Уже через час Люциус Малфой покинул роскошный чёрный Mercedes, остановившийся у крыльца медкорпуса. Разумеется, его не интересовал ни безмозглый директор, ни безответственный куратор сына, ни тем более девчонка в белом переднике, отшатнувшаяся от высокого, целеустремлённо мчащегося мимо, мужчины.
Дверь палаты за ним закрылась. Драко сидел в постели, сурово глядя в одну точку, расположенную на противоположной стене.
Отследив направление взгляда сына, Люциус Малфой степенно проследовал именно туда, навязчиво заполняя поле его зрения. Драко сфокусировался на возникшем объекте.
— Мне нужны мои деньги, — холодно заявил он.
Ироничная усмешка расцвела на лице отца.
— Вижу, тебе намного лучше, Драко, — плавно растягивая слова, произнёс Люциус. — Я очень рад.
— Без прелюдий, — скривился Малфой-младший. — Мне нужны мои деньги. Все. Я хочу распоряжаться ими прямо сейчас.
— Прекрасно, что ты настолько хорошо себя чувствуешь, — продолжал елейно улыбаться отец. — Однако, насколько я помню, ты подписал документы, в которых ясно сказано — заметь, ты их прочёл, — что пока ты находишься в «Хогвартсе», не можешь полноценно распоряжаться деньгами.
— Предоставь мне адвоката, я решу эту проблему, — вздёрнул подбородок Драко.
Отец медленно развернулся и прошествовал к окну. Драко немного встревоженно наблюдал за ним, чувствуя, что здесь явно что-то не так.
— Скажи мне, Драко, — размеренно заговорил Люциус, — зачем тебе так срочно понадобились эти деньги? Подписывая документы, ты был уверен, что им лучше оставаться на вкладах, не так ли? Проценты ещё никому не мешали, да ещё такие щедрые…
— Мне нужны эти деньги. Не твоё дело, зачем. Это моё по праву. Мать оставила их мне!
— Разумеется! — глядя в окно, отвечал отец, но Драко явно слышал ироничную усмешку в его голосе, что дико бесило. — Но ещё пару дней назад, до этой аварии, у тебя и мысли не было извлечь свои средства со счетов. Разве я не имею права, как отец, узнать о причинах?
— Не имеешь. Я — совершеннолетний. Это мои деньги. И если ты не предоставишь мне адвоката, я потребую его вызвать — имею право.
— Конечно, сынок. Конечно! — Люциус медленно обернулся. — Но дело в том, что в данный момент ты недееспособен — это первое. Второе. Ты находишься в исправительном учреждении, и никто в здравом уме не позволит тебе свободно пользоваться деньгами. Ну и, в-третьих…
— Махинатор, — расплылся в ядовитой усмешке Драко. — Какого хрена…
— В третьих, Драко. Никто в этой школе не посмеет вызвать к тебе адвоката, пока
Я не позволю!
Глаза Драко Малфоя налились кровью, а тошнота снова подступила к горлу, когда отец вдруг смягчил тон, и его лицо стало спокойным и доброжелательным, отчего Драко встревожился ещё больше.
— Но всё можно решить очень просто, сынок. Я лишь хочу знать причину. Разве это сложно? Разве это какая-то тайна? Расскажи мне, и все проблемы решатся сами собой. Я — твой отец и желаю тебе только лучшего. Сам посуди, мне ни к чему эти деньги — абсолютно. Но мой сын для меня важен! Его здоровье, благополучие, душевное расположение…
— Да! — иронично бросил Драко. — Вот это особенно важно для тебя — моё душевное расположение! Да ты сам себя слышишь? — брезгливо скривился Драко. — Ты говоришь мне, что не собираешься отдавать
мои деньги и хочешь, чтобы я был благодушен? Ха. Ха. Ха. Я просто вне себя от счастья.
— Не нервничай, пожалуйста, — ласково произнёс Люциус и немного брезгливо опустился на краешек единственного в палате стула. — Я ведь не прошу многого, Драко, всего лишь хочу выяснить причину.
Драко закрыл глаза, плавно прислоняясь к подушке спиной. Внутри бушевали бури из огня и льда — пожар и вьюга. Он ненавидел его. Ненавидел это безвыходное положение. Неужели он никогда не избавится от этой всеобъемлющей навязчивой опеки? Никогда ему не быть свободным, не быть собой. Зависеть от человека, который так мало, и в то же время, так много для него значит.
Драко путался в собственных чувствах. Ему хотелось, чтобы отца не было — не было рядом, но он вовсе не хотел его смерти. Больше не хотел. Никогда не хотел.
Эта мысль была так же неожиданна, как тот удар о ствол сосны. Он вдруг вспомнил, как кричала тётка Белла, утопая в крови его отца, как она плакала, умоляя:
— Драко! Прости нас, Драко! Пожалуйста! Сделай что-нибудь! Спаси его! У меня ничего не осталось…
Он не хотел этого видеть. Не хотел знать о том, что отец — простой смертный. Такой же, как он сам.
— Мне нужны эти деньги, — тихо произнёс Драко, чувствуя, как влага скапливается под веками. — Мне нужно… оплатить операцию.
— Боже… — в страхе прошептал Люциус. — Что с тобой, Драко? Тебе поставили диагноз?
Драко распахнул блестящие от слёз глаза. На лице отца был такой ужас, что парню стало не по себе.
— Нет, — резко ответил он. — Я здесь ни при чём. Операция нужна матери Грейнджер.
Лицо Люциуса вытянулось, принимая ледяное выражение.
— Что, прости? — будто не веря, спросил он.
— Её мать умирает, — стараясь держаться холодно, отвечал Драко. — И раз мы не смогли спасти маму, можем помочь другой матери выжить. Так надо. Отдай мне мои деньги, отец. Мне нужен адвокат.
Люциус, теперь уже не задумываясь, буквально рухнул на стул, достал из нагрудного кармана пиджака белоснежный платок и осторожно промокнул им лоб, вздохнул, и после этого ироничная улыбка вернулась на его лицо.
— Тебе удалось напугать старика-отца, — усмехнулся он. — Я уж думал, случилось что-то серьёзное…
— Это серьёзно, отец, — настаивал Драко, чуть повышая голос. — Мне нужны эти деньги…
— Ушам своим не верю, — прикрыв веки, покачал головой Люциус. — И ты купился на её уловки?
Он так сочувственно взглянул на сына, что Драко стало мерзко.
— По-твоему, я идиот? — бросил он.
— Конечно, нет! — возмутился Люциус. — Ты просто очень добрый мальчик, хоть и бываешь иногда несносен. Ты потерял мать, и мисс Грейнджер… сыграла на этом.
Возмущение затопило Драко с головой. Вот в такие моменты, он снова хотел его убить.
— Ты ничего не знаешь, — сквозь зубы процедил Драко. — И ты не знаешь её.
— Вижу, ты успел узнать достаточно, — с трудом скрывая раздражение, улыбнулся отец. — Любопытно, с чего бы вдруг тебе её узнать? Что она успела рассказать тебе?
— Всё! — и Драко уставился на отца суровым взглядом. — Я знаю о ней достаточно, чтобы принять решение.
— И ты даже не допускаешь мысли, что она могла… солгать? На какую же сумму рассчитывает эта «леди»? — с презрением выдавил Люциус.
— Она ни на что не рассчитывает, — стиснув зубы, прошипел Драко, с трудом сдерживая нарастающий гнев. — Почему ты всегда думаешь, что вокруг тебя одни лжецы?
— Вокруг меня? Что ты сынок! — сдержанно засмеялся Люциус. — Я знаю это доподлинно! Каждый, кто приближается к Малфоям, что-то хочет получить, какую-то выгоду — положение, покровительство, финансы…
— И Белла? — язвительно скривился Драко.
Люциус лишь на мгновение неуверенно взглянул на сына, потом отвёл взгляд.
— Белла — отдельный разговор. Ты знаешь, она осталась единственной наследницей династии Блэк. Она богата и в этом отношении её интерес минимален. Да, ей нужно покровительство, как любой женщине, нужна… забота…
Драко презрительно фыркнул, и Люциус бросил суровый взгляд на сына.
— Сейчас речь не о Белле. Речь об этой… мисс Грейнджер. Хочешь сказать, что она раскрыла тебе причины своего нахождения здесь?
— Да.
— И тебя это не смущает?
— У неё были основания так поступать.
— Я тебя умоляю! — закатил глаза Люциус. — Если эта девочка так талантлива и умна, как утверждает Северус, неужели она не могла найти себе лучшего занятия, чем стать наркодилером?!
— Она ничего не просила! — всё больше заводился Драко.
— Конечно, нет! Конечно! — широко распахнул удивительно светло-серые глаза Люциус. — Такие, как она, не просят! Такие, как она, выуживают, заманивают свою добычу в сети! Что она там тебе наплела? Про больную маму? Что она сделала, чтобы сблизиться с тобой? Отталкивала? Кокетничала? Переспала с тобой?
— Ты мерзок! — скривился Драко.
— Ставлю сто фунтов, она изображала из себя недотрогу, невинную, обиженную жизнью жертву…
— Что ты вообще в этом можешь понимать? — взбеленился Драко, резко поднимаясь.
— Тебе рано вставать, — холодно бросил Люциус.
— Ты, кроме своих драгоценных лордов и партнёров по бизнесу ни с кем не общаешься! Откуда тебе знать о жизни таких, как она? Я не знал…
— В этом и дело! — лицо Люциуса исказила мука. — Эта девочка умна. Она нашла твои слабые места и пользуется этим. Нет, Драко! Она не хочет добыть денег на операцию! Она смотрит дальше! — взмахнул рукой Люциус. — Эта Грейнджер устраивает свою жизнь…
— Какая чушь! — устало усмехнулся Драко. — У тебя есть все возможности. Проверь! Найди её мать — она в больнице после операции на сердце. Орган отторгается, требуется ещё операция. Всё, чего я хочу — помочь её матери, единственному родному человеку, который у неё остался. Она не просила. Наоборот…
— Все они проворачивают один и тот же трюк, — брезгливо скривился Люциус.
— Просто проверь! — холодно отвечал Драко. — И если я прав, то хочу получить мои деньги и оплатить операцию. Ты должен исполнить мою просьбу. Это мои деньги, и я буду распоряжаться ими так, как сочту нужным.
Люциус смотрел сыну в глаза долго, пронзительно, но Драко выдержал с достоинством и присущим ему упрямством.
— Это похвально, что ты… сочувствуешь страждущим, — спокойно, даже с уважением, заговорил Люциус. — Но я боюсь, что мой сын пойман в сети аферисткой. Боюсь, что дело не только в сострадании. Эта девочка, — он с сожалением вздохнул, — эта девочка значит для тебя больше, чем должно.
— Это моя жизнь, отец. Ты устроил свою так, как хотел. В мою — не лезь!
— Ты слишком многого от меня требуешь, Драко, — тихо ответил отец, отворачиваясь к окну. — Но я попробую разузнать о миссис Грейнджер. Сам понимаешь, если всё это окажется ложью…
— Я уверен в её словах. Проверь. Я не прошу тебя тратиться на мои… «капризы»! Я прошу отдать моё, и я сам всё решу.
— Поправляйся, — выпалил Люциус и быстрым шагом покинул палату.
Уже через пару шагов он остановился, устремив взгляд на девушку, дремавшую сидя на кушетке в углу. В руках у неё был прозрачный пакет, в котором лежали огромные мягкие домашние туфли его сына. Эта девочка — маленькая, худая, с синими кругами под глазами — на мгновение вызвала в нём разрозненные чувства — благодарности, но и раздражения одновременно. Он понимал, чем эта леди привлекла его сына. Миленькая, жалкая. Но этого мало. В ней точно должно быть что-то ещё.
Девушка вдруг вздрогнула, распахнула большие карие глаза, взмахнув длинными чёрными ресницами. Увидев перед собой мужчину, она тут же поднялась на ноги, прижав к себе пакет с обувью. И теперь Люциус всё понял окончательно.
— Добрый день, мисс, — еле заметно кивнул он.
Гермиона с достоинством приподняла подбородок, бросив на Люциуса совершенно спокойный взгляд, от которого что-то дрогнуло внутри.
— Добрый день, сэр.
— Вижу, вы немного устали, — сдержанно улыбался Люциус. — Я могу попросить вашего куратора найти для Драко другую помощницу.
— Не стоит, сэр. Я справляюсь.
— Что ж, я рад, что мой сын в надёжных руках. Вы… основательно за него взялись, не так ли?
Гермиона нахмурилась, но взгляда не отвела.
— Я… Что вы имеете в виду, сэр? — насторожилась девушка.
— О, я лишь о его довольно боевом настрое. Похоже, его здоровье в надёжных руках.
Люциус улыбнулся чуть шире, демонстрируя идеально белые зубы. Гермиона поёжилась, но только увереннее смотрела мужчине в глаза.
— Не беспокойтесь, сэр. Уверена, у него всё будет в порядке.
— Не сомневаюсь. Всего хорошего.
Не дожидаясь ответа, Люциус зашагал по коридору к выходу.
Гермиона медленно выдохнула. Почему-то казалось, что за его словами что-то кроется. Что-то… опасное. Люциус Малфой не из тех людей, с кем можно шутить.
***
Драко медленно приподнялся и сел, опустив ноги на пол. Внутри что-то тревожно трепетало. «Все они проворачивают один и тот же трюк». В чём трюк? В том, чтобы втереться в доверие? Кажется, она достаточно делала для того, чтобы держаться от него подальше, и чем старательнее она скрывалась, тем больше ему… хотелось приблизиться.
Драко зажмурился.
«Ставлю сто фунтов, она изображала из себя недотрогу, невинную, обиженную жизнью жертву…»
Нет. Этого просто быть не может.
«Что она сделала, чтобы сблизиться с тобой? Отталкивала? Кокетничала? Переспала с тобой?»
Она была такой зажатой. Всё твердила, чтобы он прекратил, чтобы уходил. Но когда… Драко ласкал её, отдавалась с такой страстью, с нежностью.
Всё неправильно.
Драко облокотился на колени и запустил пальцы в волосы, сильно сжав их у корней — до боли. Откуда ему знать? Откуда?
Что, если… отец нанял её? Но зачем? Это бредовая идея. Откуда отец мог знать, как она вела себя с ним? Схема? «Все проворачивают…»
А вся эта история? Она говорила так, словно именно так и было. Всё чётко. Правдиво. Искренне. Грейнджер так переживала, словно проходила всё заново. Как он может говорить такие вещи? Нет. Это неправда! Он лжёт. Всё это ложь.
Маленькая ладонь осторожно коснулась его плеча.
— Драко, тебе плохо?
Он почувствовал, что и правда становится хуже. Внутри закипает безотчётная злоба, только Драко не мог определить, на кого злится — на отца и его гнусные предположения, на неё и её уловки, или на себя за полную растерянность и невозможность повлиять на события. Что он может? Вообще ничего, словно беспомощная букашка перевёрнутая на спину, и пока хоть кто-нибудь не подтолкнёт его, будет и дальше бестолку барахтаться на одном месте. Как же это бесило!
— Где ты была? — раздражённо бросил он, не поднимая взгляда, устремлённого в пол.
— Я принесла твою обувь, чтобы…
— Тебя не было всё утро, — недовольно проворчал он.
— Меня вызвала Макгонагалл. Давала инструкции, что можно, чего нельзя. Потом Снейп читал лекцию о том, как не стоит вести себя с твоим отцом. Потом я ждала в коридоре, пока… он был здесь. Драко ты не должен так из-за него расстраиваться…
— Ещё ты мне расскажи, что я должен, а чего нет! — не выдержав, выкрикнул он, вскакивая с кровати.
Лишь на секунду он заметил её испуганный взгляд. Пара шагов и голова закружилась. Он ухватился за подоконник, тут же ощутив её руки, обхватившие его торс. Грейнджер с силой подтолкнула его к кровати, усадила, и он завалился на спину.
Когда карусель перед глазами наконец остановилась, Драко почувствовал себя таким слабым и беспомощным, что захотелось рыдать. Но он не мог себе этого позволить. Не при ней. Не сейчас.
— Тебе лучше уйти, — холодно бросил он.
— Я больше не заговорю, пока ты не захочешь, — шепнула она. — Я не могу уйти — приказ Снейпа.
— Почему ты так услужлива, Грейнджер? — ядовито усмехнулся Драко, ощущая, как ему противно от собственных слов. — Что происходит?
Гермиона отвела взгляд.
— Я твоя сиделка, Малфой. Тебя что-то не устраивает? Твой отец предложил меня заменить. Нужно было согласиться? — и она бросила на него надменный взгляд.
Драко понял, что именно этого ему и не хватало — лёгкого всплеска адреналина. Он не хотел, чтобы она ушла, но и оставаться в таком неопределённом состоянии было слишком тяжело. Так хотелось развеять сомнения.
— Хочешь уйти? Уходи! — нервно бросил он, снова ощущая горячую волну, прошедшую по телу. — Отцовскую подачку ты уже отработала.
— Да что с тобой такое? — нахмурившись, тихо спросила она. — Что такого отец сказал, что ты сам не свой. Этой ночью…
— Этой ночью я был не в себе.
— Неправда, — улыбнулась она. — Именно этой ночью ты был собой. Послушай, — вздохнула Гермиона, опуская глаза, — что бы он ни сказал, прими с уважением. Просто потому, что это твой отец. Родителей нужно почитать, что бы ни было.
— Даже если он несёт полную чушь? — возмутился Драко.
— Даже если так, — робко улыбнулась она. — Ты имеешь право сомневаться, но не забывай, что твой отец старше, опытнее…
— Ушам не верю, — рассмеялся Драко. — Ты говоришь, как старуха.
Она улыбнулась в ответ.
— Твой отец тоже может заблуждаться. Нельзя этого сбрасывать со счетов. Злиться из-за его ошибок глупо. Он в любом случае желает тебе добра.
— Мне не нравится, что ты его защищаешь, — проворчал Драко.
— Зато ты больше не злишься, — спокойно ответила девушка.
Он каждый раз удивлялся тому, как она может двумя словами усмирить его гнев. Ему хотелось ещё побеситься и поорать, но почему-то настроение вдруг стало не то — неподходящее.
И всё же червь сомнения ненавязчиво терзал его душу. Та ли она, какой была сейчас? Или она в самом деле циничный наркоторговец, преследующий исключительно свои цели? Актриса? Мошенница? Растерянная девочка — жертва обстоятельств? Очевидно, пока отец не разберётся во всей её подноготной, до правды ему не добраться.
А можно ли доверять отцу?
Вопросы сыпались как из рога изобилия, наполняя его ещё не совсем здоровую голову. Драко ощущал неприятную тяжесть в висках и затылке.
Молчание затянулось, а он и не заметил. Гермиона терпеливо сидела рядом, ожидая его распоряжений, пока Драко наконец не опомнился и медленно повернул к ней голову.
— Мне нужно поспать, — утомлённо произнёс он.
— Спи, — лишь кивнула она и подошла к окну, чтобы плотнее закрыть жалюзи. — Ты не голоден?
Драко отрицательно качнул головой и закрыл глаза.
***
— Как ты, приятель? — широко улыбался Теодор, входя в палату. — Привет, Грейнджер, — как-то очень по-свойски подмигнул ей парень.
— Привет, — ответила она и вышла за дверь.
— Вы, я смотрю, подружились, — с трудом скрывая недовольство, ухмыльнулся Драко.
— Да брось! — закатил глаза друг, садясь рядом с кроватью на стул. — Нашёл, к кому ревновать, ко мне!
— Уж я-то знаю, какой ты ловкий, — усмехнулся Драко.
— Нужна моя ловкость? Я всегда рад, особенно, если это касается девушки…
— Тут ты мне не поможешь, Тео, — вздохнул Драко, прикрывая глаза. — Отец занялся Грейнджер, и его уже ничто не остановит.
— Зачем? — с интересом спросил Тео. — Думаешь, ему важна её биография? В любом случае, он не даст вам быть вместе, это ясно, даже к гадалке не ходи.
— Длинная история. Кажется, я серьёзно влип. Причём самое ужасное, что не понимаю, во что.
— Я уж точно ничего не понимаю, Малфой, — покачал головой Тео. — Что произошло за эти сутки? Такое ощущение, что эта авария реально свихнула тебе мозги.
— Так и есть, — Драко отвернулся к окну, за которым трепетали ветви голой ивы. Помолчал немного. — Я как это дерево. Стою в одиночестве на семи ветрах. Мои ветки треплет в разные стороны, в холод и в зной, но я не могу уйти, скрыться, будто мои корни не пускают.
— Боооже… — с почтением протянул Нотт. — Да ты поэт, Малфой.
— Я столько раз в этой жизни разочаровывался, брат, — с горечью усмехнулся Драко. — Если это повторится…
— Ты о ней? — кивнул на дверь Тео. — Я бы на твоём месте сразу был готов именно к этому. Здесь нет ангелов, как бы мы ни были на них похожи, — Драко снова взглянул на приятеля. — Твой отец откопает абсолютно всё её прошлое, будь уверен. Там обнаружится море всякого неприятного, почему-то я в этом уверен. Но ты, если дорожишь ею, должен быть готов. Только твои решения будут важны.
Повисла пауза. Но не успел Драко погрузиться в размышления, как Тео воскликнул:
— Не будь упрямцем! — прищурился он. — Зачем тебе проблемная девчонка? Пока вы здесь — наслаждайтесь жизнью, раз уж папаша позволил, — усмехнулся Тео, — а потом… прости-прощай! Жизнь возвращается в своё русло. Мутить с ней ради того, чтобы папу позлить — не самая удачная идея!
— А если… её проблемы уже стали моими? — с чувством заговорил Драко. — Если для меня важно всё, что с ней связано? Я не знаю как это вышло! — всплеснул он руками. — Понимаю, что могу оказаться в неисправимой ситуации, когда она вывернет мне душу наизнанку и растопчет своей маленькой ступнёй. Но не могу отказаться. Не хочу.
— Ну и не надо! — махнув рукой, усмехнулся Тео. — Влюблённый Малфой… Как романтично!
— Заткнись, болван, — усмехнулся Драко, отворачиваясь к окну. — Как мы беспомощны, Тео. Здесь мы так беспомощны.
— Согласен, — вздохнул Нотт. — Всё же, Драко, как бы ни было прискорбно, может оказаться, что Грейнджер — маленькое чудовище. Ты должен быть к этому готов.
