Всегда есть что-то еще

      «Колесо свершило полный оборот, времени не существует, важен лишь итог».       Дурацкая фраза, отдающая дешёвыми предсказаниями уличных гадалок. Фраза, сказанная настоящей предсказательницей, которую время уже давно рассудило и оправдало.       Я никогда не верила в умение видеть будущее, и при этом по крайней мере дважды видела его сама. Чем-то цепляло меня это предсказание, цепляло и пугало. И повеление поторопиться — я помнила, что Эленай Зиновия меня терпеть не могла и взялась помогать только потому, что я оказалась полезна то ли ей, то ли миру. Стоит ли торопиться потому, что она ждет моей ошибки, или потому, что мир и правда на грани чего-то нехорошего? Но Брешь надо закрыть в любом случае, и относительно нее пожелание древней магистрессы звучало полностью оправданно.       Выполнить это требование оказалось не так просто. Я даже спрашивала Ванду — ещё в тот вечер, когда мы отправлялись к Бреши, чтобы Родерик мог ее написать, — сможем ли мы справиться вдвоем. Демонесса только покачала головой с заметной досадой — на это ее сил было все же недостаточно. Может быть, если взять всех магов и храмовников Убежища, то что-то и получилось бы… Без гарантии. Представлять, как отреагируют люди на настолько могущественного демона у себя под боком, я не хотела, особенно если у нас все-таки не получится. Максвелл наверняка будет презрительно издеваться, но в Бездну его; Каллен не простит. Реакцию остальных я вмещала между этими двумя крайностями.       А это означало, что нам нужны либо маги из Редклифа, либо храмовники, ушедшие с Лордом-Искателем Люциусом. Но первые никак не присылали приглашения на переговоры, а вторые заперлись в цитадели Теринфаль, бывшей когда-то тренировочной базой Искателей Истины. Их сумели выследить шпионы Лелианы, но внутрь проникнуть не вышло ни у кого.       За две недели я извелась: ночами меня одолевали сны, которые я так и не могла вспомнить, даже с помощью Ванды; днём я маялась бездельем и едва могла усидеть на месте. В расстроенных чувствах заодно завалила работой и нашего тайного канцлера: я, наконец, вспомнила о Банде Трех и рассказала подруге — что-то мне подсказывало, что оставшимся исследователям наша помощь понадобится, особенно если они и правда найдут третьего Недозволенного. А еще стоило проверить прошлое Блэкволла — то, что оно не было безоблачным, рассказал еще сам лже-Страж; я хотела знать, насколько. Правда, немного опасалась говорить об этом именно Лелиане — в эту нашу встречу она казалась куда мрачнее, чем раньше. Но подруга меня удивила:       — Думаю, тебе не стоит рассказывать об этом кому-то еще. Возможно, он совершил что-то ужасное в прошлом, но каждый заслуживает второй шанс. Вначале нужно разобраться самим.       Но эти проблемы ложились на чужие плечи, я же так и не знала, куда себя пристроить. Даже бросилась на юг, в болота, еще до того, как пришли данные разведки. Не одна, конечно, кто бы меня отпустил; у нас получилась целая карманная армия — мой мини-отряд, Максвелл с теми, кто его сопровождал во Внутренних землях, Воины Пепла. Если добавить к нам «Боевых Быков» и отряд Хардинг, с которыми мы встретились на границе Бурой трясины, можно было бы захватить и какой-нибудь небольшой город, но не понадобилось: наших разведчиков взял в плен какой-то придурковатый вождь авварского племени, которого недолюбливал даже собственный шаман.       С шаманом мне повезло — он поклонялся Хозяйке Небес. Как и Гарнайт Говорящий с волками, Амунд Глядящий в небо моментально признал во мне ее посланницу. Мне даже стало интересно, что же во мне такого особенного, но задавать вопросы я не решилась — не время. Тот самый вождь, Длань Корта, желал сразиться с Вестницей Андрасте, чтобы доказать превосходство своего бога. У меня это вызвало острый приступ дежавю; у Гарнайта и Амунда — справедливое возмущение, ибо избранник Корта не должен принижать избранницу Хозяйки Небес. Мне даже показалось, что Воина Пепла, поклоняющегося Корту, Отцу Гор, это возмутило сильнее, чем шамана.       Как бы то ни было, мне пришлось обернуться ястребом и вырвать солидный клок из бороды Длани Корта, чтобы мне поверили. После этого он согласился подраться с Максвеллом — мне даже показалось, что ему всё равно, с кем сражаться, важен был сам поединок. Закончилось все печально для аввара и удачно для нас — лорд Тревельян равнодушно испепелил его едва ли не одним движением. Освободив солдат, мы благополучно вернулись в Убежище, и снова потянулось наполненное тревогой ожидание.       Я боялась опоздать.       К тому же несколько дней назад пришло письмо из Теринфаль: храмовники просили нашей помощи. Не все, конечно, но сэр Баррис, тот самый, которого я видела в компании сэра Даррана, писал, что творится что-то странное. Узнать подробности пока не вышло: попасть внутрь у наших людей так и не получилось. Жозефина взялась собрать делегацию, которую не пустить просто не смогут — из дворян, церковных иерархов, представителей Ордена. Но пока согласовать участие всех персон не удавалось.       — Соскучилась, Перчинка? — поинтересовался Варрик, подсаживаясь ко мне. Я сидела на перекладине забора и наблюдала за тренирующимися солдатами. Они косились на меня; некоторые сбивались с шага или удара, другие, наоборот, пытались красоваться. Кое-кто поступал самым правильным образом — не обращал внимания. Каллен, сегодня ведущий тренировку лично, покрикивал на тех, кто занимался недостаточно усердно и бросал на меня задумчивые взгляды с легко различимым намеком, но я ленилась браться за оружие — я и так проводила много времени на плацу с командором, надеясь, что физическая усталость отвлечет меня от тревог.       — По кому? — равнодушно уточнила у гнома. Он подмигнул:       — По Тевинтеру.       — По кому?! — я изумилась и все-таки повернулась к приятелю. Он уселся рядом, проигнорировав жалобно затрещавшее дерево, и развил мысль:       — Ты же любишь танцевать. Здесь тебя вниманием не балуют, но там-то, твой Ворон рассказывал, полные залы были.       — Полные бордели, — мрачно уточнила я. Вообще-то в борделях я не танцевала в последний год, магистр Красс этого не одобрял, но сейчас настроения хвастаться не было.       — Эй, Перчинка, веселее, — Варрик осторожно ткнул меня под ребра. Перекладина, на которой мы сидели, снова жалобно заскрипела, и я, от греха подальше, слезла с нее, облокотившись на колено приятеля.       — Происходит какая-то чушь, а я не понимаю, какая, — пожаловалась я и уткнулась лбом в его плечо. До сих пор свои страхи и сомнения я предпочитала держать при себе, так что если кто и знал, то Ванда. Но она никак их не комментировала, только ночами стала оставаться рядом, успокаивающе мурлыкая на моей подушке.       — Расслабься, — посоветовал приятель, взлохматив мне волосы. Я недовольно фыркнула и отстранилась. — Все равно ты не можешь ничего сейчас сделать, так чего нервы портить? У тебя ведь день рождения? Так давай развлечемся?       — Был несколько дней назад, — я отмахнулась, а потом вдруг замерла прямо так, с поднятой рукой.       Все кусочки этого пазла вдруг заняли свое место, и я поняла, к чему могло относиться предсказание. Мне снова двадцать лет, как и тогда, когда я умерла в первый раз. Я вернулась в исходную точку, «колесо свершило полный оборот»… Недаром мне все время казалось, что события похожи на Мор! Все уже было: и Редклиф, и Убежище, и путешествия по Ферелдену — все как тогда, только в другом порядке! Я словно закрутила тогда пружину, а сейчас она раскручивается обратно и скоро выплюнет из этого мира… я ведь так ничего толком не сделала, тот, кто дал мне вторую жизнь, может быть недоволен…       Сердце на секунду замерло, а потом бросилось вскачь с такой скоростью, что от шума крови в ушах померкли другие звуки. В прошлый раз в двадцать лет я умерла. Если… если Эленай Зиновия говорила об этом, то поторопиться мне и правда стоит. Хотя бы с Брешью.       — Перчинка? — Варрик потряс меня за плечо. — Ты с нами?       Я тряхнула головой и снова прижалась к плечу приятеля, твердо стоять на ногах оказалось не так просто. Особенно через пару секунд, когда буквально мне под ноги выкатилась рыжая кошка.       «Там…» — бодро начала она и тут же затормозила. С подозрением глянула на меня и на Варрика, запрыгнула последнему на колени и страшным шепотом поинтересовалась:       — И что это ты такое сказал?       — Предложил потанцевать, — подмигнул гном. Правда, взгляд у него был встревоженный, и я в ответ на него слабо улыбнулась. Все мои догадки пока были только догадками, причем притянутыми за уши. Выдавать их за откровение точно было рановато, я сама не была уверена ни в чем, и слушать утешения или уговоры, что я ошиблась, не хотелось. Даже от Ванды я эти мысли постаралась спрятать подальше.       Но впервые в жизни мне хотелось отказаться от танца. То ли демонесса это почувствовала, то ли просто решила поддержать, но оживилась и тем же страшным шепотом предложила:       — А я сыграю! Представь, какие лица будут у окружающих!       — Когда они поймут, что музыку играет демон? — ворчливо поинтересовалась я, окончательно приходя в себя. Потрясшее меня открытие не забылось, но усилием воли я затолкала его в самые глубины разума и постаралась отвлечься на происходящее здесь и сейчас.       — Я спрячусь, — не растерялась она. И промурлыкала: — Зато представь реакцию Трева!       Я в удивлении вскинула брови, такой клички для Максвелла я пока не слышала, хоть и сразу поняла, о ком речь. Китти с охотой пояснила:       — Так его зовет Сэра. Так что? Неужели откажешься?       Я нервно рассмеялась, сдаваясь под таким напором. К тому же танцевать мне внезапно и правда захотелось: если с предсказанием я угадала, стоит делать то, что нравится больше всего, потому что на «потом» этого уже не отложишь. И уж если это меня не отвлечет от тяжелых мыслей, то только и останется, что пить успокоительное зелье литрами. А как раз его у меня и не было, по крайней мере, в таких количествах.       Подняв голову, посмотрела на чистое синее небо с изумрудной воронкой Бреши, и кивнула сама себе: погода вполне подходила, вряд ли за полдня соберется снег. Ветра тоже не было, на Убежище вообще навалился штиль, изрядно раздражавший меня все эти дни — словно затишье погоды как-то влияло на наши проблемы. Но прямо сейчас спокойная погода, наконец, обрадовала.       — Вечером, как только опустятся сумерки, — решила я. И велела Варрику: — С тебя место и зрители. Обязательно Родерик. Пусть уже увидит что-то, отличное от вашей ненаглядной Андрасте.       Стоило только согласиться на эту авантюру, как кровь в жилах сменилась искристым пламенем, от которого нетерпеливо подрагивали пальцы, а ноги так и норовили сбиться с обычного шага на танцевальный.       Остаток дня мы с Вандой репетировали — сначала улетели подальше от Убежища, чтобы не прятать музыку, а под вечер вернулись в мой домик, подбирать костюм и грим, вносить последние штрихи и готовиться выступать. За это время любые мысли выветрились из головы напрочь, смытые предвкушением. Лелиана ведь так и не видела, как я танцую, ни разу за почти десять лет. И Варрик, кстати, только однажды, и близнецы всего пару раз — но не всерьез, а так, разминку без музыки. Представлять лицо Максвелла было особенно приятно — я уже заметила, что профессионализм он ценил. Да что там профессионализм, я точно знала, что ни один мужчина не останется равнодушным, я уже видела это — даже ледяной магистр-юстициар не скрывал удовольствия при взгляде на меня. Может быть, ради этого и стоило жить.       Определиться с костюмом оказалось внезапно непросто: в Тевинтере я предпочитала ходить по грани приличий, но то, что могла позволить себе не слишком элитная танцовщица, никак не подходило тэйрне и тем более Вестнице Андрасте. Тевинтерские платья, в которых я ходила вне сцены, были не слишком подходящими для выступления — слишком уж закрытые, многослойные и неудобные. В итоге я остановилась на одном из подарков Маркуса: как ни странно, один из самых влиятельных людей Империи имел тонкий вкус и удачно сочетал несочетаемое. Так что его стараниями у меня в гардеробе имелись подходящие наряды.       Образ для выступления, напротив, нашелся почти без моего участия: внутри меня разгоралось пламя, словно каменная Андрасте своим прикосновением сумела поджечь сердце, и теперь этот огонь рвался наружу. К тому же выступать предстояло среди факелов, и я рассчитывала использовать их в качестве реквизита.       Идти пришлось, закутавшись в плащ с головы до ног; это было даже забавно, ведь меня никто не замечал в белом плаще на фоне белого снега. Правда, ничего интересного я ни заметить, ни подслушать не успела, да и идти было недалеко — мой дом находился недалеко от ворот деревни, а местом массовых развлечений Варрик выбрал опять плац. Толпа вокруг него собралась такая, что я удивилась — кажется, все Убежище решило дружно выйти на вечерний променад именно сюда. Интересно, а в этот раз ушлый гном не додумался продавать билеты? С него бы сталось.       Белый плащ скрывал так надежно, что мне удалось выбраться в самый центр круга факелов, а увидели это едва ли человек десять. Среди них были все три советника Инквизиции — я удивилась, увидев их здесь, но и обрадовалась. А потом со стороны замерзшего озера полилась музыка, погружая меня в привычный танцевальный транс. Разговоры смолкли как по команде — люди сначала оглядывались в поисках музыканта, а потом замечали меня. Только тогда я позволила плащу стечь на землю, открывая алое платье и расписанную языками пламени кожу.       Мир сузился до кольца горящих факелов, до движений плавных и страстных, переплетающихся в пламенный танец. Я умирала под огненную музыку, бьющуюся в одном ритме с Завесой, и возрождалась вместе с ней, словно феникс.       Когда все смолкло, факелы погасли как по команде или, скорее, благодаря магии. Света Сатины было достаточно, и я внезапно увидела тех, для кого танцевала. Замерла, столкнувшись с теплым взглядом светло-карих глаз, и забыла даже о покусывающем голые ноги холоде; но потом раздались хлопки, плавно переросшие в настоящие аплодисменты, и я всё-таки смогла прийти в себя и оглядеться. На глаза попался Максвелл — первый, кто решился разрушить повисшую тишину; сейчас в обычно холодных, полных высокомерия глазах плескалась… удовлетворенность? На удовольствие это было не слишком похоже, но с ним до конца я никогда не бывала уверена.       А потом ко мне подскочил незнакомец, молодой человек лет двадцати пяти, и накинул на плечи мой же плащ. Сразу стало теплее, и я благодарно улыбнулась.       — Вы были очаровательны, — с сильным орлейским акцентом пылко проговорил мужчина. — Charmante! Я навеки ваш.       Слегка растерявшись от такого напора, я неуверенно улыбнулась, подбирая слова, но отвечать не пришлось — к нам ближе подошла Лелиана, одобрительно на меня посмотрела и заметила:       — Мы весь день тебя искали, но, пожалуй, это того стоило. Граф Тибо, у Вестницы есть неотложные дела. Ваше восхищение она оценит в шоколадном эквиваленте. А теперь простите нас.       Граф рассыпался не то в извинениях, не то в комплиментах — снова на орлейском, так что я не поняла ни слова, но вежливо улыбнулась и последовала за Лелианой. Не то чтобы у меня был выбор — девушка подхватила меня под локоть и целеустремленно направилась к церкви; но задерживаться не хотелось и самой — я не привыкла принимать чужое восхищение вот так, в личном разговоре. А еще все сильнее мерзли ноги, выскочила на улицу я босиком.       — А что за спешка? — негромко уточнила я. Она хмыкнула:       — Твое долгожданное приглашение пришло.       Теперь уже я и сама устремилась вперед. И только через пару шагов поняла, что холода больше не ощущаю, словно под ногами не снег, а теплый песок. Заподозрив в этой метаморфозе магию, покрутила головой и наткнулась на Максвелла, с насмешкой наблюдавшего за мной. Поймав мой взгляд, маг чуть наклонил голову, а потом исчез за воротами. И пропал — когда мы с Лел вошли в деревню, видно его не было нигде. Зато вместо мага буквально через несколько шагов показался Каллен — когда командор успел уйти с плаца, я не заметила, зато мгновенно поняла, зачем. В руках он нес пару сапог — не моих, но небольших, явно не для себя брал. Эти мысли он подтвердил и сам, как-то неловко предложив:       — Вам стоит обуться, все-таки на улице снег.       — Спасибо, — я благодарно улыбнулась. Сапоги немного жали, но дойти до церкви, а потом вернуться домой можно было без особых проблем.       В обуви мне стало еще веселее, так что к нашему общему кабинету я уже сама буквально тащила спутников, ухватив обоих за руки. Еще не полученное приглашение манило так, что даже восторг от выступления поутих. Уже возле самых дверей нас догнала Китти, уже в кошачьем облике, и проскользнула внутрь церкви самой первой.       «Наконец-то мы развлечемся», — с предвкушением пояснила она и бодро поскакала в кабинет. Обычно ее туда — в комнату, где заседали храмовник, Искательница Истины и маг, — было не заманить, и я поняла, что подруга заскучала в деревне основательно. Давно ей не приходилось так долго пребывать в кошачьем облике, когда даже поговорить толком не с кем.       Внутри нас уже ждали остальные члены нашего маленького коллектива. По поводу спонтанного выступления мне никто ничего не сказал, но периодически косились — с интересом и удивлением. Но мне сейчас было не до того, первым делом я схватилась за протянутый Лелианой листок плотной бумаги. Приглашение оказалось коротким, но наполненным лестью так, что она буквально сочилась с письма.       Дождавшись, пока я дочитаю, нахмурившийся Каллен сурово проговорил:       — Я по-прежнему против этой затеи. Отправляться туда — самоубийство.       Я перевела взгляд на командора. В том, что меня ждут в Редклифе не ради торжественного ужина, я тоже не сомневалась. Но ведь этот Алексиус не знает, что мы о нем осведомлены чуть больше, чем ему бы хотелось? Можно ли устроить охоту на охотника?       — Редклиф в руках магистра, — напомнила Кассандра. — Нельзя это просто так оставлять.       — Мне откуда-то знакомо это имя, — задумчиво перебила их я, проведя пальцем по подписи в приглашении. — Может, если я вспомню, у нас будет козырь?       — Но пока вы не вспомнили, — справедливо заметил командор. Я со вздохом кивнула и бросила взгляд на мохнатую подругу. Сейчас было бы очень кстати покопаться в моей памяти и найти нужный кусочек. Кошка ответила мне кристально-невинным взглядом, в котором читалось только бессловесное «мяу». Похоже, вот так, практически наедине с возможными противниками, она вспомнила, наконец, о конспирации и теперь сидела тише воды, ниже травы. Вроде бы и правильно, но так невовремя…        Максвелл пожал плечами:       — Вы предлагаете выдвинуться всей Инквизицией и взять замок штурмом? Я не специалист, но стены выглядели неплохо, времени много потеряем.       — Мы не можем так поступить! — тут же вмешалась Жозефина, перебивая нашего командора, уже открывшего рот для ответа. — Военная операция Инквизиции, в которой так много орлейских солдат!.. Поддержки короля мы лишимся наверняка и, полагаю, не только его.       — Замок Редклиф отлично укреплен, он пережил больше тысячи штурмов, — мрачно согласился Каллен. — Нужно либо придумать другой план, либо оставить этот вздор и отправляться к храмовникам.       — Которые заперлись в Теринфаль? — со скепсисом уточнил Максвелл, явно не планируя сдаваться. Командор вздохнул и отвел глаза, крыть было нечем. Но снова вмешалась леди-посол:       — Не совсем так. Лорд Абернаш…       Договорить она не успела: за моей спиной резко распахнулась дверь, словно ее открывали с ноги. Китти подскочила — створка едва не зацепила ее хвост, — и зашипела так, что на нее отвлеклись все: и спорщики, и вошедший, щеголеватый смуглый мужчина, в котором я легко опознала тевинтерца, причем явно из высшего слоя общества. Если своего места в Магистериуме у него и не было, то череда родовитых предков, начиная с древнего сновидца, читалась на породистом лице так явно, что усомниться в статусе не вышло бы.       Из-за плеча незнакомца выглядывал один из постовых с перепуганным лицом. Кошку он явно не заметил, зато на Каллена смотрел с заметной опаской, и едва тот перевел взгляд на вошедших, испуганно отчитался:       — Этот человек заявил, что владеет информацией о магистре и его методах, командор.       Получив разрешение, он тут же попятился и даже дверь за собой закрыл. Я невольно задалась вопросом, чем же Каллен так запугал подчиненных — не бьет же, в самом деле. Какие вообще наказания бывают в армии? Неудобный пост, неприятное назначение? Выговор? Надо очень уважать своего начальника, чтобы бояться выговора от него.       Я покосилась на этого самого «начальника» и удивилась: Каллен и до этого сурово хмурился — идея отправить меня прямо в ловушку тевинтерского магистра его явно не привлекала, — а теперь и вовсе напрягся, даже руку на меч положил и вышел чуть вперед, обходя стол. Создавалось впечатление, что он собрался едва ли не в одиночку защищать всех присутствующих, если незнакомец надумает нападать. Я огляделась. Кассандра выглядела расслабленнее, по крайней мере, за оружие не хваталась, но радости и готовности доверять в ней тоже заметно не было. Лелиана прогнала с лица улыбку, теперь на нем застыло дежурное холодное выражение. Максвелл радовал привычным высокомерием и насмешкой.       Только леди Жозефина разглядывала новое лицо с любопытством, хоть до этого и хмурилась — похоже, была на стороне Каллена в вопросе общения с тевинтерскими магистрами. Я шарахаться тоже не торопилась — интересно же.       Тевинтерец от не слишком ласкового приема не растерялся, улыбнулся в тонкие, лихо подкрученные усики и самоуверенно заявил:       — Вы собираетесь навестить Алексиуса, но без моей помощи не сможете пройти его магические барьеры. Так что если вы идете, я с вами.       — А вы?.. — я оставила паузу, предлагая ему представиться. Незваный помощник изящно поклонился:       — Дориан из рода Павусов, прибыл недавно из Минратоса. Признаться, я предполагал, что лорд Тревельян обо мне упомянет.       Я невольно улыбнулась в ответ: Максвелл о нем и правда говорил, причем имя называл с хвастливой и несвойственной ему интонацией. Тогда я предположила, что маг дословно цитирует этого Дориана, и теперь поняла, что не ошиблась. Причем цитата оказалась очень точной, вплоть до самодовольной улыбки. Впрочем, эта черта — самодовольство — была присуща обоим магам.       А потом память вдруг словно искрой прошило: это имя я тоже слышала раньше, и теперь четко вспомнила, где именно. Одно воспоминание потянуло за собой другое, но не успела я и рот открыть, как Дориан поинтересовался:       — И что-то мне подсказывает, что я вижу перед собой знаменитую Искру?       Я слегка смутилась, но возражать — во всем моем гриме и платье — было глупо. К тому же услышать такое было приятно, так что я с некоторой долей кокетства вернула вопрос:       — Такую уж знаменитую?       Тевинтерец заразительно рассмеялся и хотел что-то ответить, судя по лицу — поддержать мой небольшой флирт, но его перебил окончательно нахмурившийся Каллен:       — Пока что решение о наших дальнейших действиях не принято.       Намек, что врываться на закрытое совещание — плохая идея, уловила даже я. И уже открыла рот, чтобы вступиться за нежданного помощника — чего тут решать, в конце концов? — но меня опередила Лелиана. Невесело улыбнулась и покачала головой:       — Командор, вы словно незнакомы с Алиеной. Ее и запирать пытались, чтобы не лезла спасать тех, кто в этом не нуждался, и то не помогало… Тем более сейчас, когда помощь действительно нужна. К тому же, у меня есть одна идея, как обойтись без штурма. Аль, помнишь тайный ход?       Теперь ухмыльнулась уже я. Медленно потянула наверх цепочку, висевшую на шее, вытаскивая из декольте одно памятное колечко. Снимать его и ключ от потайного хода в Убежище я не рисковала даже во сне.       — Не тот, за который ты несчастному Йовану обещала уши открутить? — с иронией уточнила я. Кольцо старая подруга явно узнала и вскинула брови в немом вопросе, но я уже повернулась к командору: — Замок Редклиф я знаю немногим хуже, чем Башню Бдения или королевский дворец в Денериме. Вряд ли чужак сможет меня там поймать, если я не захочу.       И улыбнулась, надеясь чуть успокоить мужчину. На этот раз, к сожалению, не удалось.       — Ваша самоуверенность вам ни разу не вредила? — поинтересовался Максвелл. Добродушная усмешка, с которой он рассматривал меня после выступления, снова сменилась обидной снисходительностью, но я внимания на его настроение уже не обращала. Отмахнулась:       — Я не предлагаю отправлять меня туда в одиночку. Просто говорю, что это менее опасно, чем кажется со стороны. Этим прекрасным колечком можно открыть тот самый потайной ход. Целую армию там, конечно, не протащишь, но отряд — легко. И это нападение я потом согласую с владельцем замка… вернее, я уже обещала разобраться сама и не уточняла, как именно.       — Откуда оно у тебя? — всё-таки спросила Лелиана. Я улыбнулась подруге:       — Эрл Теган давал как-то нам с мальчишками возможность сбежать из-под присмотра храмовников и погулять по деревне, а я забыла вернуть. К тому же в деревне Коннор, и он этот ход тоже прекрасно знает, сможет провести наших людей. А я пока пообщаюсь с магистром. Кажется, я вспомнила, откуда его знаю.       — Не думаю, что это так уж важно, — вздохнул Каллен. — Вы понимаете, что наибольшая опасность будет грозить вам?       — Главную ловушку в своей жизни я уже посетила, страшнее не будет, — я пожала плечами и коснулась седой пряди. Вспомнить до конца, чего я настолько испугалась, мне не удалось до сих пор, но я и не особенно пыталась. Кошмары о порождениях тьмы, которые снились мне после этого, были достаточно очевидным намеком, и смущала только лазурная вспышка, которая отложилась в памяти. Слишком она была похожа на сияние Справедливости. Отогнав несвоевременные воспоминания, я озвучила пришедшую до этого в голову мысль: — Наживкой я уже была. Получится ли теперь поохотиться на охотника?       — Есть еще один вопрос, требующий срочного внимания, — вмешалась Жозефина. — Нам удалось согласовать с лордом Абернашем путешествие к цитадели Теринфаль. Представители самых знатных семейств Орлея готовы поддержать нас перед Лордом-Искателем. Но ждать, пока мы договоримся с тевинтерским магистром, они вряд ли будут.       — И присутствие Вестницы Андрасте будет весомым аргументом, — добавила Кассандра. Максвелл хмыкнул на это:       — А вы популярны, моя дорогая.       Я только поморщилась. Может, соглашаться на эту роль было и не самой разумной затеей; с другой стороны, а какой у меня был выбор? На мгновение стало обидно: десять лет я совалась в любую заварушку, стараясь сделать хоть что-нибудь полезное, но признали меня не за это, а за случайность — только то, что я смогла выйти из Тени после взрыва. Не то чтобы мне нужно было чье-то признание, но помощь, к сожалению, шла в комплекте с ним.       — Думаю, лорд Тревельян не откажется еще раз подменить меня, в конце концов, он у нас второй потенциальный закрыватель Бреши, — предложила я. — Лорду-Искателю Люциусу я не так уж и нужна, а орлесианцам предложите посетить Убежище на обратном пути, я видела, сюда и так многие приезжают. Возьмите с собой моих близнецов, сэр Дарран обучал обоих, а для Брайана он и вовсе личный наставник. Не открыть им дверь не посмеют, хотя бы калитку — а они разберутся, что за помощь нужна и как провести остальных.       — Не боишься за них? — поинтересовалась Лелиана. Я качнула головой:       — Их хорошо учили. И кого я только не таскала в Круг, чтобы дать пару уроков, даже Антиванского Ворона и духа справедливости. Нет, они со всем справятся, я в них верю. К тому же туда может поехать Кассандра, неужели Правой руке Верховной Жрицы посмеют не открыть? Тем более с поддержкой аристократии.       Правая рука выступила чуть вперед, чтобы обойти Максвелла, который стоял между нами, оперлась руками о стол и посмотрела на меня мрачным взглядом.       — Я не отпущу тебя одну к тевинтерскому магистру, — отрезала она. Снова заговорил Дориан:       — По словам Феликса, все, что Алексиус делает, он делает, чтобы добраться до Искры… прошу прощения, Вестницы Андрасте. Не думаю, что такие сложные планы он строит ради банального убийства.       — Мы не можем полагаться только на ваши мысли, — покачала головой Лелиана. — Зачем Алиена понадобилась магистру или, скорее, венатори?       — И зачем он вообще с ними связался? — задумчиво добавила я. — Я слышала о нем от магистра Аврарии, и слышала только хорошее. Блестящий ученый, сторонник развития системы обучения магов, профессор… что он забыл в милитаризованной секте сторонников величия Тевинтера?       — Я бы и сам не отказался узнать, — пожал плечами Дориан. — Когда-то он был великолепным наставником… тогда же, когда и ученым. Но потом погибла его жена, заразился Феликс, и Герион Алексиус изменился настолько, что теперь его хочет остановить собственный сын.       — Вы еще в Редклифе обсуждали эту болезнь, — заметил Максвелл. — Чем таким болен Феликс, что не справляются маги Тевинтера?       Я невольно вздрогнула и опередила тевинтерца:       — Скверна. Единственная болезнь, которую не смог победить никто, скверна.       — Твоя правда, — кивнул он и поморщился. Кассандра покачала головой:       — Как бы то ни было, Вестница не может отправиться в Редклиф одна. Я пойду с тобой.       Я хотела возразить: в конце концов, помочь храмовникам тоже было важно, даже если всей проблемы — сошедший с ума Лорд-Искатель, и чем больше уважаемых людей отправиться в цитадель Теринфаль, тем выше вероятность все-таки разобраться с проблемами. Но первым заговорил Максвелл, глянул на Каллена и заметил:       — В этой комнате есть еще один представитель храмовников высокого ранга. Не желаете вспомнить боевые навыки, командор?       — Я ушел из Ордена, — хмуро отозвался Каллен. И наконец убрал руку от меча.       Тревельян сдаваться так быстро не собирался, пожал плечами:       — Едва ли в данном случае это имеет значение. Спаситель Киркволла, рыцарь-командор, победитель битвы в долине под Брешью. Вы ведь отстояли армию и Убежище. Уверен, ваше слово окажется весомым и для этих аристократов, и для обитателей цитадели. Решайтесь, не можем же мы оставить нашу Вестницу без сопровождения.       Утро выдалось хмурым. Низкие тучи окутали склоны горы Даверус так плотно, что Убежище, казалось, утонуло в тумане. Брешь потерялась где-то высоко над нами; но хоть воронка и не была видна, ее отсветы раскрасили облака зеленым свечением, и казалось, что весь мир провалился в Тень — или Тень все-таки выплеснулась из-за Завесы. Отличались запахи: воздух Тени мне казался выжженным и металлическим, а тучи в Убежище пахли соленой водой, сырой землей и, едва уловимо, хвоей. А вот звуки глохли одинаково в любой из реальностей — уже в нескольких шагах превращались в неясный гул.       Настроение было под стать погоде. Еще вечером я пришла в нетерпеливое возбуждение от стремительно развивающихся событий, так что мы с демонессой стали активно готовиться к новому путешествию. Но стоило снова окунуться в сумрачные, незапоминаемые сны, как горячность сменилась тревогой: мне одинаково не хотелось связываться напрямую с венатори и отпускать Максвелла и Каллена к такому странному Лорду-Искателю. Все время казалось, что мы упускаем что-то, что могло бы разрешить все проблемы разом, без необходимости совать голову в пасть врагам.       Редклиф манил меня и пугал одновременно: разрубить этот узел, в который связались судьбы магов с разных концов света, хотелось ужасно; но теперь все, что хоть как-то напоминало мне о событиях десятилетней давности, казалось скрытым намеком. Разум протестовал — не стоят дурацкие слова неумершей женщины таких переживаний, да и нелогично будет избавляться от меня сейчас, когда я могу принести максимальную пользу. Но сердце заходилось в страхе, стоило только вспомнить предсказание. Я усиленно старалась не думать о нем, но получалось не слишком хорошо.       Еще тревожил тот факт, что из старых друзей, которым я привыкла доверять спину, со мной оставалась только Китти. Каллен уходил в Теринфаль, Лелиана оставалась в Убежище, Варрик тоже отправился вместе с Максвеллом — как дешир Торговой гильдии, он претендовал на статус высокого гостя. Ни Зеврана, ни Фенриса, никого из моих старых друзей рядом не было, да и новые имели отдельные задания. Кроме Кассандры со мной ехал только Солас — Дориан, Сэра, Железный Бык сопровождали отряд наших лазутчиков, которые будут пробираться через тайный ход, и вышли в путь еще с вечера. Даже Блэкволл, по-прежнему бросающий на меня странные, не то восхищенные, не то благоговейные, взгляды, уезжал к храмовникам — уж Серого Стража пустить они обязаны по всем законам.       Мы уходили утром, едва посветлело достаточно, чтобы видеть тропу под ногами. Провожала нас только Лелиана — не то чтобы это было обязательно, но тревогой, похоже, заразилась не только я. Тайный канцлер уже у ворот притормозила Кассандру и шепотом попросила:       — Присмотри за ней.       Искательница молча кивнула, а я сделала вид, что не слышу — пожалуй, иногда острый слух оказывался во вред. Переживания Лелианы заставили нервничать еще сильнее, и даже Китти, носившаяся все утро под ногами и успокаивающая меня — «Да что он сможет сделать? Я же рядом», — притихла.       Ехать вместе удалось почти до Редклифа: цитадель Теринфаль пряталась в эрлинге Южный Предел, где-то под крылом эрла Леонаса, и ближайшим путем туда была дорога вдоль южной оконечности озера Каленхад. Мне даже пришло в голову, что я могла видеть ее — ведь мы ездили с Алистером и Зевраном через эрлинг, как раз примерно в тех местах, — но никаких заброшенных крепостей в памяти не возникало. Неизвестность пугала, и когда пришло время сворачивать к Редклифу, я едва не предложила плюнуть на этих храмовников и поехать вместе к магистру.       Как оказалось, настроение мое оказалось заразным. Варрик на прощание слез с лошади, крепко стиснул в объятиях и попросил:       — Ты уж там аккуратнее, Перчинка.       — Если пообещаешь дать пострелять из Бьянки, то я и из Тени вернусь, — натужно пошутила я, скрывая тревогу, но гном серьезно кивнул:       — Один выстрел, главное, вернись.       Близнецы тоже полезли обниматься, и Дэррек предложил:       — Хочешь, мы тебе демона притащим?       — Почему демона? — я все-таки испугалась, но Брайан со смешком ткнул меня в плечо:       — Потому что демонов мы ловим лучше всего.       — А… тогда демона гордыни, — попросила я, украдкой выдохнув и стараясь улыбнуться. — Хотя бы глазок наковыряйте, они у них красивые.       Прижала еще раз обоих и шепотом попросила, практически повторяя за Лелианой:       — Присмотрите за остальными.       Больше обниматься я ни с кем не стала: из настолько близких друзей оставался разве что Каллен, но его я в последнее время отчего-то начала стесняться — то ли давние объятия в одной ночной рубашке так запали в мысли, то ли недавний разговор о моей птице, но свободно с ним я себя чувствовала только на плацу. Сам он тоже ограничился только взглядом, но очень красноречивым: командор нашу затею так и не одобрил и явственно волновался за ее итог.       Максвелл даже спешиваться не стал, только заметил:       — Если вы все-таки позволите себя убить, я буду разочарован.       — Вот именно этого я и боюсь больше всего, — огрызнулась я, но без запала, сейчас я переживала даже за противного мага. Вздохнула и попросила: — Будьте осторожны. Что-то мне разонравилась эта идея и с Алексиусом, и с Лордом-Искателем…       — Алиена… — начал Каллен с заметной тревогой, но я только покачала головой. Отступать уже в любом случае поздно, да и решаю не я одна — а Максвелл вряд ли передумает из-за моих тревог. Из его отрицательных качеств я могла бы назвать высокомерие, но никак не трусость.       — Едем, — негромко позвала Кассандра. Искательница на наше трогательное прощание смотрела с некоторым недоумением: то ли ее всеобщая тревожность не коснулась, то ли она хорошо скрывала эмоции, но мне на мгновение даже стало стыдно. Все-таки все взрослые, опытные люди — Варрик и Каллен пережили Киркволл с его восстанием, Вивьен и Максвелл — три года войны, Блэкволл и вовсе уже Создатель знает сколько путешествует в одиночестве. Они должны справиться.       — Езжайте, — кивнула я Искательнице. — Я слетаю поищу Коннора и наш отряд.       На своих двоих — если это крылья — до Редклифа было рукой подать. Правда, искать наших людей пришлось едва ли не у самой земли: с гор тучи не спускались, но какая-то дымка, не то туман, не то зимняя морось из мельчайших снежинок, все же мешала осматриваться с большой высоты. К счастью, никаких сюрпризов меня не ждало: рога Железного Быка я заметила еще издали — он тщетно пытался спрятаться в полуразрушенной мельнице, где начинался тайный ход. Дориан разглядывал кунари почти с такой же снисходительностью, которая вечно таилась во взгляде Максвелла, и лениво цедил какие-то вопросы — сверху я не слышала, туман искажал звуки не хуже туч. Но вряд ли это было что-то важное — слишком расслабленными были позы собеседников. К тому же иногда что-то вставляла Сэра; судя по интонациям, это было что-то вроде «иди в жопу» на разные лады.       Коннор тоже не прятался, приятеля я нашла на набережной, возле лодок. Он с тоской смотрел на родной замок и что-то шептал — не то молился, не то клялся в чем-то; но моему появлению наследник эрлинга обрадовался. Как и в прошлый раз, превращаться в человека я на всякий случай не стала, так что на мельнице вышла несколько неудобная ситуация — целый отряд незнакомцев, один из которых явственно приехал из Тевинтера, а другой и вовсе кунари, заметно напугали моего приятеля. К счастью, среди разведчиков Лелианы был Бевин, знакомый со всеми сторонами, так что недоразумение быстро разрешилось. Я решила и дальше не превращаться — Дориан меня явно не узнал в таком виде, а слепо доверять ему я не спешила, так что козырь решила придержать.       Обратно я не слишком торопилась, а увидев, что Кассандра и Солас тоже лошадей не гонят и о чем-то спокойно беседуют, а Китти и вовсе дремлет на моем седле, решила проводить наш второй отряд. Недалеко, все-таки время дорого.       В отличие от нас, Максвелл, похоже, бросил коня в галоп практически сразу, так что мне пришлось догонять и некоторое время лететь рядом, прежде чем меня заметили и притормозили. Оказалось, что лететь со скоростью лошади над самой дорогой и при этом стараться не встрять в какую-нибудь ветку довольно сложно, так что, когда Каллен, первый, кто меня заметил, предложил руку, я плюхнулась на нее всем весом, даже забыв, что могу поранить его, и развесила крылья.       — Алиена! Что-то случилось?       Я помотала головой, а Варрик понимающе усмехнулся:       — Провожаешь, Перчинка?       На это я кивнула и почувствовала себя деревянным болванчиком. И, пожалуй, просто болванчиком — и зачем летела только, отвлекаю людей от дороги… Но Каллен снова провел пальцем вдоль спинки и едва заметно улыбнулся.       — Это у вас крыло разваливается, дорогая? — подала голос Вивьен. Императорская чародейка при виде моих способностей ничуть не удивилась, только манерно вскинула брови и попросила облетать ее по кругу. Во избежание случайностей. Это было ещё в Бурой трясине, но я оскорбительную просьбу запомнила. — Очень… неопрятно.       Я дернулась и посмотрела, что у меня там отваливается. Чародейка заметно преувеличила масштаб проблемы: всего-то одно перо торчало как попало. Я поворчала недовольно и выдернула клювом «неопрятную» запчасть, раз уж все равно она держалась на честном слове. Хотела бросить на землю, но Каллен перехватил:       — Вы, кажется, обещали мне перо?       И я не стала отбирать — может, за талисман на удачу сойдет. Правда, мои талисманы — чешуйки — толком не работали, какой бы смысл я в них не вкладывала; хотелось надеяться, что с пером будет наоборот.       Брайан хмыкнул:       — Через пару недель у нее этих перьев будет…       — В прошлый раз ощипанная была, как курица перед жаркой, — рассмеялся Дэррек, и мне захотелось клюнуть приятеля между глаз. «Прошлый» был как раз после поездки в Вейсхаупт, когда жизненный цикл меня-ястреба слегка нарушился, так что перья выпадали слишком быстро; но обычно-то я линяю аккуратно! Сам маг продолжил обиженно: — А нам перья не дарила.       «Будешь много болтать, я тебе не только перья подарю», — проворчала я. Слов, конечно, никто не понял, но по интонациям приятель догадался, что я не слишком довольна, и замолчал.       — Возвращайтесь к Искательнице, — велел Максвелл. — Раз уж решили лезть в ловушку, так не откладывайте, и нас не тормозите.       Ему я пообещала выщипать все, до чего дотянусь — все равно не поймет, — и все-таки взлетела. Магистр Алексиус и правда ждал.       Деревня успела немного измениться за то время, что нас здесь не было. По крайней мере, я больше не видела тренирующихся солдат — хотя и возможности увидеть нам не предоставили. Слуги магистра встречали нас практически у ворот; в замок нам позволили отправиться самим, а не под конвоем, но по дороге бдительно следили, «передавая» от одного соглядатая другому. Я в Редклифе бывала не то чтобы часто, но регулярно, и сейчас впервые чувствовала себя не в своей тарелке. Пожалуй, даже десять лет назад, когда Коннор устраивал тут игры на выживание, было не так тревожно.       Правда, местных жителей что тогда, что сегодня видно не было. Похоже, в этот раз всех загнали по домам — по крайней мере, мне хотелось на это надеяться. Вариант с массовым убийством был бы слишком… выходящим за любые рамки.       Стоило нам подойти к мосту и избавиться от лишних глаз, как я осмотрелась правильным зрением: если уж идти в ловушку, то хотя бы точно зная, что тебя ждет. Дориан успел нам рассказать, что это за магические эксперименты проводит магистр-венатори, и теперь мне было интересно увидеть результат собственными глазами. Но ожидания не оправдались — ничего нового в облике замка не появилось, как ни посмотри.       — Солас, — позвала я, снова переходя на обычное зрение. — Дориан говорил, Алексиус увлекся магией времени. Ты когда-нибудь слышал о чем-то подобном?       — Откровенно говоря, нет, — эльф глянул на меня с любопытством и улыбнулся. Если сразу после знакомства я часто приходила к нему поговорить о Тени и магии вообще, то последние две недели разум был занят другими вопросами. То ли Солас соскучился по этим беседам, то ли радовался моей любознательности, но ответил с охотой. — Звучит крайне интересно, но опасно — как и любая незнакомая магия. Думаю, не изучив ее тщательно, трудно будет сделать выводы.       — По словам все того же Дориана, она расшатывает мироздание, — задумчиво добавила я. — И из того, что я знаю, напрашивается единственный вывод — со временем играть опасно. Я надеялась, ты знаешь, как можно этому противодействовать.       — А ты что-то знаешь о времени? — удивился эльф. — Даже в Тени мне не встречалось упоминаний о подобной магии.       Я задумчиво хмыкнула. В голове, едва ли не впервые за долгие годы, всплыли воспоминания о кино и книгах на тему путешествий во времени. Смутно шевелилась мысль, что что-то более реалистичное и научное нам могли рассказывать и в школе, на физике, но уж ее я не помнила практически совсем.       — Кое-что, в основном, сказки. Но ни в одной сказке не было удачных путешествий во времени, всегда какие-то проблемы вылезали.       — Мы уже рядом, — прервала нас Кассандра. — Думайте лучше о том, что сказать магистру.       — У него и спрошу, — решила я. Вдруг эта магия все-таки не так опасна, как утверждал тевинтерец? Тогда можно будет отправиться на помощь Максвеллу, раз уж и там хотели увидеть Вестницу Андрасте.       В замке изменения бросались в глаза еще сильнее. В этот раз здесь не было видно солдат эрлинга вообще, встречали нас венатори — их легко было опознать по нехарактерной для южных магов одежде: брюки, похожие на шаровары, плотная куртка, укрепленная кольчужными и кожаными вставками, шипастые перчатки и отвратительная металлическая маска с двумя рогами, стилизованная под драконью морду. На мой вкус, стилизация вышла неудачная — маска больше походила на драконий череп, нежели живого ящера.       Дорогу от главных ворот в тронный зал я помнила прекрасно. Приходилось не один раз ходить по ней за последние годы, но сейчас мне отчего-то вспомнился самый первый — когда Коннор был одержим демоном, а прямой коридор магией демона растянулся на бесконечное расстояние. Пришла даже в голову мысль проверить, но я не решилась нервировать провожатых. К тому же к моей ноге жалась Китти: будь здесь ловушка демона, она бы нашла способ сообщить. Да и знакомая дверь показалась достаточно быстро.       Магистр Алексиус отличался от своих подчиненных только цветом одежды — его куртка была не выстиранно-серой, а насыщенно бордовой, королевского оттенка, — и отсутствием маски. Лицо у бывшего блестящего ученого оказалось открытым, его можно было даже назвать приятным, если бы не мелкие оспинки по всей коже. Не верилось, что этот человек связался с Корифеем. Правда, сидел он на троне эрла Тегана и явно по этому поводу ничуть не переживал, а вот мне стало неприятно.       — Господин, прибыли представители Инквизиции, — подобострастно поклонившись, представил нас слуга, мужчина с незапоминающимся лицом и в безликой ливрее. Его я в Редклифе раньше не видела, так что, видимо, приехал он вместе с магистром.       Кроме нас в зале находились молодой человек болезненного вида, в котором я предположила Феликса Алексиуса, и Великая Чародейка Фиона. А если прислушаться, то можно было уловить и едва различимые шорохи за колоннами — видимо, только на свои силы Герион Алексиус не рассчитывал и расставил на страже своих венатори.       — Рад видеть Вестницу Андрасте в моем замке, — радушно улыбнулся магистр, вставая с трона. — Уверен, мы сможем достигнуть любых договоренностей.       Я вежливо поклонилась и Алексиусу, и Фионе, причем последней — чуть глубже, что явно не укрылось от глаз венатори. Улыбка у него на губах замерла и стала казаться приклеенной.       — Магистр, Великая Чародейка. Рада вас видеть, — интонации чуть подвели, к Фионе я обращалась куда радушнее, так что и последнюю фразу можно было относить разве что к ней. Эльфийка, до того напряженно сверлящая тевинтерца глазами, глянула на меня удивленно, но едва заметно расслабилась. Я же повернулась к основному оппоненту и заметила: — При всем уважении, замок принадлежит эрлу Геррину, а не вам, магистр. Пару лет назад меня прочили ему в жены, так что, я бы сказала, рада вас приветствовать в моем замке.       — Не думаю, что сейчас это актуальный вопрос, — улыбка сошла с лица Алексиуса окончательно, и он вернулся на трон. — Полагаю, сейчас стоит решить более важную проблему — Брешь. Инквизиции нужны маги, у меня они есть. Нам стоит договориться, и вопрос сейчас в цене.       — А наше мнение что-нибудь значит? — не выдержала все-таки Фиона. Я хмыкнула:       — Буду рада, если вы согласитесь, Великая Чародейка. И поскольку для магистра вы бесценны — в смысле, он не собирается договариваться, — предлагаю закончить этот фарс. Венатори, который хочет закрыть разрыв, сделанный его хозяином, это смешно.       — Не понимаю, о чем вы говорите, — пожал плечами магистр. — Разве Брешь — не проблема всех разумных магов Тедаса? Ваши обвинения заставляют меня думать, что Инквизиция не так уж твердо следует собственным обещаниям.       — Не понимаете? Могу пояснить, — я огляделась, но сесть в зале было, к сожалению, некуда. Это было досадно: стоять перед магистром провинившейся ученицей мне не хотелось. Наскоро прикинув, что делать, я вышла вперед, поближе к трону. Если решит напасть — пусть нападает на меня, щиты я была готова повесить в любой момент. Опять же, демонесса у ног внушала определенную долю спокойствия. — Я знаю, что вы — венатори, как и ваши слуги. Я знаю, что вами управляет некий Старший и знаю, кто он такой на самом деле. И что Брешь открыл он, я тоже знаю. Я знаю, что вы занимаетесь разработкой магии времени. Единственное, чего я не знаю — зачем вы связались с этой сектой, магистр Герион Алексиус. Я слышала о вас много хорошего, и теперь в недоумении.       От былого радушия на лице магистра не осталось и следа. Теперь взгляд стал откровенно злым, хотя истинное отношение ко мне мужчина еще пытался скрывать. Протянул:       — Предпочитаете говорить прямо?       — Как и все ферелденцы, — согласилась я.       — В таком случае, вы должны понимать, что отсюда не уйдете, — теперь Алексиус расслабился и сделал какой-то замысловатый жест рукой.       Я не совсем поняла, подал он знак слугам или молча что-то наколдовал, но двери у нас за спиной со стуком захлопнулись. Усмехнулась: те двери вели на улицу, то есть туда, куда я совершенно не собиралась. Обе, ведущие во внутренние помещения, оставались открытыми — и это навело меня на одну мысль. Раз уж история повторяется, хоть и неточно, как в кривом зеркале, стоит извлечь из этого пользу, пока еще я могу. Почему бы самой не повторить что-то из прошлых подвигов?       За одной из дверей ждали те самые доспехи, которые однажды чуть не проткнули меня копьем. Тогда их вела воля демона, захватившего Коннора; сейчас у меня был свой демон, которому это воспоминание явно понравилось: от Китти пришла волна такого злорадства, что я даже на мгновение посочувствовала венатори. Кошка отклеилась от моей ноги и скользнула в нужную сторону; внимания на нее никто не обратил.       — Вы правы, пока не получу ответы на свои вопросы, не уйду, — я сложила руки на груди и нахально посмотрела на мага. В первое мгновение мне показалось, что на этот раз я черту все-таки перешла и вот сейчас меня все-таки будут убивать, а потом Алексиус внезапно расхохотался.       — Признаться, я отвык от молодежи, — доверительно сообщил он. — Но вы чем-то напоминаете моего ученика. Наглостью, пожалуй. Что ж, на один вопрос я отвечу.       — Что Корифей делал в Храме священного праха? — тут же поинтересовалась я. Узнать всякие мелочи про самого магистра или мою метку можно будет и потом, а вот планы врага интересовали уже сейчас.       Но магистр искренне удивился:       — Кто?       Теперь рассмеялась уже я, и тоже вполне искренне.       — То есть вы даже не знаете, кому прислуживаете? Корифей — верховный жрец Думата, тот, что вошел в Тень больше тысячи лет назад, а вышел порождением тьмы. Вы подчиняетесь моровой твари, магистр. Тому, кто виноват в болезни вашего сына.       — Чушь, — отрезал Алексиус. Кажется, вот теперь я все же достала его. — Венатори! Взять их!       Я стремительно отступила к Кассандре и Соласу, и в этот момент из боковой двери под металлический лязг выскочила кошка. Едва она оказалась рядом со мной, я накинула на нас четверых щит сразу в десять слоев, свой максимум, и шепнула выхватившей меч Искательнице:       — Расслабьтесь, все по плану.       — Я бы хотела узнавать такие планы заранее, — проворчала она, а потом в зале показались наши железные воины. Я приготовилась усилять щит по мере необходимости, но Китти с укоризной заметила:       «Они нас не тронут. Это ведь я колдовала».       Солас тут же покосился на мою подругу, но акцентировать внимание не стал, и я расслабилась. Прикинула, не позвать ли под наш щит Феликса, он ведь, по всей видимости, был на нашей стороне, и посмотрела в сторону трона. Удивление и легкая растерянность на лице магистра стали мне наградой; за союзника я тоже переживать перестала — отец о его защите уже побеспокоился. Вспомнив об еще одной союзнице, я поискала глазами эльфийку и успокоилась окончательно — уж кто-кто, а Верховная Чародейка о себе сможет позаботиться. Она уже отступила в угол и перегородила его бело-голубым барьером. Пожалуй, у нас оказалось самое неудобное с точки зрения защиты положение — в центре комнаты.       С другой стороны, металлические защитники мой щит не тронут, а венатори будет не до нас.       Бой с доспехами вышел громким, у меня даже появилось ощущение, что мы внезапно перенеслись в кузницу в разгар работы. Меня все-таки пробрал озноб: так похоже это сражение было на то, давнее. Пусть сейчас на мне и был щит, но боялась я не копья, а, как это ни смешно, недоброй божественной воли — или кто там сумел притащить меня в Тедас?       Перекрикивая лязг и грохот, в мои мысли вмешался Алексиус:       — Как вы это сделали, леди Кусланд?       — Я же сказала, это мой замок, — отозвалась я, тоже повысив голос и заталкивая несвоевременные мысли подальше. — Я знаю его тайны лучше вас.       Судя по взгляду Искательницы, который я перехватила, ее этот вопрос тоже интересовал, но повышать голос она не хотела. Я улыбнулась и подмигнула, но она мне взаимностью не ответила.       К сожалению, почти десяток венатори оказался куда более подготовленным войском, чем четверо спасителей мира от Мора, так что стальных рыцарей разобрали на запчасти существенно быстрее, чем я того хотела бы. Тем не менее, победу венатори восприняла все-таки с одобрением: уж очень шумными оказались незапланированные союзники и мрачными — мысли. Интересно, десять лет назад шума от них было столько же? Как бы то ни было, когда наступила долгожданная тишина, несколько секунд все просто молчали, снова привыкая к нормальному уровню звука вокруг.       А потом, едва вражеские маги шагнули ко мне, Алексиус сделал им знак остановиться и повторил:       — И все же, как вы этого добились? Я почувствовал демоническую силу. Неужели южная Церковь презрела собственные принципы?       — Вы бы о своих принципах думали, пока вас юстициары на горячем не прихватили, — посоветовала я. И предложила: — Я отвечу на ваш вопрос, а вы — на мой?       Он махнул рукой, соглашаясь на сделку, и я кивнула на доспехи:       — Не демона, а одержимого. Десять лет назад наследник этих земель не устоял перед демоном и зачаровал этих стражей. А я знаю, как их можно активировать. Итак, моя очередь. Что вам пообещал Корифей? Починить потолки в Круге Карастеса? Открыть школу магии для сопорати? Чем вас купили?       — Это уже несколько вопросов, не находите? — Алексиус вернулся в кресло, тяжело вздохнул и велел: — Вестницу в камеру и подготовьте к поездке. Остальных в подвал. Кошке сверните шею.       Китти тут же вздыбила шерсть и зашипела, но на мага особого впечатления не произвела. Я подхватила подругу, посадила на плечо и пообещала:       — Я сама сверну шею любому, кто ее тронет. Может, хоть скажете, зачем я Корифею? Неужели так на меня обиделся за те несчастные артефакты?       Щит я благоразумно не снимала. Конечно, от десятка противников он сможет помогать совсем недолго; Кассандра снова взялась за меч, Солас тоже явно приготовился колдовать.       Магистр снова рассмеялся, правда, теперь невесело, с горечью.       — Так этого вы все-таки не знаете, леди Кусланд? Вы украли метку, смысла которой даже не понимаете, и вспоминаете тут какие-то артефакты?       — Почему нет? — я пожала плечами. — У меня много вариантов, зачем я могла понадобиться вашему Старшему. Пару недель назад я его взорвала, к примеру. Вот это наверняка обидно было, а вы все с какой-то меткой носитесь.       — Какой-то? — Алексиус снова встал. Голос теперь звучал откровенно зло, но меня это уже не пугало: я расслышала тихие шаги наших людей. — Эта метка принадлежит тому, кто выше тебя настолько, что ты не поймешь и сотой доли! Ты — ошибка!       — Папа, послушай себя! — не выдержал Феликс. — Как ты начал разговаривать?       — Как шаблонный злодей, которыми и представляют тевинтерских магистров, — выходя из-за колонны, проговорил Дориан. Одновременно с ним в зале появились наши люди; среагировать на них из всех венатори успел только один, но его внезапно приложила посохом по-простому, без магии, Фиона. Остальных перебили, и я поморщилась — снова кровь в этом зале. И снова она могла принадлежать тем, кто только подчиняется чужим приказам, возможно, не имея собственной воли.       Я поискала взглядом Сычика: он был жив, цел, хоть и немного бледен. Кажется, и у него эта картина вызывала не слишком приятные воспоминания. А рядом внезапно оказалось еще одно знакомое лицо — в доспехах наших разведчиков в зал прошел и один из подручных мастера Игнасио, я помнила его по своей вылазке в логово Гаксканга. Ворон, поймав мой взгляд, едва заметно кивнул, и я на мгновение прикрыла глаза, показывая, что узнала, а потом отвернулась, чтобы не привлекать к нему внимание.       — Дориан, — едва ли не с отвращением процедил магистр. Потом перевел взгляд на Фиону: — Я давал вам шанс встать рядом со мной, вы сделали свой выбор. Старший обладает такими силами, которых вы и представить себе не можете. Он возродит империю, заставит других склониться перед магами, как это было раньше. Мы снова будем владеть всем миром…       — Мы не будем участвовать в этом, — твердо отрезала Фиона, перехватывая посох поудобнее, словно снова собиралась драться.       — Значит, все-таки не потолки в Круге, — философски вздохнула я. Почему-то за те самые потолки было особенно обидно, очень они запали мне в душу. С солдатами за спиной ко мне вернулась уверенность, и я развеяла щит, даже подошла поближе. — Ситуация немного изменилась, не находите, магистр? Теперь вы не уйдете отсюда, по крайней мере, свободным. Поэтому рассказывайте нормально, без этих лозунгов. Что нужно Корифею?       — Он станет богом, — как-то просто усмехнулся противник.       — Какая свежая идея, — хмыкнул Дориан. — Мы ведь говорили с вами об этом, Алексиус. Такого быть не должно. Зачем вы поддерживаете его?       — Магистр Аврария считала вас здравомыслящим человеком, — просветила я. — И говорила, что ни один здравомыслящий человек не согласится на такие условия. Венатори мертвы, магистр, вас никто не контролирует и не доложит Корифею. Откажитесь от этой глупой идеи.       — Папа, уедем домой, — попросил Феликс. — Пусть южные маги закроют Брешь.       — И ты погибнешь, — негромко отозвался Алексиус и отвернулся. Его сын сжал губы и мрачно ответил:       — Я умру в любом случае. Пора с этим смириться.       — Нет! Он обещал…       — Моровой жрец обещал вылечить от скверны? — со скепсисом перебила я. — Вы бы еще поверили в бескорыстие Хартии. Послушайте, магистр. Я знаю способ отсрочить смерть от скверны на несколько лет, у вас будет время на поиск лекарства. Откажитесь от венатори.       — Жестокая ложь, — негромко заметил Дориан. Я пожала плечами:       — Это не ложь.       Повисла тишина. Магистр так и стоял, отвернувшись от нас, я ждала его решения, остальные, по всей видимости, тоже не желали вмешиваться. Наконец Алексиус вздрогнул едва ли не всем телом и начал медленно разворачиваться к нам. На всякий случай я тут же уставилась на него правильным зрением, чтобы не пропустить возможную атаку.       — Вы не понимаете, против кого выступаете, — глухо проговорил магистр. — Я должен исправить ошибку в храме.       В его руке оказался какой-то амулет, который оплетало незнакомое мне заклинание. Вряд ли это было что-то полезное для нас, так что я поспешила развеять его — жаль, не моментально, пришлось потратить несколько секунд на поиск слабого места. Дориан, в отличие от меня, явно что-то узнал, потому что бросился вперед и зарядил в бывшего учителя боевым заклинанием, хоть и не слишком сильным. Китти тоже не пожелала безучастно наблюдать за атакой и умудрилась в прыжке перехватить амулет.       А потом между ним и Алексиусом мелькнула вспышка, демонессу отбросило прямо на меня, и нас обеих поглотила темно-зеленая воронка.