Копи богини Кали

      Я бездумно перебирала вещи. Вынимала из чемодана, клала обратно, потом вновь вынимала, перекладывала с одного места на другое, не понимая, что делаю и зачем.       Стоило очутиться в своей комнате, как у меня вновь закрались подозрения, что я, возможно, чересчур остро реагирую на все. Накрутила себя на пустом месте. Но затем, бросив лишь мимолетный взгляд в сторону зеркала, я вспомнила, с чего именно все началось и что особенно меня напугало, и потому сразу же схватилась за чемодан. Руки плохо слушались, а голова отказывалась ясно мыслить, отчего сборы затянулись.       А вдруг Амрит все-таки пытается мне помочь, а я… В ушах зазвучали его весьма логичные доводы, отчего мои подозрения опять стали казаться глупыми и беспочвенными.       — С этим пора заканчивать. — Я яростно захлопнула крышку чемодана и опустилась на кровать. — Может, достаточно вздремнуть, и все как рукой снимет?..       Но от одной только мысли пульс подскочил, а тело охватила мелкая дрожь. Да, после череды кошмаров сон уже не являлся панацеей. Что, если я засну в этом доме и уже никогда не проснусь?..       Я зажмурилась и схватилась за голову, отчаянно пытаясь сконцентрироваться. Я не узнавала саму себя и все больше походила на истеричку, которая сама не знает, чего хочет. Но это не я! С самого рождения у меня не возникало проблем с контролем эмоций. Я всегда умела четко ставить цели и следовать им. И уж точно никакие мужчины не могли хоть как-то повлиять на мое душевное равновесие.       Вплоть до текущего дня.       За какие-то несколько суток эти двое прочно вошли в мою жизнь, перевернули в ней все вверх дном и оставили в состоянии полного раздрая. Амрит с каждой минутой все больше заставлял сомневаться в реальности, а Киллиан — как бы я ни стремилась избавиться о всех напоминаний о нем — и вовсе вальяжно раскинул ноги на престоле из осколков разбитого сердца, явно пока не собираясь его покидать.       На эмоциях я ударила кулаком по подушке. Злость на саму себя придала мне уверенности. Я вскочила, схватилась за рюкзак, чтобы перераспределить вещи, и тут же вспомнила о кое-чем важном.       — Точно! Где же…       Пришлось повозиться, но я все-таки извлекла со дна все порванные и измятые куски записки с неизвестным словосочетанием. Разгладив каждый, я разложила их на покрывале, пытаясь собрать воедино. Это оказалось проще, чем я думала, и потому уже через минуту я вновь лицезрела набор незнакомых символов.       — Ты существуешь или нет? — прорычала я, обращаясь в пустоту.       Именно это мне и предстояло выяснить. Да, я уже пыталась сделать это раньше, но на этот раз со мной оказались мои бесценные книги. Одну из них, антикварное издание «Древние письмена Индии», мне подарили родители на шестнадцатилетние после того, как я заявила, что поступаю на восточную кафедру. А вторую, «Сборник религиозных ритуалов Индии», я умыкнула из фонда университетской библиотеки как компенсацию за несправедливое увольнение.       — Не подведите… — проронила я, скрестив пальцы на удачу.       На первый взгляд нужного слова нигде не было, но прошлые ошибки научили меня не сдаваться столь скоро. Амрит верно заметил — я могла неверно записать первую букву. Да и опыт показал, что слов может быть несколько. Значит, необходимо было смотреть шире.       Не знаю, сколько прошло времени, но вскоре на одной из фотографий, посвященных письменам пали, я все-таки обнаружила то, что поразительно походило на первую часть моего слова. Разница была лишь в несколько черточек. Я поспешила найти перевод. Бинго!       — «Бог»! — воскликнула я, тут же прикрыв рот ладонью, но не смогла удержаться, чтобы не продолжить мыслительную цепочку: — «Божество»?..       Я проговорила это вслух несколько раз, словно примеряя.       — Может ли…       Пролистав книгу до конца, я принялась за университетский фолиант. На этот раз круг поисков сузился до второй части загадочного слова.       — Нет. Не то. Нет же, — бормотала я. — Чушь…       Когда я уже почти отчаялась, в самом конце я наткнулась на то, что искала. Книга оказалась открыта на черно-белой иллюстрации во весь разворот. На ней на фоне костра и языков пламени было изображено тело молодой девушки. Она была почти раздета — от сари осталась лишь рваная полоска ткани, едва прикрывающая грудь и бедра. Ее голова была безжизненно запрокинута, руки обессиленно раскинулись по бокам. А над ней самой, возведя руки к небесам и вознося темные молитвы, стоял человек, лицо которого скрывал капюшон.       Я тяжело сглотнула, когда в очертаниях дыма заметила слово. А после одними губами прочитала короткий, но от этого не менее зловещий перевод:       — «Кровь». — Позвоночник будто покрылся льдом. Совладав со страхом, я соединила два элемента друг с другом: — «Божественная кровь».       Сердце сразу же застучало в висках. Вот что мне привиделось во сне. Это словосочетание существовало в реальности. Теперь у меня не осталось в этом сомнений. Как и в том, что Амрит узнал его — просто не мог не узнать. Слишком распространены в писаниях оба слова. Значит, он действительно солгал. Но зачем? Что ему могло дать значение?..       — Этого еще не хватало, — сплюнула я с особенной досадой. — В моей жизни и так слишком много крови, чтобы думать еще и над этим.       Я бросила взгляд на прикроватную тумбочку, где ранее оставила окровавленный после инцидента с розами платок, но, к своему удивлению, там его не обнаружила. Я подошла ближе, чтобы удостовериться. Пусто.       — Куда он мог деться?       Я осмотрела поверхность рядом с лампой, даже заглянула за тумбочку и под кровать, на всякий случай прошерстила ящики, но безрезультатно. Платка нигде не было.       — Убрала прислуга? — робко предположила я, стремясь себя успокоить.       Осмотревшись, я убедилась, что в комнате явно не убирались с моего приезда. Да и зачем? Не несколько же раз в день этим заниматься. Но кроме меня в комнате находился только Амрит. Выходит, это он его забрал?       Захотелось дать себе затрещину.       — Сперва кроссовки, теперь платок? Какую теорию ты хочешь выстроить, Амала? — отругала я себя.       Да даже если он и взял этот дурацкий платок… В конце концов, он принадлежал ему, а значит, Амрит был вправе делать с ним все, что пожелает. Но факт пропажи все равно меня насторожил.       — К черту.       Я поднялась на ноги. Какой бы ни была причина исчезновения платка (клянусь, чем больше я над этим думала, тем живее представляла, как леди Агата Кристи и сэр Артур Конан Дойл в унисон смеются над моими потугами в расследования), нужно было убираться прочь. Желательно туда, где я смогу здраво мыслить и не задаваться то и дело вопросом, что со мной творилось.       Я быстро побросала оставшиеся вещи в чемодан и закрыла молнию. Но, когда оторвала его от пола, тут же поморщилась, ощутив пробежавшую по мышцам судорогу. Тяжеленный. В Лондоне я набила его под завязку, полагая, что проведу в Индии не одну неделю. Вот только в итоге оказала самой же себе медвежью услугу — я-то рассчитывала обосноваться в отеле, а не тайком выбираться из чьего-то особняка под покровом ночи.       Я закусила губу, раздумывая, что делать дальше. Честно признаться Амриту, что хотела бы уехать, было чревато — слишком высок был риск поддаться его чарующей ауре и поразительно сладким речам, от которых я могла позабывать обо всем на свете. Бросать чемодан тоже не хотелось — в нем хранилось слишком много ценного, а я и так была на мели. Да и как прожить без вещей в чужой стране?       В конечном итоге я приняла решение сперва разведать обстановку, а потом уже думать, что делать дальше.       Я затолкала чемодан под кровать, на всякий случай скрыв его покрывалом, чтобы не привлек лишнего внимания, и вышла в коридор. Пока я корпела над переводом слов, над городом уже сгустились сумерки, отчего в части комнат загорелся свет. Мне это оказалось на руку — легче было определить, находился ли там кто-то. Рассчитывая не попадаться никому на глаза, я бесшумно спустилась по лестнице, но две нижние ступеньки предательски скрипнули. Я замерла, но быстро поняла, что никто, кроме меня этого не услышал. Не желая испытывать судьбу, я добежала до входа и выбралась наружу.       Я готова была направиться дальше, но вовремя заметила, что рядом с крыльцом кто-то стоял. Не мешкая, я спряталась за колонной. Аккуратно выглянув оттуда, я обнаружила незнакомого садовника, поливающего газон. Судя по всему, меня он не увидел, хотя, как назло, то и дело озирался по сторонам и особенно нервно реагировал на каждый шорох. Я не представляла, как прошмыгнуть мимо него, но вскоре он неожиданно дернулся в очередной раз и, так и не выключив воду, бросил шланг и поспешно ретировался в неизвестном направлении.       Я попыталась определить, на что именно он среагировал, но так ничего и не нашла. Решив, что это не важно, я вышла из укрытия. Я направилась по дорожке к выходу, радуясь, что пока задача выглядела выполнимой. Но когда я прошла чуть дальше, то поняла нечто очень важное, что по неясной мне самой причине не учла изначально.       Забор.       Путь на свободу преграждали закрытые наглухо ворота, у которых к тому же дежурили двое охранников. Как, как я о них не вспомнила?! Весь особняк был обнесен высокой металлической оградой, перелезть через которую, в особенности с неподъемным чемоданом, едва ли представлялось возможным. Я чуть не выругалась от безысходности, но быстро взяла себя в руки, особенно когда один из охранников, дежуривший по другую сторону ворот, включил фонарик и направил в мою сторону. Я успела отступить за кусты, не дав себя обнаружить. Охранник недовольно посветил рядом со мной, перебросился парой слов с напарником, но внутрь все же решил не входить. Выключив фонарик, он вернулся к своим обязанностям. Я бы выдохнула с облегчением, но моей основной проблемы это все равно не решило.       Рассудив, что отчаиваться рано, я приняла решение обойти владения по периметру в поисках хоть какой-то лазейки — еще одних ворот, которые никто не охраняет, или дыры в заборе, через которую можно было протиснуться — не имело значения. Мне нужно было отыскать хоть что-то, что помогло бы выбраться.       Отдалившись от охранников на почтительное расстояние и придя к выводу, что в саду больше никого нет, я почувствовала себя немного спокойней. Я приблизилась к ограждению и аккуратно ощупала холодные прутья. Расстояния между ними было крайне мало, пролезть между шанса не представлялось. Оставалось лишь надеяться, что хотя бы где-то они будут располагаться шире.       В саду царила тишина, прерываемая лишь мелодичным рокотом сверчков. На небе одна за другой в причудливом порядке зажигались звезды, дневной зной сменился на долгожданную прохладу. Все казалось таким степенным, умиротворяющим. Я же при этом ощущала себя… странно. Мало того, что я представляла собой ходячий клубок нервов, так теперь еще прибавилось ощущение, что за мной кто-то пристально следит. Копируя манеру того излишне впечатлительного садовника, я принялась озираться. Вновь ничего не обнаружив, я пришла к выводу, что мне лишь показалось, потому я направилась дальше, вдоль забора. Но чем дольше я шла, тем больше понимала, что ждать особо нечего — прутья устанавливали будто по линейке. Дойдя до угла, я разочарованно вздохнула — надежда покинуть это место таяла, но я все же убедила себя не останавливаться.       Я прошла вперед, но вскоре дорогу преградила внушительных размеров клумба. Причем я была столь поглощена изучением прутьев, что чуть было в нее не наступила — моя нога уже была занесена над несчастной орхидеей. Так как топтать цветы в мои планы точно не входило, я убрала ногу, чтобы без разрушений обойти преграду, и, развернувшись в нужном направлении… замерла от ужаса.       Прямо передо мной, в каких-то несколько ярдах, стоял огромных размеров… тигр. Опять. Мои лопатки до боли вжались в ограду, а я застыла, боясь пошевелиться. В прошлый раз подобная встреча почему-то не казалась настолько жуткой. То ли потому, что я была не одна, то ли потому, что вокруг было светло. А может, дело было в том, что в тот раз тигр не выглядел столь озлобленно. Сейчас он крайне недовольно размахивал хвостом, еще сильнее морщил нос. Шерсть на загривке стояла дыбом. Знаки, которые определенно нельзя было расценивать как благополучные. И при этом он медленно двигался в мою сторону.       Что ж. По крайней мере, на одну загадку в моей жизни стало меньше. Теперь было очевидно, чего, вернее, кого остерегался садовник и почему охранники так легко отказались от идеи обыскать территорию.       В сознании набатом застучали слова Амрита:       «Не обращайте внимания. Обычные грузчики — разбирают принадлежности для сада. Ничего более».       Принадлежность для сада! Теперь это так называется?       А тигр тем временем подходил все ближе — пора было принимать меры.       — Ш-шехар? — заикнувшись, произнесла я единственную знакомую кличку, надеясь, что мне как-то это поможет.       Но это не помогло. Возможно, передо мной очутился вовсе не Шехар, или, вероятно, я не входила в число тех, кто имел право звать его по имени, но мое проявление дружелюбия ему явно не пришлось по душе. Животное припало к земле и, громко зашипев, резко, как пружина, прыгнуло в мою сторону.       Я взвизгнула и еле успела отскочить. Предполагаемый Шехар почти влетел в изгородь, но вовремя сгруппировался, приземлившись на землю. Он развернулся ко мне, обнажив клыки, и я молниеносно сообразила, что теперь оставалось только бежать прочь. Я рванула к дому, понимая, что только там и могла спастись.       Боясь обернуться, я на полной скорости неслась к особняку, а тигр, войдя в раж охоты, устремился за мной. Все, что мне оставалось, это изредка петлять между растущими в саду пальмами — только так я могла выиграть хоть немного времени и замедлить его. Такая тактика действительно работала — тигр понемногу отставал, но недостаточно, чтобы я почувствовала за собой хоть какое-то преимущество.       Несомненно поставив личный рекорд скорости, я добежала до задней части здания. Тигр не отставал. Я бросилась к первой попавшейся двери на первом этаже и со всей силы дернула ручку. Но… ничего не произошло — дверь оказалась заперта.       — Черт! — выругалась я и заколотила по ней кулаками, отчаянно молясь, чтобы мне открыли. Но никто не пришел на выручку.       Поняв, что все бессмысленно, я тут же побежала дальше, надеясь обогнуть здание и все-таки попасть внутрь через главный вход. Тигр протестующе взревел и продолжил погоню.       В ушах гудел ветер, в окнах зажигались новые огни, а за моей спиной по плитке отчетливо стучали когти разъяренного хищника. Подгоняемая одним адреналином, я бежала, почти не видя дороги. Но на полпути удача, вкупе с выносливостью, меня подвели — с тигром мне было не тягаться. Шехар прыгнул, оказавшись впереди, а я затормозила так внезапно, что поскользнулась на плитке и кубарем упала на пол. Я тут же приподнялась на руках, обнаружив, что теперь наши с тигром глаза оказались на одном уровне. Медленно, чтобы не спровоцировать его, я отползла назад, но почти сразу моя спина уперлась в холодную стену. Тигр облизнулся, и я поняла, что это конец.       Его громадная морда становилась все ближе к моему лицу. Из глотки пробивалось мурлыкающее рычание. В янтарных глазах горела жажда долгожданной расправы. Мое сердце грозилось в любую секунду выпрыгнуть из груди, и я приготовилась к худшему. Но дальше случилось то, чего я никак не ожидала.       Шехар вдруг начал принюхиваться. Его ноздри широко раздувались прямо передо мной, пока он втягивал воздух, пытаясь уловить доносящийся запах. Он принялся вертеть головой из стороны в сторону, а уши, как локаторы, зашевелились. Наконец все-таки почувствовав что-то, он мигом позабыл обо мне и в несколько грациозных прыжков оказался вдали, а вскоре его очертания скрылись за растительностью.       Я хрипло дышала, не веря, что опасность миновала. Но долго полагаться на подобное везение по определенным причинам не могла. Понимая, что тигр может вернуться в любой момент, я, тяжело опираясь, на стену, начала подниматься на ноги, которые от усталости и пережитого потрясения совсем не желали слушаться. В первый раз я чуть не свалилась обратно, но удержалась. Послышались чьи-то крики и шаги.       — Я здесь… — хотела дать о себе знать я, но голос, как назло, покинул меня в самое неподходящее время.       Подняв руку для опоры чуть выше, я еще тяжелее навалилась на стену, но тут кирпич внезапно провалился куда-то вперед, а следом за ним и я. Мир завертелся, и я, лишившись опоры, вновь рухнула на колени, но только теперь подо мной оказалась вовсе не жесткая плитка, а мягкий ворс. А судя по звуку, непонятно откуда взявшаяся дверь за моей спиной захлопнулась.       Пытаясь понять, что случилось, я подняла голову, но кругом было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Кое-как я поднялась на ноги и почти на ощупь вернулась к тому же месту, через которое по случайности попала сюда. Но там оказалась лишь глухая стена. Я принялась изучать ее, и вскоре мои пальцы нащупали нечто, похожее на рычаг или выключатель. За неимением выбора, я рискнула нажать на него. Дверь, как я ожидала, не открылась, но зато в следующую секунду в помещении зажегся свет.       Как оказалось, очутилась я в небольшой библиотеке или, скорее, в чьем-то рабочем кабинете. Вдоль темно-бордовых стен стояли высокие стеллажи с книгами и статуэтками индийских богов, а в противоположной от меня стороне расположился письменный стол, на котором были хаотично разбросаны книги и внушительные листы бумаги, больше всего походившие на…       — Карты?       Я хотела подойти ближе, чтобы подробнее рассмотреть, но тут в стену что-то ударило. Затем еще раз. И еще. Я испуганно отпрянула, не зная, что думать. Это те люди нашли меня и хотят вызволить? Или наоборот? Что, если я попала в кабинет Амрита, а находиться здесь кому-либо запрещено? Что, если сюда ворвется охрана, которая примет меня за вора или вовсе не будет разбираться, что здесь стряслось? Или если…       Каждая проносившаяся в сознании догадка и каждое возможное развитие событий были мрачнее предыдущих. Недолго думая, я схватила стоящую рядом на полке статуэтку и занесла над головой, приготовившись атаковать в случае необходимости. Тот, кто пытался прорваться ко мне, был настойчив и сдаваться явно не собирался. Пальцы сильнее сжали предмет, а я решительно стиснула зубы.       Тут раздался характерный звук движущегося камня, и стена во второй раз отворилась. В образовавшемся проеме показалась голова, и я, убедившись, что это все же не Амрит, со всей силы ударила человека по затылку.       — Твою мать! — тут же выругался тот, а моя рука, готовящаяся к следующему удару, зависла в воздухе. А затем кулак разжался сам собой, и я уронила статуэтку на пол.       — Киллиан?.. — вырвалось у меня, стоило узнать голос, и, чего уж там, исключительную манеру общения.       Киллиан Лайтвуд собственной персоной, теперь держась за затылок, шагнул внутрь, чуть покачиваясь. Он остановился напротив, и его серые, как древесная зола, глаза чуть не испепелили меня на месте.       — Ты хотела убить меня слоном? — уточнил он, кивнув на статуэтку. — Мы что, в шахматах?       — Это Ганеша, — машинально поправила я, но стоило ему хмыкнуть, как я вспыхнула от гнева. Пришлось подавить желание поднять статуэтку и врезать ему еще раз, но уже как следует.       — Твою ж мать, как больно, — тем временем сдавленно пожаловался Киллиан и несколько раз проверил ладонь, убеждаясь, что крови нет. — Откуда у тебя такой удар? Отбивала новые справочники у ботаников в библиотеке?       — Не твое дело, — огрызнулась я, все еще слишком потрясенная происходящим, чтобы как-то иначе отреагировать на его выпад.       — Ладно, — качнул головой он. Видимо, пытался проверить, не одарила ли я его сотрясением. — Будем считать, что я это заслужил.       — Что ты здесь забыл? — Я все еще не могла поверить, что видела именно его. Как не могла понять и того, как стоило к этому относиться.       — Пришел за тобой. Неясно?       — Разве ты не улетел в Лондон?       — Как видишь, нет. Но начальство оторвет мне голову, если я не сделаю этого в ближайшее время. Так что собирайся, и валим отсюда как можно быстрее.       Эмоции внутри быстро превратились в спутанный клубок. Изумление от его появления, воодушевление от встречи и горечь вперемешку с обидой, никуда не испарившиеся после нашего расставания в аэропорту, — все смешалось в непонятную клейкую массу. А я даже не могла определить, чего в ней было больше.       Я не знала, что именно хотела от него услышать, потому решила сперва допросить.       — Как ты вообще меня нашел?       — Был в саду и как раз увидел, как ты провалилась сквозь стену.       Это не отвечало практически ни на один из моих вопросов.       — Но как ты оказался в саду? — едва сдерживаясь, уточнила я.       — Перелез через ограду.       Издевался как обычно.       — Как ты узнал, где вообще меня искать? — Мне стоило больших усилий не проговорить это сквозь зубы.       — О, тут все просто. Искал самый пафосный и вычурный дом во всей округе. Как видишь, не ошибся.       — Очень смешно.       — Ладно, — закатил глаза он. — Хочешь правды? Я просто сел в такси, протянул водителю визитку твоего воздыхателя и попросил привезти меня к владельцу.       — Но на ней не было адреса.       — Зато имя у всех на слуху.       И все? Так, стоп. Визитку?       — Так она все-таки осталась у тебя? — подловила я.       — Да, случайно обнаружил в кармане, — невинно пожал плечами он. — Впрочем, если бы ты все-таки меня обыскала, то, вероятно, нашла бы.       Я почти нырнула вниз, чтобы подобрать Ганешу, но Киллиан оказался проворней — мыском он ловко подкатил статуэтку к себе ближе, не дав мне схватить ее первой.       — Амала, хватит.       Его тон резко сменился. Я подняла подбородок, встретившись с ним лицом к лицу. Я сглотнула. Не видела его всего ничего, а казалось, будто целую вечность.       — Даю тебе минуту, — заговорил он, не моргая, — чтобы покинуть эту чертову обитель роскоши, или я выволоку тебя отсюда силой.       Честно говоря, не видела бы еще столько же!       — Ты не слишком много себе позволяешь?       — Не тот случай, когда я готов потакать твоим капризам.       — Капризам? — возмутилась я.       — Именно. Я и так зря отпустил тебя в аэропорту с этим слизнем.       — О да, конечно, во всем виноват он, а не ты сам.       — Я уже пытался извиниться, и готов сделать это еще множество раз, но ты ведь не желаешь ничего слышать.       — К твоему сведению, если не выкидывать подобные вещи, то и извиняться не придется! — привела разумный аргумент я.       — Мне уже не повернуть время вспять.       — И не надо ничего поворачивать, — упрямо настаивала я. — Ты показал свое истинное лицо.       — Прекрасно, — прорычал он, заводясь еще больше. — Считай, как тебе угодно. Но это не отменяет того факта, что отсюда мы уходим вместе. Точка.       — И кто вбил тебе подобную глупость, интересно? — с вызовом поинтересовалась я. Не важно, что его план покинуть особняк любой ценой полностью совпадал с моим. Но это вовсе не значило, что я готова была идти у него на поводу. При мне еще оставалась моя гордость.       — И кто же меня остановит? — Он нагло поднял одну бровь. — Ручной кошак твоего Дубея?       — Вообще-то, вполне мог! — В меня будто ударили молнией. — Подожди. А как ты прошел мимо него?       — Мимо кого? Дубея?       — Шехара!       — Что?       — Ты его не встретил?       — Нет. А должен был?       — Он, или какой-то другой тигр, как раз сейчас разгуливает в саду.       Неужели они разминулись?       У Киллиана вытянулось лицо.       — Подожди… — протянул он. — Так это от тигра ты удирала со всех ног?       — Ты видел меня, но не видел его?       Куда он смотрел? Никогда не поверю, что на расписные колонны или ухоженные кустарники.       — Все, с меня хватит. Это последняя капля, — чертыхнулся он и схватил меня за предплечье. — Убираемся отсюда сейчас же.       — Не смей меня трогать! — ощетинилась я, но Киллиан не поддался. Он потащил меня к выходу и сразу же принялся ощупывать стену. — Как эта херня открывается?..        — Я сказала отпусти! — Я впилась в него ногтями, но он даже не подумал разжать пальцы.       Он будто не слышал, зато все силы бросил на борьбу со скрытым механизмом. И, как и следовало ожидать, нащупал тот самый рубильник, отвечающий за электричество. Комната в миг погрузилась в темноту.       — Интересные ты выбрал способы, чтобы исчезнуть из особняка, — не смогла не позлорадствовать я.       — Если бы ты не брыкалась, мы бы уже давно выбрались, — донесся его раздраженный голос.       Я услышала несколько щелчков подряд, но свет так и не включился. Киллиан не бросил попыток, и раз на десятый освещение все-таки вернулось. Вот только…       Несмотря на то, что лампы включились, добрая половина комнаты оказалась в сгустке тьмы. И самым необычным было то, что часть тени отделилась от стены и двинулась прямо на нас.