Бельчонок

Вернон Роше, чертыхнувшись, приблизился к осколку зеркала. По пути он запнулся об скинутые на пол одеяла и едва не ударился носом, но вовремя выставил руки перед собой, оперевшись ими о стену. Осколок зеркала оказался прямо перед ним. С зеркальной глади в ответ смотрел молодой человек. Кожа его лица ещё не покрылась мелкими морщинками, под глазами не наблюдалось мешков, в которые можно было при желании напихать всё барахло, да махнуть в поход, и вообще он выглядел не так, как тот, кого жизнь имела во все глотательно-пихательные отверстия. Роше усмехнулся. Нет, фортуна с рождения стояла к нему задом. Здесь скорее молодость не давала проявиться той усталости, отчаянию и безысходности, которые он испытывал в своей юности. Вернон тупо смотрел в осколок зеркала. Его двойник из прошлого тоже не отводил взгляд. Сомнений быть не могло. К сожалению, он не напился до свиного визга и сейчас не бредил. Происходящее было реальностью. В этот временной промежуток его закинуло пацаном не более восемнадцати лет. Зачем? Почему? Как? «Какого хуя?» Вопросы, к сожалению, остались без ответа. Вернон не знал, почему судьба решила подкинуть ему именно эту перипетию, — осознал только то, что оказался в беспросветной заднице без возможности отступить. Рядом, сладко причмокнув губами во сне, завозился Ивэ. Его, как оказалось, и взрывом не разбудишь. Сама беспечность. Роше, сделав глубокий вдох, попытался успокоиться. Мысленно прокрутив в голове события минувшего дня, он наконец-то понял, почему оказался здесь. Будь он в своём настоящем возрасте, то вряд ли Ивэ решился бы сжалиться над ним и привести сюда. Хотя Вернон Роше видел других эльфов лишь мельком, интуиция подсказывала ему, что все они едва ли были старше самого Ивэ. Выходит, это всё дети, и вполне вероятно, что все они были беспризорниками и оберегали друг друга от напастей жестокого мира. Сейчас Вернон Роше не отличался от них возрастом, если условно перевести продолжительность их жизни в систему одних координат, поэтому Ивэ ему и помог. Довериться ровеснику было гораздо проще, чем случайному стрёмному мужику, который зачем-то выглядывал твоего младшего брата из кустов. Роше испытал желание провести ладонью по лицу, но сдержался — хватит его голове приключений. Он просто осел на пол, прислонившись спиной к стене. Его доселе продуктивный мозг явно решил сделать перерыв. В этом времени никто не мог помочь ему. Их попросту ещё не существовало. Они были такими же призраками, как тот Знающий, множество лет назад оставивший свою башню. «Стоп. Знающий», — искромётная мысль посетила Роше столь внезапно, что он мигом скинул пелену нарастающей хандры. Возможно, тот сучий эльф с этими его артефактами жив? И даже не сменил место жительства? Эта идея граничила с актом добровольного повешения в петле, но Вернону Роше уже было нечего терять. Он понятия не имел, как объяснить Знающему свою ситуацию, если остроухий вообще соизволит его выслушать, а не телепортирует куда-то в жерло вулкана. Но за попытку ведь не казнят, верно? На плечо внезапно что-то упало. Роше вынырнул из своих мыслей и повернул голову, увидев тёмную макушку Ивэ. Эльф сполз спиной по стене и оказался аккурат на плече Роше, при этом не проснувшись. Вернон замер. Прикосновение отозвалось странным теплом где-то в центре груди. Он уже забыл, каково это, когда кто-то сидит у твоей постели и переживает. Когда такое было в последний раз? Нет, он, конечно, собака бывалая, часто получал боевые ранения, валяясь днями на койке, но тогда его редкими посетителями были Бьянка (отчасти потому, что Роше сам гнал её прочь, нечего девке время зря терять, да и Полосок кто муштровать без него будет?), и Талер со своими сумбурными предложениями и матерными пассажами. Почему-то с Ивэ всё было немного иначе. Перед ним нет необходимости строить из себя непоколебимого командира, чтобы сохранить спокойствие в строю. Этот парнишка сам был «спокойствием», похожий на воду, которая обволакивала, но не пыталась утянуть в непроглядные тёмные глубины. Роше, стараясь лишний раз не шевелить плечом, потянулся к лицу и помассировал переносицу большим и указательным пальцами. Он просто устал, вот в голову и лезли всякие лирические метафоры. Несколько долгих мучительных секунд Вернон сидел неподвижно, а потом решился наконец-то позвать мирно сопящего эльфа: — Просыпайся, Ивэ. А в ответ лишь размеренное дыхание. — Ивэ, хватит дрыхнуть. Смерть свою проспишь. Парнишка не двинулся. Роше фыркнул. Ладно, не он такой, жизнь такая. Через мгновение нос Ивэ уже был зажат между бескомпромиссными человеческими пальцами. — Ивушка, подъём! Роше сам не знал, почему его потянуло подурачиться, а ведь это было ничем иным, как глупым подростковым баловством, но начав, он решил не останавливаться. Этот необоснованный юношеский запал обещал перерасти в настоящий неконтролируемый фарс, если бы Ивэ, забавно сморщившись во сне, не дёрнул головой, а потом и вовсе сполз куда-то на колени Роше, явно посчитав их куда более удобными, нежели плечо. Когда все старания достучаться до парнишки познали крах, Роше мысленно фыркнул своему ребячеству. В последний раз он делал «сливку» очень давно, когда и близко не был командиром «Синих Полосок». После уже как-то не до игр было, да и не по статусу. — Тебя реально убьёт первый встречный, — пробормотал Роше, прислонившись затылком к деревянной стене домика на дереве — целом мире для этого подростка. Краем сознания Роше подумал, что было бы неплохо, не отыщи это место никто из людей. Пускай оно навсегда останется таким, как есть, без горького привкуса будущего. Ивэ забавно дёрнул ногой во сне, будто бы кто-то отгоняя. Вероятно, ему снились весьма динамичные сны, больше похожие на кошмары. Эльф хмурился, сжимал кулаки и непроизвольно тянул колени ближе к животу. Роше редко замечал за собой сентиментальные порывы, но он не понаслышке знал, каким отвратительным бывало воображение в ночное время. Его рука непроизвольно потянулась к волосам Ивэ, и он почти ласково погладил его по голове. «Интересно, что с тобой станет?» Если бы Вернону Роше кто озвучил ответ на этот вопрос, он бы предпочёл не знать его вовсе. Он оставил все попытки растормошить эльфа и попросту закрыл глаза. Спать ему доводилось и в более причудливых позах, поэтому, стоило телу расслабиться, Роше провалился в глубокий неспокойный сон, где отовсюду на него смотрели зелёные глаза, такие же опасные, как и сам лес, где обитал их обладатель. Поутру темерец не помнил ровным счётом ничего из того, что ему снилось, но проснулся он со странным чувством, которое испытывал каждый раз, стоило ему в очередной раз признать, что сучий эльф выскользнул из его хватки. Роше не особо хотел думать о том, что ему снился Иорвет. Если бы кто спросил его, как часто, он бы послал этого вопрошающего, как минимум, обратно в лоно матери, но не сказал бы, что остроухая зараза была частым гостем его кошмаров. Объяснить эту метаморфозу хотя бы самому себе Вернон не мог. Наравне с противными кошмарами про блядского эльфа существовал ещё один персональный ад Вернона Роше. Этот сон снился ему крайне редко, но постоянно, достаточно было просто переработать сверх своих лошадиных возможностей. Он видел огонь, чувствовал его жар, и ощущал внутри пустоту такой силы, словно во всепоглощающем пламени горела вся его жизнь. Голова болела, правая сторона лица пульсировала так сильно, что хотелось отодрать её от костей, лишь бы унять боль. Роше не понимал, почему ему снился именно пожар, не припоминая за собой никакого травмирующего опыта, связанного с огнём. Если собственная голова захотела подкинуть ему приятную задачку на ночь, могла бы показать, как его мать за гроши вколачивает в стол очередной проходимец. Вернон устало потёр переносицу. Ласковый утренний свет проникал внутрь через приоткрытую дверь вместе с бодрящей прохладной. Роше пошевелился, разминая плечи, и осознал, что его укрыли сверху тёплым одеялом. Забота была для него новым и неизведанным опытом. Обычно он ещё мог пожалеть кого другого, но к самому себе особым вниманием не отличался, попросту привыкнув выжимать из себя все соки. Одеяло приятно грело спину, мягко распластавшись на плечах, и внезапно Вернон Роше ощутил иррациональное желание завернуться в него и поспать ещё несколько часов, наплевав на всё. Содрогнувшись, он отогнал от себя глупые мысли, сбросив одеяло одним движением плеч, и поднялся, разминая спину. Если бы он лет в тридцать заснул так, то по пробуждению хрустел бы каждой косточкой своего тела, как столетний дед, но молодое тело решило его пожалеть. Окинув взглядом домик, Роше понял, что пока он спал, у него забрали оружие. Что ж, хоть кто-то среди остроухой братии обладал инстинктом самосохранения, в отличие от Ивэ, который беспечно повернулся спиной к человеку с мечом на поясе. Первым делом Роше оценил ситуацию. Теоретически, ему ничего не грозило, раз он был жив, а не лежал в кустах с перерезанным горлом, поэтому он решил заняться собой, осмотрев рану. Ивэ перевязал его очень аккуратно. Памятуя это, Роше стал осторожно снимать листы со своей головы, но они отказывались подчиняться воле какого-то bloede dh’oine, поэтому человек, недолго думая, распорол их припрятанным в закромах кинжалом. Осталось только не выдать сам факт наличия при себе холодного оружия, а саму повязку припрятать, чтобы никто не решил глянуть на ровную линию разреза. Как оказалось, листья выделяли сок, и под ними вся кожа была покрыта светло-жёлтой корочкой. Она намертво закрыла не только рану, но ещё и склеила волосы, отмывать которые придётся с боем. Роше покрутился перед зеркалом, провёл пальцами по корочке, хмыкнул, осматривая свою физиономию. Его правый висок пересекали три неровные полосы, доходящие аж до уровня мочки уха. Благо, они хотя бы находились ближе к ветви нижней челюсти и прекрасно скрывались шапероном. «И такую рану тебе оставил какой-то сосунок. Стареешь, Роше». Вернон как раз задумчиво скрёб жёлтую корочку, как услышал шаги. Он замер, повернувшись ко входу и намереваясь встретить опасность лицом к лицу, но в дверном проёме показался Ивэ. Увидев, что человек проснулся, эльф улыбнулся. Роше аж неуютно стало. — Я думал, ты ещё поспишь. Особенно после того, как я тебя разбудил, — эльф прошёл внутрь, держа в руках тазик с водой. Роше лишь проводил его задумчивым взглядом и тут до него кое-что дошло. — Ты меня разбудил? Ивэ поставил тазик на пол и взял маленькую табуретку, умостив ту рядом. Он принялся закатывать рукава своей туники. — Ага. Я под утро завозился, одёжку хотел взять потеплее, чтобы на улицу выйти, а пока искал таз, успел перевернуть кучу барахла. Ты открыл глаза, похожий на сонного филина, назвал меня мелким вредителем и завернулся обратно в одеяло. Вернон замер, как будто услышанное пригвоздило его к месту. То есть, он серьёзно, будучи разбуженным, просто продолжил спать дальше? Да ещё и проснулся только после того, как Ивэ начал шуметь, а не сразу, стоило ему лишь пошевелиться рядом? Объяснить себе проявление подобной беспечности Роше не мог. Либо он не считал Ивэ опасным, что было недалеко от правды, либо в его теле притупились старые привычки. «Либо тебя огрели по голове дубиной, и организм решил попросту восстановиться во сне. Но это же бред, не так ли?» — ненавязчиво поинтересовался внутренний голос. Роше решил послать его нахер. — Что вчера случилось? — этот вопрос интересовал Вернона куда больше, и он решил на время отложить вопросы собственной неосторожности. На лицо Ивэ упала тень, будто бы он вспомнил нечто неприятное. — Долгая история. Расскажу, как сменю тебе повязку. Присядь. Роше сомневался буквально несколько секунд, но всё-таки занял предложенную табуретку, хотя поворачиваться к кому-то спиной вообще не входило в список его привычек. — О, да ты уже успел сам сделать половину работы, — хмыкнул из-за спины Ивэ. — Хорошо, что хоть не начал отдирать сок. Всё равно бы не сумел. — Я уже догадался. И правда, засохшая корочка выглядела так угрожающе, будто бы намеревалась забрать с насиженного места не только волосы, но и скальп. Ивэ намочил тряпки в тазике и принялся осторожно водить ими по корочке. — Её сначала надо размягчить, тогда она становится податливой. Только затем можно снимать. Роше не знал, что ответить, поэтому лишь неопределённо пожал плечом. Он не торопил Ивэ, поймав себя на мысли, что сам бы снимал корочку с куда меньшей аккуратностью. Руки эльфа мягко скользили по голове, распутывая прядки, и Вернон Роше, командир «Синих Полосок», прославленный воин, ощутил себя последним дураком, сидя на низкой табуретке и бессовестно наслаждаясь отсутствием боли. — Вчера ты потерял сознание, — тихо начал Ивэ, полностью сосредоточенный на своём занятии. — Ласка — главная здесь. Самая старшая. Она далеко не злая, но многое пережила, поэтому не любит людей. Я уговорил её дать тебе шанс. Она осмотрела твою рану. Ничего серьёзного. Роше хмыкнул. — Ничего, кроме самой раны? Позади послышался сдавленный смешок. — Зато теперь я смогу всегда отличить тебя от других людей. Потому что вы… — …уроды, но на свой лад. А теперь я ещё и меченый урод, — продолжил Роше, демонстративно закатив глаза. Он запрокинул голову, столкнувшись лицом к лицу с Ивэ, и увидел на губах эльфа задорную улыбку. Его зелёные глаза призывно блестели, как у щенка, который предвкушал забаву с хозяином. Они сидели так несколько долгих минут. Никто не отводил взгляда, беззастенчиво рассматривая друг друга, и Роше поймал себя на мысли, что у него в жизни было не так уж много возможностей поглазеть на эльфов в спокойной обстановке. Правду про них говорили — красивые. И черты лица у них другие, более правильные, словно какой художник рисовал. Нос более тонкий и сплюснутый с боков, ресницы длинные и пушистые, и ни намёка на растительность, кроме как на голове. Будь Ивэ человеком, уже давно бы начал бриться, но он был эльфом. Весьма красивым эльфом. И хотя Вернон Роше не интересовался вопросами наружности, он вполне мог назвать Ивэ эстетичным. — Ну-с, смею предположить, что был не совсем прав, — эльф положил ладони на голову Роше, заставив того выпрямиться, и продолжил прерванное занятие. — Не такой уж ты и урод. — Сейчас расплачусь от счастья, — пробурчал в ответ Роше, прикрыв глаза. Нежность рук Ивэ успокаивала, заставляла забыть о том, в какую задницу он попал. Хотя бы на время. — До каких пор я могу здесь оставаться? — Пока не сможешь уйти сам, — ответил Ивэ. Он надавил на плечи Роше, утащив того со стула на пол, и едва ли не уложил на спину. Вернон вовремя перенёс вес на локти, вопросительно посмотрев на Ивэ снизу вверх. Эльф лишь подставил поближе к голове Роше тазик, вымывая из его волос остатки засохшего сока. Вернону очень хотелось пошутить тупые шутки про спектр услуг в борделях, где дорогие проститутки, помимо секса, предлагали прелюдию в виде массажа, но он сомневался, что Ивэ вообще оценит его остроумие. Откуда об этом знал сам Вернон? Однажды пришлось ему перерыть всю столицу в поисках подозреваемого в измене аристократа, а тот отыскался в элитном публичном доме в компании рыжеволосой нимфы, чей размер бюста был прямо пропорционален её особым умениям. Тогда девушка, потеряв клиента, беззастенчиво предложила Роше свои услуги, раз за них уже было уплачено. Темерец лишь удивился её наглости и молча вышел из комнаты. Тогда Талер назвал его дураком, бессовестно упускающим возможности, но Вернон Роше был давно женат на работе, и ебался он тоже только с ней. Негоже как-то променять целую Темерию на пару титек. Ивэ тем временем закончил мыть волосы и позволил Роше разогнуться. Он накинул на его волосы полотенце. Вернон молча вытерся и вновь подошёл к зеркалу. Хорошо, что он не женщина, потому что глубокие раны обещали оставить после себе весьма некрасивые шрамы. «Могло быть и хуже», — эта мысль немного успокоила Роше, хотя он никогда не придавал особого значения своей внешности. — Здорово я тебя, да? — рука Ивэ приземлилась аккурат на плечо Вернона. Эльф сгрёб его в охапку за шею, нарушив все виданные и невиданные границы приличия, но Роше, к удивлению, не спешил провести ему в ответ болевую. В отражении зелёных глаз он увидел отблеск вины, и как бы Ивэ ни зубоскалил, за шутками он пытался скрыть чувство неловкости. Было видно, что до этого ему никогда не приходилось ранить кого-то, не говоря уже о том, чтобы убить. Вернон Роше устало прикрыл глаза. — Просто перевяжи меня заново и, желательно, молча. — А что мне за это будет? — эльф повернул голову, и Роше ощутил теплоту его дыхания на своей щеке. У остроухих такие контакты были в порядке вещей, или Вернон чем-то заслужил особое отношение? — Для начала я не сломаю тебе нос. Угроза не возымела на эльфа никакого эффекта. Он продолжил беззастенчиво дурачиться, и не думая пожалеть хрупкую темерскую нравственность, поэтому Роше, перехватив его ладонь, вывернул наглому остроухому большой палец. Эльф сдавленно ойкнул, попытавшись освободиться, но чем больше он двигался, тем больнее ему становилось. Роше не собирался ломать ему кости, хотя стоило бы. Когда Ивэ отстранился, Вернон ожидал увидеть обиду или осуждение в его взгляде, но эльф, немного побаюкав свой многострадальный палец, восхищённо воскликнул: — Это было так здорово! Роше аж опешил. Этот парень что, мазохист? — Здорово? — переспросил он. — Жуть как! Ты где этому научился? Знаешь ещё какие-нибудь уловки? А научишь меня? Роше взял перерыв секунд в тридцать, чтобы разгрузить свою нервную систему. Если по внешнему виду они с Ивэ были ровесниками, то по факту дело обстояло иначе. Вернон не помнил, чтобы в таком возрасте у него так горели глаза. Он уже был побитой псиной, и годы не сделали его мягче. Ивэ же полностью наслаждался жизнью и теми маленькими радостями, которые она давала, даже в плохом стараясь отыскать нечто хорошее. Его глаза горели ярким костром, в то время как внутри Роше тлели лишь его угольки. — А что ты ещё умеешь? — Ивэ, казалось, униматься не собирался. Он уже взял человека в оборот и спасти его теперь могло лишь самоубийство. Да и то не факт. — Мечом владею. Из арбалета стреляю. Раньше из лука стрелять учился, — ответил Роше, не особо подумав, как будет при случае объяснять все свои умения. Надо было мысленно накидать биографию. Ивэ-то любому бреду поверит, а вот остальных эльфов, менее наивных, легко провести не удастся. — Научи меня! Роше упустил момент, когда его ладонями завладели. Удивительно, но желания вырваться не возникло. — Эльф просит человека? Разве никто из твоей братии не может тебе помочь? Ивэ на миг сделался мрачным, а после надулся, став похожим на нахохлившегося воробья. — К нам иногда приходит Иса, но он жутко занудный и слишком строгий. Ласка у него учится, а мне не нравится. Он вечно меня критикует. Роше скептически изогнул бровь. Это Ивэ ещё не слышал, как он Бьянку поносил в своё время. И ничего — девка теперь жару даёт. — С чего ты взял, что я критиковать буду меньше? Ивэ озадаченно хлопнул глазами, будто бы эта очевидная мысль только что пришла ему в голову. Неужели он не воспринимал Вернона Роше так, как воспринимала вся Темерия? Это старость так сказывалась на его образе или, наоборот, молодость? — С того, что тебя совесть замучает обижать такого милого эльфа, как я? — Ивэ игриво улыбнулся, и Вернон на миг забыл, что его ладони до сих пор находились в наглом пользовании тонких эльфских пальцев. «Знал бы ты, скольких из твоей братии я уже успел обидеть», — мысленно хмыкнул Роше. Поначалу он хотел сразу отказать — причин соглашаться, тратя время, у него не было, но его категоричное «нет» на выходе оказалось обречённым «хрен с тобой, научу». Улыбка Ивэ на миг затмила здравый смысл. Роше не знал, зачем согласился, но уговаривал себя, что ему всё равно потребуется время, чтобы восстановиться, так почему бы не провести его с пользой? Лежать бревном в постели было как-то не по-темерски. — Решено! Тогда пошли завтракать! Заодно познакомлю тебя со всеми и, если ты выживешь, то можешь меня погонять по стрельбе из лука. Ивэ отклонился назад, потянув человека за руки, и Роше невольно последовал за ним, запоздало осознав, что только что он позволил втянуть себя в активное социальное взаимодействие с эльфами. — А как же перевязка? — попытавшись отсрочить неизбежное, спросил Вернон. Ивэ замер. Судя по его лицу, он так увлёкся предстоящей перспективой, что напрочь забыл про очевидное. — Ой. Дырявая голова. Ничего не держит, — Ивэ хихикнул, вновь потащив Роше к стулу. Темерец лишь диву давался, почему позволял таскать себя, как мягкую игрушку. Возможно, Ивэ обладал какой-то особой притягательностью или, быть может, всему виной был удар по голове. Вернон Роше не знал точно, но очень хотел бы узнать.