Слом

Утро случилось поздно. Хоть за эти годы он редко просыпался рано, как шиноби, но это было ещё позже. Очень не хотелось просыпаться — ведь тогда нужно будет уйти. А Боруто это по-прежнему не нравилось. И не хотелось. Он почувствовал, как из постели выскользнул Орочимару и подвинулся ближе, в полусне нащупав и обняв Мицки. Лог дёрнул рукой, и им пришлось немного повозиться, разделяя объятия. Но они затихли, когда Мицки недовольно выдохнул. А дальше снова провалились в дрёму. Лог ушел первым — курить. Узумаки чувствовал усилившийся запах сигарет, а сам продолжил лежать, игнорируя свет и желание сходить в туалет. Но всё же открыл сонные глаза, когда Мицки повернулся к нему лицом. Золотые глаза совсем не были сонными. Друг разглядывал его и немного растерянно осматривал комнату. — Доброе утро. — Вяло протянул Боруто. Мицки слегка кивнул и придвинулся ближе, утыкаясь носом в футболку под шеей. Узумаки слегка погладил его плечо. — Волнуешься? Дом маленький и немного отдельно от других стоит, всё хорошо, не переживай. — Он говорил это другу, а сам не верил. Все ещё не особо понимал, что вернулся в Коноху — это было похоже на странный сон — что нужно будет пойти домой к родителям, и оставить Мицки; что ещё очень много друзей ждут его, их. А они тут оба застряли. И Лог ещё. Это определенно был сложный этап для них. Но в конце концов Узумаки таки не выдержал и, укутав друга в плед, быстро сбежал в туалет. А когда вернулся рядом с Мицки был брат и поил его лекарствами. Когда с утренними делами было покончено, и Мицки, кутаясь в плед, согласился пойти за ними, оказалось, что Какаши опять принёс бургеры от друзей. И картошку. С одной стороны Узумаки был рад некогда любимой еде, но с другой он очень отвык от этого, и оно больше возвращало в реальность, заставляло думать. Об уходе. Вроде, и радостно, но как-то грустно. Ещё и он с Мицки так долго спали, что аж устали, и никак не могли толком проснуться. В итоге, утро, если можно так сказать в полдвенадцатого, выдалось довольно унылым. Друг бездумно медитировал на чашку с чаем, не в силах съесть омлет, а Узумаки не лез в горло один из любимых бургеров. Хоть есть и хотелось. Но не это. И не здесь. Он вздохнул, и таки заставил себя проглотить завтрак, пытаясь отвлечься на разговор с Орочимару. Кстати, змей и брат с интересом попробовали угощение, решив, что это довольно вкусно и интересно. Боруто только улыбнулся краешком губ, и разговор продолжился совсем отстранённый от насущной темы. А Мицки так и гипнотизировал кружку с остывшем чаем. Только когда Лог ткнул ему в губы палочками кусок омлета, тот отмер, и съел свой завтрак. Вроде, дальше пошло всё тихо. Как обычно. Они вяло возились по дому, таскали за собой практически безучастного Мицки и время от времени переговаривались. Только к четырём часам, когда Узумаки играл в приставку, а змеёнок лежал рядом с ним и наблюдал, друг спросил: — Разве ты не идёшь сегодня домой? Узумаки оцепенел. Его персонажа снова и снова атаковал враг, экран мелькал красными полосами урона, а потом игра была окончена. Боруто так тупо и пялился в зависший с проигрышем экран. Он кое-как опустил непослушные, одубевшие руки, роняя приставку. Уходить не хотелось. И думать тоже. Однако, это было нужно. Не может же он вечно оберегать Мицки так, остаться с ним? Друг ведь сам говорил, что хочет восстановиться, вернуть себя. Боруто был рад этому, но вот когда он должен вернуться к себе домой, и начать прежнюю жизнь, то сам не может сдвинуться. Сам просто безвольная, слабая и боящаяся масса. Узумаки закрыл глаза и попытался глубоко, спокойно дышать. Конечно, Мицки был прав — нужно было пойти. Нужно перешагнуть это, и начать новый виток. Но как же сложно, даже внутри всё подрагивает. — Да… Сейчас. — Тихо выдохнул он и ещё на несколько минут прижался к Мицки, обнимая его. А потом всё же пришлось отвечать за свои слова и показать пример другу — разогнать его кровь, снова направить к жизни. Он собрал свою небольшую сумку, отнял у Лога полпачки сигарет, рассудив, что ему тут не продадут, и, обнявшись, скомкано попрощавшись со всеми, ушёл. Правда, ещё где-то с двадцать минут стоял за забором, не в силах пойти. Только когда где-то в соседнем дворе что-то запищали дети, Боруто вздрогнул, поправил куртку, и пошёл домой. По практически забытой дороге из другой жизни. Это было очень странно, снова идти по знакомым, но будто далёким улицам. Как во сне. И ворота их двора тоже казались какими-то ненастоящими. Как и момент, когда он по странному привычно открыл дверь. Боруто всё казалось: он вот-вот проснётся или упадёт куда-то в темноту, и сердце нервно заходилось в груди. Но, когда на звук двери вышла из кухни мама, он как-то само собой с головой ухнул в этот сон, наполненный её любовью. Мысли продолжали носиться неоформленными и растерянными облаками дыма, а радость и внимание сестры и мамы окончательно кружили голову — он не понимал, что происходит. Но губы улыбались. И, вроде, было тепло. На такое событие даже Хокаге пришёл. Но Боруто так и не мог нормально реагировать — смотрел наверняка так же растерянно, как и Мицки. Он тряхнул головой от этих мыслей, пытаясь сосредоточиться на том, что сейчас происходит. С ним. А Мицки в надёжных руках Орочимару и Лога. Да, всё, как и раньше, всё, как и должно быть — жизнь продолжает свои обороты. Вот только когда все наконец-то нарадовались, и ошалелый Боруто оказался в свое старой комнате, тишина внезапно оглушила. В ушах зазвенело, и было чувство будто его всего в вату укутали. С головой. И дышать трудно. И не за кого зацепиться, нет Мицки, Лога и Орочимару. Узумаки достал из кармана пачку сигарет, высунулся в окно и закурил. Правильные запах и вкус наполнили нос и рот, окутали и успокоили. Ночь за окном уже была нормальной, как и эта странная, далёкая комната. Боруто вслушивался в своё сердце, в тепло сигареты и тонул в дыму. Это привычное действие действительно успокаивало. Краем сознания он правда отметил, что слишком много курит, но пока так. Позже, когда они все полностью оправятся, он будет только с Логом курить, по вечерам. А сейчас ему это нужно, чтобы не потеряться и не вернуться обратно в засохшую смолу, в которой они чуть снова не застряли. Да, верно тогда спросил Мицки — подтолкнул этим. А то теперь получалось, что он сам застрял и чуть не утянул с собой его, хотя обещал заботиться о нём и вернуть его. Боруто выдохнул резче и глубоко затянулся, раскладывая мысли и ощущения по местам. По сути, сейчас с ним происходит тоже, как и когда он подстраивался под Мицки, с его новыми потребностями. Теперь же ему нужно привыкнуть к себе, и старой жизни. Конечно, так же как раньше не будет — он изменился, семья, друзья и деревня — все изменились. И нужно привыкнуть к немного новой сути. Но главное остаётся всё тем же — он будет рядом с Мицки и его семьёй, и теперь ещё и рядом со своей. Поддержка будет всегда. Он улыбнулся, понимая, что в этот раз вот так вот ненароком его спас друг. И их жизнь — теперь Боруто привыкнет, и сможет вести его дальше. Да. Боруто выдохнул и теперь был готов. Он медленно докурил сигарету и сжал в кулаке, сжигая маленькой молнией. Ночь была тихая, тёплая, у него в голове стало спокойно. Утро ещё выдалось довольно сумбурным — он то и дело вздрагивал от ощущения, что не проверил Мицки. И Лога. И Орочимару. Их не хватало за завтраком, так ещё и рано для его графика в пещерах встали, так что Боруто то дёргался, то почти начинал сопеть. Но всё же он был спокоен, только нужно было не забывать переключаться между обычной жизнью и заботой про Мицки. В основном это удавалось, но то и дело он дёргался, чтобы проверить его. Слишком много это значило и слишком глубоко в него въелось. Но, всё обдумав и приняв, Боруто старался свыкнуться с новыми обстоятельствами. К тому же на обед он пришёл к Мицки. Да, и в любое время он может прийти к нему. Они же не расстались. От этой мысли почему-то как-то защемило сердце. Слишком не хотелось терять Мицки. Быть всегда рядом. Обнимать. Узумаки смотрел на друга, что как-то нервно разглядывал дом, под надзором брата и отца, и такая нежность просыпалась. Погладить хотелось, порадовать, чтобы он улыбался и был спокоен. Его хотелось залюбить. Собственно, в этом Боруто себе не отказывал, обняв Мицки, что сначала радостно в него вцепился, и угощая мясом. После его прихода и угощения змеёнок немного воспрял духом и, немного посидев, они вдвоём снова обошли дом. Даже двор. Мицки выходил с опаской, но рядом были все, кто его любил и защищал, потому он всё же ступил за порог. Было странно видеть вокруг совершенно другое — за эти годы он практически забыл, что существует что-то, кроме пещер и Отогакуре. И выйти из дома, ступив на плиты и траву, было сложно. Он привык к скалам, голой земле и степи. Это несоответствие упало на плечи и мысли, и не было никакого желания продолжать это. Как он обрадовался, когда пришёл Боруто, так сейчас стало грустно. Тошно и уныло. Он застыл, устало выдохнув и опустив плечи. Узумаки и брат оказались рядом почти мгновенно, прижимаясь к бокам. — Что случилось? — Тихо спросил отец, когда его повели в дом. — Устал от этого? Ещё слишком сложно, верно? Отвечать у Мицки не было сил. Да и желания тоже. Он бы прямо на этом месте сполз на пол и растёкся бесформенной, уставшей лужей. Опустошённой. Но его легко подхватили, стянули обувь и уложили на постель. Он безучастно лежал, закрыв глаза, а рядом сидели Боруто и Лог. Они разговаривали, смеялись, пытались спорить с отцом, но это было шутливо. А потом что-то читали, когда у Боруто появился вопрос. Было спокойно и хорошо. Мицки даже снова начал оживать — открыл глаза и смотрел на них, слушал. Узумаки и брат улыбались. Родитель, занятый какими-то расчётами, время от времени гладил его по волосам. Это всё было правильным и мягким теплом окутывало его. Мицки даже слабо улыбался и сам обнял Боруто, когда тот наклонился к нему, чтобы попрощаться вечером. Он надолго прижал к себе солнце, наслаждаясь его теплом. И перетягивая на себя его покой — он чувствовал, что Узумаки принял новую реальность. И теперь они все будут справляться. Начнут заново. И пойдут дальше. Он отпустил Узумаки, хоть и было немного тоскливо, и тот мягко ему улыбнулся. Боруто попрощался и тихо ушёл. Мицки выдохнул и забрался на колени к брату, желая объятий. Ещё покоя и уверенности, чтобы завтра уже свыкнуться с переменами и начать подниматься. Было нервно, немного тоскливо — и из-за перемен, и из-за того, что Боруто нужно уходить — но также он чувствовал любовь отца и брата. И Боруто. Их нерушимое спокойствие и поддержку. Правильно и хорошо. Боруто видел, как под вечер Мицки изменился — привыкнул и набрался немного решимости. Потому и сам решил сделать ещё один шаг. Он сменил направление и понёсся совсем в другую сторону, останавливаясь уже в районе Нара. Перед домом лучшего друга. Ещё одна встреча, ещё одна память и маленький шаг вперёд. И тёплые, тёплые чувства, которые разгорались в решимость и непоколебимость всё больше. Хотя с остальной компанией пока не было готовности встречаться. Но с Шикадаем они очень хорошо поговорили, и друг даже вселил в Боруто больше покоя. Даже когда заговорили про Мицки. — Как он? — Осторожно поинтересовался Нара, когда остальное с Узумаки уже обговорили. — Сейчас уже лучше. Он снова стал сильнее… — Боруто замолк на секунду, понимая, что Шикадай ничего не знает толком, и думая, как бы всё рассказать без подробностей. — Он очень пострадал там. Физически… Даже он не выдержал этого и поломался. Сначала совсем ничего не понимал, боялся всего. Абсолютно. В панику впадал. Как крошечный комок страха, но сейчас он снова становится крепким. — Он мягко улыбнулся на последних словах, вспоминая, что Мицки уже сражается, ходит на миссии и улыбается. Не дрожит от страха. — Только из-за переезда он пока растерян, и ему нужно время, чтобы привыкнуть. Да и мне тоже… — Признался он под конец. — Я отвык от всего этого и почти сам запаниковал. — Знаешь… Я, пожалуй, не хочу знать, что такого случилось с ним… — Да... — А что с теми, кто его похитил? — Боруто сглотнул. Перед глазами, как в живую, встала картина того, что сотворил не Мицки. Однако жалости к ним не было совсем. — Он там совсем обезумел и контроль потерял. Сам их уничтожил. — Хорошо… — Тихо выдохнул Нара, и они замолчали. Странно это было, но видимо они сходились в мыслях. И оба не хотели тревожить эту тему — раны Мицки. Они стояли в тишине, смотря на небо, где уже загорались звёзды, Узумаки как-то незаметно закурил. Шикадай хмыкнул и достал свою сигарету. Они только слегка ухмыльнулись друг другу и тихо курили, просто молча понимая. И поддерживая. Шикадай потушил свой окурок об землю и сжал в ладони, Боруто сжёг свой. — Надеюсь он поправится достаточно. — Тихо начал Нара, когда они медленно подходили к его дому. — Если что — обращайся. Удачи вам. Шикадай махнул ему, не оборачиваясь, и пошёл в дом. Боруто улыбнулся и запрокинул голову, разглядывая темнеющее небо. Он долго ловил эту красоту и спокойствие, впитывал лёгкий ветер и поддержку лучшего друга. В сердце точно стало спокойно. Хорошо. У него были силы, чтобы сделать следующий шаг и спасти Мицки.