Бельчонок

Арвель стоял с невозмутимой улыбкой на лице. Его глаза смотрели мягко, но в то же время в этом эльфе ощущалось нечто доминирующее, как у того, кто обладал высоким положением и прекрасно знал об этом. Так могли смотреть какие-нибудь дворянчики, прежде чем похвалить Роше за хорошо проделанную работу. Вернон не любил сразу давать оценку людям, впрочем, как и эльфам, но судил он по человеческим меркам, а если учесть, что именно песочные часы Знающего отправили его в это увлекательное путешествие в прошлое, то предубеждение возникло само по себе, заставляя неосознанно сжимать зубы. Продавец за прилавком разговаривал с Арвелем так, будто бы к нему лично наведался император. «Белое, нахер, пламя». Это было очень странно, даже если учитывать, что Знающих весьма уважали в обществе. Роше мало что знал об этой касте, а если и знал, то только мельком. Особая малочисленная группа эльфских чародеев, обладающая специфическими компетентностями и разбирающаяся в тонкостях магического хитросплетения. Если бы Вернона просили описать как-то попроще, то он бы просто сказал, что это «важные хрены с острыми ушами», да и только. Арвель не выглядел внушительно. Он был среднего роста, утонченный и гибкий, как молодой побег, с заостренными чертами лица, большими глазами, маленьким подбородком и выдающимися скулами. Если бы Роше, как любой бывалый вояка, не опасался могущества чародея, что сокрыто за собирательным образом Знающих, уже бы давно побежал вытряхивать из него всю душу, но осторожность заставляла его просто стоять на месте. Он ничего не добьётся, если привлечёт всеобщее внимание, решив помахать кулаками, как какой-нибудь вздорный юнец. «Напомни-ка, сколько тебе лет в этом теле?» — ехидно спросил внутренний голос. Роше чертыхнулся себе под нос. Он уже не в первый раз ловил себя на странных реакциях, которые должны были быть выбиты ещё в давние времена первых солдатских начинаний. И не сказать, что это ему нравилось. Дурной характер вернулся, как непрошенный гость, которого вроде бы и выпроводил, но вот он снова на пороге, ещё и просится переночевать. — Углядел его? — шепнул Ивэ, заставив Роше вспомнить, для чего они вообще сюда явились. — Углядел, — подтвердил он. — Но почему он? — А ты одёжку его видел? А кольца на руках? Там одно такое стоит дороже моей жизни! Роше присмотрелся. Знающий любил украшения, но не сказать, что такие уж дорогие. Возможно, серебро для Ивэ было сродни апогея всех мечтаний, но лично Вернон видел такие перстни, что там один драгоценный камень был размером с глазное яблоко. Простые литые кольца Арвеля не впечатлили Роше, а вот тугой кошель из дорогой кожи с тиснением — очень даже. Если и хранить деньги, то уж по статусу. Знающий расплатился. — Так, я пошёл. Роше открыл было рот, желая предостеречь Ивэ, но тут же его закрыл. А что он скажет? Не надо, этот ушастый хрен такой опасный, что хранит на полочках в своей башне предметы, способные закинуть в прошлое? Даже сам факт того, что обычный человек семнадцати лет знает хоть что-то об эльфских чародеях, уже сам по себе вызывал удивление и подозрения. Нет, Вернон не боялся, что Ивэ начнёт косо на него смотреть. Он боялся вопросов. Миллиона вопросов, которые тут же начнут вылетать изо рта этой зеленоглазой заразы со скоростью бешеного жеребца, углядевшего ладную кобылку. Роше двинулся следом. Он держал дистанцию, стараясь не терять Ивэ из виду, но глаза раз за разом возвращались к Арвелю. Знающий был сродни заветному королевскому указу о помиловании, и Роше интуитивно чувствовал, что ему нужно подступиться ближе. В личности Арвеля скрывались отгадки того, как же ему, Вернону Роше, попасть обратно в своё время. К сожалению, способов взаимодействия с Арвелем Роше не знал. Да этот эльфский хрен и слушать ничего не станет! Махнёт рукой и всё — на месте Роше уже кучка пепла. «Или того хуже». Пока Роше активно размышлял, как бы выжать выгоду из прямо-таки судьбоносной встречи, Ивэ перешёл в наступление. Стоило только Арвелю отойти от прилавка, сердечно распрощавшись с продавцом, как на него тут же налетел Ивэ, сделав вид, что кто-то толкнул его в густом потоке покупателей. Он налетел на Знающего, как внезапный порыв ветра холодным днём. Арвель не отличался физическими данными — так Роше показалось со стороны, и не зря — он пошатнулся, выронив свою тканевую сумку. На землю посыпались яблоки вперемешку с персиками. Со стороны Вернон услышал щебетание Ивэ. Он понимал лишь обрывки фраз, как это всегда было, стоило плененным белкам начать плеваться в него ядом, но тогда ему в большинстве случаев предназначались ругательства. — Извините! Я вас не заметил! Ивэ, что от силы столкновения аж сам картинно плюхнулся на задницу, принялся ползать по земле, стараясь судорожно собрать выпавшие фрукты. Роше лишь подивился его актёрскому мастерству, но чувство беспокойства, уже пустившее свои ростки, никак не хотело отступать на задний план. Вот Арвель посмотрел на Ивэ, вот сделал шаг вперёд, вот присел рядом, изучая его внимательным взглядом своих глаз цвета жидкого серебра, однако Знающий вовсе не разозлился, хотя Роше был уверен, что заветный кошель уже давно покоился на дне сумки Ивэ. — Ничего страшного, это я тебя не заметил. У Ивэ было правило — никогда не смотреть подолгу на своих жертв. Пускай он бахвалился, пускай делал вид, будто бы ему всё равно, сворует и глазом не моргнёт, но на самом деле внутри этот парнишка ещё хранил то, чего с годами будет в нём всё меньше и меньше — доброту и сострадание. Он посмотрел на Знающего и невольно обомлел. Не то чтобы он за свою жизнь видел много слепых, но глаза Арвеля выдавали его с головой, точнее один глаз, что был похож скорее не на жидкое серебро, а на грязную лужу в невзрачный серый день. Заметив, что сконфузил собеседника, Знающий улыбнулся: — Ты попал в мою слепую зону в тот короткий миг, пока я оборачивался. А ещё в эту слепую зону, судя по всему, попал манёвр с лишением денег. Ивэ судорожно сжал в руках яблоко, прежде чем отдать его негнущимися пальцами законному владельцу. Обычно на него кричали и бранились, он уже привык к такой реакции со стороны взрослых, но поведение Арвеля сбивало с толку. Разве изнеженные выходцы из благородных семей не воротят нос при виде низших эльфов? К сожалению или к счастью Ивэ, он не знал, что Арвель был вовсе не аристократического происхождения, а свой статус, знания и умения он приобрел тяжелым трудом, потеряв зрение в одном глазу во время своих изощренных экспериментов. Прожитые годы сделали его спокойным и немного суховатым. Он уже давно не помнил, чтобы жизненные трудности вызывали у него бурную реакцию, однако возраст и заслуженное уважение, на удивление, не сделали его заносчивым, как многих до и стольких же после него. Знающий поднялся. Ивэ вскочил следом, пролепетал извинения и на негнущихся ногах бросился прочь. Он всё ещё видел слепой глаз Арвеля, однако даже не это больше занимало его. Тот глаз, что видел, будто бы сам по себе говорил — его обладатель был хорошим эльфом. Обычно Ивэ крал у тех, кого считал «зажравшимися». Ему доставляло удовольствие думать, как какой-то благородный хрен вернётся в свои покои, сунет руку к поясу, а там — пустота! Или вообще обнаружит пропажу ещё на улице и будет верещать на несколько кварталов, созывая стражников. Почему-то Ивэ казалось, что его нынешняя жертва не станет ничего подобного предпринимать. Арвель, несомненно, заметит пропажу, догадается, кто это сделал, а потом расстроится. Может, он только начал покупки? Может, у него были ещё планы на день? И какого хрена Ивэ вообще об этом думал? Он остановился лишь тогда, когда кто-то дёрнул его за руку. — Сдурел, что ли? — перед глазами вырос Вернон. Ивэ упёрся руками в колени, стараясь отдышаться. Как же глупо он поступил. Надо было спокойно помочь собрать тому эльфу его фрукты, а потом столь же невозмутимо уйти, а так он выдал себя с головой, словно самый последний мелкий воришка. Судя по всему, Вернон тоже так думал. Он скрестил руки на груди, нависая над Ивэ, как коршун над гнездом с единственным птенцом. — Ты рванул так, что я чуть не потерял тебя из виду! И что мне делать, потерявшись здесь? Спросить у кого дорогу? Вернон был абсолютно прав, и Ивэ даже не пытался что-то рыкнуть ему в ответ, заслышав в интонации явный сарказм. Он наконец-то отдышался и выпрямился. — Я плохо выбрал. Очень плохо. «Даже не представляешь, насколько плохо», — подумал Роше. — С чего бы это? — очень часто люди вслух говорят совсем не то, о чём думают. — Он полуслепой, — практически шепотом ответил Ивэ, для наглядной демонстрации закрыв правый глаз ладонью. У Роше дёрнулся уголок губ. Он надеялся, что со стороны это не выглядело, как нервный тик, но кого он пытался обмануть? Говорят, что все эльфы на одно лицо. Вернон Роше готов был дать автору этого изречения в морду, ведь буквально на миг перед ним предстал образ далёкого будущего, раздраконив каждый собачий инстинкт хвалёной гончей. Благо, в следующую секунду Ивэ мастерски перевёл тему, сам того не зная: — Это же почти калека! «Ага. Калека. Как же», — Вернон был категорически не согласен с каждым звуком этого тезиса. Он пытался сопротивляться, но уже не мог остановить этот смертоносный мыслительный процесс. Перед его взором предстал Иорвет в этом его узнаваемом красном платке. Тот, кто победил множество известных командиров севера; тот, кто был кошмаром местных лесов; тот, кто скрывался в лесной кроне и отдавал приказы; тот, кто мастерски уходил от облав. Неуловимый, словно ветер в поле. — Как можно у таких воровать? Роше резко вынырнул из своих мыслей. Так же резко, как из холодного озера днями ранее. — Если уже сделал, то нет смысла сожалеть. Эту истину из всех истин Вернон Роше усвоил уже давно. Слишком много ошибок сделано, а времени, чтобы их переосмысливать, больше не было. Даже сейчас надо было сохранять хладнокровие, позволив голове работать на полную. Ему нужно каким-то образом узнать, откуда здесь взялся этот Знающий. Он живёт здесь? Проездом? Или у него дела? И где его башня? Чем больше Роше думал, тем сильнее понимал, что ему надо было отыскать способ пробраться в Гвиндейт ещё раз. Самоубийство? Чистой воды. — Кто-то мне бахвалился, что в воровстве такой мастак, что я едва ли ниц не паду перед твоим мастерством. Чего сейчас сопли жуёшь? О, Роше прекрасно знал ответ на этот вопрос. Было и в людях, и в эльфах кое-что выше страха перед законом, лучший регулировщик личностной морали — совестью называлось. Вернон аж хмыкнул. Уголок его губ в очередной раз дёрнулся. Он хлопнул Ивэ по плечу, поддавшись внезапному порыву его поддержать. — Подбрось кошель ему обратно, раз так страдаешь, или идём заканчивать дело. Решай сам. Херово у Роше получалось поддерживать, скорее уж резюмировать очевидные вещи. Он видел, как тяжесть мысли омрачала лицо Ивэ, и, наблюдая за этим, невольно проклюнулся росток любопытства: как поступит этот парнишка? Совесть — весьма паскудная вещь, у неё есть склонность просыпаться в самый неподходящий момент. Внезапно Ивэ крепче прижал к себе сумку. В ней будто бы находилось его личное сокровище, и он не собирался им делиться. — Нам больше нужны эти деньги! Если попытаюсь подбросить, а потом ещё задержусь в этом городе, выискивая кого другого, могут поймать, и тогда всё вообще пойдёт прахом, — Ивэ зажмурился, переборов самого себя. — Мы их используем! — Очень хорошо. Твоя забота о близких весьма трогательна, — хотел бы сказать Роше, но голос-то был не его. Они оба, и воришка, и его подельник, отскочили прочь, при этом Ивэ прямо спрятался за Роше испуганным кроликом. Перед ними стоял Арвель, и на этот раз невесомая улыбка на его лице показалась Вернону угрожающей. В этом переулке они были одни, лишь слабый ветерок гулял между стен, заполняя ноздри свежестью — очень странно — обычно человеческие улочки пахли смесью мочи, пота и дерьма, особенно если отходить от главных улиц и углубляться во все прелести жизни в низах. Про низы Вернон Роше знал не понаслышке. Эльфы же отличались и здесь. Они всегда отличались. Ивэ ещё крепче прижал к себе сумку, а Роше и рта не открыл, чтобы не похерить их конспирацию. Ему до скрежета зубов не хотелось признавать, что против чародея такого уровня он был бессилен, особенно сейчас, когда между ними образовалась дистанция едва ли не в пропасть. Внезапно до Роше дошло — он понял Знающего. Понял каждое слово и вовсе не потому, что ему, такому полиглоту, повезло. Арвель обратился к ним на всеобщем, однако зачем, если гипотетически перед тобой два эльфа?.. — Не часто встретишь в этом городе человека. Людей вообще редко встречаешь, если это не к беде, — тонкие губы Знающего тронула улыбка, лёгкая, словно крыло бабочки, но Вернона это нихрена не успокоило. Он тоже мог так улыбаться. Похоже. С натяжкой. Если дали поспать хотя бы два часа, а не разбудили спустя двадцать минут. «И как ты, скотина одноглазая, догадался?», — удивительно, что Вернон мог использовать это обращение ещё к кому-то, кроме Иорвета. Нервы Роше держались на одном добром слове, да и то это слово принадлежало Талеру. Он и представить себе не мог, что сейчас чувствовал Ивэ, который и так испытывал муки совести, а теперь оказался пойманным за руку, но парнишка умел удивлять. — Вернон не к беде! — внезапно заявил он, чуть оскалив ряд мелких ровных зубов. — Вернон — мой друг! Это заявление было настолько искренним, что ненадолго выбило Знающего из колеи, вернув его к тем моментам, когда время казалось аморфной бесчувственной материей, а прошлое заканчивалось сразу же, как наступало настоящее. Тогда люди не так очевидно господствовали в мире, эльфы питали надежды на будущее, а Арвель ещё не променял семейный уют на почёт и уважение. Возможно, в ту безмятежную пору некоторые Aen Seidhe и пытались водить знакомства с людьми, но видеть подобное сейчас было более чем удивительно. Взгляд единственного зрячего глаза скользнул по Роше, отчего последний испытал непреодолимое желание сжаться до размеров жёлудя и, желательно, отыскать белку, чтобы та спрятала его в какое-нибудь глубокое дупло. Нельзя было сказать, о чём думал этот Знающий, чего хотел и собирался ли натравить на них стражников за свои утраченные деньги. Возьмёт ли он кошель обратно молча или захочет преподнести воришкам такой урок, чтобы запомнили на всю жизнь? Почему-то Роше казалось, что проклятый эльф читал их обоих, будто бы они открытые книги, заглядывая то на одну страницу, то на вторую, словно что-то сравнивал. Очень дурное чувство, когда тебе лезут под кожу. Воздух вокруг наэлектризовался то ли от напряжения, то ли от каких-то махинаций Знающего — Вернон не знал. Он мог только сказать, что эти мучительные минуты в эльфском переулке были одними из самых неприятных в его жизни. — Как тебя зовут, мальчик? Ивэ насупился, став похожим на воробья. Боевого, но воробья. Забавно, как он быстро менялся, когда речь шла о защите близких, пусть Роше и не считал себя ни нуждающимся в защите, ни близким. Находясь рядом с ним, можно было ощутить странное спокойствие, струящееся по венам. Осталось только не задумываться, что тебя, командира специального отряда Темерии, порывался загородить собой мелкий пацан. — Ивэ. — Твои друзья нуждаются в запасах пищи и лекарств, Ивэ. Почему же ты до сих пор здесь?