Всегда есть что-то еще

      — Все не так плохо, — с сомнением проговорила я, стараясь, чтобы голос не дрожал. И сама не знала, пытаюсь убедить в этом себя или окружающих.       Страшно было до одури, я даже не смогла сама вернуться в крепость, меня увела Ванда — но проходя мимо стражи, я заставила себя улыбнуться и похвалить за службу. В конце концов, я слышала, как и Каллен, и Лелиана пытаются выйти на мост, но их не выпускают, что уж говорить об остальных. Только демонесса и смогла выбраться, банально левитировав себя через крепостную стену. Кошкой не оборачивалась — не факт, что удалось бы проскочить мимо стражи, мы обе тренировки солдат видели. Хорошие у нас солдаты…       Избавиться от ощущения надвигающейся катастрофы не удавалось. Снова придется идти на Глубинные тропы… не просто пересечь пару коридоров, чтобы пройти километр под дном моря… не в компании того, кто может управлять порождениями тьмы… даже без Серых Стражей — не считать же Блэкволла.       — У нас будет проводник, — добавила я. И приподняла письмо Архитектора: — И нас встретят.       — Серые Стражи? — вежливо уточнила Жозефина. Я уклончиво согласилась:       — Вроде того.       Но руки все равно предательски подрагивали, так что свиток выпал и прокатился по карте, остановившись возле Недремлющего моря. Китти, усевшаяся прямо на столе, чтобы утешить меня хотя бы мурлыканьем, протянула лапу, зацепила его когтем и вернула обратно. Я снова схватилась за письмо, словно пыталась найти в нем хоть какую-то поддержку. Обещание помочь, насколько это возможно, вполне могло за нее сойти, а скверны — единственного, что напрягало меня в Архитекторе, — на бумаге не было. Каким чудом гарлок очищает свои архивы, я не знала, но ни разу не видела у него испачканный черным пергамент, каким бы древним он ни был.       Мы собрались в ставке — где ещё и обсуждать новую информацию. До нее я дошла на деревянных ногах и с деревянной спиной, словно все еще боялась пошевелиться. В коридоре Ванда нехотя уступила место Каллену, Лелиана тактично отвернулась и первой вошла в кабинет, но трепетное настроение пропало безвозвратно — на объятия я не ответила. Мне казалось, если я позволю себе сейчас хоть минутку слабости, приму хоть каплю сочувствия — то просто скачусь в истерику, выплескивая ужас криками и слезами. А это… ни за что. Я Инквизитор. Я Белый Страж.       — Мы можем отправить солдат, — предложил командор. Я вздрогнула и со злым ехидством посоветовала:       — Сразу уж всю армию. Вдруг Инквизиции удастся то, чего не смогли Серые Стражи? Очистим Глубинные тропы… потом ещё денег с Орзаммара за это сдерем.       Каллен чуть дернулся вперед, словно хотел обнять, но в итоге остался на месте.       — Алиена…       И я поняла, что веду себя как последняя стерва. Никто ведь не виноват в моих фобиях, и мне правда пытаются помочь — как могут. Вздохнула и все-таки позволила себе на мгновение спрятаться от проблем, закрыла лицо руками, потерла глаза.       — Простите, командор. Я… простите. Но наши солдаты и правда не Серые Стражи, подставлять их под оскверненные клинки просто жестоко. Я хотя бы уже была на Глубинных тропах, я всю жизнь прожила рядом со Стражами, у меня там есть… союзники, в конце концов. Подавляющее большинство наших людей видели порождений тьмы только в кошмарах после Мора.       — У нас есть Блэкволл, — напомнил он. Я замялась, не зная, стоит ли рассказывать, что толку от него в войне со скверной никакого, и кинула украдкой взгляд на Лелиану. Она едва заметно качнула головой, и я поняла, что что-то она уже узнала… надо будет спросить.       — Один Страж на многие километры вокруг — сомнительная защита, — проговорила тайный канцлер, избавляя меня от необходимости врать. Кажется, общая проблема смогла нас если не примирить, то хотя бы заставить снова действовать вместе. Мимолетно вспыхнула радость: значит, я все еще могу доверять ей в полной мере, — но почти сразу снова сменилась волнением… страхом.       Командор нахмурился и заметил:       — Мессир Хоук обошелся одним Стражем.       Я удивлённо на него посмотрела и от такого аргумента даже рассмеялась, хоть и нервно.       — Не сравнивайте. Блэкволл — отличный воин, не спорю, но отличных воинов у нас много. Андерс — целитель, причем один из лучших, кого я знаю, если не лучший. И Хоук — это Хоук, его даже Аришок не взял. К тому же с нами был Фенрис с его клеймами, Варрик с Бьянкой, мои щиты, наконец. У нас прекрасные солдаты, но среди них нет того, кто может вырвать сердце одним ударом. И второй Бьянки тоже нет, — на этих словах Лелиана обиженно поджала губы, но не стала напоминать, что она стреляет не хуже Варрика. В конце концов, и второго барда среди наших солдат нет. Наверное… — Иду я. В конце концов, этой мой брат. Да и к Корифею эта проблема отношения не имеет.       — Я иду с тобой, — негромко, но решительно заявила Лелиана. Я на еще одно короткое мгновение прикрыла глаза, понимая, что сейчас мы, возможно, все-таки рассоримся окончательно, и покачала головой:       — Нет. Помнишь Ларин? Я не готова рисковать так. За мной присмотрит Ванда, а за тобой кто? — Кошка, прищурившись, осмотрела тайного канцлера, фыркнула и закрыла глаза, привалившись теплым боком к моему бедру. Я машинально почесала ее и добавила: — К тому же ты сама говорила, что ты глава нашей шпионской сети и не можешь отлучаться из Скайхолда надолго, а мы неизвестно сколько проторчим на Глубинных тропах.       — Ты… отказываешься?! — похоже, Лелиане такой расклад и в голову не приходил, но я решительно кивнула. Взгляд, которым она ответила, мог бы испепелить, но, к счастью, магией подруга — бывшая? — не владела.       Между нами встала Жозефина, и фигурально, и даже буквально — шагнула немного вбок, привлекая к себе внимание и разрывая наш зрительный контакт.       — Думаю, нам стоит поговорить о том, где оказался Страж-командор Кусланд. Вы сказали, опасности может не быть?       Я перевела взгляд на нее и с некоторым облегчением кивнула.       — Посланец сказал, что Айдан ушел куда-то, куда они спуститься не могут, а землю начало трясти, — я снова взялась за письмо, подумала и зачитала: — «Эти коридоры находятся ниже привычных нам дорог. Полагаю, порождения тьмы никогда не были там, потому что скверны я не чувствую. Внизу властвует иная сила, и я затрудняюсь ее определить. Но убежден, что спускаться ниже нам не стоит. Эта сила может быть опаснее оскверненного Древнего бога».       Подумав, добавила своими словами:       — Но Айдан захотел выяснить причину толчков, поэтому отправился туда практически всем своим отрядом. Две недели назад, и с тех пор сообщений от него никто не получал.       — Он провел на Глубинных тропах три года и выжил, — негромко напомнил Каллен. Китти приоткрыла глаза, потянулась и промурлыкала:       — Вопрос в том, с кем он был на Глубинных тропах и с кем ушел под них. Это две большие разницы.       Я ущипнула кошку за бок, но было уже поздно: к тому вопросу, который я всячески обходила стороной, она внимание привлечь успела. Все присутствующие посмотрели на меня, но вопрос задала Лелиана:       — Кто такой этот Посланец? И кто отправил тебе это письмо?       Я мрачно покосилась на демонессу и подумала, не ущипнуть ли ее еще раз, посильнее. Она недовольно фыркнула, вывернулась из моих рук и отошла подальше, устраиваясь рядом с Жозефиной. Вспыхнула еще одна короткая мысль: слишком часто я вижу демонессу рядом с нашим послом — почти всегда, когда она не со мной, не в таверне и не с кем-то из нашего отряда. Ну и не с мужчиной. В общем, не очень часто. Но ни к кому другому она и вовсе не уходит.       Китти смерила меня изучающим взглядом и заметила:       — После меня они все равно уже ничему не удивятся.       Я только вздохнула мрачно — не факт, не факт, — и все-таки ответила на вопрос:       — Вообще-то это тайна Серых Стражей. Настолько тайна, что ее не знают даже в Вейсхаупте, в курсе только наши, ферелденские, Стражи. Посланец — гарлок, порождение тьмы, которое освободили от зова Древних богов. Он вполне разумен, говорит, чувствует… одно время пытался помогать жителям Амарантайна, но закончилась все не очень хорошо, все-таки от скверны его не избавили. С тех пор он редко покидает Глубинные тропы и старается не подходить близко к людям, чтобы не навредить. А Архитектор…       Я покрутила свиток в руках. Страх немного улегся, когда я отвлеклась на другие вопросы, так что хотя бы соображать я начала нормально, но руки все равно подрагивали. Отложив письмо, я опять вздохнула и посмотрела за окно. Там было темно, сад ночами не освещали, но и звезд видно не было — мешал свет в кабинете. На меня в ответ посмотрели совы с золоченых аквил, и мне показалось, что птицы мне подмигивают — или это лишь иллюзия, порожденная нервным состоянием и неровным светом факелов.       Но на всякий случай я еще раз посмотрела на них правильным зрением. Лучше перебдеть…       — Если вы помните, в Золотой город пыталось отправиться семь жрецов, по числу Древних богов. Одного мы уже видели. Еще про одного — к сожалению, не знаю, которого, — я точно знаю, что его убили и съели. Ну, как точно… письма гномов-шахтеров почти тысячелетней давности. Вот… А еще один, Архитектор Мастерских Красоты, верховный жрец Уртемиэля, в ужасе от произошедшего потерял память. Почти тысячу лет он не помнил о себе ничего, но видел Моры, сталкивался и с Серыми Стражами, и с Легионом Мертвых, и пытался придумать, как можно остановить эти массовые побоища. Учитывая, что о своей человеческой жизни он ничего не помнил, идеи были не очень… здравые. Но последняя оказалась на удивление мирной и продуктивной. Он освобождает порождений тьмы от Зова. Он же помогал Авернусу искать лекарство от скверны. И он сопровождал Айдана на Глубинных тропах.       Ничего странного в совах не было, но смотреть на них все же было спокойнее. Рассказывать о том, что у меня был еще один жрец… может, это не то же самое, что ручной демон, но близко. Особенно в нашей ситуации.       — Жрец Уртемиэля? — немного заторможено повторила Лелиана. Я снова посмотрела на своих советников, ожидая увидеть, кажется, любые возможные эмоции от недоверия и неприятия до понимания, но все трое выглядели… обычно. Ну, может, немного удивленными. Призвав все спокойствие, которое смогла наскрести, пожала плечами:       — Только не говори, что Айдан не рассказывал тебе про Архитектора. О том, что он один из тех жрецов, я догадалась только после встречи с Корифеем.       — И напомнила ему? — уточнил Каллен. Он постарался скрыть осуждение в голосе, но до конца не вышло. Я грустно улыбнулась:       — У меня есть причины доверять ему. И мне очень нужен был хоть какой-то источник сведений о Корифее. Сам Архитектор вернувшейся памяти был не рад. Вспомнить себя таким, каким был раньше, а потом увидеть, каким стал… Мать сошла с ума. Жрец Красоты отделался головной болью и плохим настроением, пришлось знакомить его с Родериком… на самом деле, сейчас это неважно. О Корифее он ничего не помнит, но на Глубинных тропах ему нет цены. Если бы не он, я бы не решилась предлагать Айдану прятаться там так долго. Если бы он встречал нас, я не боялась бы вообще. Однажды пришлось остаться с ним вдвоем в сутках пути от поверхности.       Я замолчала, поежившись. Может быть, с Архитектором и было безопасно, но тогда я все равно побаивалась. А сейчас и вовсе снова начала накатывать паника. Да, у нас будет проводник, но Посланец может разве что подсказать обходной маршрут или предупредить о засаде. Тоже неплохо, если подумать, но…       Отвечать на мои откровения никто не торопился, кажется, и другие вопросы, если они были, у советников отпали. По крайней мере, недовольными, как после Убежища, они не выглядели — возможно, Китти снова оказалась права и после знакомства с демоном еще один древний жрец уже такого негатива не вызывал. Да и имя Стража-командора Ферелдена на некоторых из присутствующих действовало вполне благотворно.       — Послезавтра, — наконец проговорила я, пряча все еще подрагивающие руки за спину. — Мы отправляемся послезавтра. До тех пор надо успеть сварить зелье от скверны. Не знаю, что там за туннели под Глубинными тропами, где нет скверны, но до них ещё надо дойти.              С Лелианой помириться так и не удалось, хотя я пыталась поговорить с ней. Неожиданно проблемы возникли с той стороны, откуда я их вообще не ждала — Кассандра, в отряд на этот раз не вошедшая, явно была оскорблена, решив, что я не доверяю ее воинским навыкам. Я скорее ожидала подобной реакции от Сэры, но как раз эльфийка, только услышав о порождениях тьмы, сама отказалась идти. С Вивьен мы тоже достигли полного взаимопонимания на эту тему едва ли не с первой фразы. Решив удовлетвориться хотя бы таким результатом, я махнула рукой на чужие обиды — потом разберусь.       Ночь после совещания я могла бы провести в кошмарах, и провела бы — слишком силен оказался страх, слишком близко подошли воспоминания. Но я решила не давать им шанса и снова влезла к Каллену — тайком, почему-то приходить открыто я постеснялась. К тому же было в этом что-то забавное, обычно мужчины лазили в окна понравившихся дам. Но мой командор заострять на этом внимания не стал, крепко обнял, и ни один кошмар к нам не приблизился. Только Ванда наутро ворчала, что всему нас учить надо, пришлось все-таки пригрозить ей выщипать хвост.       Все, кто хоть что-то понимал в алхимии, весь день варили зелья, даже Великая Чародейка взялась за котелок. Она же вечером принесла мне результат — бутылочек оказалось столько, что отправить на Глубинные тропы можно было и правда всю армию Инквизиции. Я даже успела поудивляться, откуда нашлось так много ингредиентов, а потом вдруг сообразила: я ведь слышала в том, неслучившемся, будущем, что Айдан не вернулся с Глубинных троп, и Лелиане об этом сказала. Похоже, она предполагала, что нам может понадобиться это зелье и побеспокоилась заранее, а я вот не догадалась…       И о зелье для Серых Стражей она тоже подумала, в отличие от меня. Какой-то запас у меня был, но Авернус смог оставить слишком мало порций, и две из них я уже отдала — Алистеру и Каронелу. На весь ферелденский Орден остатков бы не хватило, но подумала об этом снова не я.       — Леди Инквизитор, — нерешительно проговорила Фиона, и я обернулась к магессе. До сих пор я не слышала у нее такого тона, даже о магии крови, Посвящении и Архитекторе она говорила куда увереннее. — Я слышала, вы вернулись из Денерима. И слышала, что у Его величества неприятности.       — Откуда вы это слышали? — с некоторым подозрением поинтересовалась я. О «неприятностях» Алистера не слышала даже Лелиана, я запретила гонцу говорить об этом кому бы то ни было, а сама рассказать еще не успела. Каллен знал, мы стояли рядом, когда я читала письмо, Дагна… Конечно, солдаты, которые пришли вместе с моей подругой, тоже знали, им ведь пришлось расследовать эти «неприятности», но без особых подробностей — их мы скрыли. Впрочем, возможно, Фиона их и не знала? — И что именно?       — К сожалению, без конкретики, — проговорила она, сцепив пальцы. — Солдаты в таверне говорили, что на короля Ферелдена совершили покушение. Поймите меня правильно, я немного знаю Его величество, мы когда-то… общались. И расстались в Редклифе мы на не слишком хорошей ноте. Но я отлично знала его отца и уважаю его самого, мне бы не хотелось, чтобы сын Мэрика… пострадал.       Чем больше она говорила, тем больше я удивлялась: обычно сдержанная, сейчас эльфийка заметно волновалась. Прикинув, каковы шансы, что она все-таки работает на Корифея, я сочла их низкими. В конце концов, уничтожить войска Ванессы она помогала вполне искренне.       — Я могу рассказать, что с ним произошло, — предложила я, правда, все еще слегка настороженно. Корифей не Корифей, но откуда такой интерес? Знакомства с давно погибшим королем и пары бесед с нынешним мне казалось недостаточным.       Но Фиона покачала головой:       — Полагаю, такие вещи не рассказывают любым интересующимся, а я не хочу влезать в тайны Инквизиции глубже необходимого. Просто скажите, с ним все в порядке?       — Сейчас — да, — я чуть расслабилась. — Но избавиться от Корифея и венатори лучше побыстрее.       Она благодарно кивнула и поспешила уйти, а я задумалась, кому задать эту задачку — Лелиане или самому Алистеру? И стоит ли это делать вообще, возможно, он просто произвел на нее впечатление как хороший король или хороший человек. И уж явно не сейчас, когда один все еще не до конца в себе, а вторая готова открутить мне голову.       За единственный день в крепости мне пришлось перечитать кучу отчётов, проторчать аж на двух совещаниях — одно с участием Маркуса, который оставил мне кристалл памяти для связи, — разобраться с очередным судилищем, которое порадовало меня совсем не так сильно, как в первый раз, и ответить вместе с Жозефиной на кучу писем. Наутро я готова была бежать из Скайхолда впереди всего отряда. Глубинные тропы? Плевать, нас проводят. Неизвестная магия? Отлично, обожаю загадки. Айдан потерялся?       — Я его найду, даже если придется перебрать все подземелье по камушку, — пообещала я Лелиане, вышедшей нас провожать. Тайный канцлер была бледна, под глазами залегли тени, и я в очередной раз убедилась, что не брать её я решила правильно. Хватит с нас одной переживающей сверх меры девицы, меня.       — Постарайся, — холодно отозвалась она. Льда во взгляде прибавилось за последние два дня, и я уж подумала, что сейчас в ход пойдут угрозы. Но Лелиана меня удивила: — Но будет лучше, если ты вернёшься одна, чем если вы не вернетесь совсем.       — Мы вернёмся, — твердо пообещала я. — Вместе.       Она не хотела оставаться и ждать так же сильно, как Каллен не хотел меня отпускать — я видела это в его взгляде. Но оба промолчали, и я ободряюще улыбнулась. Теперь-то я уж точно вернусь, теперь есть, к кому. И Айдана приволоку, даже если придется доставать его из чертогов Создателя — мне вдруг вспомнилось, что его эрлов трон уже сочли вакантным и прочили мне.       Сметанка нервно фыркнула и тряхнула гривой, намекая, что постоять можно было и в конюшне. Я потрепала ее между ушами и тронула коленями. Остальным трогательно прощаться было не с кем — разве что с «Приютом Вестницы», он пленил не одно сердце, — так что и тормозить отъезд больше никто не стал. Выезжали мы не слишком большим отрядом, обычно нас и так-то было всего десять человек плюс я, а сегодня в крепости оставались еще и все три дамы из нашей компании. Рисковать я не была готова никем — это не смерть, не усмирение, не тюрьма или чего там еще могли бояться остальные, это нечто куда более страшное.       Кстати, остающиеся нас провожать не вышли. В принципе, и ничего странного, в первый раз мы, что ли, уезжаем? Этому я не удивилась ничуть, а вот кое-чему другому…       «Интересно, где Глен», — мысленно пробормотала я, покосившись на демонессу. После Сарнии я ни разу не видела, чтобы эти двое разговаривали, но парень исправно провожал ее в любую вылазку, да и у выхода из каньона, где прятались ренегаты, я его увидела первым, даже раньше Хоука.       «Твоя рыжая его в разведку услала», — неприязненно отозвалась Ванда.       «Так ты теперь знаешь наше расписание патрулей и операций?» — поддела я подругу. Она вдруг смутилась — ни разу такого не видела! — и огрызнулась вслух:       — Случайно услышала!       После чего дернула поводья и отстала едва ли не самый хвост отряда. Я только хихикнула и послала Сметанку в галоп — от проклятых отчётов хотелось оказаться как можно дальше и как можно быстрее.       С тех пор, как я проезжала по ферелденским землям после открытия Бреши, прошло всего несколько месяцев, но ничто больше не напоминало ни о войне, которая тянулась почти три года, ни о катастрофе, случившейся не так уж давно. Конечно, сейчас мы ехали не через Внутренние земли, пострадавшие больше всего, но и вдоль озера Каленхад раньше было неспокойно. Разведчики приносили дурные новости — мертвецов Ферелден за годы стычек накопил огромное количество, и встретить скелет человека можно было даже возле дороги. В более-менее населенных местах, куда доезжала периодически королевская армия со своим висельным правосудием, но некому было потом позаботиться о покойниках, их можно было увидеть и развешанными на ветках деревьев. Зимой все скрывал снег, но едва началось потепление — еще даже до закрытия Бреши, — как такие «подснежники» повылезали чуть ли не в паре часов пути от Убежища.       Сейчас же вокруг зеленела травка, деревья были совершенно свободны от сомнительных украшений и радовали глаз чуть запыленной листвой, вода в озере отражала чистое, без единого облачка, небо и казалась лазурной и прозрачной как слеза — так что видны были камушки на самом дне. Весна смыла все следы смерти: оплела их душистым хмелем, скрыла рыхлой землей, а лето закончило ее работу. Воздух полнился свежестью и едва уловимым привкусом тины, одуряюще пахло душицей, зверобоем, клевером и пылью, вокруг пушистыми шаровыми молниями носились шмели и оглушительно стрекотали кузнечики. Несколько раз нам дорогу перебегали зайцы, каждый раз вызывая нездоровый охотничий энтузиазм у вояк в нашем отряде. Днем нас догоняла жара — хоть и совсем не такая иссушающая, как на Безмолвных равнинах, — но утром и вечером стояла приятная теплая прохлада, какая бывает только летом в хорошую погоду возле холодного озера.       И ни одной опасной или зловредной твари, ни красного лириума, ни венатори, ни Корифея, ни… кажется, это и был долгожданный отдых, которому я радовалась так, словно мне снова стукнуло десять. Мы жгли костры, я ловила рыбу, которую потом запекал на углях Железный Бык, плела венки вместе с Вандой, слушала истории Соласа и песни Блэкволла — первые были о магии, так что компанию мне составлял разве что Дориан, да и то не всегда, а вторые сплошняком солдатские, то есть препохабные, — все-таки выстрелила из Бьянки, хоть и всего один раз. Дориан ностальгически вздыхал по родине, которую мы не так уж давно покинули, винограду, термам, и сетовал, что не успел приобщиться к благам цивилизации. И Бык, и Варрик его периодически подначивали, но альтус в долгу не оставался, и половину дороги я хохотала над их перепалками. Рядом молча ехал Коул — он больше не прятался, хотя в разговоры почти не вмешивался, больше слушая. Было легко и почти уютно без невозмутимой физиономии Маркуса, холодного высокомерия Вивьен… против Кассандры я ничего не имела, но и она вот так расслабляться, кажется, не умела. Пожалуй, мне не хватало только Каллена; я до сих пор не привыкла к тому, что мы… помирились — не то слово, но я не могла подобрать описания тому, что чувствую.       На лошадях до Пика Солдата можно было доехать за два-три дня, но, едва спустившись с перевала, я придержала Сметанку — по контрасту с окружающей природой Глубинные тропы становились особенно непривлекательными. Если бы не Айдан, я бы уже развернулась и поехала обратно, пусть с подземными толчками разбираются подземные жители, у Белена вон целая каста новая права получила. Но доверить неизвестно кому своего брата и друзей я не могла.       У северной оконечности озера Каленхад мы встретили разъезд Инквизиции, и мне показалось, что встретили не случайно: во главе ехал уже ставший привычным разведчик. Ванда от него тут же отвернулась и снова приотстала, но он заметить демонессу явно успел — докладывая мне, все равно косился на нее. Впрочем, и докладывать было особенно нечего: дорога впереди была свободна. Правда, проблемы вокруг нас множились и росли: на наш дозор напали какие-то мертвецы, которых удалось проследить до деревеньки под названием Крествуд. Я понадеялась, что с этой проблемой разберутся как-нибудь без меня — после Тевинтера мертвецов я недолюбливала.       К вечеру четвертого дня мы все же добрались до подземного лабиринта, который вел к воротам крепости. В прошлый раз, с Алексиусом, я шла не слишком уверенно — обычно в Пик Солдата я прилетала по небу, минуя подземелье, так что и запоминать маршрут нужды не было, — но теперь, побывав здесь совсем недавно, заново забыть не успела.       — Это сюда ты предлагала перевезти Инквизицию, Перчинка? — задумчиво поинтересовался Варрик. Я рассеянно кивнула, и гном обернулся к Соласу:       — Знаешь, Смеюн, твою пользу переоценить трудно и все такое… но Скайхолд был, пожалуй, лучшим подарком.       — Да, здесь не только вражеская армия заблудится, — согласился Дориан.       Ванда обогнала обоих, пристраиваясь рядом со мной, и пренебрежительно фыркнула:       — Память тренируйте.       Хребет Таркайсн, где расположился Пик Солдата, был не очень высоким в сравнении с теми же Морозными горами, но снег вокруг крепости лежал круглый год. Войдя во внутренние туннели из лета, вышли наверху мы зимой — впору бы даже пугаться, не затесалось ли в подземельях какой-нибудь аномалии, благо, и специалист по магии времени был неподалеку. Но я приезжала в крепость не впервые, в том числе и в летнюю пору, так что к таким погодным аномалиям привыкла. Разве что лошадей тащить было неудобно — Сметанка нервничала, фыркала, била копытом, и мне едва удавалось ее успокоить. Возможно, чувствовала порождений тьмы — никто и никогда об этом не говорил, но мне казалось, что животные ощущают скверну лучше и раньше, чем люди.       Контраст между жаркими днями внизу, на равнине, и бодрящим морозцем в горах заставлял ежиться: за время путешествия в Тевинтер я вообще забыла, что такое холод и снег, и заново привыкнуть к ним ещё не успела. Тем больше я обрадовалась, увидев, что Леви встречает нас едва ли не у самого выхода из туннеля — ночевала я обычно в пристройках крепости, которые облюбовало семейство Драйденов, и сейчас рассчитывала на горячее «что угодно», лишь бы побыстрее. Правда, такая оперативность слегка напрягла, но Леви меня успокоил:       — Все в порядке, Алиена. Меня просто предупредил тот гарлок, что ты скоро приедешь.       — И тебя ничуть не смущает, что приходится общаться с порождением тьмы? — с любопытством поинтересовался Дориан. Торговец пожал плечами:       — Да я привык. Главное, близко не подходить, скверна всё-таки. Но проблем от него точно меньше, чем от жильцов.       — Магистр Алексиус доставляет проблемы? — снова насторожилась я, но Леви улыбнулся и повторил:       — Все в порядке. Просто… у них там, в Тевинтере, все иначе, да? Непривычно ему.       В этой фразе проскользнули снисходительные нотки, от которых Железный Бык заухмылялся и согласился:       — Они там, в своей империи, нежные.       Альтус не стал отвечать на подначку, явно направленную на него, только закатил глаза. А я негромко, только для Леви, пробормотала:       — Сведи тевинтерца и кунари в одной компании…       Торговец рассмеялся и кивнул:       — Идем, Марта уже заварила для вас вино со специями.       С этим планом спорить не стали — похоже, возвращение в зиму не оставило равнодушным никого. Я только радовалась: Марта, невестка Леви, прекрасно готовила, и не только вино. Да и выходить на Глубинные тропы на ночь глядя не хотелось, зато стоило зайти к моему пленнику, посмотреть, как у нежного тевинтерского магистра дела в суровом ферелденском замке. Хотя теперь, когда подземелья Тедаса замаячили с неотвратимостью судьбы, я начала испытывать нетерпение — отчасти даже хотелось спуститься вниз и не тянуть судьбу за уши... Или не хотелось? Или... И чего мы так тормозили по дороге? А вдруг теперь не успеем?       Но вечер мы все же потратили на подготовку — лошадей пристроили в конюшни Драйденов, перебрали сумки, забирая с собой только самое необходимое. Причем большую часть этого необходимого несла я — волшебная сумка делала меня самым грузоподъёмным членом отряда, и я регулярно в мыслях благодарила магистра Аврарию за совет.       Посланец ждал нас под крепостью, на Глубинных тропах. В Пике Солдата была такая же дверь, как и в Башне Бдения, разве что чуть попроще, и когда-то возле нее явно был пост Серых Стражей. Сейчас от него ничего не осталось, а дверь оказалась открытой нараспашку и перекошенной, так что и не закроешь без ремонта. Гарлока я увидела сразу — он сидел у стены напротив и крутил в руках какую-то металлическую загогулину. Пожалуй, это было немного странно: раньше Посланец с интересом поднимался наверх, осматривал крепость, наблюдал за птицами, разговаривал со мной. От Леви и его родичей, правда, предпочитал держаться на расстоянии, да и они отвечали тем же, но все же не прятался под землей.       Но куда больше, чем странности провожатого, меня пугали сами Глубинные тропы — настроение, и без того бросающееся из крайности в крайность, снова сменилось. Взгляд невольно скользнул мимо старого знакомого на каменную кладку, пока еще человеческой работы — но я знала, что буквально через несколько сотен метров будет спуск в старые гномьи туннели.       Ванда придвинулась ко мне еще ближе, так что коснулась плечом, и страх немного отступил. Я мотнула головой, снова переводя взгляд поближе.       — Прячешься?       — Раньше Архитектор следил за тем, чтобы после нас не оставалось скверны, — прошепелявил гарлок. — Сейчас он далеко.       — А это? — с любопытством указала я на игрушку. Посланец протянул мне загогулину, которая оказалась примитивной головоломкой — два изогнутых полукольца, сцепленных друг с другом. Я видела такие в Вольной марке, даже покупала как-то в подарок близнецам. Найти ее на Глубинных тропах было бы… не то чтобы невозможно, но маловероятно.       — Мне принес тот человек из крепости, — ответил на невысказанный вопрос Посланец. — Он меня не боится.       — Не боится, — согласилась я. И, преодолевая внутреннее сопротивление, предложила: — Идем?       В конце концов, сколько ни тяни, спуститься вниз все равно придется. Сейчас, по крайней мере, не накрывала паника — наш проводник предупредит о своих собратьях, а Ванда будет рядом.       Гарлок бодро поднялся на ноги и первым шагнул в темноту уводящего под землю коридора и, будто почувствовав мой страх, на ходу добавил:       — В округе нет моих сородичей.       — А жизнь-то налаживается, — пробормотал Варрик. Он вокруг поглядывал настороженно и Бьянку держал в руках; впрочем, расслабляться все равно никто не спешил. Наоборот, уже при виде первого порождения тьмы мужчины заметно напряглись, но за оружие браться все же не стали — кажется, моей рекомендации оказалось достаточно.       Ванда чуть отстала, покровительственно обняла гнома за плечи и театральным шепотом напомнила:       — Гигантские пауки, глубинные охотники, дикие бронто…       — Умеешь ты поднять боевой дух, Лавандочка, — хмыкнул приятель.       Но пока что никого из возможных противников видно не было. Дорога шла вниз — не слишком круто, угол был едва заметен, из чего я сделала вывод, что направляемся мы не в сторону Недремлющего моря, у которого дно довольно резко уходило вглубь. Скверны вокруг пока тоже не чувствовалось, но это волновало в меньшей степени — зелья было много, так что экономить мы не стали, выпили его сразу. Вообще первые несколько часов спуск на Глубинные тропы больше напоминал прогулку: каменные туннели человеческой постройки сменились гномьими, куда более красивыми. Освещались они, правда, не лавовыми каналами, как возле Орзаммара, а факелами — если так можно назвать огромные каменные тумбы с жаровнями, в которых без всяких дров горело неровное пламя, — но в остальном очень напоминали уже знакомые мне участки Глубинных троп. Полированный мрамор, наборные полы, периодически попадающиеся гномьи статуи — в какой-то мере все это даже навевало ностальгию и по первому моему походу в подземелья, во времена Мора, и по второму, с Хоуком. В конце концов, оба раза непосредственно вблизи поверхности на нас не нападали, зато посмотреть было на что.       Шли мы молча и довольно быстро — лично мне хотелось как можно быстрее добраться до Архитектора и желательно без приключений. Не то чтобы я и правда верила в такую удачу, конечно… Остальные то ли разделяли мое желание — хоть еще и не знали, к кому мы торопимся, — то ли просто хотели побыстрее закончить с опасным заданием, но никто не пытался отстать или затормозить. Только поначалу головами крутили, явно оценивая подземную архитектуру, да Блэкволл периодически бросал задумчивые взгляды то на меня, то на Посланца.       Неприятности начались под вечер. Сначала мы нашли пару трупов порождений тьмы, и во мне мгновенно зародилось дурное предчувствие. А примерно через час ему нашлось и подтверждение: в особенно узком проходе на нас напали огромные пауки, причем сразу с двух сторон. Я их даже узнала, видела таких раньше, а одного, помельче и потемнее, запомнила особенно хорошо благодаря паралитическому яду. Именно такая тварь кусала меня, когда мы искали тейг Вальдасин. На этот раз противоядие у нас с собой было, я вообще неплохо перетрясла запасы Скайхолда — они себе еще сварят, а нам в подземелье взять зелья неоткуда, — но, к счастью, воспользоваться им не пришлось. Во всяком случае, я точно не желала повторять незабываемый опыт и щиты держала в несколько слоев.       Нападение пауков словно сдернуло с нас некий покров невидимости — или мы пересекли некую границу безопасной зоны, — потому что на нас начали нападать все обитатели Глубинных троп по очереди. Пауки встречались еще трижды, уже под вечер мы напоролись на глубинных охотников, причем они отставать не желали ни в какую — стоило отбиться от одной стаи, как буквально через сотню метров на нас нападала другая. На отдых пришлось забираться почти под потолок — там нашлась узкая галерея. Раньше на нее можно было попасть через узкий коридор и лестницу, но теперь проход был завален, так что пришлось лезть непосредственно по стене. Благодаря этому ночь прошла относительно тихо: глубинные охотники где-то внизу попискивали, но к нам не лезли, пауки и вовсе пропали.       А наутро мы обнаружили целое воинство дохлых охотников и играющих в го демонессу и гарлока. Судя по ситуации на доске — той, что мать Эльтина отдала мне еще в Киркволле, достав из-под завалов церкви, и которую я так и протаскала в своем багаже три года, — Ванда вовсю пыталась мухлевать, что ей прекрасно удавалось, но Посланец не проявлял признаков недовольства; на его уродливом и не слишком эмоциональном лице была написана такая задумчивость, словно он пытался постичь тайны мироздания. Я эту задумчивость поняла прекрасно: мухлевать в стратегической игре — особый талант, до этого еще додуматься надо.       Поначалу мы снова шли по коридорам без особых проблем, похоже, и глубинные охотники, и пауки в округе попросту кончились. Но через пару часов Посланец на мгновение наклонил голову, словно прислушиваясь, и проговорил:       — Неподалеку есть мои дикие собратья. И они с кем-то дерутся.       Я уже почти открыла рот, чтобы сказать «Хвала Создателю, проходим мимо и побыстрее», но осеклась. Драться порождения тьмы могли, конечно, с кем угодно, с теми же пауками, например. Но ведь могли и с кем-то разумным — с Серыми Стражами или Легионом Мертвых. Можем ли мы оставить их без помощи?       Второй идеей было отправить Ванду на разведку, но ее я тоже озвучить не успела. Коул скользнул ближе к нам и проговорил:       — Нам надо пойти к ним. Мы можем помочь, и это будет правильно.       — Ты знаешь, кто там? — поинтересовался Железный Бык. Дух на мгновение задумался и ткнул пальцем в Варрика:       — Он тихий, но слышно старую песню. В одних тоже. В других — тоже старая, но громкая, зовущая и неправильная. Наверно, первые тоже гномы.       — Тогда идем, — кивнула я. И уточнила у нашего гарлока: — Нам придется убить других… ммм… твоих собратьев. Ты ведь не сможешь их увести?       — Нет, — Посланец пожал плечами. — Нам приходилось убивать своих. Я понимаю, что для вас они опасны.       Свернули мы в ближайшем же коридоре, который, кажется, даже чуть поднимался. Здесь скверна была уже заметна, висела на стенах неопрятными клочьями, так что мы старались держаться ближе к центру прохода. К счастью, коридор все еще был достаточно широким, так что сильно растягиваться отряду не пришлось. Как и далеко идти: Посланец не ошибся с расстоянием, звуки боя стали слышны буквально через полчаса.       Картина, нам открывшаяся, заставила меня отступить на шаг и с трудом сдержать порыв развернуться и бежать. Перед нами была крупная площадь, с трех сторон зажатая стенами, а четвертой выходящая в огромную пещеру, дальнего края которой даже не было видно. Впрочем, с нашей позиции ее вообще было видно плохо, зато сражение оказалось как на ладони. В центре площади крутился огр, пытаясь одновременно растоптать сразу четверых гномов из Легиона мертвых. Был бы он один, я бы, наверно, не переживала: во-первых, легионеры наверняка справились бы и сами, во-вторых, огров, несмотря на их размеры и очевидную опасность, я все же боялась меньше. Но площадь обрамляли галереи — на одной такой мы оказались и сами, — спускавшиеся вниз лестницами, и по ним то и дело прибегали то гарлоки, то генлоки. Пару крикунов я тоже заметила, но они на этот раз предпочли остаться наверху с луками — впервые я видела, чтобы эти твари предпочли дальний бой, но, видимо, боялись попасть под лапу огру.       — Сколько же их там, — с плохо контролируемым ужасом прошептала я. Вопрос был риторическим, но Посланец, подумав, ответил:       — Я чувствую несколько десятков, — а потом, после небольшой паузы, отступил на шаг назад и проговорил: — Я буду ждать там. Здесь… скверна требует.       Я вздрогнула и кивнула — пусть уж лучше отходит подальше, лишь бы усилия Архитектора прахом не пошли. Бык ободряюще хлопнул по плечу и, растянув губы в довольной усмешке, кивнул:       — Вот это рога! Оторвем их, босс?       Я снова кивнула и постаралась улыбнуться, а потом со стороны гномов раздался крик, и я кинулась развешивать щиты. К счастью, легионеры были живы, хотя один уже отползал в сторону — то ли чтобы не мешать соратникам, то ли в надежде не попасть под лапы огра. К нему кинулся генлок, низкорослый, плечистый, и в этот момент ему в основание черепа вонзился болт Бьянки.       К моему удивлению, бой вышел не слишком долгим. Не в последнюю очередь — благодаря тем самым подземным толчкам, что отправился исследовать Айдан; здесь, в подземельях, они казались настоящим землетрясением, как я их представляла, так что не выдерживали колонны и статуи. Бывшие гномьи чертоги и так пострадали от времени и порождений тьмы — плотно пригнанные плитки пола топорщились, стены шли трещинами, а теперь еще и рушился потолок. К счастью, не весь сразу, но даже один упавший камень заставил меня вспомнить Киркволл и напрячься. И усилить щиты, так что когда здоровенная плита обрушилась в самом центре, краем зацепив огра, все наши соратники остались целыми. И едва огра добили, как остальные порождения тьмы кинулись прочь, в туннели. Кого-то успели добить набегу, кто-то все-таки скрылся, но стычка завершилась нашей победой.       Я слетела вниз птицей, благо, освещение позволяло, и направилась к тяжело дышащим гномам.       — Атраст вала, — припомнила я приветствие на языке подземных жителей. Один из гномов, видимо, главный, повернулся, и я вдруг узнала его в лицо: — А я тебя помню! Ты во время Мора помогал отбить Денерим.       Легионер нахмурился и отрывисто спросил:       — Кто вы?       — Тогда я вела ваш отряд от Орзаммара до Денерима, — напомнила я с улыбкой. А потом посерьезнела и добавила: — А сейчас мы из Инквизиции.       — А сейчас она — леди Инквизитор, — промурлыкала Ванда, подходя поближе ко мне. Во время боя демонесса старалась далеко от меня не отходить, стреляя по противникам из лука, но когда оскверненные твари побежали, со счастливым кличем кинулась догонять.       Гном слегка расслабился, осмотрел меня с ног до головы и усмехнулся — видимо, вспомнил. Но вслух об этом ничего не сказал, протянул:       — Инквизиция, значит. Быстро вы, не то, что Стражи.       — Простите? — я удивилась. Он снова нахмурился:       — Валта, наш Летописец, просила в Орзаммаре подкрепление. Стражи что-то не спешат, но ей передали, что король отправил запрос в Инквизицию. Я решил, что вы здесь поэтому.       — Видимо, мы уехали из Скайхолда раньше, чем письмо пришло, — предположила я. — Страж-командор Ферелдена отправился исследовать причину толчков две недели назад и пропал. Мы сейчас идем искать его и заодно все-таки выяснить, что происходит.       — Ну, неважно, главное, вы здесь, — резюмировал гном. И запоздало представился: — Сержант Варон. Вернетесь с нами к основному лагерю? Летописец Валта хочет спуститься вниз, у нее есть теория о природе толчков.       Я прикинула, стоит ли тратить время, все-таки я торопилась к Архитектору и брату… но Архитектор не знает, что может ждать нас под Глубинными тропами. Если эта Валта может хотя бы предположить…       — Далеко? — уточнила я. Легионер махнул рукой в сторону одной из лестниц:       — Пара коридоров, а там подъемник прямо в лагерь. От землетрясения земля обвалилась, да и тейг Гейдрун находился в крупной пещере, так что по коридорам этих тварей мы стараемся без необходимости не ходить.       Я кивнула. Два оставшихся легионера подтащили к нам своего раненого товарища, и я поспешила к нему, надеясь, что смогу хоть чем-то помочь. А Ванду отправила на поиски Посланника, предупредить его о нашей задержке.       Путь наверх и правда оказался близким. А еще — весьма интересным, в таких коридорах Глубинных троп я бывала впервые. И дело даже не в том, что рисунок стен здесь был совсем иным, и не в фонарях, которые напоминали мне тейг Вальдасин — красно-оранжевый теплый свет, запертый в каменную колонну, — здесь оставалось много гномьих механизмов, подобных которым я до сих пор не видела. Конечно, в мастерских касты кузнецов я не бывала ни разу, а рассказывали про них много интересного, но в Орзаммаре даже в королевском дворце не было механических подъемников, основательных, каменных, со скрытым от глаз механизмом. И двери — даже самые важные, на Глубинные тропы и на поверхность, — были вполне привычными, открывались при помощи системы противовесов и подъемников. Здесь же мы прошли через ворота высотой больше огра, створки которых явно подчинялись сложному механизму — его шестеренки были видны слева от внушительного косяка.       Но все вокруг было покрыто пылью и ржавчиной, главными признаками запустения. Статуи крошились и осыпались, кованые решетки привычных мне геометрических форм были погнуты… а вот скверны, особенно за механическими вратами, не было, как и в тех коридорах, что ближе к Пику Солдата. Мне даже показалось, что тейг забросили еще до появления порождений тьмы, но это было, конечно, маловероятно. Скорее, здесь просто не нашлось ничего интересного для них.       Подъемник напомнил мне лифт еще с тех пор, когда я жила в другом мире. Платформа из камня на внушительных металлических цепях плавно поднималась вверх внутри каменной же шахты. Смотреть тут было особенно не на что, но я все равно разглядывала проплывающие мимо стены — узор прожилок словно складывался в рисунки или даже послания, но уловить их обычному человеку было невозможно.       А наверху стало не до пустого любопытства: снова раздались звуки боя. На этот раз обошлось без огров, но это был единственный плюс: порождения тьмы валили из-за знакомой шестигранной — разбитой на несколько частей — двери едва ли не сплошным потоком. На этот раз ждать мы не стали, сразу кинулись на помощь легионерам. Я же отступила чуть в сторону — там, подальше от передовой, за углом, пряталась гномка, в которой я предположила ту самую «Летописца Валту». Во всяком случае, традиционных для Легиона Мертвых клейм у нее не было, да и не слышала я, чтобы легионеры отсиживались за спинами товарищей.       С нашим появлением дела у Легиона пошли повеселее: под прикрытием Блэкволла два гнома прорвались к самой двери, что-то там сделали, после чего весь отряд отступил за ближайшие каменные обломки, позволяющие спрятаться. Меня за плечо дернула стоящая рядом девушка, так что мы обе скрылись за углом, а потом рвануло так, что у меня зазвенело в ушах. Кажется, начался обвал — по крайней мере, камень грохотал так, словно крыша решила упасть на наши головы. Я дернулась обновить щиты еще раз, но наконец наступила тишина — негромко шелестел песок, едва слышно стучали мелкие камушки, но ни лязга металла, ни криков больше не было. Я только надеялась, что наших этот обвал не зацепил, но увидеть смогла не сразу — пыль поднялась непроглядная.       Спустя пару минут из-за пылевой завесы раздался грубоватый голос:       — Валта?       — Жива, — тут же откликнулась гномка из-за моей спины. Видимо, пример гномов оказался подходящим, потому что тут же позвал Железный Бык:       — Босс?       — Тоже, — прохрипела я и откашлялась. На языке стоял привкус все той же пыли, и очень захотелось ее сплюнуть, но я не решилась — все-таки некоторые правила приличия в меня оказались вбиты намертво.       А потом пылевая завеса дрогнула и поехала куда-то в сторону, все ускоряясь и уплотняясь, так что меньше чем через минуту превратилась в небольшой смерч, которым управлял Солас. Осмотрев комнату, он аккуратно направил пыль в сторону того прохода, откуда мы пришли. Один из гномов тут же двинулся к нам, бегло осмотрел Валту и кивнул мне:       — А тебя я помню. Белый Страж, да?       Сказать, что я удивилась — ничего не сказать, лицо этого легионера мне было абсолютно незнакомо. Он, кажется, понял причину моей заминки, ухмыльнулся и представился:       — Лейтенант Ренн. Но десять лет назад был обычным сопляком, только попавшим в Легион. Помню твои золотистые шарики. И как подшучивали над ребенком по дороге в ваш город и уважали после. Кардол говорил, ты и наверху была?       — Была, — я улыбнулась. — Не отпускать же брата одного… А где Кардол сейчас?       — В Камне, — лаконично отозвался Ренн, и продолжать я не решилась. Было немного жаль погибшего легионера, но — не он первый, не он последний, да и знакомы мы были едва-едва. Сделав паузу из вежливости, я махнула рукой на свой отряд:       — Мы из Инквизиции. Сержант Варон сказал, что вы нас ждали.       — Ждали, — согласилась Валта и улыбнулась. — Хоть и не так быстро. Я отправляла письмо только два дня назад, оно едва успело дойти до Орзаммара.       — Главное, что мы встретились, — философски отозвалась я. — Но если у вас есть связь с Инквизицией, я бы тоже отписалась в Скайхолд.       К счастью, откладывать надолго возвращение вниз не стали. Я успела только накарябать короткую записку для Каллена, чтобы он прислал солдат — легионеров было явно маловато, а короткая вылазка под охраной порождения тьмы превращалась в какой-то массовый поход. К тому же, по словам Ренна, от подземных толчков открылся разлом на поверхность, и стоит уйти Легиону Мертвых, как туда вполне могут повылезать порождения тьмы — вряд ли взорванный проход их надолго удержит. Да и тейг, над которым мы сейчас находились, было бы интересно исследовать, мало ли какие тайны он хранил — по словам Валты, когда-то дом Гейдрун заведовал добычей лириума, и их шахты до сих пор крылись здесь. Какие-то даже все еще разрабатывались шахтерами из Орзаммара, и Инквизиция была особенно заинтересована в том, чтобы разобраться в происходящем — два штрека уже осыпались, а основным покупателем лириума в данный момент были как раз мы. Не верить гномке причин не было: ее называли Летописцем — одной из Хранителей Орзаммара, которые занимались как раз тем, что записывали историю народа.       Меня так и подмывало спросить, какая же у нее теория относительно подземных толчков, но пока что пришлось решать множество других вопросов, связанных с походом. К счастью, времени это отняло не слишком много, спустя час мы снова оказались на подъемнике, теперь уже в более многочисленной компании — Хранительница знаний и лейтенант Легиона отправились с нами, оставив остальной свой отряд дожидаться силы Инквизиции. Да и сражаться больше не пришлось, по крайней мере, пока — проход мы успели расчистить качественно, да и Ванда оставалась здесь в одиночестве. То есть, скучала.       Демонессу мы нашли аккурат у механической двери — Ванда точила когти о каменную стену, как большая кошка. Учитывая, что пребывала она в человеческом облике, смотрелось внушительно. При виде нас подруга тут же спрятала когти и оживилась:       — Я уже заждалась! Ну что, идем, наконец, вниз?       До той площади, где встретили Легион мертвых, мы добрались довольно быстро и совершенно без проблем. Теперь выдалась возможность выглянуть за пределы гномьих построек — больше нам никто не мешал, не отвлекал боем. Увиденное меня поразило — пещера впереди была огромна, ее дно терялось где-то во тьме, а потолок освещался косыми солнечными лучами, каким-то чудом попадающими в подземелье. В центре этой пещеры высилась статуя гнома, огромная настолько, что мы бы не достали макушкой даже ее колен, но поражали не ее размеры, а основание — тонкая каменная колонна, уходящая вниз, вероятно, до самого дна, точнее разглядеть не удавалось. За ней высилась другая, чуть пониже, где-то дальше угадывалась третья… кажется, статуи отмечали какую-то дорогу, но проследить ее отсюда было невозможно, все терялось во мраке.       — У нас есть проводник, — проговорила я, обращаясь к Валте. — Он может провести нас к самому подземелью, которое находится под Глубинными тропами и где зарождаются толчки, причем так, чтобы не сталкиваться с порождениями тьмы.       — Звучит как сказка, — хмыкнул Ренн. — Этих тварей не видеть — отличный вариант.       — Ну, видеть-то придется, — оптимистично заметил Дориан. — Но могу тебя понять, красавцы они невероятные.       — Главное — попасть вниз, — словно не слыша наших спутников, согласилась со мной гномка.       Я обернулась к Ванде, собираясь спросить, где она оставила нашего провожатого, но увидела и его самого — наверху лестницы возле того туннеля, из которого мы вышли в первый раз. Подходить ближе он не стал, махнул оттуда и довольно громко, хоть и шепеляво, проговорил:       — Здесь есть спуск, старый механизм. На нем будет быстрее. А я буду ждать внизу.       И не дожидаясь ответа, исчез в туннеле. Над нашей компанией на минуту повисло молчание, потом легионер мрачно уточнил:       — Значит, не сталкиваться?       — Кто может лучше обойти лагеря порождения тьмы, как не другое порождением тьмы? — философски отозвался Варрик. — Главное, что он на нашей стороне.       — Верно, — снова согласилась Валта, как-то рассеянно, словно думала о чем-то другом или прислушивалась к далеким звукам. Мне это показалось немного… подозрительным. Помню я, как прислушивался Андерс к Корифею, Варрик к осколку идола из красного лириума… Посторонние звуки в голове ничем позитивным на моей памяти еще ни разу не были. — Где-то здесь есть подъемник. Надо поискать его.       — Идем.       Но я видела, что новые знакомые изрядно напряглись, и причину — одну из — нашла быстро: они-то не были защищены от скверны. Делиться рецептом, который мне доверили втайне, я не решалась, но и оставлять гномов без защиты было… неправильно. Посомневавшись пару минут, я все же достала две порции, и поняла, что опасения были не напрасны — Ренн, кажется, не поверил в действенность зелья, но взглядом окинул не слишком ласковым. Поколебавшись, я пообещала отдать рецепт Легиону, но только при условии, что Хранителям он не достанется. Недолюбливала я этих типов после попытки наложить лапу на мои трофеи из тейга Вальдасин...       Подъемник тут и правда был, такой же основательный, как и первый, вот только полз он не по закрытой шахте, а просто спускался вдоль обрыва. Вернее, не спускался — сейчас рычаг, запускающий механизмы, чем-то заклинило, поэтому воспользоваться этим лифтом возможности не было. Пришлось нам посылать гонца обратно в лагерь — среди легионеров был механик, который занимался и первым подъемником, тоже не до конца исправным. Возможно, пройти туннелями следом за Посланцем вышло бы и быстрее, но такой возможности уже не было: гарлок успел уйти в одиночку.       На этот раз спускаться оказалось не так безопасно: едва мы миновали треть пути, как подземелья снова затрясло, механизмы натужно заскрипели, а каменная платформа под нашими ногами заметно дрогнула. Пришлось даже хвататься за цепи, которые удерживали нас в воздухе — при очередном толчке я едва не вылетела наружу, Ванда едва успела уцепить меня за подол туники. Не то чтобы лично мне было так уж страшно падать, обернулась бы птицей, но вот о других я успела обеспокоиться.       — Почему-то снаружи толчков мы не ощущали, — проговорила я, когда тряска прекратилась. Валта тут же отозвалась:       — До гор они не докатываются, да и ваша крепость, как и Орзаммар, далеко отсюда. Если бы не лириумная шахта, мы тоже долгое время не обращали бы внимания.       — Только не ты, — отозвался Ренн, и гномка улыбнулась, явно соглашаясь. На мой вопросительный взгляд она пояснила:       — Я уже три года не была в Орзаммаре. У нас нашлось небольшое разногласие с Хранителями, так что историю я, несмотря на ранг, не столько записываю, сколько ищу. Реликвии Глубинных троп, заброшенные тейги… Первый толчок застал меня неподалеку отсюда чуть меньше полугода назад, и тогда я отправила первый отчет в Орзаммар.       — Меньше полугода? — уточнил Солас. — Может быть, ты сможешь вспомнить точнее?       — Может быть, пять месяцев или около того, — подумав, она пожала плечами. — Это важно?       — Пять месяцев назад открылась Брешь, — пояснил эльф. — Не хочу сказать, что эти два события непременно связаны, но…       — Совпадение интересное, — мрачно согласилась я. И перевела тему: — Сержант Варон говорил, что у тебя есть гипотеза об этих землетрясениях. Не поделишься?       — Эти толчки… — она покосилась на легионера, улыбнулась и продолжила: — Они ритмичны, словно дыхание или биение сердца. Я думаю, их вызывает разумное существо.       — Разумное? — я поразилась. — Но кому придет в голову обрушать целый тейг?       — Возможно, я выразилась не совсем правильно, — она замялась. Ренн хмыкнул:       — Да говори уж, я помолчу.       — Ренн мне не верит, — снова улыбнулась Валта. — Некоторое время назад мы нашли древние рукописи… настолько древние, что большая часть истлела… в них описывались гигантские существа, живущие глубоко под землей, «титаны». Они «поют» в Камне, преобразуя его. Мне кажется, я слышала эту песню в толчках.       — Знаешь, песни в голове — не лучший признак, — вмешался Варрик, вторя моим собственным мыслям. — Один наш приятель тоже слышал песню, а потом набросился на нас.       — Нет, это не совсем песня, — поправилась гномка. — Скорее, словно дуновение ветра в шахте. Дыхание.       — Биение сердца, — повторила я, и она кивнула.       — Старая песня, почти неслышная, но она еще живет в сердце, — тихо проговорил Коул. — Она есть в вас, хоть вы ее почти и не слышите. Хотя ты слышишь. Ты ближе к его голосу. Он может взять тебя, но это неплохо, так правильно. Должен быть Хранитель.       — О чем это ты? — тут же нахмурившись, переспросил легионер. Но парень, порадовав нас своим откровением, отступил ближе к Варрику и, пожав плечами, повторил:       — Так будет правильно.       — Давайте сначала дойдем до источника толчков, — предложила я. — А там разберемся, что к чему.       В этот момент платформа коснулась камня, и я с удивлением поняла, что за разговором мы успели спуститься вниз, и без всяких происшествий. А в тени ближайшего обломка колонны нас уже ждал Посланец.       Этот, третий от поверхности, этаж оказался развалинами самого тейга Гейдрун. Или, по крайней мере, его фрагментом — большая часть пещеры уходила еще глубже, и здания ютились на ее стенах как ласточкины гнезда. К одному такому комплексу строений вышли мы, еще как минимум два можно было разглядеть на другой стороне пещеры — почему-то отсюда ее дальний край было видно куда лучше, чем с верхнего этажа, хотя света было куда меньше.       Поначалу я собралась снова доверить выбор маршрута Посланцу, но оказалось, что для Хранительницы истории пройти мимо этой истории просто немыслимо — Валту словно внешней силой влекло то в сторону одних зданий, то других. Впрочем, после посещения второго по счету зала я и сама была готова осесть здесь на недельку, чтобы докопаться до некоторых тайн.       Тот зал, что нас заинтересовал, оказался по щиколотку наполнен водой, только по центру шла дорожка на несколько сантиметров выше, так что было понятно: вода здесь неслучайно. И по бокам от этой дорожки, прямо в воде, стояли четыре статуи: две мне были совершенно незнакомы, но и на гномье творчество походили очень относительно… а две попадались уже не впервые — в тейге Вальдасин, в теневой ловушке храма Думата, в подвале поместья магистра Анодата. Увидев их, я замерла от неожиданности, а потом ринулась прямо по воде к ближайшей, в надежде, что хоть сейчас найдется какая-нибудь зацепка.       Увы, свои тайны статуи хранили надежно: мы с Вандой облазили их со всех сторон, осмотрели, ощупали, только что не облизали, но так ничего и не нашли. Впрочем, разочарование было не слишком сильным: с одной стороны, я не была уверена, что ответ на эту загадку будет так уж полезен, с другой, любопытство только разгорелось, наполняя меня энтузиазмом. Масла в огонь подлил и Варрик. Понаблюдав за нашими метаниями, он проговорил:       — Я не знаток культуры Орзаммара, конечно, но не припоминаю, чтобы гномы добровольно затапливали свои залы.       Он бросил взгляд на Валту, и она покачала головой. Гном кивнул и продолжил:       — Зато вспоминается мне один разговор в лесу Планасен. Тот эльф, как, бишь его…       — Сендис, — напомнила я.       — Да, он говорил, что эльфы в своих храмах часто оставляли такие бассейны.       — Божественные зеркала! — вспомнила я и оглядела зал новым взглядом. Наполненные водой углубления — если считать нашу дорожку нормальным уровнем пола, — и правда походили на те бассейны, что я видела в планасенском храме. Но… — Но не могли же древние элвен устроить свой храм под землей, да еще в чужих владениях?       Варрик только пожал плечами, мол, вам виднее, что они там могли. Я перевела взгляд на Соласа, но на этот раз наш специалист по древним историям удовлетворять мое любопытство не спешил, разглядывая помещение и не замечая взглядов.       Помимо статуй мы парой залов дальше нашли еще и любопытные фрески: их тоже было четыре, и тоже изображения на них различались попарно. На двух была изображена некая крепость в горах, стилизованная, так что угадать прототип вряд ли представлялось возможным, на двух других не то бастион, не то две ладони в молитвенном жесте, от которых расходились лучи света. На второй паре фресок был четко прописан каменный потолок. А вот на первой — нет.       И, возможно, мне показалось... или я выдавала желаемое за действительное... но почему-то крепость мне напоминала Скайхолд. Хотя, казалось бы, где связь?       Ванда, осмотрев все это, задумчиво проговорила:       — Я пока вас ждала, наткнулась на одну комнатку… Там заперли какого-то дохлого мага, но это не слишком важно. Важно то, что содержали его в печати, очень похожей на те, что мы видели в Тюрьме. Помните, откуда дух-защитник вылезал, как демон гордыни? А еще тут были лампы как в Тюрьме. Ну, такие железные зачарованные колбы с дыркой-крестиком.       — Я ничего не понимаю, — признала я. — Магические светильники и печать, как в Тюрьме, которую построили после Первого Мора, статуи, которые устанавливали еще до Первого Мора, причем, как я понимаю, задолго… Фрески эти…       — Думаю, мы сможем поразмышлять об этом после, — посоветовал Солас. — Сейчас стоит поторопиться. Толчки ведь становятся чаще, я прав?       — Становятся, — подтвердил Ренн. — Последнюю неделю трясет каждые несколько часов, а поначалу раз-два в неделю было.       Пришлось признать правоту эльфа. К тому же подобные находки мне больше всего хотелось обсудить с Маркусом, а это в наших реалиях было совершенно невозможно — кристалл памяти я оставила Лелиане, на всякий случай.       На этом исследования пришлось свернуть: по словам Посланца впереди нас ждала едва ли не целая армия порождений тьмы. Мы могли выйти к ним навстречу и попытаться выжить или обойти окраинными туннелями. Второй вариант был безопаснее, но обходить предстояло очень долго — и все же я предпочла этот вариант. Лейтенант Ренн ворчал, но негромко, в основном себе под нос — рисковать жизнью Валты он явно не желал. Мне было интересно, какие отношения связывают эту парочку, но спрашивать я не решилась, наверняка это было не слишком тактично.       Коридоры, которыми нам пришлось идти, больше ничем не напоминали гномьи Глубинные тропы — ни тебе фресок, ни наборных полов, ни фонарей, идти приходилось при свете магических светляков. С потолка свисали сталактиты, а стены радовали глаз в лучшем случае нетронутые камнем, дорогу в котором когда-то проточила вода. А в худшем — следами когтей, настолько заметными, что даже я не сомневалась в их происхождении. Глядя на них, Ренн задумчиво рассказал:       — Кардол прислал как-то отчет… как раз о месте неподалеку отсюда, перекресток Гейдрун в паре часов ходьбы от тейга. Они отступали от порождений тьмы, когда пол под ногами тряхнуло, он провалился, ну и они вместе с ним. А внизу оказалась пещера, наполненная скверной так, что кишки выкручивало. И порождениями тьмы. Мертвыми, на коленях, будто они молились кому-то. Он счел, что там когда-то давно был замурован архидемон.       — Архидемон? — переспросила я. В голове легко сложилось логово архидемона и эксперименты Архитектора, может, здесь и прятался Уртемиэль? Правда, не укладывались в эту схему слова «когда-то давно». Надо будет уточнить, когда доберемся…       Но сделать это оказалось не так просто, как хотелось бы. Нам все же пришлось вступать в схватку, и не один раз — все же ни пауков, ни глубинных охотников Посланец не чуял, а вот они жертв искали постоянно. Да и на порождений тьмы один раз налетели, всего на троих, явно лучше целой армии, но времени они у нас все же отняли — одним из троих был эмиссар.       Поэтому когда из темноты вдруг выступила хрупкая светловолосая фигурка, показавшаяся мне излишне бледной, я даже не сразу поверила.       — Веланна?!       — Все-таки явилась, — неприязненно отозвалась она. Но я все равно умилилась: некоторые вещи явно не меняются со временем, например, характер нашей долийки. Но она времени умиляться не оставила, отрывисто велела: — Идем. Архитектор ждет.