Всегда есть что-то еще

      — Может быть, пойдем дальше, цветик мой? Уж больно подходящее место для засады, — задумчиво проговорила Вивьен, разглядывая очередной оазис. Я сморщила нос, но сходу спорить не стала.       …В Скайхолде удалось провести всего два дня. Я бы с удовольствием не вылезала все это время из кровати и не выпускала бы Каллена — он выглядел как человек, которому просто необходимо выспаться, отдохнуть как следует, поесть и зарядиться положительными эмоциями. Но увы, такой роскоши мы оба не могли себе позволить: у нашего командора были какие-то очередные учения в самом разгаре и несколько мелких операций на контроле, мне же все время пришлось посвятить совещаниям, общению с многочисленными посетителями, просителями и просто любопытными. Ванду я все это время тоже не видела: ее разведчик удачно оказался в крепости, и она, до чего-то с ним договорившись, как раз и торчала в постели.       Только вечером второго дня мы обе, наконец, столкнулись в коридоре, но не потому, что соскучились: мне на глаза попался некий лорд Бродяга, про которого когда-то рассказывала Сэра и жаловались прочие жители Скайхолда — дух, которому нравилось загадывать загадки и на которого наша лучница спихивала ответственность за свои проделки. До сих пор он меня благополучно избегал, то ли опасался, то ли не считал достаточно интеллектуальным противником, да я и не рвалась на поиски. И в этот-то вечер наткнулась случайно, но раз уж удалось — решила взять незваного соседа за жабры и выяснить, кто он такой и что ему надо. Дух ожидаемо моего любопытства не одобрил и попытался исчезнуть, но от моего зоркого и, главное, правильного зрения скрыться за свистом ветра было не так просто. А потом и Ванда подоспела.       Выглядел дух как смуглый мужчина в дорогом антиванском камзоле, и на краткое мгновение я даже засомневалась, не настоящий ли он человек — мало ли какие артефакты могут быть при себе у дворянина? Да и развлечения с дурацкими вопросами… Но когда Ванда спеленала его своими жгутами, сомнения отпали — человека она удержать подобным образом не могла. Жаль, сама охота оказалась интереснее, чем ее итог — лорд Бродяга оказался слабым то ли духом, то ли демоном азарта. Я о таких ни разу не слышала, но не слишком удивилась — мало ли азартных людей, и на них должен был найтись свой обитатель Тени. Он даже вручил нам с Вандой приз, огромную ложку с отчетливой магической аурой — хоть на его вопросы мы и не отвечали, азарта во время погони хлебнули через край.       Это было самым приятным и милым развлечением на долгие дни: из Скайхолда мы выезжали, полные тревог. Правда, из Западного предела писем больше не приходило, но зато по всему остальному миру расцветали всполохи неприятностей — карта в ставке пестрела алыми булавками так, что мне на мгновение привиделся красный лириум на ее месте. После такого видения уезжать мне стало откровенно страшно — а вдруг Корифей нападет на Скайхолд, пока меня не будет? Конечно, сейчас у нас армия стала солиднее, чем была в Убежище, даже выплеснулась за стены крепости: внизу, в долине под скалой, на которой расположился Скайхолд, расцвел целый палаточный лагерь, — но большая ее часть постоянно пребывала в разъездах. Вернуться же и увидеть, что наш кабинет покрылся алыми кристаллами… а что будет с оставшимися? С Жозефиной, Лелианой… Калленом? Впрочем, насчёт него я знала точно: Самсон не поленился черкануть письмо с заманчивым предложением красного лириума ещё в Вирле, — и это знание меня совсем не радовало. Скорее, приводило в ужас.       Дорога через Орлей успокоения тоже не принесла. Все посетители, которых я опрометчиво записала в модники и вруны, как оказалось, о положении дел говорили правдиво, разве что чуть-чуть преувеличивая масштаб. Красные храмовники и венатори и правда нашлись практически во всех посещённых нами городах, только Вершиль в этом отношении порадовал: в родном городе навел порядок сам Великий герцог. У него же мы задержались на лишние сутки, согласуя действия нашей и орлесианской армий — Гаспар уже знал и о корифеевских приспешниках в орлейских городах, и об Арборской глуши, наши курьеры опередили меня на три дня. Уезжать, зная, что главный шевалье империи присмотрит за порядком, было спокойнее.        Пустыня, несмотря на середину осени, встретила нас удушающей жарой и свистящим ветром. Песок в Западном пределе оказался необычным, пятнисто-лиловым, но, несмотря на цвет, был ничуть не гостеприимнее песков севера, что серых, что красных — точно так же забивался в одежду и сумки, скрипел на зубах, заставлял глаза слезиться. Поскольку эта поездка не была спонтанной, подготовились мы куда лучше: свободные многослойные плащи, почти халаты, плотные повязки на голову и лицо — такую одежду я видела у проводника, которого привел Маркус, когда мы атаковали лагерь ренегатов. Жару она и правда неплохо скрадывала, но от песка помогала слабо — резкий порывистый ветер умудрялся засыпать его даже в мою волшебную сумку и декольте демонессы. Бьянку и вовсе пришлось спрятать в чехол, чтобы не испортить механизм, но помогало это не в полной мере.       Иногда мне казалось, что ещё чуть-чуть — и ветер перерастет в бурю, и мне не хватало того старика, который мог бы молча покачать головой.       К ночи, наступающей как-то моментально — вот солнце только касается горизонта, а вот уже опустилась темнота, — ветер стихал, песок опускался на землю, открывая черное бархатное небо, испещренное проколами звёзд. И всего через пару часов чернота чуть бледнела, а потом покрывалась диковинными переливающимися лентами света, перетекающими, словно вода, друг в друга, разделяющимися, чтобы размножиться или же бесследно исчезнуть. Их мерцающий свет заливал пустыню пусть и скудным, но достаточным для человеческого глаза сиянием, так что чем дальше, тем чаще мы передвигались ночами. К тому же и ночной холод отступал перед скачкой — а он был вполне осенним, если не зимним, я даже доставала свой меховой плащ.       Говорили, что ночами здесь можно встретить и порождений тьмы, и это было еще одной причиной для ночных путешествий: лошадей еще пойди догони, а сонный лагерь является слишком соблазнительной мишенью. Правда, пока нам везло, но рисковать все же не хотелось.       Выглядел Западный предел живее Безмолвных равнин: здесь росло довольно много трав, в том числе и довольно редких, часто встречались раскидистые, хоть и невысокие кустарники. Деревья, правда, попадались только возле оазисов, в самой пустыне мы видели только их пересохшие останки. Животные тоже весьма плотно заселили эту пустыню — и вездесущие феньки, и наглые, ничего не пугающиеся гиены, не брезгующие свежатинкой, и мощные, флегматичные гурны, похожие на хохлатых носорогов. Как мне помнилось из прочитанных книг, здесь же водились варгесты, этакие гигантские хищные шишки; фениксы — не огненные птички, а дальние родственники драконов, причем весьма прожорливые; иглоспины, безумная помесь кабана с грифом и дикобразом… в общем, целый бестиарий. Я даже гадала, удастся ли всех их встретить? Несмотря на свалившиеся в последнее время проблемы, испытывать любопытство я ещё не разучилась.       В этот раз, поскольку пустыня нам попалась все же более гостеприимная, живая, чем на севере, отдыхали мы в оазисах — их тоже было довольно много, так что поиски места для стоянки не слишком нас задерживали. Как правило, это были небольшие озерца более-менее чистой воды, вокруг которых росли деревья. Почти всегда они располагались в низинках, иногда окруженные скалами — их в Западном пределе тоже было много, и выглядели они не в пример менее зловещими, чем на Безмолвных равнинах, — но всегда легко просматривались насквозь.       Но сегодня нам встретилось что-то новенькое. Этот оазис был самым крупным из увиденных, врезался в скальную породу так, что издали было и не заметить — скала выглядела монолитной, только испещренной широкими разломами. И только подъехав, мы поняли, что это не просто разломы, внутри них скрывается целый каньон с огромным озером и даже водопадом, полный зелени и местной живности — писк нагов и похрюкивание клыкачей слышно было даже сквозь шум воды.       Выглядело место и правда более обжитым, чем все встреченные ранее: на некотором расстоянии от входа медленно разрушалось от времени явно древнее сооружение — сейчас от него остались только четыре колонны и чья-то статуя, все остальное укрыл песок. Ближе ко входу внутрь оазиса нашли место более современные постройки из дерева, на одной из них даже болталось объявление — я не поленилась подойти поближе и прочесть, — заявляющее право собственности горнодобывающей компании Энвера на этот оазис. Горнодобывающие компании у меня никак не ассоциировались с засадами.       А вот рельеф невольно напоминал один каньон на Безмолвных равнинах. Накрой местный оазис бежевой тканью — и его тоже не заметишь, даже если вплотную подойдёшь. Да и от шахтеров, похоже, только объявление и осталось.       — И оставить засаду за спиной? Плохая идея, мадам, — отозвался Железный Бык. Чародейку он изрядно уважал и даже, как мне казалось, немного побаивался, но, я была уверена, не из-за магии. По крайней мере, других магов кунари не боялся точно, да у него и самого в отряде была магичка. Вивьен принимала это отношение со снисходительностью, но благосклонно, вот и сейчас вполне мирно ответила:       — Ваша правда, Железный Бык.       — Что я слышу? — раздался насмешливый голос Дориана. — Этому животному лишь бы подраться, и я не удивлен. Но от императорской чародейки такой кровожадности никак не ожидал.       Сам он тут же показался из ближайшего прохода в оазис и выглядел не в пример лучше, чем после путешествия в Тевинтер — поездка через море, походный марш через пустыню и битва на Валарианских полях изрядно потрепали тогда его блистательность. Похоже, вылазка в Западный предел оказалась куда менее напряженной.       — Дориан! — я обрадовалась вполне искренне. Из седла я и так собиралась вылезать — хотела слетать на разведку, чтобы сразу развеять сомнения, и теперь с удовольствием поменяла план: спрыгнула на землю и обняла приятеля.       И кунари, и чародейка посмотрели на это чуть насмешливо, только Бык добродушно, а Вивьен с привычным высокомерием. Она же и ответила:       — Есть такая вещь, мой дорогой, как тактика. И предусмотрительность. Но вам, с вашим образом жизни, знать о них, конечно, неоткуда.       Дориан закатил глаза:       — Вивьен, я почти успел соскучиться по вашей риторике. Не хватило буквально пары дней. Но раз их нет, идём внутрь, вас заждались.       — Наконец-то, хоть пожрем, — проворчала Сэра. Вслух ее никто не поддержал, но Варрик посмотрел на оазис более заинтересованно. А вот Солас выглядел встревоженным, и я решила при случае обязательно расспросить его. Вдруг видел что-то про это место в Тени?       — Заждались? — переспросила я, немного теряя в благодушном настрое и сосредотачиваясь на более срочных вопросах. За последние пару недель «заждались» меня только там, где возникали проблемы. Впрочем, мы посреди оставшейся от Второго Мора пустыни, где-то рядом проводят кровавые ритуалы над Серыми Стражами — это ли не проблема?       Маг отвечать не стал, повелительно махнул рукой остальным и развернулся обратно, в сторону оазиса. Я поспешила следом и почти сразу, за поворотом, наткнулась на небольшой уступ — он располагался выше нашей тропы, но ниже верхнего яруса скал; на нем бездымно горел небольшой костерок, явно магического происхождения, валялись несколько одеял и сидела Скорнячка, задумчиво водящая изрядно сточенным оселком по лезвию кинжала. По Дориану она лишь скользнула равнодушным взглядом, мне едва заметно кивнула, при виде Железного Быка сложила пальцы в какой-то замысловатый жест, но так и не проронила ни слова. Кстати, мой телохранитель при виде этого жеста только удивлённо вскинул брови — я наблюдала за ними, интересно было, как «Боевые Быки» общаются со своим начальником, — и бросил внимательный взгляд в спину тевинтерца. Тот, словно почувствовав его, на мгновение обернулся и только хмыкнул.       При более близком знакомстве оазис оказался еще больше, чем мне показалось изначально. Похоже, когда-то здешний водопад был более полноводным, вымывая в породе каверны — местность неожиданно напомнила мне лес возле Каэр Осуин, с его промытыми многочисленными ручейками оврагами. Здесь можно было полюбоваться, во что превратится тот лес через пару-тройку сотен или даже тысяч лет: «овраги» углубились едва ли не до полусотни метров, их немногочисленные оставшиеся «берега» теперь больше походили на округлые, оглаженные водой колонны или тонкие стены, от метра до десяти шириной. Были они неровными, с множеством уступов и выемок, причем иногда довольно больших — лагерь можно разбить, хоть и небольшой. И повсюду зеленели деревья, кусты, некоторые колонны оплетали лианы и вьюны.       В озере, которое покрывало дно этого каньона, воды набиралось едва ли по колено, зато по площади оно превышало внутренний двор, а может, и внешний контур стен Скайхолда. Вода была не слишком чистой — ближе к водопаду вовсю резвились клыкачи, родственники свиньям и нагам, обладающие небольшими, но острыми клыками, толстыми тушками и любовью к валянию в грязи. Впрочем, проблем тем, кто решил разбить здесь лагерь, это не доставляло: водопад был трехъярусным, и наверху вроде бы никаких животных не было.       Компанию клыкачам составляли лошади — по берегам озерца росла сочная, словно не в пустыне родилась, трава. Было животных существенно больше десятка, некоторые все ещё стояли под седлом, другие явно паслись возле воды уже давно. Мне даже показалось, что некоторых я уже видела в конюшнях Скайхолда, но утверждать наверняка не взялась бы — это Деннет своих коней узнавал что в морду, что в хвост, а по мне они все были похожи, кроме, разве что, Сметанки. В любом случае, такое количество скакунов наводило на мысли, что здесь не только сопровождающие Дориана — будь его отряд настолько большим, мне бы доложили отдельно, а я ничего такого не помнила.       Впрочем, долго гадать не пришлось. Помимо лошадиного водопоя здесь обнаружился и человеческий лагерь, ярусом выше, на одной из самой широких стен, так что ее и язык не поворачивался так назвать. Скорее, небольшая скала, заканчивающаяся плато — достаточным, чтобы вместить около двух десятков палаток. Рядом с ним реяли знамена Инквизиции, намекающие, что ждать засаду здесь не стоит. Да и лошадей у нас забрали вынырнувшие невесть из каких кустов солдаты с символикой Инквизиции — я от неожиданности едва не вздрогнула, а потом с облегчением отсалютовала встречающим. Парни от этого простого жеста просияли, и я улыбнулась в ответ.       А потом мы подошли ближе к лагерю, и я разглядела тех, кто под нашими знаменами здесь находился.       — Прямо семейная встреча, — негромко заметил Варрик, шедший следом за мной, и я согласно кивнула, чувствуя, как губы расползаются в радостной улыбке.       В центре лагеря горел костер, на этот раз обычный, с настоящими дровами и дымом. Вокруг суетились дежурные, занятые приготовлением обеда, рядом же, на поваленном бревне, сидела Нитка Хардинг и что-то сосредоточенно чертила на земле палочкой, негромко объясняя свои рисунки моему брату. Каттрин Чужачка тоже обнаружилась неподалеку, обсуждала что-то с Блэкволлом и тем хмурым парнем из Тевинтера, знакомым Кальпернии. Звали его Марий, как я помнила, и он вместе с напарницей должен был сопровождать Дориана. Огрена видно не было, но в его сохранности я не сомневалась, и это мнение подтверждалось громоподобным храпом с дальнего конца лагеря, который даже шум водопада перекрывал.       Жан-Марк Страуд тоже нашелся, сидел возле одной из палаток, прикрыв глаза и то ли задремав, то ли задумавшись. Усы у него печально обвисли, под глазами залегли тени, щеки ввалились, даже всегда идеально чистый доспех теперь сидел как-то косовато — но, по крайней мере, орлесианец был жив и хотя бы физически здоров.       Разведчиков из отряда Хардинг я тоже видела, не всех, но достаточно, чтобы заключить, что наша передовая разведчица обосновалась сейчас в этом регионе. Как и остальные «Боевые Быки» — они отправлялись сопровождать Дориана, насколько я знала, и сейчас сидели у отдельного костерка. Поднявшему на нас глаза Глыбе тут же радостно замахала рукой Ванда — она и раньше неровно дышала к гному с таким количеством взрывчатки, но после совместной работы по уничтожению Убежища и вовсе приходила в восторг каждый раз, как видела его. Не сказать, что мастер саперного дела отвечал ей той же любовью, но и не шарахался.       Сюрпризом стал Хоук — и тот факт, что он в принципе находился здесь, и его мрачный, почти скорбный вид, которого раньше я никогда не видела. Пожалуй, что-то максимально похожее наблюдалось в Киркволле после убийства Квентина — он смотрел на монну Лиандру со сходной тревогой. Но тогда его матушка осталась жива и невредима, даже узнала о грозившей ей опасности постфактум. Теперь же…       Додумать я не успела. Из всех, кто сидел рядом с главным костром, куда вел Дориан по узкой, вырубленной прямо в скале лестнице, Защитник Киркволла заметил нас первым. В глазах у него было столько боли и ярости, что я невольно отступила на шаг, встретившись с ним взглядами. Но сбегать было глупо, так что я замерла, глядя, как тяжело друг встаёт и идёт ко мне. В голове мелькнула мысль, что…       — Что с ними? — глуховато спросил Хоук. И я отчего-то сразу поняла, о ком речь. Успокоила:       — Все живы.       …что о взрыве он знает. А о судьбе родных — нет.       — И практически здоровы, так, ушибы по мелочи, — на всякий случай уточнила я. — Но Андерса я в Старкхэвен на всякий случай отправила вместе с отрядом Инквизиции.       Приятель на мгновение прикрыл глаза и судорожно выдохнул, а потом развернулся и с размаху впечатал кулак в ближайшую скалу с глухим рыком.       — Мразь.       Рядом не пойми откуда, словно из-под земли, возник Йован, и кулак Защитника Киркволла окутала зелёная исцеляющая магия.       — Хоук, я ведь предупреждал, — проговорил малефикар. В его голосе слышалось и сочувствие, и непреклонность, а в пальцах стало сворачиваться новое заклинание. Я его узнала даже без правильного зрения: именно таким при первом знакомстве Архитектор усыпил весь отряд моего брата. Правда, оскверненный маг опирался на руническую печать и потому сумел захватить сразу всех нас, даже демонессу; Йовану такие массовые заклинания на одной силе были не по зубам. Но и необходимости в этом не было, пациент у него, похоже, был только один.       Да и тот хмуро отмахнулся:       — Не надо, я в порядке.       — Точно? — со скепсисом уточнил Варрик, глядя на разбитый и вылеченный кулак друга с неодобрением.       Хоук отрезал:       — Точно. Потом поговорим, мне лучше проветриться.       — Если ты вернёшься с разбитыми руками или ногами, не встанешь с лежанки пару дней, — спокойно предупредил Йован, развеивая заклинание. Но наш друг только отмахнулся ещё раз и ринулся вниз по лесенке, не слишком вежливо отпихнув с дороги Быка. Кунари, впрочем, возмущаться не стал, а я запоздало сообразила, что не успела спросить об источнике данных, и дернулась следом:       — Хоук!..       — Оставь его, — посоветовал Йован со вздохом. И пожаловался: — Если бы не церковные запреты, мы бы спокойно изучали магию крови, и я мог бы просто погасить его ярость. А с целительскими заклинаниями могу только успокоить до пускания слюней. И то на время.       Раньше при упоминании магии крови парень чуть терялся, хорошо осознавая, сколько проблем может нажить и себе, и своему Ордену. Отводил глаза, теребил рукав — эту привычку я у него подцепила. Теперь же в голосе были только неприкрытая досада и сочувствие, видимо, поход на Глубинные тропы заставил его переоценить количество пользы и количество проблем от запретной магии.       Зато у Вивьен такой встряски не было, и она презрительно скривила губы, но, к счастью, промолчала.       — Вряд ли Хоук бы одобрил такие попытки себя успокоить, — утешил Варрик. — Не из страха, просто…       — Ну да, он же Защитник Киркволла, воин до мозга костей, — проворчал малефикар. Бросил недовольный взгляд на Айдана, развернулся и побрел обратно в лагерь, ворча на ходу: — Сильный и со всем справляющийся сам. Подобная стойкость на пользу не всегда идёт…       Я тоже бросила взгляд на брата, но увидела только недовольно-насмешливую гримасу и никаких ран — ни телесных, ни заметных душевных. Он поманил рукой, предлагая присоединяться к их междусобойчику с Хардинг, и я кивнула в ответ, но все же повернулась к Ванде:       — Присмотришь за Хоуком? А то нарвется ещё на кого-нибудь в таком состоянии.       — Почему я должна переживать за тех, на кого нарвется Хоук в таком состоянии? — проворчала подруга, но обернулась кошкой и тут же бросилась следом. Я обернулась к своему отряду, но Бык меня слегка подтолкнул в сторону Айдана:       — Иди, босс, мы сами как-нибудь разберемся.       Я благодарно кивнула и последовала хорошему совету. Правда, на ходу уловила вкусный запах, доносящийся из котелка, возле которого возились с обедом дежурные, и ноги сами сменили маршрут: есть хотелось невероятно. Пока мы были заняты, голод ощущался не так сильно, но стоило почувствовать запах, и я сразу осознала, что последний раз ела… когда? Вчера ветер лютовал особенно сильно, так что даже специальные платки, оставляющие открытыми одни глаза, не спасали от песка, пришлось пережидать непогоду в оазисе. Есть, пережевывая вместе с едой все тот же песок, не слишком хотелось. К ночи непогода утихла — проклятье на этих землях какое-то погодное, что ли? — и мы решили продолжить путь, благо, северное, вернее, южное, сияние хорошо подсвечивало дорогу. План был хорош всем, кроме отсутствующего обеда — на скаку даже бутерброд толком не прожуешь.       Пожалуй, даже будь здесь действительно засада, мы выбили бы любых противников ради возможности наконец поесть.       Но стоило приблизиться к костру, как парень лет двадцати в форме разведчика неуверенно, почти испуганно пробормотал:       — Обед будет готов только через полчаса, ваша милость.       Видимо, в лице я изменилась сильно, потому что его напарница, чем-то отдаленно напоминающая Харриет — то ли короткими, едва ли пару сантиметров длиной, волосами, то ли проскакивающей в глазах лукавинкой, — только без посоха и в доспехах, ткнула говоруна локтем в бок, да так, что он охнул, и в три движения крупного, явно охотничьего ножа смастерила мне кривоватый бутерброд с куском вареного мяса. Впрочем, на его внешний вид мне было наплевать: во-первых, он был съедобным, во-вторых, такая демонстрация владения охотничьими ножами меня покорила.       — Для вашего отряда тоже что-нибудь придумаем, леди Инквизитор. А через полчаса горячая похлебка, — грубоватым голосом пообещала она, и я перевела влюбленный взгляд с мяса на разведчицу.       Вот тетка Улла вряд ли выдала бы мне бутерброд за полчаса до обеда, заявила бы, что я потерплю. В Скайхолде я даже не знала, к кому обращаться — на кухне царил непреходящий бедлам, в котором было весьма затруднительно выловить старшего. А в «Приюте Вестницы» расписания обедов не было, плати и ешь.       — Вы меня от смерти спасаете, — вполне искренне сообщила я. Женщина только усмехнулась, а парень слегка смутился и горячо заверил:       — Вы нас тоже!       На этот раз его напарница расхохоталась, я тоже рассмеялась — слишком уж заразительным у нее оказался смех, — и подмигнула смутившемуся еще больше кашевару. А потом с наслаждением вцепилась зубами в бутерброд и направилась к брату, прямо на ходу расправляясь с мясом и даже почти не пережевывая. Таких вкусных бутербродов мне не доводилось есть уже очень давно — наверно, потому, что уже давно не приходилось оставаться без еды на долгое время. Строго говоря, я вообще не помнила, когда такое было, разве что на Глубинных тропах с Архитектором. Но даже тогда под рукой был шоколад.       Айдан сидел на некотором отдалении, чтобы не мешаться под ногами у снующих туда-сюда дежурных, и наблюдал за мной с чуть насмешливой улыбкой. И поприветствовал тоже подколом:       — Анора тебя сейчас не видит, мелкая. Нотацией на полчаса ты бы не отделалась.       Я скорчила в ответ недовольную гримасу, но от бутерброда не отказалась. Может, и не отделалась бы, а может, мы бы нашли компромисс. Ферхар мне рассказывал, как, будучи едва ли не подростками, Анора и Кайлан сбежали из дворца, чтобы поохотиться на великанов во владениях кого-то из их будущих подданных. Что-то я сильно сомневалась, что посреди леса или на заброшенной ферме она так уж придерживалась этикета. Так что если мне кого и следовало опасаться, то госпожу Кианнэйт, ей никакие великаны не помешают есть ножом и вилкой.       Брат чуть сдвинулся, освобождая место на бревне, и я уселась ему под бок, попутно приветственно кивнув Нитке. Она мне в ответ улыбнулась, а брат, кивнув на рисунки под ногами, проговорил:       — Думаю, это надо будет повторить для Алли, но чуть позже, начнем с положения в регионе. Расскажешь? Ты же разведчица Инквизиции, а я так, мимо проезжал.       — Ой, да бросьте, эрл Айдан, теперь до смерти припоминать будете? — Хардинг засмеялась. Мой брат улыбнулся и поправил:       — Только до победы над Корифеем.       Гномка снова рассмеялась и вопросительно глянула на меня. Я как раз дожевала очередной кусок и заверила:       — Я вся внимание. Что у нас тут интересного?       — Все, леди Инквизитор, — улыбнулась передовая разведчица. Пару секунд поколебалась, кинула взгляд в сторону водопада и решилась: — Если вы не против, я начну с ближайшей из… интересных точек. Хотя не уверена, что это слово применимо ко всем объектам.       Я согласно кивнула, позволяя ей самой решать, в какой порядке рассказывать. Все равно ведь в итоге я узнаю все.       Пару мгновений Нитка ещё думала, потом повела рукой вокруг.       — Это один из самых крупных оазисов этой части Западного предела, а может быть, и во всей пустыне. Пару лет назад им интересовалась горнодобывающая компания из Вал Фирмена, но экономическая ситуация изменилась и они ушли.       — Мы видели объявление, — кивнула я. Айдан хмыкнул:       — А мы… вернее, Огрен… нашли еще и фрагмент дневника одного из шахтеров. К счастью, я успел его отобрать вовремя, так что прочесть удалось. Возможно, изменилась не экономическая ситуация.       — Возможно, — кивнула Хардинг, — но мы об этом не узнаем. Шахтеры называли это место «Запретный оазис» и говорили «не спрашивай о двери». Что интересно, на их картах никаких пометок об интересных точках нет, хотя на деле за водопадом скрывается храм. Мы его нашли благодаря тому свитку, что вы привезли с аукциона, сестра Соловей дала нам четкие координаты. Но, думаю, раньше его скрывала магия, как и те странные осколки, которые находили наши разведчики тут и там.       — Храм? — я заинтересовалась так, что даже бутерброд на время забыла. Да и оставалось его на пару укусов, было бы о чем помнить. Зато свиток я успела за эти пару месяцев из головы выбросить — и напрасно, ведь за ним охотилась не только Инквизиция, но и Кальперния.       — Не уверена, что стоит это место так называть, — признала наша разведчица. — По мне, скорее гробница. Дверь у нее и правда странная, с круглой печатью, явно магической. Так вроде и ничего особенного, но стоит постоять подольше, как начинает мерещиться… всякое. Там на входе есть надпись на эльфийском, пару слов смог Атранд разобрать…       — А потом приехал я и разобрал все, — Дориан перешагнул через наше бревно и царственно опустился на небольшой плоский камень напротив. Я с интересом покосилась на костер — и не жарко магу сидеть почти вплотную к огню в такую погоду? Да еще и спиной. Приятель же, игнорируя мой интерес, пафосно провозгласил: — «Нас погубила гордыня. Не ходите в обитель гордости. Пусть поможет нам смирение».       — Очень мило, — оценила я, отвлекаясь от мыслей о костре, и запихнула остаток бутерброда в рот. Дориан усмехнулся:       — Это вообще милое местечко. К примеру, ты видела разрыв возле входа в оазис?       Я помотала головой, поскольку рот был занят. И где это там мог быть разрыв? Не то чтобы мы осматривали всю местность досконально, но такие магические аномалии пропустить довольно сложно. Дориан чуть самодовольно кивнул:       — И не смогла бы. Он висит прямо посреди четырех колонн, но увидеть можно, только подойдя поближе. Завеса искажена так занятно, что издали заметить разрыв невозможно.       — По всему оазису их пять, да и в пустыне полно, так что приехала ты очень кстати, — заметил Айдан. Я снова кивнула, дожевала и прервала мужчин:       — Закрою. Но о разрывах потом, я хочу про храм послушать.       Хотя чувство досады эта новость, конечно, вызвала. Мне казалось, так далеко от Бреши Завеса все-таки должна была выдержать. И ладно бы мне, я тот еще специалист; но Маркус с этим мнением соглашался, да и Солас. Даже в Безмолвных степях разрывов не было, хотя они в зону риска попадали. Видимо, зависело появление разрывов не только от расстояния, но и стабильности Завесы? Но уж как это определить, я не представляла.       Впрочем… напрягу специалиста.       — Больше мы ничего не знаем, — тем временем чуть виновато развела руками Хардинг. — У нас с собой были осколки, так что удалось открыть главные двери. Внутри жутковато. Осколки еще остались, они явно подходят ко внутренним дверям, но мы решили подождать вас.       — Это правильно, — согласилась я. У меня был Солас, который наверняка что-нибудь знает, потому что видел «в Тени», и мои щиты. И возможность видеть магию. Ну, и просто мне было любопытно.       Судя по лицу брата, он учел только последний аргумент, но комментировать вслух, к счастью, не стал. Я все-таки ткнула его локтем в бок, не слишком сильно, зато и практически незаметно, и поинтересовалась:       — А что еще интересного здесь есть, кроме храма? Не именно в оазисе, а вообще в пустыне. Не просто же так мы все сюда приехали.       Нитка Хардинг бросила взгляд на свои рисунки на земле, и я тоже покосилась на них. Сходу разобрать изображение не получилось, но было ясно, что это какая-то карта — по крайней мере, треугольнички гор узнавались, их обычно так и изображали. Не желая гадать, я подняла глаза на нашу разведчицу, и она все-таки продолжила:       — Западный предел — один из самых крупных регионов Орлея, но в то же время и самый пустой. Конечно, с Безмолвными равнинами не сравнить, но обживать эти земли все-таки никто не торопится. Через некоторое время после Второго Мора здесь были установлены стометровые стальные колонны, отмечающие дорогу, это немного облегчает нам работу… хоть сейчас они проржавели и обветшали, но до смерти Корифея должны достоять.       Потихоньку к нам начали присоединяться и остальные члены моего отряда: Железный Бык, Варрик, Кассандра. Последним на некотором отдалении присел Солас — наверняка слышал отчет Хардинг, но при этом к общей компании вроде как и не относился. Правда, я и того не ожидала: Запретный оазис был первым на нашем пути, где можно было нормально отдохнуть. Искательница и маг догнали нас только в Вал Гаморде, последнем относительно крупном городе перед Западным пределом, причем гнать лошадей им пришлось всю дорогу. Пустыня тоже не позволяла особенно расслабиться. И я ожидала, что при первой же возможности оба предпочтут отдохнуть.       Пожалуй, я бы и предпочла, чтобы отдохнули заранее: оставлять за спиной загадочный жуткий храм я не планировала, как и долго рассиживаться в этом оазисе.       — Говорят, раньше здесь были хорошие земли, но потом случился Второй Мор, — продолжила Нитка. — Порождения тьмы выбирались из Глубинного разлома, огромного ущелья, что отделяет Западный предел от Гаморданских пиков. После этого на краю ущелья выстроили несколько крепостей Серые Стражи.       — Основная, как ты знаешь, называется, Адамант, — перебил Айдан. — Она находится в дальней части пустыни, на самом краю Глубинного разлома. Дальше только плато Уртемиэля…       — Перевал Арл Думат и прочие достопримечательности Древних богов, — перебила я. — Географию мира я помню неплохо, давайте ближе к теме.       Брат усмехнулся, демонстративно отсалютовал и ответил:       — Как прикажете, леди Инквизитор. Помимо Адаманта здесь находится крепость Грифоновы крылья, она достаточно большая и находится гораздо ближе к нам. Несколько мелких застав, наблюдательных башен. Все стоят практически на краю разлома, многие уже превратились в руины, но и рабочих хватает. Практически во всех из них сейчас находятся венатори — нам неизвестно только про Адамант, но как раз туда ведут следы Серых Стражей.       — Те, которые из трупов? — уточнила я.       Айдан собрался мне ответить, но его перебил Страуд. Он так и сидел на своем месте, но теперь открыл глаза и внимательно, судя по всему, нас слушал.       — Если позволите, Страж-командор, — Жан-Марк тяжело поднялся и подошёл поближе к нам. — Думаю, об этом стоит рассказывать мне.       — Рада вас видеть, — я улыбнулась и оглядела Старшего Стража еще раз. Усталость чувствовалась практически в каждом движении орлесианца, но той скованности, с которой обычно выздоравливают от ран, все же не было. И боли в глазах, по которой можно было бы опознать Зов. Впрочем, я не сомневалась, что Айдан первым делом избавит коллегу от этой дряни, и зелья, и амулеты у него были.— И рада, что вы здоровы.       — Благодарю, леди Алиена. Рад встрече, — вежливость монтсиммарского Стража не смогли поколебать даже усталость и Зов. — Если бы я знал, что посланники Инквизиции пришли от вас, я бы поделился информацией раньше.       Я на это только руками развела: во-первых, кто ж знал, что Страуд так недоверчиво отнесется к посторонним, во-вторых, инструктировала наших агентов в любом случае не я.       — Путь Серых Стражей я смог проследить еще от Монтсиммара, хотя из крепости Страж-командор явно уводила Орден втайне. Но догнать вышло только неподалеку от Глубинного разлома, возле одной из застав, — продолжил Жан-Марк. — Как вы, полагаю, знаете, Кларель объявила меня вне закона, так что приближаться я не стал, наблюдая издали. Но смог заметить мага, который теперь дает советы моим коллегам. К счастью, он о моем присутствии не догадывался, иначе я вряд ли пережил бы встречу со Стражами. Я последовал за ними через весь Западный предел, и могу точно утверждать, что сейчас орлейская часть Ордена находится в Адаманте.       Я кивнула, хотя какая-то мысль царапала мою голову. Перебрав в уме все, что читала в наших донесениях, я сообразила, что не так:       — А мертвые Стражи? Айдан писал, что они не сопротивлялись, словно это какой-то ритуал. Кто их убил?       Страуд сурово сжал губы, помолчал, но все же произнес с печалью в голосе:       — Это было решение Кларель. Серые Стражи приносили своих собратьев в жертву неизвестной мне магии. А на их месте появлялись демоны.       — Vishante kaffas, все-таки демоны, — выругался Дориан и посмотрел на меня. Я тоже глянула на мага, все-таки из всех моих соратников в будущем мы были именно с ним и про армию демонов он слышал так же, как и я.       Жан-Марк чуть удивленно посмотрел на мага и уточнил:       — Вам было известно о демонах?       — Было, — невесело подтвердила я. И уточнила: — О том, что Корифей где-то раздобудет для себя армию демонов. Но мы избавили его от целой кучи возможных последователей, в том числе магов, и я сочла, что демонов можно больше не бояться. Как глупо! О Серых Стражах я в контексте демонов даже не подумала…       — Я бы не поверил, если бы не видел собственными глазами, — мрачно признал старый знакомый. Возможно, это была попытка утешить, но сработала она не слишком хорошо, да и Жан-Марк больше хмурился.       Варрик, посмотрев на нас, хмыкнул:       — Что-то вы носы повесили. После армий Первого Мора какой-то десяток демонов уже не впечатляет.       — Скорее, какая-то сотня, — мрачновато отозвался Айдан. Он слушал своего коллегу и друга, глядя в костер и покусывая какую-то былинку. Теперь с некоторым недоумением посмотрел на нее и отбросил на землю. — И не одна. Но дело даже не в количестве демонов, я отправил отчет в Скайхолд, думаю, ваш командор пришлет помощь. Там прямо сейчас умирают наши товарищи.       — Серые Стражи всегда готовы к смерти в бою с порождениями тьмы, такова наша стезя, — негромко продолжил за моего брата Страуд. — Но то, что творит Кларель, абсолютно недопустимо. Какие бы мотивы у нее ни были, что бы ей ни сказал тот маг…       — Кстати, а что там за маг? — перебила я. — Нам о нем что-то известно?       — Ничего, — покачал головой Старший Страж. — Он не из Орлея, я склонен предположить, что из Тевинтера — внешность схожа. Но близко подходить я не рисковал.       Я перевела взгляд на Хардинг, но она грустно покачала головой:       — Мы не смогли проникнуть в Адамант, леди Инквизитор. Крепость слишком хорошо укреплена.       Я на мгновение задумалась, не отправить ли туда Ванду, но тут же от этой мысли отказалась. Вряд ли призывом демонов Стражи занимаются просто ради развлечения, а раз у них есть цель, то должно быть и средство контроля. Рисковать подругой в очередной раз я не хотела.       — Со Стражами ясно, — я вздохнула. И тут же уточнила: — Они точно все здесь? Никто не ушел куда-нибудь в сторону Нахашинских топей, например? Не хотелось бы снова недооценить противника.       — Нет, следов Серых Стражей на севере пустыни нет, — успокоила меня Хардинг. Дориан хмыкнул:       — Зато венатори чувствуют себя там как дома.       Я снова посмотрела на приятеля, потом на Хардинг и вопросительно приподняла бровь. Маг явно хотел рассказать сам, его заметно распирало, но он все же сдержался, позволяя отчитаться разведчице.       — Венатори наводнили весь Западный предел, — подтвердила она. — Северная часть называется Свистящие пустоши, и название себя полностью оправдывает — там нет ничего, кроме песка и ветра. Так мы считали до тех пор, пока не обнаружили там следы противника.       — И не только следы! — все-таки не выдержал Дориан. — Они свезли туда всех рабов, которых смогли найти в этой части света, и постоянно подвозили новых, поэтому туда и отправили меня.       Я не совсем уловила связь между Дорианом и рабами, кроме очевидной — он как тевинтерец и сам держал рабов. Видимо, эта мысль отразилась у меня на лице, потому что приятель принял оскорбленный вид и заметил:       — Твое лицо прямо-таки говорит «что ты мог там сделать, грязный работорговец». Знай же, моя недоверчивая подруга, что сомнительные преимущества рабства мне уже давно таковыми не кажутся. Думаю, я куда лучше представляю положение попавших в рабство людей, в конце концов, я видел их всю жизнь, хоть и находился по другую сторону.       — Хорошо-хорошо, — я подняла руки и улыбнулась. — Ты вернёшься в Тевинтер и убедишь архонта отменить рабство, я поняла. Лучше продолжи про эти Свистящие пустоши, они к нам пока что ближе.       — Венатори ведут там раскопки, причем заставляют людей работать в совершенно бесчеловечных даже по меркам Тевинтера условиях, — показная вспышка обиды тут же уступила место сосредоточенности. — Обычно рабов берегут как ценное имущество, здесь же складывается впечатление, что венатори куда-то торопятся и не считаются с расходами. Впрочем, вряд ли я ошибусь, если скажу, что торопятся они опередить тебя.       — Известно, что раскапывают? — уточнила я. Дориан как раз взял торжественную паузу, чтобы я осознала свою значимость для противника, но я не прониклась, предпочитая решать практические вопросы. Ответила мне Нитка, тоже вклинившись в возникшую паузу:       — Старый гномий тейг, леди Инквизитор. Никто и подумать бы не мог, что гномы когда-то жили на поверхности, не теряя связи с Камнем, но эта находка доказывает, что подобное все же бывало.       — Почему ты думаешь, что их изгнанниками не сочтут? — удивился Варрик. — Ассамблее только повод дай, все, что не согласуется с Хрониками, враньем объявят.       Я вспомнила свое общение с Хранителями Орзаммара после возвращения из тейга Вальдасин и мысленно согласилась с Варриком. Жуткие ретрограды эти их Хранители.       Но разведчица только улыбнулась и пояснила:       — Если верить надписям на найденных гробницах, на поверхность вышел целый тейг во главе с Совершенным Файрелем. Если признавать их наземниками, то и Совершенного тоже.       — А на это Хранители никогда не пойдут, — кивнул гном и задумчиво улыбнулся.       Мне показалось, что Варрику в голову пришла какая-то афера, слишком уж предвкушающей была улыбка, но делиться он ей не торопился. Я вспомнила, как кто-то, может, даже он сам, мне говорил, что Совершенной хотят признать Бьянку Даври. Препятствием был тот факт, что жила подруга Варрика на поверхности: Совершенные считались наиболее близкими к Камню, проводниками его воли и талантов, а наземники, напротив, связь с Камнем утрачивали. Похоже, у дома Тетрас появился аргумент за новую Совершенную, но, главное, их голос могут услышать в Ассамблее.       Впрочем, до Бьянки мне особого дела не было, при всей моей любви к Варрику его возлюбленная мне совершенно не понравилась. А вот очередные древние руины, в которых копались подручные Корифея, вызывали любопытство пополам с возмущением.       — Что он все время ищет? — раздраженно поинтересовалась я и даже вскочила с места, чтобы пройтись хотя бы вдоль нашего бревна, раз уж импровизированное совещание еще не закончено. Пожалуй, было все-таки что-то в том, что в ставке командования не было кресел — там я могла побегать по кабинету, не натыкаясь на мебель и советников. Сейчас я на первом же шагу едва не споткнулась о ноги брата, но это меня не остановило. — То артефакты Думата, то эльфийские сомнабории или чьи они там, то здешняя скрытая магия, теперь еще и гномов приплел. Ему вообще все равно, что искать, что ли? Должна же в этом быть какая-то логика!       — Ты забываешь, он хочет стать богом, — Дориан перехватил меня и усадил рядом на камень. — Ему не нужна логика, ему нужна сила, уж поверь тому, кто насмотрелся на тевинтерских магистров. И откуда эту силу взять, для него вряд ли имеет значение.       Приятель усмехнулся, покосился на Соласа и добавил:       — В конце концов, заимствовать знания у поверженных эльфов у меня на родине начали задолго до Корифея.       Эльф едва заметно улыбнулся и глянул с иронией на Дориана. Я тут же переключилась на него:       — Солас, ты обратил внимание на артефакт, укрепляющий Завесу, который вы нашли в Эмприз-дю-Лионе? Мне показалось, что кто-то пытался сдвинуть его с места.       — Скорее, оторвать, — поправил Солас и согласился: — Я тоже заметил царапины. Полагаю, Дориан прав, и Корифей действительно готов использовать любой источник энергии. Что весьма прискорбно для него и удачно для нас: если бы он рассчитывал не на грубую силу, а пытался разобраться с теми артефактами, что попадают к нему, проблем у Инквизиции было бы намного больше.       Кассандра, до того молчаливо хмурившаяся, подняла голову и уточнила:       — Ты говоришь о каком-то конкретном артефакте?       — Скорее, в общем, — эльф пожал плечами, поднялся и, заложив руки за спину, неторопливо подошел ближе к нам. — Взять хотя бы якоря, укрепляющие Завесу: у любого магического воздействия есть и обратная сторона, и если я активирую эти артефакты для стабилизации биения Завесы, то Корифей, разобравшись получше, мог бы, напротив, ее ослабить. Или, к примеру, ситуация в Киркволле, на которую он явно повлиял руками Амалии — Завеса там почти прозрачна и тонка, нужен лишь слабый толчок, чтобы прорвать ее. И ведь именно его предки начали этот эксперимент. Но, на наше счастье, разбираться Корифей не торопится; с жадностью маленького ребенка тянет руки ко все новым и новым игрушкам, не пытаясь понять их сути.       — Вот это нам и правда повезло, — пробормотал Варрик, выныривая из своих, явно более приятных, размышлений. А я, покосившись на ладонь, скрытую очередной перчаткой — но совсем не такой хорошей, как мои старые, павшие в Убежище, — поинтересовалась:       — Ты назвал эти артефакты якорями Завесы. Это, — я подняла левую руку, — Корифей, да и ты сам, тоже называли якорем. Между ними есть связь?       Солас несколько мгновений молчал, и по непроницаемому лицу понять ответ было сложно. Наконец покачал головой:       — У меня нет ответа на этот вопрос. Возможно, есть, раз уж они оба могут влиять на Завесу. Но я назвал их так, потому что это их суть — укреплять Завесу в реальном мире.       Пришлось удовлетвориться таким объяснением. К тому же полчаса, по всей видимости, как-то незаметно прошли, потому что нас окликнула та женщина, что дежурила у котла, и жестами показала, что обед готов. Для меня любые разведданные тут же изрядно потеряли в ценности, потому что одним бутербродом сыт не будешь; судя по глазам моих спутников, им и того не досталось. А еще я почувствовала, как приближается Ванда — а значит, и Хоук тоже шел на запах еды.       Похлебка была наваристой и горячей, так что о любых проблемах я на время забыла, даже и правда появившемуся Защитнику Киркволла, все такому же мрачному, но, к счастью, целому, только приветственно кивнула. Ванда, опоздавшая к раздаче, на меня посмотрела с интересом и тут же отправилась за своей долей; меня до сих пор удивляло, как та, у кого вообще нет желудка, умудряется есть больше меня. Но демонесса разгадок этой тайны не предлагала, только продолжала лопать. Впрочем, еда ее интересовала не столько ради насыщения, сколько ради удовольствия — и сейчас она походную пищу явно не оценила: после первой же ложки задумчиво изучила содержимое миски, покосилась на нас, на повара, и потихоньку придвинула свою порцию Быку. Кунари отказываться не стал, а Сэра, тоже подтянувшаяся к костру, буркнула:       — Горячее не может быть невкусным, балда.       — Я лучше поймаю кого-нибудь и зажарю, — с некоторой долей брезгливости отозвалась Ванда. Айдан хмыкнул:       — Думаешь, ты тут одна такая привередливая? Но солдат много, а живности не очень. К тому же не хотелось бы оставить после себя вымершую пустошь, с этим даже порождения тьмы не справились.       — Значит, я поймаю и зажарю дракона, — скорректировала планы подруга. Железный Бык тут заинтересованно оторвался от похлёбки и посмотрел сначала на демонессу, а потом, что было логичнее, на разведчицу Хардинг:        — Здесь есть драконы?       — Наш драгоценный командор говорил, что есть, — промурлыкала Ванда, не давая вставить Нитке ни слова и покосившись на меня. Я в ответ только поморщилась: проведенной с Калленом ночи демонесса радовалась так, словно сама и провела. Мне даже как-то обидно было за Глена: о нем подруга снова ничего не говорила, так что я начала подозревать — два дня они играли в «Порочную добродетель», причем на щелбаны. Хотя как раз об этом она бы мне, скорее всего, рассказала.       А потом я попыталась вспомнить, когда это Каллен говорил о драконах. О демонах — было, о красных храмовниках — было, даже про Маркуса было, мой командор напоминал мне о просьбе главного юстициара насчёт пары точек в Западном пределе. А о драконах?..       — Давно, ещё до Осеннего бала, — уточнила Ванда. И тоже повернулась к Нитке: — Вы же их ещё не убили?       — Откровенно говоря, мы их не видели, — признала разведчица. — Ребята из одного патруля говорили что-то о драконах, но я решила, что они надышались возле Серных озёр. После того воздуха ещё и не такое привидится, а следов мы не нашли.       — Есть они тут, — мрачно буркнул Хоук, на мгновение отрываясь от еды. Айдан согласно кивнул:       — По крайней мере, один точно. Мы встретили недалеко от Прохода Назера, ущелья на юге, Фредерика де Серо. Он утверждает, что где-то здесь обитает высшая драконица.       Мнение Фредерика де Серо, всемирно известного — его трактаты я даже в Тевинтере видела, — драконолога, было весомым. Если уж он говорил, что где-то рядом водится дракон, значит, так оно и было. Во всяком случае, вряд ли профессор Орлейского Университета в Вал Руайо отправился так далеко от дома ради одной прогулки.       — Отлично! — воодушевился кунари, поверив Айдану на слово. И повернулся ко мне: — Босс, мы же мимо не пройдем?       — Сначала пообщаемся с ученым, — решила я. — Вряд ли он будет против убийства, но, может, ему от этого дракона что-то еще надо. Благодарность профессора Орлейского университета лишней не будет.       — Неужели собираешься там учиться? — подколол брат.       Вообще-то подобная мысль у меня проскакивала разве что в детстве, еще во время Мора — когда я только услышала о существовании Орлейского университета. И сейчас не была уверена, что Каллен захочет переселиться в Вал Руайо, пусть и временно, а оставлять его надолго без очень веской причины не хотела. Впрочем, это было вопросом не ближайшего времени, да и я сама не была уверена, что хочу провести в орлейской столице сколь-нибудь долгое время. Это раньше я была простой ферелденской аристократкой, то есть в глазах столичных жителей в лучшем случае деревенщиной, а теперь я Инквизитор. Вряд ли мне дадут спокойно поучиться.       А еще мне помнились те девицы, что глаз не сводили с моего мужчины.       Но сразу отказываться я все же не стала, пожала плечами:       — Может быть. Там хорошая библиотека.       На этот раз хмыкнул даже Хоук, хоть и все еще мрачновато. А я вспомнила, что не дослушала доклад Хардинг, да и вопросы свои не задала.       — Ладно, дракон потом. Значит, на юго-западе, вдоль Глубинного разлома, нас ждут зачарованные каким-то магом Серые Стражи, на севере — венатори…       — Уже нет, — перебил меня Дориан. И напомнил: — Венатори, раскопки, рабы. И мое блистательное выступление. Думаю, корифеевских прихвостней там больше нет.       — Лучше проверить, — не согласилась я. — Про выступление потом тоже расскажешь. В центре Западного предела кто-то есть? Мне надо заехать в парочку развалин.       Нитка Хардинг с легким сожалением отставила миску, и меня на минутку кольнула совесть — я успела разделаться с похлебкой едва ли не одним глотком и теперь снова была готова хоть к подвигам, хоть к совещаниям, остальные же с обедом еще не закончили. Но гномка недовольства не выказала, снова покосилась на рисунок возле себя, который так до сих пор никто и не затоптал, и продолжила отчет:       — Венатори здесь повсюду, леди Инквизитор. Как уже сказал Страж-командор, они заняли несколько застав, принадлежавших раньше Серым Стражам, крепость Грифоновы крылья, несколько шахт, развалины бывшей тевинтерской тюрьмы Коракавус и каньон Эхо. Большую часть захваченного удалось вернуть, кроме тюрьмы и каньона, его намертво перекрывают Врата Тота с одной стороны и Врата Андорала с другой — стальные двери со сложным механизмом. Мы пытались их обойти по скалам, но внизу внушительная охрана из красных храмовников, так что рисковать мы не стали. Возможно, есть еще не найденный обходной путь.        — Венатори прячутся за вратами Древних богов, — я хмыкнула. — Есть в этом определенная ирония. Но вообще это довольно досадно, меня просили проверить Коракавус. Коракавус и Безветренные руины. Вы их находили?       Я вопросительно глянула на Хардинг и Айдана, и они переглянулись. Ответил мне брат:       — Думаю, туда тебе и правда стоит заехать, только возьми с собой солдат. Завтра съездим, я покажу.       Я, чуть прищурившись, посмотрела на брата: показалось, что он не просто хочет дорогу нам указать, а присмотреть за мной, как это делал раньше. Но Айдан ответил кристально честным взглядом, в котором плескалось недоумение от моего недоверия, и я решила не развивать тему. Повернулась к Хоуку:       — Насчёт взрыва ты, как я понимаю, знал. Откуда? Сюда гонцов с новостями мы точно не отправляли.       — И без вас справились, — проворчал приятель. — Думаешь, мы в ожидании тебя тут в карты резались? А среди переписки венатори были и новости.       Я кивнула. Надо будет эту переписку почитать, вряд ли ее выкинули. Прикинула, что бы ещё спросить, но выходило, что все самое важное мне рассказали. Из приятного нас ждали дракон и Фредерик де Серо, тайны древней магии в местном храме, тайны гномов древности, некие опасные тайны Безветренных руин — той самой крепости, где, по словам главного юстициара, проводили эксперименты с Завесой и магией времени. Из неприятного: венатори, красные храмовники, дикие звери, которые вряд ли войдут в наше положение и будут вовремя отворачиваться. По крайней мере, Нитка упомянула Серные озера; как раз возле них, как я читала, и водились фениксы.       Но это все уже не сегодня. Кивнула на рисунки:       — Вы что-то планировали до моего появления.       Разведчица кивнула и снова обратила взгляд на свои художества. А я внезапно помимо гор опознала еще и Глубинный разлом — или еще какую-нибудь щель в земле, но разлом был самым заметным в этой части света. И какой-то шипастый кружочек на его краю. Застава Серых Стражей?       Неделя выдалась очень насыщенной даже в сравнении с моими последними месяцами.       Сразу после совещания мы отправились изучать Соласан — так назывался храм в Запретном оазисе, «Обитель гордости», если переводить с эльфийского. Правда, и название, и суть этого скрытого комплекса мы узнали только в последнем зале, предварительно перебив целую кучу оживших покойников и демонов.       Невольно мне вспомнился склеп Руадана под Башней Бдения, и не без причины. Похоже, традиция замуровывать не только виновников каких-то проблем, но и их стражей, была куда старше авварских племен. В Соласане тоже был заперт некто возгордившийся сверх меры, правда, подробностей никто из нас разобрать не смог, даже Солас — надпись на эльфийском за долгие годы безвестности исказилась местами до неузнаваемости. Сам «возгордившийся» — буквально, в итоге нас ждал демон гордыни, — обитал в дальнем склепе, вместе с фресками и пояснениями, а перед ним в трех отдельных коридорах прятались его стражи.       Изучать этот древний могильник долго у нас не вышло: стоило убить демона гордыни, как Завеса колыхнулась так, что почувствовали все, даже обычные солдаты, к магии никакого отношения не имеющие. Солас заметил:       — Завеса здесь странная… Словно ее укрепили, но в некоторых местах искривили.       — Оно не хочет, чтобы мы оставались, — пробормотал Коул, заставив большую часть нашего сопровождения шарахнуться: дух снова появился неожиданно, и к этому привыкнуть успели только я и мои спутники. Та же Кассандра и бровью не повела, только уточнила:       — Оно?       — Вероятно, какой-то дух, приставленный следить за сохранностью этого места, — пожал плечами Солас. — Думаю, нам и правда стоит покинуть Соласан. Демоны нашему лагерю больше не грозят, а магия здесь инертна — если не трогать ее, она останется незаметной.       Я в последнем утверждении сомневалась, но спорить не стала. Выслушала вечером более подробный отчет, практически выступление, о путешествии Дориана в Свистящие пустоши — и звездой этого выступления в большей степени оказался Марий, в одиночку отвлекающий венатори, — рассказ Жана-Марка Страуда о погоне за Стражами через весь Орлей, послушала Айдана, потом сама поделилась последними новостями, особенно о Старкхэвене… А потом на пару с Вандой влезла в Соласан ночью: и мне, и демонессе было интересно посмотреть, что там накрутили с магией и с Завесой — тем более что незнакомые руны я заметила еще при первом посещении. Усилия отчасти увенчались успехом, подруга обладала едва ли не нюхом на золото, так что за час мы изрядно обогатились. А еще я умудрилась вляпаться в какую-то неизвестную — ту самую, с незнакомыми рунами, — магию, которая больно ужалила меня во все открытые участки кожи. К счастью, без более серьезных последствий мы обошлись, но мне вспомнился совет Морриган — про осторожность и незнакомую магию, — так что исследовательскую деятельность мы свернули.       На следующий день поездить пришлось по всем окрестностям. Первыми были, конечно, Безветренные руины — выехали из Запретного оазиса мы еще затемно, а добрались до них, когда солнце уже перевалило за полдень, — и едва мы попали внутрь, я поняла, почему Айдан не хотел отпускать меня сюда одну.       Здание было тевинтерским настолько, насколько это возможно: знакомая архитектура с резкими линиями и помпезностью, желтый песчаник стен и контрастно-стальная черненая отделка — по всей видимости, из той самой киркволльской стали, — остроконечные шпили, статуи драконов и воинов в характерных шлемах, колонны ставших привычными очертаний…       Все пребывало в разрухе. Потолок местами обвалился, пропуская свет, стены оплели лианы и разрушили небольшие деревца, но главное — в центре первого же зала находился огромный разрыв, вокруг которого замерли в странных позах демоны. Железный Бык схватился за топор, да и я едва не начала развешивать щиты, но спокойствие брата вовремя остановило, а потом я уже и сама заметила, что демоны не двигаются. Значит, вот как выглядит магия времени со стороны. Интересно…       — А мы с Дорианом и Вандой выглядели так же? — с любопытством поинтересовалась я в пространство и тут же уточнила: — В Редклифе, когда Алексиус нас в будущее отправил.       — Нет, — отозвалась Кассандра. — Вы исчезли на мгновение и тут же появились на том же месте.       Я кивнула в ответ и перевела взгляд на тевинтерца. К его бывшему наставнику я съездить так и не успела, так что главным специалистом по магии времени среди нас оставался Дориан. Я могла бы разрушить заклинание, но, как и всегда, боялась вместе с ним зацепить и остатки руин.       Маг мой взгляд понял правильно, попросил:       — Дай мне пару минут, я разберусь.       «Пара минут» растянулась на добрый час, причем в итоге с заклинанием возились все наши маги. Мы за это время успели обойти все, что осталось от бывшей крепости. По словам Айдана, сохранилась даже часть документов о тех исследованиях, что здесь шла, и я наметила себе в памяти забрать их и спрятать, как только вернемся в лагерь — не хватало еще разбрасывать где попало те знания, из-за которых целая крепость простояла вне времени несколько сотен лет. Помимо древней макулатуры была и вполне современная — не только Инквизиция с подачи главного юстициара заинтересовалась Безветренными руинами, нас опередили венатори, но их уже перебили наши Стражи на пару с ребятами разведчицы Хардинг, заодно забрав и их переписку. Именно из нее Хоук, временно примкнувший к отряду моего брата, узнал о нападении на Старкхэвен.       А потом время полетело куда быстрее, потому что все окрестные демоны разморозились из временной ловушки и решили для начала подзакусить нами. Пришлось отбиваться и отступать: позиция в центре главного зала была ужасно невыгодной — нападать на нас могли со всех сторон. При этом воинов ближнего боя у нас с собой было не так уж много — Айдан, Кассандра, Бык и Блэкволл; в какой-то мере можно было считать и Вивьен — чародейка снова призвала свой магический меч. Ванда помогала, чем могла, и все же всех демонов за раз удержать было выше ее возможностей. Но мы справились и так, даже потратили на это куда меньше часа.       Оставшееся время в этот день и два последующих я осматривала отбитые у венатори шахты, заставы и просто лагеря, попутно читая донесения и закрывая попадающиеся разрывы. О потраченном времени не жалела нисколько. Во-первых, латать Завесу пришлось бы все равно, так хоть приходится ездить не только ради них. Во-вторых, мы обнаружили очередную попытку венатори устроить себе ферму по выращиванию красного лириума — провальную, благодаря рыцарю-капитану Райлену, помощнику Каллена, которого он откомандировал в помощь Хардинг. Во-третьих, в этой же шахте обнаружилось послание местным экспериментаторам, призывающее их сворачивать свою деятельность — Инквизиция на подходе! — и перемещаться в Виммарк. Эта информация меня весьма воодушевила: похоже, Каллен был прав, и Самсон свил гнездо где-то в горах, возможно, и правда в Тюрьме. В-четвёртых, я заочно, в чужой переписке, познакомилась с неким Крассом Сэрбисом. По тексту выходило, что он возглавляет силы Корифея в этой части пустыни и ищет для него артефакты, но имя навело мои мысли совсем на другую личность. Маркус ведь просил присмотреть за каким-то контрабандистом, который охотится как раз — вот совпадение-то — за артефактами в Западном пределе. Правда, меня больше интересовало другое совпадение: имя контрабандиста и фамилия главного юстициара, — было в этом что-то такое, что я сильно пожалела об оставленном дома кристалле памяти.       Увы, задавать вопросы было некому. С Маркусом связаться выйдет теперь нескоро, а контрабандист засел как раз в вожделенном Коракавусе и прилегающем к нему каньоне Эхо.       Насмотрелась я и на Глубинный разлом. Это действительно была почти бездонная пропасть, отделяющая ровную, в целом, пустыню от предгорий; снизу поднимались не слишком приятные испарения, хотя на той высоте, где я рискнула пролететь, от них оставался один только тяжёлый тухловатый запах. Но чернота внизу, начинающаяся метрах в пятидесяти от верхнего края, слишком напоминала скверну, чтобы рисковать спускаться глубже. Да и смысла в этом не было, ни вниз, ни на другую сторону разлома нам было не нужно — до странно-полосатых и невысоких гор не успели добраться даже венатори. Правда, мне казалось, Гаморданские пики должны быть повыше, но исследовать этот вопрос было некогда.       Осмотрев за три дня все окрестности — в основной лагерь уже не возвращаясь, — мы отправились ближе к крепости Грифоновы крылья. Когда-то она выглядела внушительно, но дни былой славы давно миновали: стены из песчаника ветшали, правая сторожевая башня наполовину рассыпалась, у левой исчезла половина мерлонов. Правда, на этом разрушения прекратились — уже ставшая привычной стальная отделка блестела на солнце как новая, огромные шипы все из той же стали торчали из стен крепости довольно угрожающе — хотя их назначение я не поняла. Осадные машины тащить к Грифоновым крыльям и так было бы не очень удобно, крепость стояла на каменной подушке в метр-два высотой, а одна из стен и вовсе опиралась на крупную скалу. Солдатам же шипы помешать не могли, возможно, даже помогли бы — по крайней мере, дополнительная точка опоры в середине между землей и верхом крепостной стены лишней не была.       Первый внутренний двор оказался и вовсе укреплен на совесть, насколько это было возможно — стены подлатали и укрепили деревянными балками, металлические двери были надежно заперты. Второй двор, во внутреннем кольце обороны, к которому вела небольшая лестница и очередные двери, на этот раз раскрытые настежь, выглядел расхлябаннее, зато более обжитым — если внизу ветер перекатывал пыль по голой брусчатке, то верхний двор облюбовал рядовой состав захватчиков. Здесь рядами стояли палатки, ярко горел костер, упражнялись венатори-солдаты — оказывается, в эту секту набирали не только магов.       Над этими дворами возвышался донжон, полуразрушенный, без крыши, но с сохранившимися несущими колоннами, которые задавали форму зданию. Там расположились палатки поменьше размером, но повыше качеством — видимо, тут обитало местное начальство.       Все это я увидела, когда любопытства ради полетела смотреть на крепость поближе, разглядывая посты и секреты венатори внутри. Гарнизон здесь был не слишком большой, обороноспособность тоже представлялась мне слабой, и точно так же думали Айдан и Нитка — именно штурм Грифоновых крыльев они обсуждали, когда мы добрались до оазиса. Для захвата этой крепости народу хватало: отряд рыцаря-капитана Райлена, который уже несколько дней наблюдал за противником, разведчики Нитки Хардинг, Серые Стражи с примкнувшим к ним Хоуком, «Боевые Быки», Марий с Тессой — так звали его напарницу, — еще и мои спутники. В успехе операции я не сомневалась, но планировали ее все же очень тщательно. На одну только дополнительную разведку ушло еще два дня, но в итоге ее результаты изрядно повлияли на план.       Атаковать планировали на рассвете, по холодку — как показали наблюдения, венатори от дневной жары спасались магией, а красным храмовникам, коих насчитывалось целых восемь штук, климат, похоже, был нипочем. Давать врагу такое преимущество — среди нас было слишком мало магов, а окружающую температуру прекрасно чувствовали все, — не хотелось. Да и ветер в этой части пустыни вел себя так же, как и раньше: днём поднимал тучи песка, ночью успокаивался. Глотать пыль во время атаки не хотелось.       К тому же была и еще одна причина.       Рисковать своими разведчиками я не хотела, в прямом столкновении они все же проигрывали корифеевским помощникам, так что Сэра, Хардинг и ее ребята за ночь должны были найти удобные позиции где-нибудь повыше и оттуда обстреливать крепость — эта тактика себя неплохо показала в Изумрудных могилах. Выбор места проблемой не стал: та скала, к которой пристроили крепость, уступала по высоте только колоннам донжона, но на их верхушки охрану не сажали. Подняться туда тоже было не слишком сложно, особенно при поддержке демонессы; пусть профессиональных скалолазов среди нас не было, но в разведчики все-таки шли люди достаточно ловкие. Единственная загвоздка: днем нас могли обнаружить патрули противника, к тому же буквально в десятке метров от нужной точки зеленел разрыв. Закрывать его заранее значило обнаружить себя — пока что о нашем скрытом в скалах лагере противник не знал, — а ночью, к тому же ближе к рассвету, пропажу зеленоватого свечения вполне могло скрыть полярное сияние.       Во время исследования подступов к Грифоновым крыльям Коул обнаружил небольшую пещеру, в которую выводил колодец крепости. Когда-то она, вероятно, была наполнена водой, на стенах еще виднелись отметки. Но сейчас обмелела, да и венатори постарались: прямо под ведром на веревке лежала целая гора трупов — по ним наш дух сострадания и нашел это место. Пролезть через колодец всей нашей небольшой армией было проблематично, да и ни к чему — малый отряд мог пробраться и открыть нам ворота, а большой как раз в это время отвлекал бы на себя внимание защитников. За эту задачу взялись Стражи, и я изрядно переживала за них: большая часть красных храмовников дежурила как раз у главных ворот, так что открыть их просто так не вышло бы. Конечно, и мой брат, и его подчиненные — прекрасные воины, но из всей компании щиты были только у Блэкволла и Страуда. Каттрин и Огрен предпочитали с криком врываться в гущу врагов, Айдан больше рассчитывал на ловкость, а Йован — на магию крови, и это была совсем не та защита, которую я бы пожелала.       Больше, чем за брата, я переживала только за Хоука и его спутников. Марий и Тесса — те самые перрепатае, убийцы магов, которых мы как-то обсуждали с Маркусом, — вызвались найти и убить главного венатори, и Хоук с Вандой увязались следом за ними.       Мне же пришлось остаться с основной частью солдат: если первые три команды рассчитывали на скрытность и занимать позиции планировали затемно, то нам следовало идти открыто. Оставить своих солдат без щитов в такой ситуации я никак не могла — гарнизон, как мы выяснили, состоял всего из полутора десятков магов и вдвое меньшего количества храмовников, но обычных солдат там засело под сотню. И наверняка многие из них владели луками.       Как это часто бывает, первая часть плана прошла идеально. Разведчики легко оказались на нужной позиции, даже практически без помощи Ванды; посланный за местным командиром отряд сумел пробраться к донжону, Стражам тоже удалось выбраться из колодца незамеченными. И вот на этом месте все пошло наперекосяк.       Из разрыва, который я закрывала при поддержке солдат, чтобы демоны внезапно нам не помешали во время штурма, вылез демон гордыни. Ладно бы один, но, к сожалению, тварей разрывы всегда выплевывали пачками, и этот исключением не стал — несколько ужасов, целый выводок призраков, два демона отчаяния. На мой вкус, они были даже неприятнее шипастого гиганта — тот появился каким-то потерянным, если бы не количество противников, я бы даже пошутила насчёт сошедшихся на переносице глазок, всех семи; сморщенным старушонкам в черных драных балахонах, которыми представлялись демоны отчаяния, уверенности в себе и агрессии было не занимать.       Как бы то ни было, на разрыв мы потратили времени больше запланированного. А кто-то из Серых Стражей все же привлек внимание охраны на воротах: я напоследок пролетела над крепостью, осматривая позиции, и увидела, как один из венатори с подозрением оглядывает двор и отдает какую-то команду красным храмовникам. Сегодня их у ворот почему-то было восемь — весь имеющийся запас, — и половина из них после команды отправилась исследовать территорию. Второй дежурный маг пока больше уделял внимание пустыне, похоже, тоже что-то заподозрил, но роли это уже не играло. В тот момент, когда наши солдаты вышли на прямую дистанцию перед воротами, нас заметили все… но внутренний патруль не отозвали. Открыть в такой ситуации ворота группе из шестерых человек явно было проблематично.       К счастью, для вида мы собрали какой-никакой таран, так что выбить ворота смогли бы и снаружи, но такая смена боевых ролей заставила меня изрядно напрячься. Да и наблюдать дальше возможности не было: мой отряд подошел на достаточное для стрельбы расстояние, так что пришлось возвращаться на свою позицию, пока нас не перебили издали.       Из крепости посыпались команды, кто-то кричал и ругался, потом небо рассекла первая стрела — наша, в бой снова первой вступила самая дальнобойная единица, Бьянка. В ответ полетел огненный шар, и почти следом за ним какое-то заковыристое проклятье. Первый легко заморозила прямо в воздухе Вивьен, со вторым разобрался Дориан, но я все равно натянула крупный щит сразу на всех. И порадовалась, что нас все же не очень много.       Когда охрана на правой сторожевой башне пала, да и магия перестала прилетать в нашу сторону, я все же не выдержала и снова взлетела на статую грифона, охраняющую надвратную башню, чтобы узнать, что творится внутри.       К этому моменту одного из магов сумели подстрелить наши разведчики, защиту второго в итоге пробил Йован, но восемь лириумных тварей для шестерых Стражей были суровым испытанием. Я обернулась в человека, сидя прямо на металлической голове грифона — едва не свалилась вниз, но все же удержалась, — и принялась за щиты обоих отрядов. Айдан быстро смекнул, что для его людей опасности поубавилось, и, бросив своего храмовника, метнулся к воротам.       В меня попали три стрелы. Щит лопнул, я спешно накинула новый, но стрелы сняли и второй — похоже, я превращалась в мишень для всех окрестных лучников. Но бросить солдат не могла, так что только укрепила на себе защиту в несколько слоев и снова перевела взгляд вниз.       Запирающий механизм душераздирающе заскрипел, но пошел, так что створка ворот сдвинулась с места. Тут же подоспел Железный Бык, бросив таран, ухватился за приоткрытую створку и рванул ее на себя. Дверь почти завизжала, куда там ее запору, но пошла навстречу, позволяя пройти атакующим. После этого бой пошел живее: у Райлена отряд составлял двадцать солдат, моих спутников насчитывалось чуть менее десятка, плюс Стражи — красным храмовникам противопоставить нам оказалось нечего даже под прикрытием обычных солдат венатори. Впрочем, последние спешно отступили во второй, верхний, двор и попытались запереть двери, но не успели. Я подумала, что когда на твоей стороне настоящий кунари — коссит! — надобность в таране, в общем-то, отпадает, и перелетела на следующий архитектурный элемент, какую-то колонну между первым и вторым двором. Она была куда менее удобной, чем статуя грифона: и сама по себе оказалась ниже, так что видеть я могла уже не так далеко, и простреливалась лучше. Правда, наши разведчики тоже бдили — один такой умник, сделавший по мне, по меньшей мере, четыре выстрела, прямо у меня на глазах свалился со своего места, поймав нашу стрелу горлом.       Сегодня второй двор оказался еще более захламленным, чем во время моей разведки. Венатори успели укрепить деревянными балками и мостками еще часть стен, выставить баррикады из ящиков — пустых, судя по тому, как легко они разлетелись от пинка моего телохранителя. С мостками захватчики тоже просчитались: одна прицельная молния от Соласа — и сразу трое солдат рухнули с приличной высоты вниз вместе с остатками деревянных брусьев. Одного в падении умудрилась подстрелить Сэра, судя по стреле с красноватым оперением, остальным, судя по стонам, повезло не так сильно. Жаль, радикально это ни на что не повлияло: по всей крепостной стене засели лучники, прячась за мерлонами, так что щитами для нашей мини-армии мне пришлось озаботиться ещё активнее.       — Венатори! Взять их! — раздалась команда откуда-то со стороны донжона. Дориан недовольно цокнул языком и обратился к Вивьен:       — Негостеприимные здесь хозяева, не находите? Мне даже становится немного стыдно за свою родину.       — Будем снисходительны, мы тоже забыли постучать, дорогой мой, — мирно отозвалась чародейка, словно они двое и не цапались при каждом удобном случае. Впрочем, Вивьен, как мне все чаще казалось, обладала тем же складом характера, что и Харриет, но та не скрывала своей любви к спорам и скандалам, а императорская чародейка делала вид, что ее заботят исключительно приличия и законность.       Ответа мага я уже не расслышала: сверху, из донжона, раздался негромкий взрыв, больше похожий на хлопок, и возмущенный вопль Ванды. Я даже дернулась было в ее сторону, но подруга успокоила:       «С нами все нормально. Но он сопротивляется!»       «Если получится, не убивайте сразу, допросим, — запоздало попросила я. — Если не получится, то и хрен с ним, главное, бумаги не сожгите».       Отвечать демонесса уже не стала, но шум возни наверху стал громче, иногда даже перекрывая лязг мечей и недовольные крики вокруг.       Наше продвижение вперед, и без того не слишком быстрое, замедлилось еще больше: как выяснилось, в крепость едва ли не на краю света притащили и лириумное чудовище — монстра с рукой-булавой из красного лириума. Он очень неудачно встал возле лестницы, ведущей на следующий ярус, так что блокировал путь вперед не только Быку и Каттрин, которые взяли его на себя, но и остальным воинам. На стены, откуда по нам стреляли, подняться тоже возможности не было, и я наскоро огляделась — нельзя ли эту возможность создать самостоятельно?       Какие-то доски и брусья валялись у дальней стены, очевидно, ими собирались укреплять еще какие-то стены. И среди них — потрепанная деревянная лестница. Заметив ее, я едва не сверзилась со своей колонны вниз, дернувшись вперед, окликнула Айдана и рванула в сторону деревяшек. Брат то ли тоже заметил мою находку, то ли доверился, но тут же развернулся и побежал следом, а за ним и еще пара солдат, но первым возле лестницы оказался Коул. Тратить время на объяснения я не стала, оглянулась, чтобы убедиться — мою задумку поняли, — и взлетела на стену. Практически вплотную к выбранному мной месту сидел вражеский лучник, спрятавшись за мерлоном, он и стал первой жертвой — я от души пнула его, так что он, явно не ожидая такого подвоха, не успел среагировать и рыбкой улетел во двор. Нога протестующе заныла — зад у него, похоже, был бронированным, — но раздумывать о синяках времени не было, вместо сброшенного вниз лучника в нашу сторону бежали еще двое солдат. Я набросила щит помощнее и взялась за шест — уж минуту я в бою выдержу, а потом сюда поднимутся свои…       Даже быстрее. Один из нападающих вдруг замер, задёргался и из его горла хлынула потоком кровь. Второй прожил не намного дольше: Айдан едва ли не птицей взлетел по неустойчивой и ненадежной лестнице, Коул тоже оказался наверху как-то сразу, так что мне пришлось отбить всего-то пару ударов. Я оглянулась, выискивая нежданного помощника, и наткнулась взглядом на Йована; наш домашний малефикар улыбнулся и чуть смущённо пожал плечами, а потом снова посмотрел на стену и тут же принялся колдовать. Я тоже отвернулась, осматриваясь: стена потихоньку начала заполняться нашими солдатами, так что я перепорхнула обратно на колонну — чтобы не путаться под ногами и лучше видеть общую картину.       Айдан коротко отдавал приказы, рассылая солдат в разные стороны, со стороны противника тоже слышались отрывистые команды на тевене. Звуки боя были слышны уже и с верхнего яруса, туда, наконец, попали наши солдаты во главе с рыцарем-капитаном Райленом, там же обнаружились Дориан и Солас. Вивьен, несмотря на свои навыки ближнего боя, в толпу не лезла и за меч не хваталась, издали расстреливая противника стихийными заклинаниями. Варрика я обнаружила на стене, он прикрывал спину Кассандры с небольшого расстояния, сама же Искательница пробивалась явно к одному из командиров — не главному, но небольшой отряд вокруг него собрался.       Лириумное чудовище к этому моменту уже загнали в угол, так что размахнуться толком своей ручищей оно не могло. Хоть и пыталось — стена обзавелась широкими проплешинами с красноватой крошкой, которых раньше там точно не было. Правда, и достать его не получалось: тварь создала вокруг себя целую стену из алых кристаллов, к которой Бык и Каттрин благоразумно не рисковали приближаться. Патовую ситуацию разрешила Вивьен, добила одного из венатори каким-то заковыристым, незнакомым мне заклинанием, повернулась к несговорчивому противнику и быстрым шагом пересекла двор.       — Дайте-ка мне, Железный Бык. Полагаю, я могу помочь в вашем небольшом затруднении.       — Мы будем благодарны, мадам, — отозвался кунари. Я так удивилась этому обмену любезностями, что на мгновение даже забыла об окружающей битве. Но в мой щит ткнулась очередная стрела, принуждая к внимательности, и я пропустила действия чародейки.       К тому же почти сразу после этого раздался голос Хоука. Защитник Киркволла подволок поближе к выходу из донжона какого-то мага в черной кожаной мантии и выкрикнул:       — Сдавайтесь, иначе вашему командиру конец!       Я не сразу разглядела, что приятель держит у горла пленника кинжал, но обороняющиеся явно увидели все сразу. Солдаты венатори даже на мгновение опустили оружие, но сам маг глухо рассмеялся и уже знакомым голосом — это он отдавал приказ нас взять — провозгласил:       — Мы служим нашему господину, глупец! И в жизни, и в смерти!       И сам резко дернулся вперед, перерезая себе горло кинжалом Хоука. Теперь уже застыли все; не знаю, как остальные, но я — от шока. До сих пор мне самоубийств видеть не доводилось, и лучше бы это так и оставалось — к убийствам я все же успела привыкнуть и, хоть и не одобряла, но все же смирилась с необходимостью убивать противника. Но когда противник сам перерезает себе горло твоим же оружием… это слишком противоестественно.       Много времени на рефлексию маг нам не оставил. Похоже, слова о служении в смерти были не пустым бахвальством — безжизненное тело вдруг рвано задергалось, приподнялось над землей и неторопливо приняло вертикальное положение. Глаза как-то механически открылись и вспыхнули красным, а мантия внезапно словно состарилась, превращаясь в лохмотья.       — Твою мать, — негромко выдохнул Хоук, но услышали его, кажется, все в крепости. И это разбило общее оцепенение: солдаты, и наши, и чужие, снова взялись за оружие, к ожившему магу подскочил Марий и от души рубанул его мечом.       А потом я снова отвлеклась на окрик Вивьен:       — Железный Бык, стойте!       Чудовище казалось ледяной статуей, видимо, чародейка напустила на него метель, как сделала это когда-то с маркизом Делафоссом. Возможно, даже и правда надежно заморозила, вот только с того момента успела пройти минимум минута — а на храмовников, особенно красных, магия и так действовала слабее. Тварь вроде и стояла неподвижно, но стоило Быку рвануть к нему, перескакивая лириумную стену, как меньшая рука выросла в длинный шип и с размаху вошла в бедро кунари. Тот нецензурно взвыл — хоть и без слов, но смысл угадывался, — и все-таки закончил свой маневр, снеся топором голову чудовищу. И рухнул вместе с ним, зажимая ногу.       — Йован! — заорала я не своим голосом и ринулась к кунари, забыв и о мертвых-немертвых магах, и о том, что сопротивление до конца еще не сломлено.       Стена из красного лириума осыпалась мелкими осколками и растаяла вместе со смертью чудовища, так что добраться до Быка удалось без проблем. Вивьен уже была рядом, отчитывая наемника за невнимательность, почти сразу следом за мной подбежал малефикар, и мы втроем попытались оттащить раненого от заразного покойника. Впрочем, от нас троих смысла было немного, Бык только ругался сквозь зубы, да и то только до первого взгляда чародейки. Помогла Каттрин: легко — по крайней мере, легче, чем мы, — подняла кунари на ноги, помогла отломить шип и сделать несколько шагов, а потом усадила у стены. Йован тут же устроился рядом, изучая рану.       — Я могу чем-то помочь, цветик мой? — уточнила Вивьен. Маг явно хотел огрызнуться — ему от чародейки за эти дни уже досталась своя порция издевок из-за магии крови, — но, мельком оглянувшись, велел:       — Лучше захватите побыстрее крепость. Алиена, помоги восстановить силы, ты это как-то делаешь.       Я кивнула, поделилась с ним светом и оглянулась на остальных. Бой еще шел, сверху, из донжона, тоже доносились звуки битвы, и я бы пригодилась там куда больше, чем путаясь под руками у целителя. Он про меня уже забыл, даже не поблагодарил за помощь, что для Йована было нехарактерно, и я придвинулась чуть ближе к Железному Быку.       — Не смей умереть, — велела я. — Это приказ. Иначе я твой труп лично оттащу Расаан, а Дориан оживит.       — Да брось, босс, — фыркнул мой телохранитель и тут же поморщился: Йован попытался вытащить краснолириумный шип. — Царапина, хоть бы шрам остался.       Я сочла, что мой приказ кунари уяснил хорошо, и все-таки вернулась на колонну — обновлять щиты, заодно и проверить, как дела наверху. Штурм явно подходил к концу, большинство защитников либо пали, либо сдались — таких было немного. Колдовского ужаса, в которого переродился маг, сумели поймать — Ванда спеленала его своими жгутами, а Марий все-таки добил. Хоук тоже оказался ранен, но далеко не так сильно, как Бык. Я еще раз осмотрелась и отправилась к нему — с такой раной помочь могла и я.       А через десять минут противники кончились, и меня попросили торжественно поднять флаг Инквизиции над крепостью. Настроения у меня не было, я волновалась за друга, но отказываться не стала. Штурм прошел без потерь с нашей стороны; если не считать Быка, то даже раненых толком не было — царапины только. Это изрядно воодушевило солдат, и флаг в моих руках поддержал бы приподнятый настрой.       А к вечеру стало понятно, что Грифоновы Крылья — не такой уж подарок.       Воды внутри не было: колодец с трупами оказался единственным, так что остатки воды были отравлены ядом и гнилью, запасов оставалось тоже не так чтобы много. И если второе вот-вот должны были подвезти караваном — он даже запаздывал, — то воду магией создавали венатори, как рассказал нам один из пленников, тот самый командир, к которому пробивались Кассандра и Варрик. А до ближайшего оазиса идти требовалось через логово варгестов, которые нападают на всех, кого сочтут добычей. То есть просто — на всех.       Помимо варгестов в округе бродило огромное количество и других диких животных: фениксы облюбовали серные озера, которые парили буквально в часе езды от крепости на запад, на иглоспинов я уже успела насмотреться и по дороге сюда — в виде чучела в кабинете Гаспара эта тварь казалась симпатичнее, — практически все пещеры оккупировали пауки, даже странно, что местный колодец обошелся без такого соседства. С севера пустыни сюда несколько раз добирались везделазы, а один раз даже виверн. Но и без диких зверей тут хватало неприятных соседей — разбойников, которые рисковали нападать, как и варгесты, на всех, даже на корифеевских подручных. К тому же в последние недели объявились и порождения тьмы, что не радовало даже венатори.       Стены держались не то чтобы на соплях, но деревянные балки были временным решением, причем не слишком надежным. Приди сюда тот же огр, ради которых в принципе и возводились заставы Серых Стражей, никакие шипы не спасут. Когда я осматривала ту дыру, что оставило после себя лириумное чудовище, Дориан предложил:       — Я подумал, — маг демонстративно оглядел крепость. — Строительством ведь должны заниматься не солдаты. А буквально в двух днях пути отсюда целый лагерь рабов, которых мы освободили, и им совершенно нечем заняться. Предложи плату — и они заново эту крепость отстроят. И колодец выкопают на сдачу.       Пару минут я обдумывала эту идею: заставлять работать — и довольно тяжело — людей, которых только что эксплуатировали на раскопках венатори, не хотелось. Их бы подлечить и откормить для начала, вряд ли они там в этих гробницах хотя бы спали и ели нормально. С другой стороны, бросать их просто посреди пустыни как-то неправильно, выделить подходящее сопровождение в сторону цивилизации мы сейчас не можем, так что в любом случае надо перевозить их сюда. К тому же если пообещать оплату... Орана была счастлива работать в доме у Хоука, а ведь она вообще не понимала, зачем ей свобода и деньги, она уже родилась рабыней. Кого там освободил Дориан, я не знала, но вряд ли их везли из самого Тевинтера, скорее всего, наловили по дороге. Они должны лучше ценить возможность заработать. Да и отказаться всегда могут.       — Хорошая идея, — наконец решила я. — Надо их только сюда перевезти. Скажи нашим, завтра отправимся в Свистящие пустоши. Заодно и на гробницы посмотрим.       Дориан покосился на палатку, которую Йован объявил лазаретом, и я поспешила уточнить:       — Не всем нашим. Бык остается.       Приятель кивнул с одобрением: тащить с собой раненого, даже если тот сам будет рваться — а он будет — было точно плохой идеей. А несмотря на все споры, тевинтерец и кунари все же ужились в одном отряде и, кажется, даже подружились. Хотя беспокойство Дориана не шло ни в какое сравнение с заботой Вивьен, довольно своеобразной, своему характеру чародейка не изменяла, но все же заботой. Мне даже казалось, что она чувствует себя виноватой.       А потом я покосилась на найденные документы, протоколы допросов — пленниками занимался Айдан, — и приуныла. Может, выезжать мы будем и не завтра. Или придется досыпать у кого-нибудь на плече.       — Работы здесь невпроворот, есть ли смысл засиживаться? — поинтересовался приятель, но я только отмахнулась. Уж лучше разобраться сразу...