Всегда есть что-то еще

       Центральный лагерь почему-то располагался на мосту, куда более широком, чем мы пересекали до этого — я-то думала, мы к церкви возвращаемся. В камне, из которого он был сложен, виднелись прорехи, кажется, свистящие «фугасы» Бреши падали и сюда, но люди деловито бегали, явно занимаясь какими-то важными вещами. Издали я увидела Лелиану. Она разговаривала с каким-то типом в бело-красной церковной мантии и, судя по жестам, разговор у них шел на повышенных тонах.       И точно. Стоило подойти ближе, как я расслышала:       — Вы и без этих нелепых идей уже принесли кучу неприятностей, — это был тот тип; голос у него оказался неприятным. Да и внешне он симпатичным не выглядел: рябое лицо, жесткие складки у губ, куцая, щипаная бородка, дурацкая мантия. На жрицах она смотрелась еще ничего, но мужчина в бело-красной хламиде выглядел нелепо.       — Я причинила неприятности? — голосом Лел можно было бы морозить врагов не хуже, чем заклинанием метели. Я почти ожидала, что церковник превратится в ледяную статую, но он ожиданий не оправдал, даже спор продолжил:       — Вы, Кассандра, Ее святейшество… Может, хватит?       — Не вы здесь командуете, — отрезала Кассандра, подходя ближе.       — А-а, явились не запылились, — он кинул на Искательницу полный превосходства взгляд, а потом осмотрел меня. Выражение лица было при этом такое, словно он смотрел на что-то омерзительное, мокрицу там или таракана. — Как верховный канцлер Церкви, приказываю вам доставить преступницу в Вал-Руайо, где ее ждут суд и казнь.       Я удивленно выгнула бровь и хмыкнула:       — Приговор, похоже, мне уже вынесли и без всякого суда, может, сами и исполните? Чего откладывать?       Он слегка опешил, но я заняла его внимание всего лишь на мгновение. Кассандра к такому тону явно не привыкла, потому что в глазах сверкнул гнев; но голос был почти спокойным:       — Приказываете мне? Вы, канцелярская крыса?       — А вы — воровка, которая предположительно служит Церкви, — отбрил он. Лелиана поспешила вмешаться:       — Мы все служим Ее святейшеству, как вы вероятно знаете…       — Джустинии больше нет. Мы должны выбрать новую Верховную жрицу и следовать ее указам!       — А вы погибшую, я смотрю, не слишком уважали? — полюбопытствовала я. Вся эта сцена начала казаться фарсом: я тут, оказывается, умираю от метки и уж точно страдаю от общей потрепанности организма, в небе здоровенная дыра в Тень… мне снова вспомнилось старое видение. И посреди всего этого один напыщенный индюк требует моей казни! Не будь мне так больно, я бы посмеялась.       Лелиана повернулась, получила едва заметный кивок от подруги, украдкой выдохнула и уставилась на меня. Я как-то по привычке подобралась, даже сделала шаг от Варрика, чтобы не выглядеть совсем уж побитой. Но старая приятельница все равно явно заметила и бледность, и грязь на лице, и чуть рваное дыхание, и то, как я опиралась на плечо гнома… Нахмурилась. Отвернувшись, она продолжила:       — Сейчас наша первостепенная задача — закрыть Брешь. И девочка — наш шанс. Она уже доказала, что может убирать разрывы.       — Шанс? Это из-за нее все началось!       — Из-за меня? — я снова не сдержалась. — Да я даже не маг, как бы я, по-вашему, могла устроить такой взрыв? И зачем? Я всю жизнь мотаюсь как бешеная белка по всему Тедасу, чтобы хоть чем-то помочь…       Канцлер меня прервал:       — Мне не нужны ваши оправдания. Искательница! Трубите отступление. Мы ничего не сможем сделать здесь, — отрезал мужчина, а потом как-то сник и устало потер переносицу: — Следует отступить и спасти тех, кого еще можно спасти. Долина потеряна, но людям снаружи еще можно помочь хотя бы уйти.       — Нет, — Кассандра тоже немного убавила тон. — Мы еще можем разобраться с Брешью.       Рядом упал очередной «фугас». Кажется, в той стороне были люди, и я боялась приглядываться, чтобы не увидеть чего-нибудь… Собравшись, я перебила спорщиков:       — Если кое-кому хочется меня казнить, то стоит поторопиться, до суда я все равно не доживу. А если казнь откладывается, то, может, делом займемся? Потому что ещё немного — и я сяду где-нибудь в уголочек умирать, и делайте со мной что хотите.       Дыхание сбилось, и голос вышел хрипловатым. Но сейчас любая минута промедления мне и правда представлялась истинной пыткой, так что на вежливость сил уже не оставалось.       — Что?! — Лелиана так резко развернулась ко мне, что я невольно отпрянула и снова чуть не упала, ноги все-таки держали меня не очень уверенно. Отвечать не пришлось — Брешь так своевременно позвала метку на моей руке, что я почти была благодарна ей, несмотря на боль. — Кассандра! Проводи ее к верхнему Храму. Чем быстрее это все закончится, тем лучше. Аль, ты сможешь дойти?       — Лелиана! — я почти простонала ее имя. — Не задавай мне дурацких вопросов! Просто скажи, куда идти и что делать, я все сделаю!       — Вы не доберетесь до Храма даже со всеми солдатами, — мрачно предрек канцлер. Я оценила расстояние до Бреши, свое состояние и сглотнула внезапно вставший в горле комок. Но все-таки предложила, обращаясь к Лелиане:       — Я могла бы добраться сама… одна.       — Исключено, — отрезала старая подруга. — Даже если ты окажешься там, где надо, нет никакой гарантии, что там не будет противников. Это слишком рискованно.       Я облегченно вздохнула. Не будь положение таким отчаянным, я бы и предлагать не стала: шансы пережить такое приключение стремились к нулю, а боль обещала быть всеобъемлющей. Сейчас метка чуть успокоилась, ребра, наоборот, заныли еще сильнее, и я решила наплевать на гордость, опираясь на плечо гнома едва ли не всем весом. Лел проследила за этим движением и дернулась, словно хотела помочь, но в последний момент остановилась. Потом кивнула:       — Кассандра, идите. Я передам войскам, чтобы от вас отвлекли внимание, а вам следует поспешить.       Искательница недовольно поджала губы и посмотрела на горы, куда кивнула Левая рука Верховной жрицы. В этот момент из Бреши выпал очередной камень-фугас и, свистя, полетел прямо в нас. Я дернулась, чтобы повесить щит, и едва не упала; камень, к счастью, пролетел мимо, но врезался в землю совсем рядом, так что мост под ногами ощутимо дрогнул. Варрик помог мне снова принять устойчивое положение.       — Идем, — кивнула нам Кассандра, и мы двинулась следом за ней, не обращая больше внимания на канцлера. Он, правда, про нас так быстро забывать не пожелал, бросил в спину:       — Все последствия на вас, Искательница.       Копившееся раздражение прорвалось наружу, и я резко остановилась, оборачиваясь к мужчине:       — На ней? А вас, значит, совсем никак не коснется разорванное небо, дыра в Завесе, Тень, которая смешается с миром? Вы видели хоть раз демона? Даже самый слабый из них вполне может заставить вас снимать с себя кожу самостоятельно и улыбаться при этом! Брешь надо закрыть, и если уж вы не можете помочь, так хоть не мешайте!       — Эй, эй, девочка моя, полегче, — Варрик снова подхватил меня за талию. — Откуда столько пессимизма, Перчинка? Сколько я видел, демоны убивали сами.       — Значит, мало видел, — буркнула я. — Потом расскажу.       За дорогой я не следила, позволяя Варрику вести меня, а сама экономила силы и дыхание. Смотреть по сторонам было страшно: с моста отлично было видно поле боя, где сражались солдаты и демоны. В очередной раз вспомнились видения из храма Думата. Пусть там Тень уже явно вторглась в реальный мир и люди проиграли, а здесь еще нет — сходство прослеживалось. Найдя взглядом Брешь, я только поджала губы. Закрыть ее надо во что бы то ни стало.       Прямо на сражающихся тут и там падали камни с небес, оставляя воронки и искореженные тела. Они вызывали почти панический ужас, желание развернуться и бежать, забиться в самую глубокую нору; но бежать было некуда, оставалось только идти вперед и надеяться, что такой «фугас» не упадет прямо тебе на голову. Слабая надежда… лучше бы и на нас нападали демоны, но без этой случайной, не поддающейся предсказанию смерти.       Разговоры затихли — дорога поднималась в горы, и идти становилось труднее. Силы у меня кончались, а упрямство прибывало, так что шла я более-менее ровно. Главное — перебирать ногами. Левую вперед… правую… левую…       — Искательница, как ты предлагаешь закинуть это тело наверх по такой лестнице? — внезапно раздался у меня над ухом голос гнома. Я чуть встрепенулась, подняла голову и узрела высокую приставную лестницу, стоящую практически вертикально. Невольно проследив взглядом за ступеньками, я сглотнула. Терпеть не могу такие ненадежные конструкции…       — Это самый быстрый путь, — отрезала Кассандра, но в голосе ее мне почудились извиняющиеся нотки. Варрик не отставал:       — Самый быстрый — это тот, который реально пройти.       — Все… — пересохшее горло запершило. Я закашлялась, потом продолжила: — Все в порядке, Варрик. Я поднимусь, — еще один взгляд наверх и умоляюще: — Только можно я первая?       — Нет, — жестко перебила меня воительница. — Там может быть опасно. Первой пойду я.       — А что там наверху? — полюбопытствовал эльф.       — Старые шахты. Тоннель, за ним Храм, — Кассандра ловко перебирала руками и ногами, так что только стук каблуков раздавался, и еще умудрялась отвечать на вопросы. — Еще где-то там должен быть отряд Лелианы, она отправляла разведчиков. Правда, довольно давно, им бы пора вернуться.       — Да, думаю, и то, из-за чего они не вернулись, тоже там, — задумчиво протянул Варрик. Солас улыбнулся:       — Вам ли бояться, мастер Тетрас? С таким арбалетом…       — И такой подругой? — ухмыльнулся гном, подмигивая. Я выдавила улыбку:       — Неужели я удостоилась сравнения с Бьянкой? Честь-то какая.       — Давай, Перчинка, лезь, — приятель подтолкнул меня к лестнице. Я сделала шаг, взялась рукой за ступеньку и замерла. Вздохнув и на мгновение прикрыв глаза, пробормотала:       — Лучше бы я своим ходом летела. Умерла бы уже по-быстрому и дело с концом.       — Лезь-лезь, — Варрик снова меня пихнул, на этот раз уже под зад. Я инстинктивно заупрямилась, и наконец, сдаваясь, попросила:       — Придержи эту лестницу, пожалуйста. Я ей не доверяю.       Гном, ворча под нос, ухватился широкой ладонью за лестницу. К моему удивлению, Солас присоединился к нему и ободряюще мне улыбнулся. Я неуверенно улыбнулась в ответ и все-таки полезла наверх. Ребра отозвались вспышкой боли почти сразу, руки затряслись метра через три. Лучше бы я лезла просто по скале! А еще лучше — взлетела бы. И почему умные мысли приходят слишком поздно? Я не была уверена, что успею сменить облик в полете, если сейчас просто отпущу лестницу. Слишком устала.       Таких подъемов, к счастью, больше не было, мы нырнули в темный каменный тоннель, и скоро я снова будто бы впала в забытье, сосредотачиваясь только на том, чтобы передвигать ноги. Кажется, пару раз нам приходилось драться. Варрик задвигал меня за спину, вскидывал Бьянку… В первый раз я даже поучаствовала, на автомате — накинула щиты на всех и привалилась к стене, закрывая глаза. Второй раз промелькнул перед глазами так быстро, что я не успела сообразить — я такая медленная или события так летят?       Потом мы снова вышли на свежий воздух, морозом пробежавший по коже и пробравшийся в легкие. Это меня слегка встряхнуло, так что я даже нашла в себе силы осмотреться. До Храма было уже не так далеко, а вот до поля внизу — очень. Теперь дорога стала более узнаваемой, возможно, именно здесь меня вели сектанты девять лет назад, когда я прикидывалась Андрасте. Воспоминания заставили улыбнуться, а потом послышались звуки боя.        Услышав крики, я встрепенулась, развешивая сферы на всех заранее. И не зря: за следующим поворотом тропы перед нами предстал еще один разрыв во всем своем великолепии. Кроме него на сцене действовали несколько призраков, один костлявый тощий уродец, кажется, какой-то демон, и несколько солдат в ферелденской форме.       — Иди к разрыву, — быстро сказал Солас, легко подталкивая меня к изумрудной дыре. — Призраков мы разгоним.       Я кивнула, внезапно обретая силы, словно второе дыхание открылось, и шагнула вперед. Остановилась, чтобы окутать щитами солдат, и нырнула практически под руку демону, споткнулась и неловко перекатилась к центру площадки. Будь у меня целыми все части тела, я бы сделала красивый кувырок… Но основной цели я добилась: оказалась возле разрыва. Руку магнитом потянуло вверх, к дыре, и я почувствовала, как энергия словно нитью зашивает прореху в ткани реальности.       Призраков тоже разогнали на удивление быстро, как и демона — малого ужаса, как назвал его Солас.       — Вовремя вы, — проговорил один из солдат. Услышав знакомый голос, я на мгновение даже забыла о боли, приподнялась на локте и заулыбалась:       — Дядька Льям, это вы? А что вы здесь делаете?       Старого солдата я неплохо помнила по поездкам в Редклиф. Впрочем, он оказался не таким уж и старым, лет пятидесяти; видимо, тогда восприятие у меня все же было очень детским.       — Ох ты ж, — заговоривший мужчина повернулся ко мне, и тут же кинулся поднимать. Пояснил приятелям: — Это ж младшая сестра тэйрна, подружка нашего Коннора. А вы-то что тут делаете, барышня?       — Влипаю в неприятности, дядь Льям.       — А это уж как обычно, — хохотнул он. — Говорил я нашему эрлу, драть вас надо было, и вашу светлость, и нашего мага-недоучку, а он все жалел.       — Ну, вы-то не жалели, — я рассмеялась, и охнула. Смеяться мне все еще не стоило. — Помню, как вы нас за уши таскали.       — Это когда вы сарай-то наш подорвали, каменный? И правильно делал!       Кассандра посмотрела на меня с подозрением, похоже, старые взрывы мы вспомнили зря. Но знакомый солдат улыбался так радостно, что я не стала ни оправдываться, ни молчать. Только вздохнула:       — Ну, не на глазах же у храмовников из башни. Над нами потом полгода смеялись, а дядя Грегор еще и заставил на плацу месяц убираться.       Дядька Льям рассмеялся и помог мне подняться, а потом и придержал за талию. Я утвердилась на ногах понадежнее, вцепляясь в его руку, и огляделась. Среди разведчиков оказались раненые, но сил лечить их сейчас у меня точно не было. Впрочем, раны были не такими уж глубокими, да и держались они куда лучше, чем я.       — Перчинка, я смотрю, ты знакомых везде находишь? — Варрик усмехнулся, снова подставляя плечо, на которое я с благодарностью оперлась. — Кстати, историю о взорванном сарае я что-то не слышал.       — Еще не хватало, — в ужасе открестилась я. — Достаточно того, что над нами весь Редклиф и Круг магов смеялись, а ты бы на целый мир прославил!       — Эх, барышня, я слышал, наш эрл и королю рассказывал, — засмеялся старый вояка. — Так что над той выходкой, почитай, весь Ферелден и смеялся. Эх, и во что вы опять вляпались, барышня?       — Знать бы самой…       Дорога теперь все круче шла наверх, и я быстро начала задыхаться. Кое-как я отвлекала себя, слушая болтовню старого солдата, который теперь переквалифицировался в разведчики: в страже редклифского замка он считался неплохим следопытом, и теперь частенько водил отряды сестры Лелианы по землям Ферелдена. Для меня оказалось открытием, что у Лел есть какие-то свои отряды, до сих пор она представлялась мне одиночкой, подчиняющейся только Верховной Жрице. Видимо, в старой подруге я ошиблась. Интересно, какие еще сюрпризы будут ждать меня после трехлетнего отсутствия?       Здесь же, в армии, служил еще один старый знакомец — Бевин, мальчишка, которого я привела в редклифскую церковь во время Мора.       — И Коннор наш вернулся, — продолжал делиться новостями Уильям, как его звали на самом деле. — Вырос, возмужал, небось, и не узнаете теперь приятеля. Вас-то я не сразу признал, да и то по голосу.       — В таком виде меня и брат родной не узнает, — вздохнула я. — Дядь, а зачем Коннор приехал? Он же сидел себе в Круге, просила его как человека — не суйся…       — Защищать приехал, — охотно ответил разведчик. — Говорит — не могу сидеть в безопасности, когда вокруг война, и мои земли без защиты.       — «Мои земли»? — изумилась я. — Так и сказал?       — Точно так, барышня, — Льям, похоже, гордился выходкой отпрыска эрла Эамона, я же хотела побиться головой о стену. Или, лучше, побить своего приятеля.       — Какой из него, к демонам, защитник? — все-таки взвыла я. — Он же всю жизнь то у мамки за юбкой сидел, то в башне за книжкой! Мне его пинками приходилось гонять, чтобы он шел с мечом позаниматься, а до этого еще и дядю Грегора едва ли не на коленях умолять, чтоб разрешил! И ведь я в башне раз в полгода бывала! Создатель, как быстро дети растут… И лезут, куда не просят.       — Это ты о себе? — ехидно уточнил Варрик, но я от него отмахнулась.       Брешь снова запылала, и руку прошил неожиданный и оттого куда более болезненный разряд. Я споткнулась, полетела на тропу, ударившись заодно больным боком, и взвыла. Глаза затянула кровавая пелена, и я на мгновение потеряла ориентацию в пространстве. Но едва боль отступила, как я попыталась встать. Рядом присел на корточки Варрик:       — У тебя кровь, Перчинка. Дай-ка вытру, — он протянул руку с платком и промокнул мне нос. Я судорожно выдохнула и запрокинула голову. Прогундосила:       — Называется — почувствуй себя старой бабкой. Ноги отваливаются, спину колет и давление скачет.       — Не прибедняйся, еще меня переживешь, — хмыкнул приятель, помогая встать. Солас подошел ближе, что-то прошептал и мое лицо окутал мягкий зеленоватый свет.       — К сожалению, в целительстве я не силен, — словно извиняясь, проговорил он. — Но унять кровь не самая сложная задача.       — Спасибо, — с заминкой ответила я. И тут же скривилась — ребра так быстро сдаваться не собирались. Я заподозрила, что сегодняшняя прогулка сказалась на них куда хуже, чем можно было надеяться. Но дышать они пока не мешали, и стоило быть благодарной хотя бы за это, а после заклинания Соласа и сил немного прибавилось. Так что я предложила: — Пойдем дальше. Чем быстрее разберемся с этой дырой, тем быстрее я найду угол, где можно пристроить свои кости.       — Ты! — раздался смутно знакомый женский голос, в котором звучали такие ярость и одновременно удовлетворение, что я вздрогнула и завертела головой.       Храм Священного Праха сильно изменился с тех пор, как я в последний — он же первый — раз здесь была. Не осталось больше ни барельефов, ни высоких потолков, ни запутанных коридоров — остатки стен доставали мне хорошо если до пояса. На вспученном полу вперемешку лежали разбитые статуи, обломки камней, перевернутые жаровни, частично расплавленные, и мертвые тела солдат. Последние казались не то обугленными, не то высушенными как мумии; позы их говорили не о смерти в битве — они выражали страдание, так что я старалась не смотреть по сторонам. Дрожание Завесы здесь ощущалось особенно сильно, даже ближайшие предметы размывались маревом, превращаясь в гротескные картины, и от этого слезились глаза. Впечатление храм по-прежнему создавал сокрушительное, но теперь, скорее, в плохом смысле.       Голос, раздающийся неизвестно откуда, спокойствия не добавлял. До сих пор голоса, появляющиеся сами по себе, ничего хорошего не предвещали: Геспит, Кания… На секунду мы все остановились, а потом Солас вдруг улыбнулся:       — Это твой голос, Алиена. Кажется, мы слышим сквозь Брешь эхо… воспоминание о том, что здесь произошло.       — Мой? — реальный голос чуть дрожал. — Это у меня столько злости было?       — Ты иногда как начнешь глазами сверкать, Перчинка, так душа в пятки, — Варрик добродушно усмехнулся, погладил Бьянку и двинулся дальше. Я вздохнула, приходя в себя, последовала за ним и на ходу проворчала:       — Ты-то испугаешься, как же. Солас, а как так получается, что мы это слышим? И именно этот момент?       — На этот вопрос я ответить точно не смогу, — эльф пожал плечами. — Духи Тени любят разыгрывать представления, сцены из воспоминаний людей. Но почему именно это воспоминание? Возможно, в нем было слишком много эмоций.       Я представила себе Веру, которая разыгрывает какие бы то ни было сцены, и с сомнением протянула:       — Ну, не знаю. У меня есть один знакомый дух, что-то я не представляю ее в роли актрисы, — и тут же подумала, что Ванда на сцене смотрелась бы органичнее. Она и в жизни такие сцены закатывала, что любой актер удавится от зависти. — Вот разве что демоны…       — У тебя есть знакомый дух? — удивление эльфа казалось таким искренним, что я улыбнулась:       — Да, Вера. Она… присматривает за мной, когда я попадаю в Тень. Говорит, что мне в одиночку бродить в таких местах небезопасно.       Солас посмотрел на меня с интересом, словно вдруг увидел нечто новое в давно изученном предмете. Но почти сразу я от этого взгляда отвлеклась: на пути оказались остатки стены, не слишком высокие, до середины бедра — ровно такие, чтобы перелезть сейчас самостоятельно я не могла, а просить помощи стеснялась. Варрик, впрочем, быстро понял мои затруднения и помог без слов. Я так же молча кивнула, и дальше мы шли без разговоров.       Идти было непросто: пол сплавился в стеклообразную массу, местами она поднималась выше, словно застывший фонтан; все это было присыпано пылью, усыпано осколками камней, повсюду виднелись пепельные статуи солдат. Я то поскальзывалась на стекле, то задевала обломки, то в последний момент едва отдергивала ногу от чьего-нибудь вплавленного в пол лица, и от резких движений ребра протестующе ныли.       — Ты снова перешла мне дорогу, маленькая смертная! — вдруг раздался над головой знакомый громоподобный голос. Я подскочила и чудом не заорала, не сразу поняв, что и этот голос доносится до нас из Тени. Варрик вдруг стал белее снега, и я поняла, что он тоже узнал говорившего.       — Этого не может быть… — пробормотал гном. — Я же сам прострелил ему череп…       — Может, — выдохнула я, зажмуриваясь. — Он жив, если это можно так назвать. Хвала Создателю, что это он устроил взрыв, значит, я все-таки не ошиблась.       — Хвала?! — Варрик посмотрел на меня как на демона гордыни, который предложил купить у него тело. Я пожала плечами, поморщилась:       — А ты бы предпочел, чтобы в Тедасе сейчас разгуливало два безумно могущественных и просто безумных мага с непонятными желаниями? Уж лучше один.       — Я бы предпочел увидеть любых безумных магов на кладбище.       — Кто это? — требовательно спросила Кассандра, и я вздохнула:       — Большая, большая проблема… Потом расскажу. После Бреши.       Она хотела что-то сказать, но в итоге отвернулась и двинулась дальше. До центра храма, куда опускалось веретено Бреши, оставалось уже не так далеко, когда я почувствовала приступ тошноты. Только ее не хватало к общему состоянию, и я постаралась дышать глубже и желательно ртом: запахи в разрушенном храме тоже витали не слишком соблазнительные. Но буквально через один поворот стало понятно, что глубокое дыхание не поможет — очередной каменно-стеклянный фонтан отливал алым, и не узнать этот оттенок было нельзя.       — Так вот почему мне так хреново, — едва слышно пробормотала я. Варрик хмуро проговорил куда громче:       — Это ведь красный лириум, Искательница.       — Я вижу, Варрик, — так же хмуро отозвалась Кассандра. Я хотела поинтересоваться, откуда она вообще знает об этой дряни, но решила все-таки отложить лишние разговоры. И сама женщина, и приятель от меня никуда не денутся, а силы стоило пока экономить. Благодаря Соласу их стало больше, но надолго ли?       — Откуда он тут взялся?       — Вероятно, магия вытянула его на поверхность, — предположил эльф. Его, судя по лицу, окружающее не трогало, он смотрел со спокойным любопытством, словно был на экскурсии. — И осквернила.       — Не магия его осквернила, — пробормотала я. Мысли в голове стали похожи на паззл: знакомый голос, красный лириум, скверна, гномы, — но складываться во что-то единое эта загадка пока отказывалась. Слишком много всего навалилось. — Нам действительно надо сейчас это выяснять?       — Твоя правда, Перчинка, — согласился гном. — Не трогайте только эту дрянь.       Дорога стала еще более неудобной: теперь приходилось не только выбирать маршрут без крупных обломков и тел, но и обходить кристаллы красного лириума, желательно по большому радиусу — у меня этот магический минерал по-прежнему вызывал приступы тошноты.       Мы успели дойти до площадки, куда опускалось веретено Бреши, когда представление ускорилось:       — Снова? Да я тебя три года искала! — снова мой голос, и снова почти звенит от ярости. А потом раздался грохот, словно что-то взорвалось, и женский незнакомый голос сбивчиво велел:       — Беги, дитя! Ты мне не поможешь, беги…       — Ее Святейшество, — узнала Кассандра, бледнея следом за нами. Снова мужской голос:       — Ты прервала ритуал, дрянь!       — Да беги же, Алиена! — этот голос я тоже узнала сразу. Злость в нем смешивалась с беспокойством и… чувством вины? — Твои щиты тут не работают, беги, дура!       И снова грохот. Когда все затихло, я обнаружила, что в ужасе прижимаюсь к Варрику, а он заботливо поглаживает меня по спине подрагивающими руками. Стоило чуть отодвинуться, как гном нервно хмыкнул:       — Только ты можешь научить духа веры ругаться.       — Алиена, что это? — раздался голос с небес, и я уж решила, что это какой-то новый виток представления. Но, подняв голову, увидела бледную до синевы Лелиану с отрядом разведчиков.       — Не знаю, — губы едва слушались. — Я не помню…       — Потом, — вдруг твердо отозвалась Искательница. — Мы обсудим это потом. Сейчас главное — Брешь.       Я чуть испуганно кивнула, а потом вопросительно повернулась к Соласу. Что-то дернуло меня, и я вспомнила давние уроки Ланайи:       — Lasa ghilan, hahren.       — Ты знаешь больше, чем многие элвен, — мимолетная, но удивленная улыбка скользнула по губам эльфийского мага и сразу же пропала. — Закрыть Брешь сразу не выйдет — сейчас она… прикрыта, но ненадежно. Тебе нужно при помощи метки открыть ее, а затем закрыть, уже насовсем.       — Открыть, потом закрыть — звучит несложно, — попыталась улыбнуться я дрожащими губами. Солас строго посмотрел:       — Эти игры не пройдут мимо внимания тех, кто находится по ту сторону. Скорее всего, здесь появятся демоны.       — Перчинка, ты, главное, дырку залатай, — Варрик снял с плеча Бьянку. — С демонами мы разберемся.       — Все слышали? — громко продублировала Кассандра. — Скоро появятся демоны. Наша задача — не дать им помешать закрытию Бреши.       — Я поняла, — я кивнула. Бросила взгляд на Варрика — он ободряюще улыбнулся — и, решительно вздохнув, шагнула к центру. И почти тут же застыла, а потом радостно взвизгнула: — Enansal!       Почти посередине площадки небрежно валялся мой шест, а рядом — сумка. Краем уха я услышала вопрос Кассандры:       — Что за Энансал?       — Любимое оружие Перчинки, — пояснил Варрик. — Она с ним даже во сне не всегда расставалась.       Но я уже не слушала. Даже боль отошла на задний план, и я рванула вперёд, подхватила шест, на мгновение прижала к себе и пробежала пальцами по драгоценным накладкам из драконьей кости, очертила большим пальцем контур одной из вставленных рун, а затем аккуратно, стараясь не повредить ребрам еще сильнее, закинула его за спину: перевязь так и осталась пристегнутой к оружию. Следующим движением подхватила сумку, не менее драгоценную, чем шест, перекинула ремешок через плечо и нащупала внутри обезболивающее зелье. Подействовало оно быстро, и я с облегчением вздохнула: как, оказывается, мешала жить постоянная боль…       Оглядевшись еще раз, я увидела, как к Бреши стекаются солдаты, и среди них мелькнула Лелиана с небольшим луком. Удовлетворенно кивнув, я, наконец, повернулась к пульсирующей изумрудной дыре.       Открыть Брешь оказалось до смешного просто. Мне почти не потребовалось усилий, даже разряд выглядел не дугой, а сгустком, что покинул мою руку и растворился в разломе. Мгновение ничего не происходило, а затем разлом словно зашевелился, веретено вспыхнуло ярче, слепя глаза…       Из Бреши вышел тот, кого мне меньше всего хотелось видеть. Демон гордыни, огромный, шипастый и очень, очень злой.       Знакомый. Почему-то я его сразу узнала, хотя, казалось бы, чем один демон гордыни отличается от другого?       — Ты! — взревел он, и я резво отскочила со своего места, споткнулась и плюхнулась назад. Не ошиблась, и правда, знакомый. Жалость-то какая… От ужаса затараторила:       — Привет, Отвага! Давно не виделись…       — Я убью тебя, лживая тварь!       — Да ладно тебе, — пролепетала я. — Это была всего лишь маленькая шутка…       Вместо ответа старый недобрый знакомый взревел и ударил в меня электрическим хлыстом. Я взвизгнула, но успела нацепить на себя щит. Отвага снес сферу одним ударом, но она дала мне фору, чтобы вскочить на ноги и рвануть в сторону до того, как демон нанесет следующий удар.       — Эй, может, поговорим? — удар, прыжок. Как хорошо, что я выпила зелье заранее! — Ну, что ты такой злой? Все равно тот элувиан не работал, — демон взревел что-то нечленораздельное, но удара не последовало. Я рискнула оглянуться. — Может, не будем ссориться?       И с визгом снова отскочила: в меня летел огромный сгусток пламени. Снова упала, на этот раз совсем неудачно — в очередной раз зацепила ребра, даже зелье не спасло.       — Варрик! — заорала я, едва переводя дыхание. — Ты обещал меня прикрывать!       И наконец, заметила, что стрелы летели со всех сторон, кто-то даже бил Отвагу со спины — но шкура демона выдерживала все удары. Впрочем, не шкура. Скорее всего, какая-то магия, до этого мы ведь уже убивали демонов гордыни, и проблем не было. Наверно, недобровольно поделившись с Вандой силами, демон гордыни потом отыгрался в Тени на тех, кто был слабее.       Огненный шар забрал какую-то часть сил Отваги или, может быть, атакующие наконец-то смогли пробить броню, но после этого удара демон обратил внимание, что мы тут не одни, отвернулся. С трудом встав, я доковыляла до разрыва и протянула к нему руку. Энергия хлынула мощным потоком, покалывая мышцы от локтя и до самых кончиков пальцев. Хотелось надеяться, что ощущения расползлись по руке не потому, что та жуткая зеленая дрянь дошла уже до локтя.       — Алиена! — добрался до меня выкрик Лелианы, и в следующее мгновением по мне прошлась электрическая плеть. Тело само выгнулось так, словно позвоночника во мне не было, а душа выпорхнула наружу и посмотрела на это со стороны. Ненадолго, но возвращение мне не понравилось — словно кости вынули и залили вместо них расплавленный свинец, а мышцы превратили в трясущееся желе. Если бы Отвага решил меня в этот момент добить, то не встретил бы никакого сопротивления, но его снова отвлекли. Я попыталась отскрести себя от земли, но никак не могла сообразить, где ноги, а где руки.       Вдруг рядом оказался эльф. Он помог подняться, приговаривая:       — Идем, da`len. Осталось немного.       — Ma halani, Solas, — прошептала я снова на языке эльфов. Почему-то обращение «da`len» настраивало на нужный лад, я даже не успела сообразить, на каком языке говорю. По лицу Соласа пробежала дрожь, я успела заметить странное выражение лица, а затем он шепнул:       — Ir halani, da`len. Mala suledin nadas.       Он едва ли не на себе дотащил меня до Бреши, я снова потянулась к ней, энергия хлынула, и мое сознательное участие на этом закончилась. Устоять на ногах помогал новый знакомый, руку будто магнитом тянуло к Бреши, а ток энергии я все равно не контролировала. И потому позволила себе закрыть глаза, с трудом удерживаясь от обморока.       Когда разрыв, наконец, схлопнулся, я чувствовала только опустошение. Сил не было даже посмотреть, что там получилось, но, кажется, этого и не требовалось. И я позволила себе отключиться.