***
Берк — Твою ж мать! — сквозь зубы процедил я, перечитывая текст сообщения. Блять! Только все начало налаживаться, только мы помирились и собирались в спокойствии проживать наше счастье, как вдруг жизнь вновь подставляет неприятности. Почему, почему все не может быть гладко и ровно? Я стоял как вкопанный, не в состоянии произнести или сделать что-либо, ошеломленный тем, что это происходит в реальности. Айбике действительно вновь похитили? Ее украли из-за меня? — В чем дело? — спросил Огулджан, заметив мою реакцию. Точно, Огулджан. Хотя бы вспомнил его имя. Я взглянул на него, размышляя о том, как все рассказать. У него уже должна поехать крыша от приключений, в которые вляпывается Айбике. Я сам с трудом стоял на ногах, едва сдерживая дрожь в пальцах. Черт возьми, я паниковал. А паника — худший враг в такой ситуации. — Кажется, ее похитили, — проговорил я наконец. — Как это похитили? В каком смысле кажется? — переспрашивал Огулджан. Вероятно, он подумал, что я имел в виду что-то другое. — В прямом, — я показал ему экран телефона, где все было четко написано. Огулджан вскинул руки и взъерошил волосы, нервно усмехаясь. — Не может быть. Это шутка? Розыгрыш? — с надеждой он смотрел на меня. — Если бы, — я покачал головой. — Кто эти люди? Зачем им похищать Айбике, если у них проблемы с тобой? — непонимающе уставился Огулджан. Меня удивило, насколько живо и открыто он проявлял эмоции. Для человека, который планировал стать солдатом, это непозволительная роскошь. В мафии нужно быть стеной. Холодной. Отстраненной. Нерушимой. Тем не менее, в тот момент мы не были боссом и солдатом или кем-то другими. Мы были людьми, которые беспокоились за близкого. Я давно не испытывал ничего подобного — страх за того, кто для тебя очень значим. — Потому что они знают, насколько она дорога мне. — Дорога? — недоверчиво покосился на меня он. — Я люблю ее. Возможно не стоило вот так с ходу выкладывать о своих чувствах, но мне было плевать. Все, о чем я мог думать, это как найти и вернуть Айбике. И лучше, если в этом деле ее брат будет на моей стороне, а не попытается провернуть что-то самостоятельно. Я надеялся, что мои чувства будут для него достаточным основанием, чтобы доверять моим действиям. — Любишь значит… — его нервный смех начал меня настораживать. — Ты ждешь, что я в это поверю? Откуда мне знать, что это не ты все подстроил? Может Айбике сейчас сидит где-то у тебя в подвале, а? Огулджан пытался пробиться через меня в дом, но я остановил его, схватив за плечи. — Ты не в себе. Не понимаешь, что говоришь. Я изо всех сил старался оставаться в спокойствии. Этот человек всего лишь переживает за сестру. — Я прекрасно понимаю, что говорю! Я знаю таких людей, как ты! Думаете, что можете взять все, что захочется. Играть людьми, как захочется… — Я не играл Айбике. Да, я похитил ее, но только, чтобы вернуть территории, которые принадлежат моему клану не один десяток лет, — я смягчил свой тон. — Я же отдал ее. Настоял, чтобы отдать именно тебе, не Джихану. — Чтобы позлить его, — ухмыльнулся он. — Чтобы защитить ее, — настаивал я. Он не знал всей истории, а я не чувствовал, что вправе рассказать секрет Айбике. Нужно было обойтись без деталей. Мы молча стояли, таращась друг на друга в ожидании чего-то. Я видел, как Огулджан пытался найти что-то в моем лице. Видимо в надежде обнаружить признаки лжи. Но ее не было. — От повторного похищения Айбике я ничего не получаю, а только теряю, — пора заканчивать. — Ссорясь, мы впустую тратим время. Лучше приступить к поискам. Он так и продолжал глазеть на меня, буравя взглядом. На мгновение мне показалось, что я все же не сумел убедить его. Но краткий кивок его головы подарил облегчение. — Хорошо. При условии, что каждый твой шаг согласован со мной. — Ты же понимаешь, что торговаться с боссом — опасная стратегия? Я, конечно, не его босс, но так провоцировать человека моего положения может быть довольно рискованно. — Мне плевать. Дело касается моей сестры. Она важнее всего. Хоть в чем-то мы сходились.***
Вернувшись в дом с Огулджаном, я принялся звонить Фырату, чтобы по отправителю сообщения он вычислил тех, кто стоит за этим грязным делом. — Нужно проверить записи с камер видеонаблюдения. Если ее схватили рядом с домом, мы это увидим, — пробормотал я, убирая телефон в карман. — Принесу ноутбук. Подожди здесь. Огулджан рассеянно кивнул, устраиваясь на диване. Проходя мимо комнаты, где когда-то жила Айбике, я замедлил шаг. Сколько раз я с грустью смотрел на эту деревянную дверь, которую больше никто яростно не захлопнет? На полминуты я позволил себе провалиться в воспоминания, которые отдавались приятной болью в груди. Вздохнув, я все же продолжил путь к себе, взял ноутбук и поспешил спуститься вниз. — Сейчас все проверим, — я сел, положив ноутбук на колени и запустил программу. Отмотав запись к нужному моменту, мы не обнаружили ничего странного — Айбике вышла из дома, повернула за угол и скрылась из виду. — Либо ее караулили неподалеку, либо… — Либо они провернули тот же трюк с такси, что и ты не так давно. Она же собиралась уезжать на такси, так? — язвительно произнес Огулджан. — Верно, — мрачно согласился я. — И что теперь? Просто сидеть и ждать, пока не пришлют новое сообщение? Твою ж мать. Кто бы это ни был, я невыносимо сильно хотел достать этих уродов и закопать их заживо. — Или пока Фырат не найдет информацию. Вариантов было мало, и от бессилия моя злость начинала переходить границы, а мне нужен был контроль. Или кто-то, кто сможет его обеспечить извне. — Есть еще кое-что, — я достал телефон и быстро набрал заученный наизусть номер. Надеюсь, здравый смысл возобладает над его дурацкой натурой, и я об этом не пожалею. — Я поднимусь с этой постели, только если надо кого-то убить, — раздраженный голос раздался после третьего гудка. Другого ответа я и не ждал.***
— Ему можно доверять? — недоверчиво спросил Огулджан, когда я раскрыл, что позвал Дорука. — Так же, как и мне, — я засунул руки в карманы толстовки и нащупал знакомую коробочку. Адски захотелось курить. Я достал сигареты, вытянул одну и зажал ее губами, пока вытаскивал зажигалку из другого кармана. Первая затяжка не успокоила мои нервы, но у меня хотя бы появилось что-то для отвлечения внимания. Я наслаждался жжением на языке и вкусом табака, обволакивавшего меня изнутри. — Кто это может быть? Кто мог похитить Айбике, чтобы насолить тебе? Я горько ухмыльнулся. Список врагов у меня немаленький, но основные претенденты имеются. — У меня есть пара мыслей, — бросил я, делая очередную затяжку. — Хочу дождаться Фырата, прежде чем делать поспешные выводы. Я нашел взглядом электронные часы. Три утра. Спать не хотелось совершенно, и это было мне на руку. — Ты слишком спокоен для человека, которому не все равно. — Я не спокоен. Но эмоции не принесут ничего полезного. На этот раз ухмыльнулся Огулджан, закивав головой. Это не был кивок согласия. — Так ты договариваешься со своей совестью, когда идешь убивать? Мне казался странным его обвинительно-пренебрежительный тон. Как будто его отец не зарабатывал кровавые деньги последние лет двадцать. Как будто он сам не готовился к тому, чтобы пускать пули по чужой команде. — Договариваться нет необходимости, когда ее нет, — я стряхнул пепел с сигареты. — Совести, я имею в виду. Огулджан ничего не добавил, только едва заметно мотнул головой и выдохнул. Он точно хотел что-то сказать, но продолжал сохранять молчание. — Говори уже. Тебя я не убью, обещаю. По крайней мере не сегодня. — Что она делала у тебя? — Мы говорили, — я потушил сигарету и оставил окурок в пепельнице. Я поймал себя на мысли, что в эту минуту мне ужасно не хочется смотреть Огулджану в глаза. Словно он прочтет на моем лице все, что мы делали с первой и до последней минуты нашей встречи. — И о чем? — продолжил он. — Это был личный разговор, — резко отрезал я. Раздражение сквозило в моем голосе. Мне не нравилось, куда он лез. — Моей сестре нечего скрывать от меня до тех пор, пока она не выйдет замуж. — Я могу с легкостью это исправить. Его челюсть сжалась, а глаза мгновенно вспыхнули яростью. — Для тебя это все же игра, да?! Подумаешь, какая-то девочка с бедного района, можно не беспокоиться, так что ли?! Можно бросаться словами, делать, что хочется?! Айбике еще слишком юна и неопытна, чтобы понять реальность, и ты этим пользуешься! Огулджан хаотично выкидывал одну реплику за другой, не тратя и секунды на обдумывание своих мыслей. Он говорил то, что болело у него на сердце, раскрывая душу. Непривычно открыто. В этом они были похожи с Айбике. — Мне жаль, если глядя на свою сестру, ты видишь только маленькую неопытную девочку с бедного района. Она достаточно взрослая и ответственная, чтобы принимать свои решения. Если не считать инцидента с мотоциклом, конечно. — Ты так говоришь, потому что ее решения соответствуют твоим желаниям. — Я так говорю, потому что я уважаю ее. — Настолько уважаешь, что лишил ее чести! Блять. Сука. Твою мать. Весь спектр бранных слов отразился на моем лице. Меня спас Дорук, чуть ли не с ноги открывший дверь. Он выглядел помято в своей наспех застегнутой черной рубашке и с беспорядком на голове. — Кажется, я вовремя, — переводя взгляд с меня на Огулджана, проговорил он. — Слушай, я думал, ты будешь занят до утра. Ну, знаешь, очень занят. Как же я жалел, что не сказал все Доруку по телефону, только попросив срочно приехать. Пожар разгорался сильнее. — Конечно. Я наивный дурак, раз решил, что вы просто разговаривали, — странно усмехаясь, отреагировал Огулджан. — Ты же не мог не уложить ее в свою постель снова. — Дорук, познакомься, это брат Айбике, — поспешил я, чтобы не всплыли еще какие-либо ненужные детали. — Огулджан, это Дорук, которого я считал до этого момента другом. Дорук округлил глаза, вскинув брови. Черт, он практически смеялся. Огулджан, напротив, кипел от злости. Прежде чем кто-то из них смог бы что-то ляпнуть, я хотел, чтобы мы вернулись к проблеме. — Выскажешь все претензии позже. У нас есть вещи посерьезнее, — я посмотрел на Дорука. — Айбике похитили пару часов назад. Зацепок почти нет.***
Айбике Мне не сказали ни слова за все это время. Только завязали глаза, заклеили рот и перетаскивали откуда-то куда-то. Я не знала, сколько времени, как давно я ушла от Берка, где я нахожусь. Я почти ничего не помнила с момента, как вышла из его дома. Надо было остаться, как он и просил. Как часто мне придется жалеть о своих действиях?***
Берк Через полчаса после прихода Дорука раздался звонок с того самого номера. Я включил громкую связь и принял вызов, мысленно заставляя себя сохранять разум холодным. — Не думал, что ты так быстро ответишь, — раздался мужской голос. Незнакомый голос. Или он использовал модулятор, чтобы его изменить. — Что тебе нужно? Мне нельзя было подпитывать заглушенные чувства его издевками, поэтому я стремился пресечь грядущие насмешки на корню. — Нужно не мне, а нам. Мы тут совсем недавно в Стамбуле, но уже неплохо развернулись. — Кто вы? — прервал я его. — Мы незнакомы лично. Но я уверен, что ты видел результат нашей работы. В том, чтобы выполнять частные заказы и убивать всякий сброд, есть свое наслаждение, но нам необходимо большее. Тут до меня дошло. Это мог быть кто угодно, любой из семей тех, кого я уничтожил, любой из моих зажравшихся клиентов, даже гребаный Джихан. В нем и было дело. Он привел свою бешеную ораву, которой не смог управлять. Нужно было догадаться, что если Джихан покинет город, это не значит, что за ним пойдут остальные. По крайней мере не все. Перед глазами всплыла картинка со складом, где лежала гора убитых детей. Это были они — те, кто откололся от своего клана и решил создать собственный. На моей, блять, территории. Шантажируя Айбике. — Вы хотите свое место за столом, — озвучил свое заключение я. — Можно и так сказать. Согласись, что это малая плата за жизнь твоей возлюбленной. Все-таки наши измирские девушки очень хороши, не правда ли? Я едва не швырнул телефон в стену. Терпение. Немного терпения. И я своими руками закопаю этих уродов. Они не представляют, какую ошибку сделали, забрав у меня Айбике. — Я могу принять вас в свой клан, если вы присягнете мне, своему боссу. Я щедро плачу моим людям, — я попытался схитрить. — Боюсь, здесь мы диктуем условия, — перебил меня голос. — Мы хотим не только денег. Нам нужна доля. Своя территория и свои дела. Стамбул слишком большой, чтобы им управляли только ты и Атакул. Надо делиться. Я видел, как помрачнело лицо Дорука при упоминании его отца, но мне это играло на руку. Господин Акиф точно не был заинтересован в появлении третьего “игрока”. Так что я мог рассчитывать на его поддержку в этом деле. — Нам надо урегулировать это лично. При встрече, — напирал я. — Мы составим договор, который регламентирует нашу деятельность. Либо ты принимаешь его, либо ты больше не увидишь свою подружку. Корректировки не принимаются. Время и место встречи пришлю в течение часа, — он сбросил вызов. Как босс я точно не мог пойти на поводу у какой-то левой банды и принять чужие условия. Это дискредитировало бы меня как лидера, подорвало бы мой авторитет не только среди солдат. Главы других кланов не одобрили бы нечто подобное, да и я сам с презрением относился к такому проявлению слабости. При виде угрозы нужно демонстрировать свою силу. Но я солгу, если скажу, что у меня не было мысли дать тем людям то, что они хотят, лишь бы вернуть Айбике. Я был готов на все, что угодно, будь то отказ от поста босса или передача всего моего состояния. Она стоила всего. — Берк, не смей, — Дорук читал мои мысли. — Я знаю, о чем ты подумал. Не в первый раз. — Появился какой-то план? — не понимал Огулджан. — Ага, дурацкий план. Согласиться с предложенным, верно? — язвительно спросил Дорук. — Я бы не стал, — я засунул телефон в карман и поплелся на кухню. Дорук и Огулджан шли следом. — Но ты задумался об этом. Вместо того, чтобы сделать так, как надо, — продолжал друг. — А именно? — до меня плохо доходило, что имелось в виду. Я достал бутылку с текилой из мини-бара и поставил ее на стол. — Позвонить моему отцу. И не пить эту дрянь. Тебе нужна свежая голова. — С каких это пор ты называешь качественный алкоголь дрянью? — пальцы не слушались, когда я попытался открыть бутылку. — С тех пор, как ты стремишься затуманить свой мозг, чтобы не чувствовать вину, — Дорук выхватил текилу у меня из рук и убрал на место. — Ты позволяешь не тем мыслям сбить тебя с пути. Ты знаешь, что должен сделать, но предпочитаешь топить себя в болоте. Вот что это такое. Вина. Мое самобичевание идет сугубо от чувства вины. Из-за меня ее похитили. Я ее отпустил из собственного дома. Я допустил, чтобы кто-то еще блуждал по моей территории. Все сделал я сам. — Берк, тебе нужно ее спасти, и это закончится. Звони моему отцу. Да. Я смогу искупить свои проступки, если вытащу Айбике. Без нее уже ничего не имеет смысла. — Нет, — я вдохнул побольше воздуха. — Ты сам позвонишь своему отцу. Настаивай на его личном присутствии — мы должны создать иллюзию, что готовы принять условия. Пусть возьмет своих самых крепких ребят. А ты… — я обратился к Огулджану. — Нужно разобраться с вашими родителями, чтобы не беспокоились. Придумай что-нибудь. — Это на мне, — кивнул он. Я, черт возьми, прикончу их всех.***
Айбике Тут холодно. Первая мысль, которая пришла в голову, когда меня наконец-то отвели в какое-то помещение и оставили одну. Мне так кажется, потому что я больше не слышала чужих шагов или дыхания. Было тихо и одиноко. Я тосковала по Берку. По его теплым прикосновениям, по его горячим губам, по его обжигающим словам. Я выберусь отсюда? Я увижу его снова?***
Берк Господин Акиф отказался приехать. Он поручил Доруку представлять его интересы. Дорук был ужасно зол после разговора со своим отцом, но толком не рассказал, чем аргументировал свое решение господин Акиф. Это было неважно. Мы хотя бы получили его людей — солдаты его клана прибыли на место вслед за Фыратом и моими подчиненными. Сообщение от похитителей не заставило себя ждать — встреча была назначена в девять утра на одном из пустырей в пригороде. Я, Дорук и Огулджан прибыли на место немного заранее, чтобы изучить местность визуально. План был одновременно рисковым и надежным. Рисковым, потому что многое зависело от того, кто и как будет охранять Айбике с их стороны. Надежным, потому что основная роль в ее освобождении отводилась мне. За себя я могу отвечать. Часы показывали две минуты десятого, когда мы услышали звуки подъезжающих машин. Нам повезло — автомобилей было только трое, значит максимум четырнадцать человек, не считая Айбике. Нас было почти вдвое больше. Фырат заранее разузнал, что у этой группировки нет как такового главаря. Было несколько человек, претендовавших на лидерство, но они никак не могли определиться. Я рассчитывал сыграть на их дезорганизации в том числе. Так что меня не удивило, когда я увидел, как два человека, достаточно молодых, несильно старше меня, вышли из машин и быстрой походкой направились ко мне. За ними шли несколько людей с оружием в кобуре. Айбике не было видно. Это напрягало. Я завел руки за спину, стараясь удержать нейтральное выражение лица. — Как-то вас многовато, — улыбаясь почти как маньяк, проговорил один из них. С ним я говорил по телефону. — Думаю, было бы неплохо представиться. Эмир. Он протянул руку, но я не пожал ее в ответ. — Лучше мы быстро со всем покончим и разойдемся по делам. У меня планы на сегодня, — деланно равнодушно сказал я. Я собирался усыпить бдительность, показав, что мне все равно. — Осторожнее. Все-таки у нас твоя возлюбленная. — Не преувеличивай. Мне нравится проводить с ней время, не более. Не хочется искать другую игрушку, когда только сделал эту. Я безбожно врал, отчего у меня чесался язык, но так было нужно. Хорошо, что я заранее предупредил Огулджана, а то точно огреб бы от него за такие слова. Я не смог уговорить его не идти на встречу, но он хотя бы стоял поодаль, чтобы не привлекать внимание. — Интересно. Мы были другого мнения, — ответил другой парень. — Я Сарп. Он не стал протягивать руку, понимая, что его ждет то же, что и Эмира. — Договор готов? — лениво переводя взгляд с одного на другого, задал вопрос я. Сарп кивнул одному из окружавших их людей, и то принес несколько бумаг. Я взял их и принялся делать вид, что читаю, периодически улавливая смысл отдельных строчек. Этого было достаточно, чтобы понять — они хотели больше, чем смогли бы принять. С их уровнем внутренней системы было нереально удержать такой объем территории под контролем и не облажаться с клиентами. — Подпиши, — Эмир протянул мне ручку, которую достал из внутреннего кармана своего пиджака. — Сначала мне нужно убедиться, что с моей игрушкой все в порядке. Сарп недовольно вздохнул, но все же велел тому же солдату привести Айбике. Я из последних сил сдерживался, чтобы не подбежать и не схватить ее в охапку, унося ее куда подальше. Она выглядела лучше, чем я представлял. Хотя бы не было заметных травм, кроме мелких синяков и ушибов. Мужчина, удерживавший Айбике за руки, стоял немного дальше, чем я рассчитывал, но не так критично, как мог бы. — Теперь подпиши. Я усмехнулся. — На нашей земле мы заключаем соглашения иначе, — наконец заговорил Дорук. — Слышали о клятве на крови? Так наши прадеды закрепили свой союз в Стамбуле больше семидесяти лет. С тех пор этот обычай не использовался, и ребятам знать об этом необязательно. — Это старая традиция, — отмахнулся Эмир. — Это наша традиция, — чуть жестче, чем требовалось, произнес я. — Если собираетесь взять свою долю в городе, все должно быть по правилам. Мы с Доруком достали складные ножи в подтверждение своих намерений. — У вас есть, чем резать кожу? — спросил я. Они переглянулись, прежде чем Сарп достал из заднего кармана нож и неуверенно приложил к руке. Видимо ему больше по душе было кромсать других людей, а сам он терпеть боль не привык. — Сначала делаем порез на руке. Прямо на ладони. Затем пожимаем руки, тем самым скрепляя договор, — непринужденно пояснил Дорук. — Вот так берем нож и… … и с этими словами он вонзил лезвие прямо в шею Сарпа, заставляя парня истекать кровью. Я тут же перерезал горло ошарашенному Эмиру и достал заранее припрятанный пистолет. Началась бойня, всюду раздавались выстрелы, крики и звуки падающих тел. Мы договаривались, что я иду вперед, пока Дорук прикрывает меня. Солдаты во главе с Феритом должны были справиться с остальной частью людей. Но я не замечал всего, что происходит вокруг меня. Я видел только Айбике, которая пыталась вырваться из рук мужчины. Я прицелился, но никак не мог выстрелить — они оба двигались быстро и беспорядочно. Я не мог быть уверен, что не задену Айбике. Я слышал, как Дорук кричал мне сзади, чтобы я стрелял, но я мешкал. Было страшно, промахнуться и сделать хуже. Черт. Надо покончить с этим. Я нажал на курок почти не глядя, надеясь на свой опыт. Айбике вскрикнула и упала вместе с этим мужчиной. Только не это. Я не мог выстрелить в нее. Нет. Я бежал к ней, наблюдая за тем, как кровь под ее телом пропитывает землю. Пожалуйста. Пусть это будет нее кровь. Аллах, пожалуйста. — Со мной все хорошо, — поспешила меня успокоить Айбике, как только я рухнул на колени перед ней. — Ты убил его. Волна облегчения накрыла меня, и я успокоился. Я слышал, как стихают звуки выстрелов, пока помогал Айбике подняться на ноги. Через несколько секунд стрельба вовсе прекратилась, и я выдохнул. Мы это сделали. — Получилось. Все будет хорошо, — улыбаясь, произнесла она. Аллах, спасибо. Спасибо большое. Я крепко обнял Айбике, прижимая к себе, не желая больше выпускать ее из своих рук. Упиваясь чувством эйфории, я не сразу отреагировал на звук нового выстрела, раздавшийся тогда, когда казалось, что все закончилось.