курить!       Мужчина обернулся, чтобы понять, откуда донёсся звук. В окошке кассирши что-то мелькнуло. Ага. Вот откуда звук. Говорила учительница по вокалу: «Будешь курить – посадишь голос». Правда, она никогда не уточняла, что это будет не его голос. Минги опять поменял направление и вышел на улицу.       Наглая лапка протянулась в поле зрения, когда появилась пачка сигарет. Вот ещё.       -Чего тебе?       Минги закурил, но делиться не собирался. Лапка требовательно застыла в воздухе.       -Я по-вашему похох на Хона?       Упаси бог. Двоих таких Минги точно не вынес бы. Аргумент, конечно, дофига сомнительный. Мужчина выпустил огромное облако дыма.       -Ты похож на малолетнего наглого мальчишку.       -Я думал, мы с вами уже решили этот вопрос.       -Надо же? А я не заметил. И когда это?       -Месяц назад, в школьном дворе. Не помните?       Наивность – наше всё. Как приятно иногда выставить кого-то (не тебя) идиотом. Хоть всю жизнь ходи и издевайся. Хотя бы какой-то плюс в работе с мелкими гадёнышами. Уён принялся скакать, пытаясь выбить сигарету из руки мужчины. Один раз он даже случайно заехал рукой по лицу учителя. Влепить бы ему невзначай. Так, случайно под руку попался.       -А если я не скажу никому?       -Нет.       -А если всё всем расскажу?       -Тем более нет.       -Ну одну?       -Нет.       -Половинку?       -Мы с тобой на базаре?       -Да?       -Нет!       Пауза.       -Вот за что я вас уважаю, учитель Сон, так за вашу неколебимость. Есть в вас, так сказать, стержень. Ничем не сдвинешь!       Потоки лести прервал раздавшийся из темноты свист. Оба обернулись в сторону звука. К ним стремительно приближалась компания малолеток.       -Слышь, бать, закурить есть? По-братски?       От такого резкого скачка по семейному древу у Минги закружилась голова. Неизвестно даже, что обиднее: хамское обращение или то, что его приняли за старика. Вот живёшь ты себе, маленький, страшненький, запиваешь молоком бабушкино печенье, покупаешь после школы себе шипучку в пакетиках, а тут – кто-то называет тебя мужчиной, потом дядей, или (самое страшное) – батей. А ты так и не успел выпросить у родителей Xbox и научиться у деда правильно сморкаться. До сих пор, как девчонка, дуешь что-то в тряпочку. Что-то неприятно засосало у Минги под ложечкой. Глисты, наверное. Когда не помнишь абсолютно ничего из школьного курса биологии, для тебя глистами может быть всё, что угодно.       Детишки из темноты выглядели достаточно грозно. Впереди всех шёл высокий мальчик в мешковатой куртке с торчащими из-под неё тонкими ножками. За ним колыхались тени, издающие звуки харканья и сопения. Сомневаться в том, что эти персонажи умели правильно сморкаться, не приходилось. Вместо шапки на голову был натянут капюшон. На вид он был моложе Уёна, правда, тому же Уёну смелости это не придавало. Минги затянулся напоследок, предсчувствуя, что паокурить нормально всё же не удастся.       -Молодой человек, вы ко мне обращаетесь?       Мешковатая куртка харкнула из капюшона на землю и махнула рукавом на Уёна.       -Не, к нему вон. Он же здесь с сигаретой стоит?       Минги не придумал, что ответить, и продолжил молча курить. Иногда промолчать – лучший способ ведения конфликтной беседы. Можно сойти за умного, либо за тупого, что, в прочем, тоже может быть выгодно. Банда приблизилась и остановилась, оглядываясь в поисках цели для вредительства.       -Слышь, не ломайся, дай сигаретку. Прикурить охота пиздец.       Кто-то из свиты куртки принялся пинать грязный снег. Шмотья снега летели во все стороны, в том числе и в лицо Минги и Уёна. Рыжеволосый грустно затушил сигарету.       -Я очень вам сочувствую. Но нам пора идти.       Он собрался было благородно слинять, но хулиганы стремительно расползлись по сторонам. На пути к вокзалу уже стояли парочка малолетних родственничков.       -Ну дай ты сигу. Че те, жалко, что ли? - проскрипел рдин из них то ли простывшим, то ли прокуренным голосом. Наверное, в местном магазине этот голос был по скидке, у кассирши на вокзале точно такой же. Минги и правда было подумал, а не завязать ли ему с этим делом.       Отдать им сигареты, что ли? От одного из приблизившихся веяли благоухания, свидетельствующие, что кому-то для него уже не было жалко несколько бутылочек пива. Минги нервно теребил в кармане пачку сигарет. Эта привычка нервного теребления как-то сильно проросла в него в последнее время, макаронами с котлеткой не корми – дай потеребить что-нибудь. Хотя от котлетки он бы не отказался. Мясной, жирненькой, в панировочке. Как доктор прописал.       Пальцы снова нащупали корпус маленького плеера, как он попал туда, Сон уже давно запутался в его перемещениях. А ведь мальчишки перед ним даже моложе. Видимо, как раз в этот момент в Минги проснулся тот самый «бать», которого разглядели эти шкеты. Он представил, что у этих ребят тоже есть матери, которые ждут их дома, надеясь, что их ребёнок когда-нибкдь вырастет во что-нибудь стоящее. Ему вспомнились глаза мамы Хонджуна, забирающей его у здания радиостанции. Иногда принципы просыпаются внутри в совсем не подходящее время. Хотя, если подумать, для принципов вообще не бывает подходящего времени. Принципы – вообще такая штука, для которой подходящее время – самое неподходящее. В этот момент Минги решил для себя, что ни за что не отдаст этим ребятам сигареты. В пачке осталось две штуки, всё равно эти мальчишки подерутся за них до загробных чёртиков.       -Ребят, сигарет нет. давайте разойдёмся мирно.       Хозяина огромной куртки ответ не устроил. Он цыкнул через зубы.       -А тебя не учили, что врать нехорошо?       Минги грустно почесал нос. Как говорила мама, значит, по носу скоро попадёт. Глупые, идиотские предрассудки. Но работают походу, чёрт возьми. Главное – спасти ребёнка. Какой-никакой, но Уён всё-таки ребёнок, и этот ребёнок в его подчинении. Кольцо собеседников медленно сжималось, как и клубок нервов внутри рыжего учителя. Он ещё истеричнее затеребил в кармане кирпичик плеера.       -А то, что курить нехорошо, вас не учили? – неожиданно вмешался Уён, наверное, почувствовав себя бессмертным.       Один из ребят, стоящий ближе всего, резко вскрикнул и дёрнулся на Уёна. мальчишка подскочил на месте, но спешно вернул себе наигранно уверенное выражение. Честно говоря, Минги и сам чуть не испортил себе штаны. Как же не хватает дымовой бомбочки, чтобы как фокусник, пших на землю – и исчезнуть в тумане. Рыжеволосый почувствовал, как что-то зашевелилось в свободном кармане. Он схватил за запястье шаловливую ручку и столкнулся взглядом с маленькими злыми глазками. Пока Минги долю секунды пребывал в шоке от собственной реакции, мальчуган пнул его под колени и вырвал из хватки конечность. Сон найдачу махнул рукой, но сбоку послышался очередной крик, на этот раз, кажется, Уёна. Спас ребёнка, как говорится. Сон оказался на четвереньках, пытаясь понять, как земля умудрилась приблизиться так быстро. Сбоку снова раздались устрашающие крики, присыпанные громким матом.       -Твою мать, ты совсем конченый?       -Какого у вас там?!       -Да я не трогал его – клянусь! Он сам! Псих какой-то!       -А ну живо отошли от нас!       Кто-то дёрнул Минги за второй карман. Тут издалека раздался визг электрички, заставивший всех повернуться. Той самой, которая по расписанию должна приехать только через полчаса.       -Какого…- пробормотал Минги, в то время, как Уён встрепенулся.       -Учитель Сон, эта наша! Погнали! Минги скорее зашевелился, н абегу поднимаясь на ноги. Хулиганы расступились в стороны от верещащего Уёна, и двое спешно заковыляли к перрону. Турникет моргнул на билет, но продолжил светить в лоб красным крестом. Похоже, лимит его был исчерпан на проход с опозданием. Но времени брать новые билеты не было, и оба перескочили через ограждения. Благо, от пирожных Минги уже избавился.       В вагоне Сон плюхнулся на лавочку, распаставшись на ней во все стороны. Электричка была на удивление пустой, хоть раскидывай свои вещи на все лавочки. Вдалеке только сидели два одиноких человека по разным сторонам от прохода и смотрели каждый в своё окно. Но Уён, появившись в пустом вагоне, огляделся и плюхнулся рядом с Минги. Даже не напротив, а максимально рядом, ближе было бы только взгромоздиться к учителю на колени. Мужчина даже не посмотрел на мальчишку в надежде, что тому станет скучно, и н отсядет, но тот не смутился и решил просто напомнить о своём существовании.       -Учитель Сон, у вас есть салфетка?       Конечно, есть. Было бы смешно, окажись это сарказмом. Но Минги и правда достал из кармана пачку носовых платков, потому что когда имеешь дело с детьми, вскоре понимаешь, что сопли – это их базовая функция. Мужчина протянул упаковку Уёну, но зачем-то повернулся и посмотрел на него. Ругательства едва были проглочены туда же, откуда едва только что не вылетели.       -Что с тобой такое?       Запрокинув голову назад, десятиклассник старательно размазывал по щёкам кровь из носа. Вместе с тёмными синяками под глазами сочетание смотрелось ужасающе. Первой мыслью Минги было то, что Уён умудрился отхватить зубами кусок одного из хулиганов. С этим мальчишкой могло быть и такое. Уён захихикал, смех отдался бульканьем в глотке.       -Не бойтесь, они меня не тронули. Я научился вызывать кровь из носа ещё классе в третьем. Помогает напугать обидчиков.       Минги представил, как мальчишка, которого он хочет избить, вдруг начинает кричать и кровоточить носом. Жутко. А если он ещё и себя при этом колошматить начнёт – вообще хоть в монахи подавайся. Мужчина оставил ребёнка обмазываться кровью в своё удовольствие и отвернулся к окну. Он снова залез в карман, встретивший его пугающей пустотой. Спёрли-таки сигареты, маленькие гадёныши. На мгновение внутри подскочила паника, пока пальцы слепо шарили в складках ткани. Первым порывом было вскочить и ломануться обратно на перрон, прямо из несущегося поезда. Но, дёрнувшись, Минги всё же взял себя в руки и заставил сидеть на месте. Скорее всего маленький бедный плеер даже не стал жертвой похищения. Вполне возможно, что он просто так валяется прямо там, на снегу перрона, одиноко смотря в небо его инициалами.       Идиот, идиот, идиот. Надо же было так облажаться. Вдруг стало совершенно обидно, правда, не понятно, на кого. Хотелось поругаться или плюнуть в кого-то, но перед мужчиной было только его угрюмое отражение в окне электрички. По лбу ползли тёмные провода, спускаясь иногда на нос и щёки. Люди на другом конце вагона с подозрением посматривали на колоритную парочку.       Вдруг дверь в тамбур открылась, и внутрь ввалились знакомые любители халявных сигарет. Они торопливо оглядели вагон и спешно понеслись куда-то дальше. Личности Минги и Уёна, видимо, абсолютно перестали их волновать. Они понеслись дальше, убегая от погони, наверное, Слендера.       Новым порывом Минги было рвануть за хулиганами выбивать бедный плеер. Но он же взрослый, воспитанный человек, поэтому Сон просто спокойно поднялся с места и быстро пошёл вслед за ребятами. Детишки ускорились с реактивной скоростью, как будто резко испугались высокого мужика, которого десять минут назад заламывали в подворотне. Для того, чтобы успокоить их, Минги зачем-то решил их ещё и позвать.       -Ребята,- бросил он в их сторону.       Мальчишки кинули в пространство громкие ругательства и ускорились так, словно мужина только что пообещал им натянуть глаза на задницы. Но Минги сдаваться не собирался: он рванул за ними, прямо в это устрашающее простанство между вагонами, дальше по ходу электрички.       Он почти поймал одного из мальчишек в тамбуре, но пальцы проскользили по капюшону, спрятавшемуся за открывной дверцей. Минги на несколько секунд замешкался, но потянулся к ручке. Но эта самая дверца вдруг снова открылась, причём почему-то раньше, чем надо было, и попала мужчине прямо в переносицу. Из перехода между вагонами появился мужик с редкой бородкой и гитарой в руках. Мужик протиснулся в открывшуюся щель, задумчиво посмотрел на Минги, держащегося за нос, и прошёл дальше. Уён, который не мог находиться в помещении, где ничего не происходило, уже стоял рядом и хрюкал в рукав.       -Фто вжошь? – пробубнил Минги, от чего тот залился в голос. Из вагона донеслись звуки криво исполняемой песни Кипелова. Рыжеволосый молча пошёл в следующий вагон, чтобы не слышать это безобразие. Да и возвращаться было неловко. Зря, что ли, по носу получил.       В следующием вагоне было так же малолюдно. Они сели в конце, и опять почему-то во всём вагоне не оказалось никакого больше места, где бы Уён смог спокойно примостить свой зад, кроме как вплотную к Минги. Мужчина молча массировал переносицу. Если он приедет к матери встречать Новый год с огромными синяками, именно они станут главной темой вечера. Ну и президент, конечно же, пьяные люди умеют думать только о славе священного вождя их великого государства. Может, приложить что-то холодное? Тут очень пригодилось бы сердце Ларисы Валентиновны, если под огромным бантом у неё что-то бьётся.       -Учитель Сон, - тихо пробормотал мальчишка рядом, - а хотите, я опять – это – кровь из носа вызову?       -На кой..? Ладно, не отвечай.       -Сейчас, я только настроюсь.       -Не надо.       -Но за компанию вам будет не так обидно.       -Я сказал: не надо!       Мимо прошёл контролёр, и Минги спросил, почему элетричка приехала раньше расписания. Мужчина почесал нос.       -Эт ничей не раньше. Вона – написано: прибытие на конечную станцию. Отнимаешь пять остановок по десять и стоянки. Ты расписанием пользоваться научить, эт самое, а потом предъявляй тут.       После этого мутного объяснения (обвинения) контролёр ушёл дальше выполнять свои контролерские дела, а Минги остался раздумывать о системе железнодорожной логистики. Интернет пропал, как и надежда успеть на маршрутку до дома. Уён отогрелся на лавочке и принялся устраиваться как можно удобнее, ворочаясь и подгибая ноги. В итоге он прижался к Минги, положив голову тому нс плечо. Мужчина попытался скинуть неожиданные ласки в стороны, но они быстро погасли в безоговорочных нежностях. Пришлось сидеть и терпеть, пока мальчишка развалился, ухватившись за него, как мечтательная дева.       -Учитель Сон,- пробормотал Уён, когда Минги решил было, что тот уже давно дрыхнет себе на его плече. Мужчина вопросительно промычал в ответ       -Вы Хона любите?       Вот он, спмый страшный вопрос мироздания. Вопрос, которого Минги боялся весь чертов вечер. Вопрос, на который он абсолютно не знал ответ. Минги вперился глазами в окно, лихорадочно стараясь отфильтровать всю кашу, перемешавшуюся внутри. Что он пытался сделать последние несколько месяцев. Какие бы слова ни вылетели сейчас из его горла, они будут обязательно переданы Хонджуну, мальчишке, чьи чувства Минги ранить не хотел бы даже под угрозой собственной смерти. Волновался бы ли он больше, стоя перед кнопкой, которая может взорвать весь мир от одного лишнего движения? Ответ вышел максимально честным и абстрактным, что бы за собой он ни нес.       -Не знаю.       Минги подождал пару минут, чуть ли не жмурясь от волнения, чувствуя, как желудок поет дикие несварительные дифирамбы. Чего он молчит? Что он скажет? Минги сейчас практически руки попросил. Да бог с этим, он чуть мир не взорвал! Или взорвал? Руки предательски вспотели от ожидания ответа, пока Уён пристраивал голову на его плече.       -Учтите: если обидите Хона – я вас убью.       «Да я сам себя убью»,- подумал Минги, смотря в темный квадрат окна. Может, это и есть любовь? Наюн часто любила спрашивать Минги, выпятив вперед нижнюю губу: «Любишь меня?!». Конечно, приходилось отвечать, что да, конечно, больше жизни, и ведь это было действительно искренне. Но чувства к Наюн были совсем не те, как бы сложно ни было их описать. С ней просто хотелось быть рядом, смотреть за тем, как она рассказывает истории. Наюн всегда понимала, что ему нужно, даже если сам Минги этого не знал. Вечерами, когда он, уставший, замёрзший, приползал домой, она всегда встречала его теплом и заботой. С Наюн было уютно. Но Хонджун… Одно его присутствие рядом спускало по телу армии электрических мурашек. Хотелось творить дичь, смешить, защищать, умирать, убивать и спасать одновременно. Хотелось запереть этого мальчишку, чтобы до него не добрался никто из этого противного мира. Если любовь – это то, что было с Наюн, то что у него с Хонджуном? Отражение отчаянно пялилось в ответ, не говоря ни слова. А Уён, похоже, уде спал, обняв руку Минги без разрешения.       Возле входа на вокзал гуляли странные люди, бурчащие под нос что-то про такси. Чуть дальше, у остановки, возле машины полноватый мужчина нервно курил сигареты. Когда оба вышли из дверей, из этой машины вылетела маленькая фигурка. Фигурка подлетела к Минги и врезалась в него у самых ступенек. Это был Юнхо. От шока Минги полминуты простоял, раскинув руки в стороны. Уён уже понесся к отцу, тушащему окурок. Но младший цепко держал учителя в объятиях. Внутри Минги взорвалась ядерная бомба чувств, от смущения до принятия. Мальчик доставал музыканту до грудной клетки, носом уткнувшись прямо в несуществующий пресс. Мужчина неловко хохотнул.       -Юнхо, ты чего? Всё в порядке. Макушка в детскоф шапке откинулась назад.       -Учитель Сон, спасибо вам большое. С Новым годом, учитель Сон.       Мужчина у машины позвал Юнхо по имени, и мальчик понесся к родственникам. Минги осстался у вокзала смотреть, как автомобиль уезжает, оставляя послк себя клубы светлого дыма.       Пальцы в кармане нервно перебирали ткань и провалились в дырку. Там, ничего не подозревая, валялся маленький камешек старого музыкального плеера.       И как теперь, чёрт возьми, уходить с этой работы?